«Цветы запоздалые»
Обстановка, сложившаяся к концу 30-х годов с крейсерскими силами СССР, сильно напоминала дела в далеком прошлом прошлых дней, в то время, когда страна ещё являлась империей и именовалась Россией. И.В. Сталин и его верные наркомы хотели создания «громадного флота» не меньше, чем последний его окружение и царь.
И снова громадьё замыслов всегда вступало в несоответствие с более приоритетными и насущными задачами, с устремлениями и отсутствием опыта создать что-то, заведомо превосходящее будущих соперников. Действительно, в отличие от царской России, в СССР удалось-таки не только создать, но и успеть осуществить в металле уникальный и очень интересный проект отечественного крейсера. «Полутяжёлый» 26-й («Киров») и его развитие, 26-бис («Максим Горький»), без сомнений, являлись занимательной альтернативой стандартным «договорным» лёгким и тяжёлым крейсерам.
Но задумка с промежуточным 180-мм калибром на деле была не в полной мере успешной, по большей части, из-за живучести ствола и недостаточной скорострельности самого орудия. Помимо этого, суда были весьма дорогими: воспроизводить их в десятках экземпляров представлялось нереальным с денежной точки зрения.
Не смотря на то, что СССР на словах отвергал «буржуазные контракты», к мировым тенденциям в морских оружиях отечественные конструкторы присматривались очень пристально. Появление по окончании вступления в воздействие Английского морского соглашения во всех главных морских державах лёгких крейсеров новой генерации так же не прошло мимо внимания отечественных аналитиков.
Во второй половине 30-ых годов двадцатого века управление флота составило требования к новому массовому многоцелевому кораблю, предназначенному для ответа самых разнообразных задач, от работы и разведки с флотом, до действий на неприятельских коммуникациях и активных минных постановок. Требования эти смотрелись в полной мере разумными и находились «в общей струе», благо в следующем году СССР подписал с Англией соглашение, в соответствии с которым официально обязывался придерживаться морских контрактов в части вооружения и размеров боевых единиц.
Но, первоначально коммунистический проект кроме того не достигал договорного максимума. При стандартном водоизмещении в 8300 т новые крейсера должны были нести девять 152-мм орудий главного калибрав трёх башнях, расположенных по самая логичной схеме — две в носу и одна в корме, восемь зенитных «соток», двенадцать 37-мм автоматов, несколько трёхтрубных торпедных аппаратов и имели возможность принимать до много мин.
По традиции и изюминкам основных морских театров СССР — Балтики и Чёрного моря -предусматривалась высокая скорость (35 узлов) при довольно малый дальности (4500 миль). Таковой корабль смотрелся бы прекрасно сбалансированным (при 100-мм защите борта и 50-мм палубы — заметное улучшение если сравнивать с предшественниками — проектами 26 и 26-бис) и, что важно, экономически в полной мере приемлемым.
Но разработка предварительного проекта, взявшего номер 68, заняла более чем полутора лет, в большой степени благодаря любимому занятию отечественного управления — попыткам до упора вносить трансформации, улучшающие «продукт». (Но, стало известно, что «заказанные» характеристики всё равняется не укладываются в проектное водоизмещение, которое не могло быть меньше 9000 т.) Так на крейсере показалась четвёртая башня в корме, а водоизмещение возросло до 10 000 т. Обстоятельства тому в полной мере понятны: коммунистический корабль не имел возможности уступать ни близлежащим западным, ни восточным, ни далёким заокеанским «возможным супостатам», каковые предпочитали строить боевые единицы максимально разрешённого водоизмещения, другими словами в те же 10 млн кг, с тем же самым оружием из двенадцати шестидюймовок. И вправду, модифицированный 68-й проект в собственном окончательном варианте подтянулся к соперникам, а кое в чём и превосходил их.
Сильным смотрелось бронирование, в особенности защита артиллерии. Тактико-техничекие элементы были прекрасно сбалансированы. В целом проект не уступал таким хорошим судам, как английские «города» либо американские «бруклины». Но, как и положено, преимущества было нужно приобрести ценой некоторых утрат. Так, проектная скорость упала на несколько узлов, а, основное, корабль совсем прекратил быть недорогим.
А ведь в рамках 3-й пятилетки (1938 -1942 г.г.) предполагалось заложить самую большую в отечественном флоте серию крейсеров — 16 единиц, из которых 5 должны были вступить в строй до окончания пятилетки.
Реально к выполнению замысла приступили 29 августа 1939 года, в то время, когда в Николаеве состоялась закладка «Фрунзе». Через 2 дня в Ленинграде заложили «Валерий Чкалов», а в том же Николаеве — «Куйбышев».
Но формально головным, по имени которого в большинстве случаев и именуется вся серия, считался «Чапаев», не смотря на то, что подобная процедура с ним имела место в «северной столице» лишь в октябре.
То, что случилось в будущем, ясно и неудивительно. Как и «Светланы» с началом 1-й всемирный войны, «чапаевы» появились в подвешенном состоянии по окончании 22 июня 1941 года. Неожиданное наступление «нового вечного союзника» поставило точку на их постройке.
А ведь одно время на германскую технику возлагались определённые надежды: для ускорения ввода в строй предполагалось на некоторых единицах установить германские 150-мм орудия ГК и 105-мм зенитки (соответствующий проект взял обозначение 68И («зарубежный»). По счастью, от этого отказались ещё в конце 1940 года. Но будущее уже заложенных крейсеров и без того была печальной.
Из строившихся в Николаеве удалось спасти корпуса спущенных на воду «Фрунзе» и «Куйбышева», отбуксировав их сперва в Севастополь, а позже к кавказским берегам. А вот пребывавшие на стапелях «Орджоникидзе» и «Свердлов» попали в руки немцев. Но, захватчики кроме того и не пробовали достроить трофеи, а просто достаточно скоро разобрали их на металл.
Не очень сильно лучше обстояли дела и на Балтике. Пребывавшие на плаву у причалов ленинградских судостроительных фабрик «Железняков» и «Чапаев» всецело законсервировали. Подобная будущее постигла и «Чкалов», что кроме того опоздали спустить на воду. Всей пятёрке было нужно ожидать окончания Великой Отечественной.
Да и по окончании завершения боевых действий к достройке приступили не сходу: у очень сильно обескровленной страны хватало более ответственных и приоритетных задач. Однако, в 1950-м году все пятеро вступили в строй, формально уже в качестве другого, модифицированного варианта — 68К.
Запоздавшие на 7 — 8 лет суда по вступлению в строй являли собой противоречивое зрелище.
С одной стороны, они владели хорошими чертями. Замечательное 152-мм орудие имело огромную для для того чтобы калибра дальность — более чем 160 каб, и хорошие баллистические характеристики, а также 55-килограммовый боеприпас. Броневая защита смотрелась достаточно прилично: 100-мм пояс имел большую ширину — 3,3 м и простирался от первой носовой башни до второй кормовой, прикрываясь с финишей 120 — 100-мм траверсами.
Корпус имел кроме того противоторпедную защиту достаточно большой глубины (в районе механической установки около четырех метров), пускай и без броневой внутренней переборки.
С другой — отдельные характеристики смотрелись уже не хватает современными, что совсем неудивительно, учитывая тяжёлую судьбу судов. Так, у хороших по баллистике орудий подкачала скорострельность, не превышавшая семь выстрелов в 60 секунд.
Отыщем в памяти, что одновременно с этим на Западе перешли к полуавтоматическим и автоматическим шестидюймовкам, дававшим в два раза больше залпов в единицу времени. «Итальянская» схема защиты (полный пояс по ватерлинии от носовых башен до кормовых, включая район погребов, и довольно узкая броневая палуба на всём его протяжении) также уступала такой у нового потенциального соперника, американских «кливлендов». По большому счету, при приблизительно однообразном водоизмещении (стоит подметить, что в следствии всех трансформаций полное водоизмещение проекта 68К достигло 14 320 т, а скорость упала до 32,5 уз) отечественные крейсера уступали американским по практически всем параметров.
Не смотря на то, что львиную долю роста водоизмещения если сравнивать с довоенным проектом съело зенитная артиллерия и радиолокационное оборудование, да и то, и второе смотрелось очень бледно на фоне заокеанских достижений. Единственным козырем оставалась громадная дальность стрельбы главного калибра, но удачи на расстояниях 13 -16 миль достигались лишь на учебных стрельбах. Опыт войны продемонстрировал, что возможность попасть в маневрирующего соперника на таких расстояниях мала.
Недочёты устаревшего проекта осознавали и страны и руководители флота. Из пяти достроенных крейсеров два прослужили всего 10 лет, ещё один не преодолел 15-летнего предела, «Железняков» прослужил-таки полный срок, и только «Комсомолец» — бывший «Чкалов» — стал «долгожителем», дотянув до конца 1970-х.
В это же время интернациональная ситуация потребовала или приложить большие упрочнения для развития отечественного флота, или на долгое время принять полное и безоговорочное господство Соединённых Штатов на всех океанах. Причём упрочнения требовалось приложить как возможно скорее. Исходя из этого в один момент с достройкой сохранившихся 68-х началась разработка нового проекта на их базе. Преемственность наблюдалась во всём, начиная с обозначения — 68-бис.
Оно очевидно намекало на очень тесное родство с «Чапаевыми», что в полной мере соответствовало действительности. Разработчики добавили несколько 100-мм двухорудийных установок, столько же 37-мм спарок и предусмотрели размещение современного радиоэлектронного оборудования.
Фактически без трансформаций сохранился и внешний вид, с двумя трубами со скошенными козырьками и характерной конической башеннообразной носовой надстройкой, выдававшей давешние, ещё довоенные корни сотрудничества с итальянскими конструкторами. О нешуточном характере гонки свидетельствует и тот факт, что инженерам было нужно сходу приступить к составлению окончательного проекта, минуя эскизный — ответ храброе, кроме того на грани нахальства, вероятное лишь благодаря той самой тесной близости к прототипу. (Подобная история случилась и с советскими эсминцами: послевоенные 30-бис также стали пара увеличенным развитием довоенных «тридцаток».)
Стоит подметить, что все эти достаточно спорные события появления на свет корабля, созданного на базе проекта 10-летней давности, первоначально оправдывались тем, что 68-бис рассматривался лишь в качестве переходного варианта, по которому предполагалось выстроить не более семи единиц. Но временное ответ неожиданно стало постоянным.
Во второй половине 40-ых годов двадцатого века всё та же спешка в попытке хоть как-то догнать сильнейший в мире флот сейчас уже без сомнений главного потенциального неприятеля стала причиной тому, что разработку перспективного крейсера проекта 65 прекратили . Сейчас вместо семи судов типа 68-бис, предварительно рассматривавшихся в качестве переходного варианта, вспоминало выстроить сходу огромную серию — целых 25 единиц.
Число, не имевшее кроме того родных прецедентов в этом классе для отечественных ВМС и уступавшее только всё тем же американским «Кливлендам».
217. Лёгкий крейсер «Чапаев» (проект 68К, СССР, 1950 г.)
Строился на заводе N° 189 в Ленинграде. Водоизмещение стандартное 11 130 т, полное 14040 т, протяженность большая 199,06 м, ширина 18,73 м, осадка 6,9 м. Мощность двухвальной паротурбинной установки 110000 л.с., скорость 32,8 уз.
Бронирование: пояс 100 мм, палуба 50 мм, башни 175 — 65 мм, барбеты 130 мм, боевая рубка 130 мм. Оружие: двенадцать 152/57-мм орудий, восемь 100/70-мм зенитных пушек, двадцать восемь 37-мм автоматов, до 100 мин.
Из заложенных в 1939 — 1941 годах 10 единиц типа 68 достроены в 1950-м году пять: «Чапаев», «Чкалов» (бывший «Валерий Чкалов»), «Железняков», «Фрунзе» и «Куйбышев». «Фрунзе» исключён из перечней в 1960 г. «Чапаев» в 1960 г. разоружён и употреблялся в качестве плавучей казармы до 1963 г., в то время, когда так же был сдан на слом, «Куйбышев» исключён из перечней флота в 1965-м, «Железняков» в 1975-м и «Чкалов» (переименованный в «Комсомолец» в 1958 г.) — в 1979 г.
218.
Лёгкий крейсер проекта 68 (СССР, 1936 г., окончательный вариант)
Водоизмещение стандартное 10620 т, полное 13420 т, протяженность большая 199 м, ширина 18,7 м, осадка 5,88 м. Мощность двухвальной паротурбинной установки 110000 л.с., скорость 33,5 уз. Бронирование: пояс 100 мм, палуба 50 мм, башни 175 — 65 мм, барбеты 130 мм, боевая рубка 150 мм.
Оружие: двенадцать 152/55-мм орудий, восемь 100/45-мм зенитных пушек, двенадцать 37-мм автоматов, четыре 12,7-мм пулемёта, два трёхтрубных 533-мм торпедных аппарата, 2 гидросамолёта, до 100 мин. В 1939 — 1941 годах заложено 10 единиц: «Чапаев», «Валерий Чкалов», «Ленин», «Дзержинский», «Железняков», «Аврора», «Фрунзе», «Орджоникидзе», «Свердлов» и «Куйбышев».
219. Лёгкий крейсер «Свердлов» (проект 68-бис, СССР, 1940 г.)
Строился на заводе №189 в Ленинграде. Водоизмещение стандартное 11 130 т, полное 14040 т, протяженность большая 199,06 м, ширина 18,73 м, осадка 6,9 м. Мощность двухвальной паротурбинной установки 110000 л.с., скорость 32,8 уз. Бронирование: пояс 100 мм, палуба 50 мм, башни 175 — 65 мм, барбеты 130 мм, боевая рубка 130 мм. Оружие: двенадцать 152/57-мм орудий, восемь 100/70-мм зенитных пушек, двадцать восемь 37-мм автоматов, до 100 мин.
Всего заложена 21 единица, достроено 14: «Свердлов», «Жданов», «Адмирал Ушаков», «Александр Суворов», «Адмирал Сенявин», «Дмитрий Пожарский», «Орджоникидзе», «Александр Невский», «Адмирал Лазарев», «Дзержинский», «Адмирал Нахимов», «Михаил Кутузов», «Молотовск» (с 1957 г. — «Октябрьская Революция»), «Мурманск». Фактически готовый по корпусу «Адмирал Корнилов» с уже установленными механизмами предполагалось достроить по проекту 64, но он был сдан на слом в 1959 г. «Адмирал Нахимов» перестроен в ракетный крейсер по проекту 71 в 1955 — 1957 годах, исключён из перечней в 1961 г. «Дзержинский» так же перестроен в крейсер ЗУРО по проекту 70Е в 1960 — 1962 годах, исключён из перечней в 1989 г. «Сенявин» и «Жданов» перестроены в суда управления в 1970 — 1972 годах, исключены из перечней в 1990 — 1991 годах. «Дмитрий Пожарский», «Адмирал Октябрьская» Революция «и Ушаков» исключены из перечней в 1987 г., «Адмирал Лазарев» — в 1986 г. , «Свердлов», «Адмирал Александр» и «Сенявин Невский» — в 1989 г. «Орджоникидзе» в 1962 г. модернизирован для передачи Индонезии, где служил до 1972 г. называющиеся «Ириан».
«Мурманск» исключён из перечней в 1992 г., в 1994 г. при буксировке выкинут на камни у берегов Норвегии. «Михаил Кутузов» исключён из перечней в 1998 г., сохраняется в качестве корабля-музея в Новороссийске.
Действительно, разработчики предусмотрели умный движение, потом ставший практически классическим как раз у того самого потенциального соперника. На крейсерах зарезервировали большой объём помещений и мощности электроэнергетики чтобы разместить на них новые оборудования и виды вооружения, каковые могли быть созданы за время постройки. И вправду, данный резерв очень понадобился.
На крейсера возвратилось торпедное оружие, причём вместо простых трёхтрубных аппаратов они взяли пятитрубные — рекорд класса, если не считать специальных «торпедных» японских. До 1951 года, в то время, когда заканчивалась подготовка к вводу в строй первых единиц серии, полностью сменилось их радиолокационное и радиооборудование. Но на опробования головной «Свердлов» вышел без части устройств: их всё ещё осваивала отечественная промышленность.
В целом же постройка невиданной по размерам серии протекала достаточно скоро, и, что основное, ритмично. Большую роль в этом сыграло использование новых (по крайней мере, для СССР) разработок. Корпус выполнялся цельносварным, но из новой низколегированной (значит, довольно недорогой) стали.
Работы получалось завершать приблизительно в два раза стремительнее, чем на предшественниках — «Чапаевых». Для ускорения постройки в первый раз задействовали не только верфи в Николаеве и Ленинграде, но и новейший завод 402, отстроенный на Севере в созданном около него городе Молотовске (сейчас — Северодвинск). В жёстких северных условиях крейсера закладывали в закрытых доках, само собой разумеется, более дорогостоящих, но снабжавших большую экономию при фактически постройке судов.
Не ограничиваясь уже практически освоенным новым театром, предполагали начать постройку 68-бис ещё и на Дальнем Востоке, в Комсомольске-на-Амуре. Но перевозку громадных оборудования и количеств материалов через всю страну в итоге сочли нерациональной.
Кроме значительных технических неприятностей, на удивление по большей части удачно решавшихся, появилась мало парадоксальная неприятность с заглавиями.
Часть новых крейсеров (а заложено было всего 23 единицы, на 2 меньше, чем предполагалось замыслом) взяла имена больших партийногосударственных деятелей, что стало уже традицией, начиная с первенцев советского крейсеростроения, а часть назвали в честь выдающихся полководцев прошлого. Причём моряков титуловали всецело, с указанием адмиральского звания, а вот их сотрудникам по суше почему-то было нужно ограничиться фамилией и именем.
Но огромность серии стала причиной тому, что не хватило и подходящих, с позиций управления, полководцев. Тогда в движение пошли военно-морские базы, за исключением Севастополя, которому предназначался куда более амбициозный корабль. Наряду с этим нежданно пострадали такие очевидно политически нейтральные и в полной мере хорошие фигуры, как Кузьма Дмитрий и Минин Донской, обратившиеся в итоге «Архангельском» и «Владивостоком».
Венчал разнообразную шеренгу совработников, адмиралов, полководцев и городов «Варяг»: в первый раз за практически 50 лет по окончании боя у Чемульпо отечественный корабль взял имя отнюдь не революционного крейсера, вышедшего на неравный бой с японской эскадрой.
Снова, как и при прошлой серии, имела место некая суета с головным кораблём. Им «прописали» заложенный в Ленинграде «Свердлов», не смотря на то, что «Дзержинский» в Николаеве начали строить на целых 11 месяцев раньше.
Но, потому, что именно на последнем проходила обкатку разработка создания цельносварного корпуса, в строй раньше вошёл как раз «Свердлов». Его постройка заняла практически 2,5 года — весьма прекрасный результат для отечественного флота, имея в виду размеры корабля и его сверхсложное оборудование. Действенно шли работы и над остальными судами «первой волны».
Казалось, возможно было не сомневаться, что в первый раз удастся довести воистину огромную для нашей страны серию до победного финиша.
Но вмешались в полной мере объективные события. Шло время, в 1950-е годы фактически все государства прекратили постройку артиллерийских крейсеров, достраивая только отдельные единицы. Обстоятельств тому хватало: в ВМС западных держав и без того скопилось через чур много судов этого класса, содержать каковые было под силу лишь новому мировому фавориту — США.
К тому же считалось, что век артиллерии уже пришёл к концу: развитие управляемого ракетного оружия делало дорогостоящие бронированные «коробки» через чур лакомой и уязвимой целью. Противостоять же зарядам ракет в пара сотен килограммов взрывчатки никакая броня не имела возможности. Окончательный крест на классических крейсерах ставили современные ядерное оружие и средства обнаружения.
Уже в 1960-е годы считалось, что жизнь большого боевого корабля при ядерного конфликта измеряется минутами.
Но эта пора ещё толком не наступила, в то время, когда во второй половине 50-ых годов двадцатого века постройку всех ещё не вошедших в строй единиц (таковых к тому времени набралось 14 штук) приостановили независимо от степени готовности. Это было весьма жалко, поскольку ещё пять крейсеров уже спустили на воду и они могли быть введены в строй в течение года.
Но управление страны (эту акцию связывают в первую очередь с именем Н.С. Хрущёва, «не обожавшего громадные суда») оставалось жёстким в собственном ответе. Возможно продолжительно спорить о том, как оно было умным либо, напротив, мало осмысленным. Страна переходила к постройке нового флота, подводно-ракетного, и «боливар» отечественной экономики просто не имел возможность вынести двойную нагрузку.
Для сохранения недостроенных корпусов предлагались самые различные проекты их применения: и как самоходные плавучие казармы, и как спасательные океанские суда, и в качестве гражданских судов: транспортов, танкеров а также пассажирских лайнеров! Одним из самый любопытных стал вариант судоподъёмного спасательного судна, убивающий сходу двух зайцев -в том смысле, что он предусматривал создание катамарана из двух корпусов 68-бис с огромным подъёмным краном над ними.
Ясно, что все эти уникальные разработки так и остались на бумаге: цена работ через чур очевидно не окупала вероятные барыши от реализации. Но более разумные варианты перестройки, чисто армейские — в корабли управления и носители ракет (о них мы потом поведаем) однако осуществили, не смотря на то, что употреблялись для этого уже выстроенные единицы.
Но, работа всех оставшихся по окончании «децимации» представителей самого бессчётного типа крейсеров советского флота была продолжительной и многогранной. Они пребывали в составе всех четырёх флотов СССР: Балтийского, Черноморского, Северного и Тихоокеанского, конечно много раз совершали дальние походы по всему земному шару, играясь ключевую роль в длившейся десятилетиями «холодной войне».
Отечественным крейсерам рекомендовалось пребывать на расстоянии дальности собственных орудий от американских авианосных соединений в постоянной готовности для того, чтобы открыть огонь в считанные 60 секунд и успеть повредить плавучий аэропорт перед тем, как он сможет выпустить собственные самолёты. (Как это случилось с английским «Глориесом» у берегов Норвегии в первой половине 40-ых годов двадцатого века.) Считается, что именно наличие в Средиземном море советской эскадры отвратило 6-й флот США от яркого участия в военных действиях на стороне Израиля во второй половине 60-ых годов XX века. При перехода необъявленной войны в настоящую, «тёплую», отряды 68-бис предполагалось применять в качестве основной ударной силы при захвате наиболее значимых европейских проливов, Скагеррака и Каттегата на Балтике и Босфора на Чёрном море, конечно для противодействия вероятным высадкам со стороны неприятеля.
С годами возможность встреч в честном артиллерийском бою с подобными единицами флота соперника становилась всё меньше. Западные государства ломали собственные крейсера. Соединённые Штаты держались продолжительнее всех, но и они неспешно ликвидировали собственный крейсерский флот.
В это же время, в военных действиях в Корее и Вьетнаме орудия судов этого класса были очень востребованными при обстреле береговых целей. Как раз из этих мыслей советское управление сохраняло «Свердловы» в боевой линии; к концу собственной карьеры те из них, каковые оставались полноценными артиллерийскими крейсерами, большей частью входили в состав как раз десантных соединений и должны были поддерживать собственные войска при высадке.
Реально же в таковой операции удалось поучаствовать лишь одному кораблю, да да и то не в составе отечественного флота. В первой половине 60-х годов прошлого века советское управление решило о передаче двух крейсеров типа «Свердлов» Индонезии, которой в то время правил прокоммунистический президент Сукарно.
Один из них, «Орджоникидзе», успели переоборудовать для работы в тропических водах и празднично передать новым обладателям, с намёком назвавшим его «Ириан» (индонезийское наименование Новой Гвинеи, западная часть которой оставалась голландским владением). Сукарно скоро свергли армейские, так что бывший «Орджоникидзе» остался единственным переданным крейсером. Но он принимал участие в необычной полувойне с Голландией, постреляв наряду с этим по берегу того самого острова, чьим именем его назвали.
С «перестройкой» и последовавшим крушением великой державы — СССР — пришёл черёд и последних представителей 68-х, ещё числившихся в перечнях флота. Больше половины вывели из состава ВМФ в 1986 — 1989 годах. самая грустная будущее постигла чуть задержавшийся «Мурманск».
Его реализовали на разделку в Индию, но неспециализированный развал страны сказался и в частном: в первой половине 90-ых годов двадцатого века при буксировке к месту разборки его выкинуло на камни у берегов Норвегии. Последовавшим штормом корабль затопило по верхнюю палубу. Разборку на месте признали нецелесообразной.
А вот предприимчивые норвежцы устроили на «ничейном» крейсере необычный музей для любителей ярких ощущений, не опасающихся полазить по заливаемому волнами кораблю. Значительно больше повезло «Михаилу Кутузову»: по окончании исключения из перечней во второй половине 90-ых годов двадцатого века прошла целая кампания по сохранению последнего крейсера серии. Она завершилась успехом, «Кутузова» включила в перечень защищаемых объектов культуры и истории интернациональная организация ЮНЕСКО, и он занял место у набережной Новороссийска на вечной стоянке.