Ядерный дозор — «военные действия»
Учения советской армии помогали Западу сдерживаться
В отличие от России, где господствует убеждение о необходимости запретить тактическое атомное оружие (ТЯО), США и страны НАТО вычисляют его использование вероятным. Более того, уделяют этому громадное внимание. В стратегии быстрого удара ключевая роль отводится ТЯО, расположенному в Европе.
Результаты анализа состояния ядерного планирования НАТО требуют принятия конкретных мер по недопущению перерастания военной угрозы в открытый конфликт.
В 90-х годах прошлого столетия в следствии односторонних инициатив президента СССР (октябрь 1991-го), и Соглашения по ликвидации ракет средней и меньшей дальности (декабрь 1987-го) случилось большое сокращение отечественного арсенала ТЯО и РСМД. Появилась неопределенность в понимании необходимости сохранения боеприпасов и этого оружия со всеми вытекающими последствиями, в первую очередь целесообразности и возможности его применения в ответе задач ядерного сдерживания в региональном масштабе.
ОТРК «Ока» был принят на вооружение в 1980-м. Пусковые установки и более 200 ракет, пребывавшие на территории СССР, стёрты с лица земли во второй половине 80-ых годов XX века – якобы на сновании Контракта о ликвидации РСМД
На учениях использование ТЯО не планировалось, требуемые в таких условиях способы и формы боевых действий не отрабатывались. В следствии утрачивались соответствующие навыки офицеров и командиров штабов. Ускорился процесс деградации войсковой инфраструктуры, снабжающей эксплуатацию ТЯО.
В военной печати мало обсуждались неприятности, касающиеся нестратегического атомного оружия, недооценивалось его значение для безопасности страны, что приводило к различным толкованиям в методах его применения. Кое-какие специалисты и исследователи-практики уверены в том, что при отражении агрессии целесообразно использовать ТЯО в любых ситуациях первыми. Но объяснения представляются не хватает корректными, потому, что основываются в первую очередь на ослаблении военной мощи России.
Мол, применение атомного оружия в начальной фазе отражения нападения Запада должно носить демонстрационный темперамент и без катастрофических последствий, но убедительно обосновывать готовность к эскалации ядерных ударов при продолжения агрессии.
Подобные предложения подтверждают тот факт, что вопросы сдерживания на региональном уровне и роль ТЯО в ответе данной задачи созданы слабо. Анализ публикаций по проблеме свидетельствует, что в некоторых из них авторы вычисляют, словно бы разграничения между боевым применением и сдерживанием ТЯО не существует. Мы думаем, что под ядерным сдерживанием направляться осознавать предотвращение агрессии угрозой применения ЯО в ответном ударе.
Другими словами главным средством выступает факт наличия на данном направлении ядерного оружия.
В отличие от сдерживания деэскалация агрессии – это не угроза, а принуждение соперника к прекращению военных действий нанесением ударов разного масштаба, а также ядерных, в ответ на использование соперником ЯО и других средств массового поражения.
По опыту учений, проводившихся в военных округах в 1960–1988 годах, способы работы командующего и штаба фронта при подготовке и планировании ядерного удара зависели от обстановки и осуществлялись на основании директивы ГШ, в которой указывался полоса и расход боеприпасов (по глубине), в которой цели (объекты) должны поражаться силами фронта. Яркое формирование ответа на использование ТЯО осуществлялось в штабе фронта.
Для этого заблаговременно создавалась особая несколько ядерного планирования. В большинстве случаев ее управлял начальник штаба фронта.
Замысел ядерного удара утверждался командующим армиями фронта и систематично уточнялся в зависимости от обнаружения новых серьёзных объектов (целей). Как показывает опыт, таковой замысел обязан докладываться до объявления ответа на операцию с расчетом, дабы при вынесении неспециализированного приказа было разрешено использование ТЯО.
С момента зарождения конфликта и наращивания военной угрозы главные упрочнения сосредоточивались на сборе, анализе и изучении обстановки для определения новых серьёзных целей, и на организации выдвижения ТЯО на фальшивые пределы для демонстрации присутствия ядерных сил, а в последующем – их скрытое перемещение в позиционные районы. На маскировку и инженерное оборудование обращалось особенное внимание.
С происхождением яркой угрозы развертывания агрессии по распоряжению либо установленному сигналу ГШ (соединения и) ставки и части фронта приводились в состояние боеготовности «полная». Войска и штабы занимали предназначенные им тайные районы, РВиА – позиционные, ВВС фронта – запасные аэропорты.
Изучения, совершённые на протяжении учений, продемонстрировали, что в это время возможно самый полно оценить вероятный его действий намерения и характер противника на использование ЯО. Исходя из этого своевременная директива ГШ (ставки ВГК) действовала во фронт, в большинстве случаев, за двое-трое дней до начала агрессии.
С получением точных информации о готовности соперника применять ЯО способы работы в управлении фронта получали особенную направленность, заключавшуюся в доразведке объектов (целей), подлежащих уничтожению ядерным оружием и корректировке, вследствие этого, решения на его использование.
самый целесообразным способом подготовки операции был параллельный. В это время особенное значение покупают профессионализм офицеров и высокая слаженность. обработка и Сбор данных осуществлялись при широком применении автоматизированного режима с необходимой обратной связью.
Перед ядерными ударами регламент в большинстве случаев был следующим. По установленному в штабе фронта сигналу командующий, начальник штаба фронта, глава РВиА, ВВС и их главы штабов, глава своевременного управления, офицеры, участвующие в работе по управлению РВиА и ВВС, в ходе яркой нанесения и подготовки ответных ядерных ударов занимали отведенные места в центре боевого управления фронта, а глава разведки фронта с офицерами – разведывательный центр. Между ЦБУ, РЦ, ракетными армиями и ВВС заблаговременно организовывалась сообщение всех видов и АСУ.
Для доразведки распознанных ранее целей, в первую очередь атомного оружия, и установления новых по распоряжению командующего армиями фронта поднималась авиация. На некоторых учениях не только разведывательная, а вся. Во-первых, для вывода ее из-под ударов соперника, во-вторых, для визуальной доразведки целей.
На учении «Дозор-86» исследовались способы работы всех участвующих в исполнении данной задачи чиновниковов. С борта самолета при обнаружении цели летчик передавал в разведцентр, к примеру: «Роща – 2 км севернее Иванова, сосредоточивается до 100 танков». В РЦ, взяв такую данные, определяли, к примеру, что ранее в этом районе танков не было.
И передавали в ЦБУ: «Цель новая, до 100 танков в роще» и координаты по закодированной карте.
В ЦБУ офицер штаба РВиА наносил цель на карту командующего и определял географические координаты, вносил уточнение в АСУ.
Глава РВиА определял хороший вариант (воздушный либо наземный) ядерного снаряда для уничтожения данной цели и докладывал командующему армиями фронта.
Тот определял исполнителя – РВиА либо ВВС и отдавал команду главе: «РВиА, 100, воздушный, стереть с лица земли».
Глава РВиА определял номер РБР и готовность.
Глава направления на эту бригаду дублировал приказ начальнику РБР по имевшимся средствам связи. При наличии современных средств процесс возможно сократить.
Предложенный вариант применения ТЯО по опыту учений 60–80-х годов не есть шаблоном и требует дискуссии применения этого сурового оружия. Нужно не забывать, что любое его использование первыми, не считая как в качестве последней меры, – авантюризм, что влечет эскалацию ядерных ударов впредь до стратегических и приведет к общей трагедии.