Бикокка, родос, павия и мятеж «вольных рыцарей»
В 1515–1521 годах применение артиллерии европейцами купило воистину глобальный размах. Она решала финалы сражений на пространствах от сравнительно не так давно открытой Америки до Индии и Аравии. Но во время с 1522 по 1525 годы грохот пушек громче всего опять зазвучал в Европе. Тут по окончании взятия турками Белграда длилась экспансия Османского султаната на запад, и в этом случае мишенью для султана Сулеймана стал остров Родос.
Христианская Европа сейчас не торопится оказать помощь рыцарям-иоаннитам, а сама преобразовывается в театр боевых действий для армий могущественных монархов — императора Священной Римской империи Карла V и французского короля Франциска I. В Германии большие феодалы подавляют восстание «свободных рыцарей».
Артиллерия к этому времени уже давно есть классическим средством для взятия замков и крепостей, и фортификация как военная наука обучается удачно ей противостоять. А на полях сражений растёт роль всё более совершенного ручного огнестрельного оружия.
Битва при Бикокке (1522 год)
Первый период войны Габсбургов и Валуа 1521–1526 годов завершается битвой при Бикокке. 27 апреля 1522 года испанско-папско-германская армия удерживает сильнейшую оборонительную позицию у охотничьего замка Бикокка к северу от Милана. Фронт обороняющихся защищён глубокой углублением («глубиной 3 фута»), фланги прикрыты каналом и болотом с единственным мостом.
Стрелки находятся в четыре последовательности, имеют мушкеты и аркебузы, а стрельбу ведут последовательностями, поочерёдно. В промежутках между отрядами стрелков установлены орудия. За линиями стрелков расположена закрывающая их германская и испанская пехота.
Лотрек, командующий франко-швейцарско-венецианской армией, отправляет швейцарский корпус в наступление прямо на фронт позиции. Продвигаясь под сильным ружейно-пушечным огнём, швейцарцы преодолевают углубление, заставляют отойти стрелков и схватываются с ландскнехтами, но несут столь тяжёлые утраты, что вынуждены отойти — что делают, но, в порядке. Поражение швейцарского корпуса ведет к тому, что французский главноком приказывает отойти всему войску.
Это первая очевидная победа ландскнехтов над швейцарцами и начало угасания военной славы швейцарцев по большому счету. Их ветхая тактика больше не работает против новой техники (приблизительно то же случится через столетие с польской гусарией). Новое стрелковое оружие — мушкеты и аркебузы — отчётливо демонстрирует собственную эффективность в условиях грамотного применения.
Осада Родоса (1522 год)
Неспециализированная схема упрочнений Родоса. Крепостной сухой ров выделен коричневым цветом
По окончании захвата Белграда султан Сулейман направляет удар в Восточное Средиземноморье — на город и остров-крепость Родос. 16 июня 1522 года султан во главе армии в 100 тысяч людей выступает из Константинополя, а 18 июня оттуда же выходит флот в 300 судов. На судах находятся артиллерийский парк, армейские припасы, и 8 тысячи сапёров и 2 тысяч солдат (шахтеров).
Флот идёт в порт Мармарис, где видится с армией султана, следовавшей по суше.
Гарнизон Родоса к тому времени включает до 5000 человек, из них 500–600 рыцарей и 1,5 тысячи наёмников. Главнокомом силами Родоса есть великий магистр Ордена иоаннитов Де л’Иль-Адам. К 1522 году упрочнения Родоса перестроены по новой итальянской совокупности и являются одними из современнейших в то время в Европе.
Турецкая экспедиция не оказывается для Ордена неожиданностью. Работы на упрочнениях и накопление армейских припасов начаты за месяцы до прихода султанского ультиматума о сдаче укреплений и острова (10 июня 1522 года). Весной 1522 года на Родосе до срока с полей собран урожай. Орден мобилизует и вооружает моряков, рыбаков и мещан Родоса. Крестьян, каковые планируют со всего острова под защиту крепости, организуют в трудовую (сапёрную) армию.
Невольников сгоняют на работы на упрочнениях.
Крепость размечена на участки, любой из которых дан под ответственность одной ветви Ордена: немецкий, оверньский, кастильский, арагонский, английский язык , прованский, итальянский. Внутреннее пространство крепости поделено валами и дополнительными стенами на случай вражеских прорывов. Вход в гавань закрыт прочными цепями.
Пространство около упрочнений очищено от прикрытий и выжжено.
Испанский участок упрочнений Родоса (юго-запад схемы), снято по направлению на юго-восток. Слева направо: крепостная стенки (куртина), теналь (закрывающая стенки) и контрэскарп (спуск в ров); за дальним финишем тенали видна башня Девы
Работами на упрочнениях командует Тадини из Мартиненго, под именем Мартиненго узнаваемый в некоторых ветхих источниках, «непревзойдённый знаток и блестящий инженер математической науки ведения войны». Формально Тадини находится на венецианской работе, и Венеция, опасаясь турецких обвинений в нарушении нейтральности, запрещает ему принимать участие в защите Родоса. Но Тадини посредством Ордена прибывает на остров тайно.
Турецкая высадка на остров начинается 26 июня и продолжается 14 дней. 28 июля прибывает султан Сулейман. Потому, что за месяц предшествующих битв удач турки не имеют, предлагается вычислять, что «верная» осада начата 1 августа.
Стороны используют все успехи крепостной войны: артиллерийский и ружейный пламя, апроши, подкопы и контр-подкопы, контр и мины-мины.
Осада на фрагменте картины Бургкмайра-старшего (1-я четверть XVI века). Бомбардировка ведётся с возвышения, дабы добавить орудиям дальности. В случае если нет эргономичной естественной возвышенности, сооружается кавальер. Употребляются и великие пушки, уложенные на платформы, и осадные орудия на колёсных лафетах
British Museum no. 1849,1031.250
Первоначально артиллерия защитников всецело господствует над турецкой. Но практически сразу после прибытия султана турки наводят порядок, и в первую очередь сбивают «первым же направленным в том направлении выстрелом» колокольню церкви Святого Иоанна — красивый наблюдательный пункт. Потом турки с огромными людскими утратами выстраивают между бастионами Испании и Оверни два «огромных» кавальера, «превышающих высотою стенки крепости на 10–12 футов», батареи с которых «бьют прямо в город».
А вот попытка уничтожить стенки на немецком участке, где нет гласиса, не удаётся: батареи с ворот магистерского замка подавляют турецкие.
Глава турецкой артиллерии переносит упрочнения на башню Святого Николая. Среди турецких орудий очевидцы очень отмечают 12 громадных медных бомбард-мортир, уложенных на древесные платформы («столы»); эти орудия стреляют, а также, «бронзовыми бомбами, сделанными из двух полушарий и наполненными горючим пулями и веществом» со засунутым фитилём, что перед выстрелом зажигается. В полёте бомба тянет за собой «огневой хвост», а при взрыве разбрасывает изрядный смрад «и огонь».
Источники пишут о 130 выстрелах, сделанных в сутки из одного для того чтобы орудия, что, нельзя исключать, неточность записи либо преувеличение. Огонь в ответ защитников заставляет эту батарею перейти на обстрел ночью, на сутки же орудия укрываются.
Однако западная стенки, поражённая более чем пятью сотнями ядер, обрушивается в ров, но за ней обнаруживается снова возведённая «пизанская стенки». Турки переносят огневой натиск на бастионы и держат их под постоянным обстрелом «около месяца». Стена итальянского бастиона под огнём 17 осадных орудий уничтожена полностью.
Подкоп-туры и апрош при осаде крепости 1-й четверти XVI века. Изображение из книги делла Валло (1539)
Всё это время турецкие сапёры не прекращают вести подкопы-минные галереи и апроши. Согласно точки зрения Кризи, осада Родоса — это первый случай систематического применения апрошей в европейских войнах. Историки XIX столетия относили к осаде Родоса и первое использование разрывных снарядов, но в наши дни эта дата отодвинута в XV век.
Успешная инженерная защита Родоса в громадной степени обеспечивается умелым управлением Тадини. Для отыскания подкопов им используются рамки, на каковые натянуты кожаные мембраны с колокольчиками. В основаниях стен он устраивает «спиральные ходы для ослабления силы взрыва».
Мины вскрываются для атаки через них либо подрываются контр-минами. Под землёй защитники крепости сжигают порох бочками, дабы задушить газами людей в разветвлённых ходах.
Турецкие кремневые ружья, вероятнее, не старше XVIII века. В полной мере быть может, что турецкие фитильные тюфяки-«аркебузы» при осаде Родоса уже имели эту (применяемую в течении столетий) сверхдлинный ствол и форму приклада
Обе стороны используют ружья нового типа–аркебузы (и мушкеты?), выстрелы из которых правильны и «бессчётны поразительно». Турки ведут прицельный пламя по защитникам на стенах — поразительной успехом для них делается тяжелейшее ранение Тадини в голову. не меньше поразительно то, что Тадини удаётся от этого ранения оправиться.
Защитники прицельно выбивают турецких горняков-сапёров, работа которых «страшнее пушечной пальбы».
К началу сентября обороняющиеся останавливают до 50 подкопов, но 4 сентября туркам удаётся подвести и взорвать мину под британским бастионом. Но штурм, направленный в 6-саженную брешь, отбит. В последующие дни туркам удаётся пробить минами новые бреши, но штурмы 9, 19 и 24 сентября кроме этого отбиты.
К этому времени начинают сказываться потребность защитников в порохе и численный перевес турок в артиллерии и людях. 10 октября турки получают большого успеха, закрепившись в бреши на «испанском» [кастильском? арагонском?] участке. Но штурмы 12 октября, 23 ноября и 30 октября защитниками кроме этого отражены.
Любопытно, что, как и при с Белградом, не обращая внимания на то что Родос есть наиболее значимым опорным пунктом европейцев в Восточном Средиземноморье, христианнейшие правители не подают защитникам Родоса практически никакой помощи, потому, что очень сильно заняты — во Фландрии, Америке, Алжире и Тунисе.
К декабрю силы и припасы защитников исчерпаны. Турки удерживают два больших участка в первой линии упрочнений. Султан предлагает защитникам сдачу, и те вступают в переговоры. 17 декабря, по окончании срыва переговоров, отбит ещё один штурм в испанском секторе.
25 декабря 1522 года гарнизон наконец сдаётся на почётных условиях — рыцари уходят с острова на собственных судах, с личной собственностью и личным оружием. Остающиеся обитатели Родоса приобретают громадные послабления в отношении податей и вероисповедания.
Но, выигрыш султана неизмеримо больше. Захват Родоса Османским султанатом снимает европейскую угрозу со стратегических морских дорог из Малой Азии в Египет и, совокупно с нарастающим влиянием османов в Северной Африке, отдаёт под контроль султана фактически всё Восточное Средиземноморье.
Определённая историческая ирония имеется в том, что пара обычных образцов европейских орудий начала XVI века, захваченных турками на Родосе, сохранились до нового времени и возвратились в Европу в середине XIX века, в то время, когда им уже не угрожала участь быть сданными на слом.
Войны в германских почвах 1522–1523 годов
Князья Гессена, Палатината (Пфальца) и Трира подавляют мятеж «свободных рыцарей» Рейнской почвы, которыми командует «последний подлинный рыцарь» Франц фон Зикинген (тот самый командующий имперским корпусом при Мезьере в первой половине 20-ых годов шестнадцатого века). Осада Трира «свободными рыцарями» в сентябре 1522 года неудачна. Фон Зикинген запирается в собственном замке Ландштуль и погибает при его осаде союзниками весной 1523 года.
В том же году Швабская лига уничтожает военную силу франконского грабь-рыцарства, с которым не имел возможности совладать император Максимилиан (среди франконских грабь-рыцарей той поры — узнаваемый Гёц фон Берлихинген «Металлическая рука»).
Эти конфликты демонстрируют бессилие в новых публичных порядках ветхой феодальной вольницы, «победу князей на рыцарями», подобно тому, что случилось с городами ранее в Испании (бунт городов против Карла V — «война коммунерос» 1520–1523 годов). С военной точки зрения феодальные замки — как ранее в Италии — показывают собственную систематическую несостоятельность против современных средств осады.
Замок Ландштуль в апреле 1523 года забран в осаду войском трёх князей общим количеством около 1,5 тыс. пеших и 1,5 тыс. конных. По окончании установки орудий упрочнения подвергнуты такому обстрелу, какого именно «несомненно, в этих почвах не слыхали и не видали, и большое количество дивились данной стрельбе». В первоначальный же сутки батареи делают 600 выстрелов. Башня новой постройки, стенки которой имеют 14 футов толщины и на которую Зикинген полагал громадные надежды, разбита.
В стенке проделана брешь в 24 фута. При осмотре упрочнений сам Зикинген смертельно ранен, и 6 мая замок сдаётся.
Замок Эбернбург во владениях фон Зикингена на картине Фабера (1523)
Последним не забранным замком зикингеновских владений выясняется Эбернбург — «пристанище справедливости», как его именует Ульрих фон Хуттен, поборник и литератор Реформации. Народная молва вычисляет замок неприступным. 29 мая 1523 года замок окружён, и 1 июня начинается бомбардировка.
2 июня из Кайзерслаутерна прибывают тяжёлые орудия Палатината «яростная Эльза» и «пфальцграфский Лев» («der pfalzgrafliche Leu» и «die bose Else» соответственно). К 6 июня стенки замка уничтожены, и гарнизон заставляет начальника Эрнста Шенка вывесить белый флаг. Замок, как и другие, разграблен и сожжён. Среди другого хороша князья дробят замковую артиллерию: в Трир попадают 4 орудия, среди них «Лев [der Leu]», в Пфальц — 3 орудия, среди них «Брат [der Bruder]», в Гессен — «Соловей [Nachtigall]» и «Петух [Hahn]».
Нотшланг «Сестра [die Schwester]» при дележе идёт за довесок.
Войско Швабской лиги, которое планировалось собрать против франконских грабь-рыцарей под началом Георга фон Трухзеса (позднее известного по крестьянской войне) в сентябре 1522 года, должно было включать три четверти пехоты с пиками и одну четверть — с алебардами и ручницами. Наряду с этим планировалось «девять десятых конницы вооружить копьями, одна десятая дабы вооружилась арбалетами».
Очень отмечается необходимость иметь при войске достаточно «ломов, кирок, лопат, прочих снастей и мотыг, дабы строить шанцы и прокладывать путь». На войско около численностью 6–7 тысяч («добрая половина союзного сбора») планировалось иметь 22 орудия калибрами 5, 8, 20, 40 и 70 фунтов, одну 200-фунтовую мортиру и 60 доппельгаков на станках.
В конечном итоге собранное союзное войско («полный союзный сбор») под началом того же фон Трухзеса на 1 июня 1523 года насчитывает 10,5 тысяч пеших и 1,5 тысячи конных при 36 орудиях, список которых показателен в смысле общепринятости «максимилиановой» стандартизации. В нём фигурируют:
- 3 шарфмецы 100-фунтовые;
- 1 шарфмеца из Ульма;
- 1 «Лев» 40-фунтовый;
- 2 картауны 40-фунтовые;
- 2 нотшланга 20-фунтовых, 2 нотшланга 21-фунтовых из Бамберга;
- 4 нотшланга половинных;
- 4 нотшланга половинных калибром 10 фунтов свинца;
- ещё 4 нотшланга половинных калибром 10 фунтов свинца, отправленных баварским герцогом Вильгельмом;
- 2 нотшланга половинных из Аугсбурга, калибром 14 фунтов свинца;
- ещё 7 шлангов 13-фунтовых;
- 4 шланга 8-фунтовых.
Кроме этого в войске имеется 60 доппельгаков отдельным отрядом. 20 орудий и все доппельгаки предоставляет город Нюрнберг. Пушками занимаются 33 мастера-пушкаря из различных городов под началом цейхмейстера Маттеуса Гарда из Страсбурга.
Кроме этого нанят один баварский «специалист по вагенбургам».
Разрушение замков Боксберг и Крюгельштайн на раскрашенных картинах в рукописи Вандерайзена (быть может, 1523–1524 годы)
Важного сопротивления союзное войско не встречает нигде. Довольно часто отряды и замки сдаются без боя. Время от времени грабь-рыцарям изменяют их личные люди.
Забранные замки, числом 23, уничтожаются сожжением и взрывами. Без боя сдаётся и замок Боксберг, находящийся в собствености Мельхиору фон Розенбергу, самая замечательная во всей Франконии крепость в личном феодальном владении и самая в то время ненавидимая. Города Нюрнберг и Аугсбург, которым фон Розенберги причиняют особый ущерб — «и сами взялись бы с ним сражаться, хотя бы на это 100 центнеров [пороха] ушло».
Боксберг сожжён дотла.
Стёрт с лица земли кроме этого замок Крюгельштайн, в котором была «башня могучая, стенки вверху 8 футов толщиной». В эту самую башню
«зарядили 4 тонны пороху, запыжили как направляться и подожгли; башню подняло взрывом, и вся она в ров обрушилась; такое редко заметишь».
Полного финиша грабь-рыцарству франконская война не кладёт, но изрядно уменьшает его армейские возможности, подготавливая, тем самым, приход абсолютизма в германских почвах.
Битва при Павии (1525)
24 февраля 1525 года недалеко от города Павия в Ломбардии — «города ста ключа» и «башен к Милану» — происходит сражение, совсем разрешившее в пользу императора Карла Габсбурга первую его войну с королём Франциском Валуа. «Седан XVI века» — так назовёт эту битву Янс.
Схема окрестностей и города Павии (1893). Ещё сохраняются основные контуры и битвы года и места 1525 осады, но уже не существуют охотничий парк и его стенки.
Подкрашены:
жёлтым — названия и места, сохранившиеся с 1525 года;
голубым — ручей Верникула и его ложбина, Павийский канал, река Тичино и рукав Гравелоне; красным — бастионные упрочнения и ветхий замок Павии;
оранжевым — примерное размещение стенки парка. Предположительное место брешей приблизительно в 1,5 км к северу от Мирабелло
Перед битвой король Франциск держит в осаде Павию, где защищается имперский гарнизон из 5–6 тысяч германских ландскнехтов, до полутысячи испанских стрелков и до 200 тяжёлых конников. В Павии мало пороха и еды. У короля имеются, по различным подсчётам, до 36 тысяч пеших и конных и до 55 орудий.
В рядах королевского войска 5–8 тысяч германских ландскнехтов («Тёмные дружины»), 6–8 тысяч швейцарцев, до 8 тысяч французов, 4–7 тысяч итальянцев. Известных латников-жандармов в армии Франциска до 1700.
Имперская армия, подошедшая 7 февраля на выручку Павии, включает 12 тысяч германских ландскнехтов, до 4 тысяч испанской пехоты и стрелков, 1 тысячу итальянской пехоты, до 2 тысяч конницы (испанцы, немцы и бургундцы, и 500 албанских лёгких конников). При выходе из Лоди армия ведёт с собой 4 фальконета и 2 «весьма нехороших» металлических орудия.
Битва при Павии на картине XVI века. Как это часто бывает на средневековых изображениях, все события тут происходят в один момент, а расстояния искажены. Наблюдатель наблюдает приблизительно с востока на запад.
Имперцы (флаги с косыми крестами) стоят лагерем на ближнем замысле и движутся справа влево-вверх. Королевские (флаги с прямыми крестами) расположены лагерем дальше за ручьём и движутся слева направо
Королевское и имперское армии выстраивают к востоку от Павии два укреплённых лагеря, поделённых руслом ручья Верникула, «один от другого на расстоянии ружейного выстрела», и с 8 февраля оба армии пробуют друг друга оттеснить и овладеть руслом ручья. Ведутся артиллерийские и ружейные перестрелки, в которых как словно бы посильнее выясняется имперское войско. Орудия выстроенного имперцами кавальера сбивают орудия кавальера французского и заставляют королевские армии покинуть монастырь Сан-Лазаро.
Время, но, трудится против императора, потому, что его воины в далеком прошлом не приобретают жалованья и угрожают разойтись. Особенно страшно недовольство ландскнехтов – базы имперского войска. король Англии затягивает присылку обещанных им Карлу 200 тысяч дукатов, и 10 февраля, в то время, когда немцы в имперском лагере поднимают крик «гельде! гельде!» («давай, дескать, деньги!»), маркиз Пескара, один из полководцев, выплачивает им 4 тысячи дукатов из собственных средств.
Кроме этого 24 февраля имперский посланник в Риме почтительнейше напоминает Карлу, что «будущее Неаполя решается в Ломбардии, и по большому счету итальянские дела в страшнейшем состоянии». Так, имперцы легко вынуждены стремительнее завершать противостояние под Павией, пока у них ещё имеется войско, и в ночь с 23 на 24 февраля, в 25-й сутки рождения императора Карла, наступает развязка.
Дело начинается ночной попыткой имперского войска глубоко обойти французские позиции и соединиться с осаждённым гарнизоном. Утром это перемещение увидено соперником и практически остановлено огнём французской артиллерии, которым умело командует Галиот де Женуйяк, храбрец Мариньяно. Пламя французской артиллерии «убийственный», «удар за ударом пробивает прорехи во вражеских последовательностях, так что лишь головы и руки разлетаются».
К 10 часам утра думается уже, что битва имперцами проиграна.
Испанские аркебуза и мушкет, сделанные наверняка ближе к середине XVI века. В змейках зажаты куски фитиля. Калибры: 16,5 мм и 22 мм; полная протяженность: 1,365 м и 1,560 м, соответственно. Arantegui y Sanz, лист 24
Но последующая опрометчивая атака французских латников-жандармов, которых ведёт сам король Франциск, не только преждевременна и бесцельна, но и перекрывает поле обстрела собственной же артиллерии, заставляя ту прекратить пламя. Скоро выдвинутый имперцами большой (от 1 до 2 тыс.) отряд баскских стрелков, «ловкость и легконогость которых несомненны», берёт французскую латную конницу под сильнейший обстрел. Французы несут тяжелейшие утраты, в особенности начальники: «Чем пышнее плюмаж и богаче убранство, тем посильнее палят по такому наезднику баски».
В следствии эта основная ударная сила французов фактически стёрта с лица земли. Пара позднее пламя стрелков заставляет отойти и пуститься в бегство швейцарский отряд. Имперская же артиллерия на протяжении битвы «не делает ни одного выстрела».
Фрагмент диорамы «Битва под Павией» в Королевском арсенале, г. Лидс. У стрелка, но, ручница старого типа, наподобие максимилиановых в «Zeugbuch»
В следствии к 12 часам дня ход битвы всецело переворачивается, и вопрос только в том, сколько времени продержатся остатки французской латной конницы, среди которых сражается король Франциск. Скоро всё завершается. Утраты королевского войска составляют не меньше 10 тысяч убитых и утонувших при панической переправе вплавь.
Пленён сам король и все сохранившиеся вельможи.
Как отмечает Дельбрюк, сражение оказывается
«последней большой битвой собственной эры. Войны будут и позже, но целые кампании будут проходить без единого настоящего сражения».
Полководцы продолжительное время будут беспокоиться «призрака Павии», где одной из сторон удалось «оторвать поражение из зубов победы». Базой боевых действий становятся измор и маневрирование. Павия говорит о том, что огнестрельное оружие может как обеспечить успех, так и не обеспечить, в зависимости от выбранной тактики.
В любом случае, значимость нового ручного оружия — аркебуз и мушкетов — сейчас бесспорна. А на практиков дня военного и повестку теоретиков дела сейчас ставится вопрос обеспечения сотрудничества родов армий на поле боя.
литература и Источники:
- Abbe Vertot. The siege and surrender of Rhodes [A. D. 1522] // Lieber, F. Great events, described by distinguished historians, chroniclers, other writers. New York, 1862.
- Creasy, E.S. History of the Ottoman Turks from the beginning of their empire to the present time. Chiefly founded on von Hammer. V. 1. London, 1854. URL: archive.org/details/historyottomant03creagoog.
- Crowley, R. The empires of the sea: the siege of Malta, the battle of Lepanto, and the contest for the center of the world. Random House, 2008.
- Delbruck H. Geschichte der Kriegskunst im Rahmen der politischen Geschichte. Vierter Teil: Neuzeit, Berlin: Georg Stilke, 1920 (Nachdruck Berlin: Walter de Gruyter, 1962). URL: zeno.org/Geschichte/L/Delbr%C3%BCck+Gdk+4.+Teil. Renaissance, 2. Kapitel. Die Feuerwaffe.
- Fave I. Histoire et tactique des trois armes et plus particulierement de l’artillerie de campagne. Paris, 1845. URL: gallica.bnf.fr/ark:/12148/bpt6k73360t.
- Heilmann J. Kriegsgeschichte von Bayern, Franken, Pfalz und Schwaben von 1506 bis 1651. Band I. Kriegsgeschichte und Kriegswesen von 1506–1598. Munchen, 1868.
- Jahns, M. Die Schlacht von Pavia am 24. Februar 1525 : das «Sedan» des 16. Jahrhunderts // Die Grenzboten. 1874.
- Vallo, B. della. Libro continente… Veneggia, 1539. URL: archive.org/details/bub_gb_WkAhO1xhLQsC.
- Wikimedia Commons. URL: commons.wikimedia.org.
- Wikipedia in deutscher Sprache. URL: de.wikipedia.org.