Когда одного таланта недостаточно
Мы покинули двух незаурядных изобретателей, Джона Холланда и Эдмунда Залинского, в далёком 1886 году в достаточно печальном состоянии. Их компания по постройке подводных лодок упала в один момент с физическим обрушением стапеля с их первой и единственной совместной конструкцией. Деньги закончились, желающих продолжить опыты не пребывало. Холланду помой-му оставалось только переквалифицироваться на что-то менее экзотическое.
Но он желал строить лишь субмарины. В этот самый момент ему без сомнений повезло: из разных государств Европы уже поступали сообщения о создании достаточно перспективных лодок, талантливых достаточно продолжительно пребывать под водой и атаковать противника. Ударом для Морского министерства США, настойчиво не хотевшего принимать на вооружение ни один из образцов, о которых мы говорили ранее, стала весть о том, что собственное «потаённое судно» с электродвигателем планирует строить Испания.
Отношения между одной из старейших колониальных держав и юный американской «народовластием», деятельно на эти колонии посматривающей, становились всё хуже и хуже. И конгрессмены наконец решили раскошелиться.
Что же позвало столь сильную реакцию у американцев? В действительности, и в безнадёжно отстававшей от технического прогресса Испании имелись достаточно давешние традиции подводного судостроения.
Ещё во второй половине 50-ых годов девятнадцатого века конструктор Нарцисо Монтуриоль сумел спроектировать и воплотить в железе достаточно большую лодку «Эль Иктинео» длиной более чем 7 м и водоизмещением около 8 т. «Рыба» (так переводится её наименование) вправду очень сильно напоминала формойкорпуса огромную и неповоротливую обитательницу моря, впредь до раздвоенного «хвоста». Но она достаточно хорошо погружалась и плавала, не смотря на то, что и весьма медлительно, потому, что «двигателем» являлся столь прекрасно нам привычный (и всецело соответствовавший времени) коленчатый вал с ручным приводом.
Вращали его семь человек,но более одного узла развить так и не удалось ни в одном из более чем полусотни погружений. К чести изобретателя возможно отнести то, что за приблизительно год опробований, проводившихся в порту Барселоны, сколь-нибудь значительных аварий удалось избежать, не смотря на то, что глубина погружения превышала во многих случаях 20 м. (Отыщем в памяти по этому поводу хотя бы полуподводные экспромты южан, не расстававшихся с поверхностью воды.) Само собой разумеется, оружие смотрелось совсем безнадёжно: расположенным в носу буравчиком предполагалось сверлить дырки в корпусе вражеского судна -в нужном для потопления количестве!
Несложно осознать, чем имела возможность бы закончиться такая «производственная деятельность». Исходя из этого Монтуриоль предполагал установить на «Рыбе» ещё и пушку, талантливую стрелять под водой. Замыслам этим не суждено было осуществиться — по классическим обстоятельствам.
Государство еле ползающей «черепашкой» не заинтересовалось, а средства и энтузиазм поддерживавших изобретателя частных лиц скоро закончились.
Было нужно выдержать громадную паузу, снова отыскать «спонсоров» и скопить нужную сумму, которая заметно увеличилась: сейчас Монтуриоль планировал построить многократно более большую лодку с «настоящим» двигателем. И в первой половине 60-ых годов девятнадцатого века ему удалось приступить к работе, которая завершилась два года спустя.
Необходимо сообщить, чуть ли не блестящий итог для тогдашней Испании, пребывавшей в далеко не лучшей собственной эре.
Сама лодка кроме этого заслуживает уважения: при длине около 17 м водоизмещение достигло 65 тысячь киллограм. Конструктор не мудрствовал лукаво и полностью воспроизвёл «рыбьи» очертания собственного первого творения, с преимуществом выдержавшего все опробования. Да и наименование субмарина взяла совсем не уникальное: «Ихтинео №2».
И снова изобретателю сопутствовал успех: вторую «Громадную рыбину» не только удалось благополучно достроить, но и столь же благополучно испытать. Она с лёгкостью погружалась на 30 м; сам Монтуриоль думал, что корпус может выдержать глубину ещё на полсотню метров громадную, но однако предпочёл не рисковать.
Весьма интересно осуществлялось погружение второго «Ихтинео». Сперва заполнялись главные громадные цистерны для балласта, по окончании чего субмарина практически уходила под воду.
По окончании закрытия люков вода закачивалась ещё в маленькие дополнительные ёмкости, необычный аналог плавательного пузыря у живого прототипа — рыбы, и лодка совсем погружалась на нужную глубину. не сильный местом традиционно оставалась дифферентовка, осуществлявшаяся перекачкой воды из носовой цистерны в кормовую либо напротив. Ясно, что ручной насос совсем не доходил для данной цели; при резком «клевке» выровнять «Ихтинео» было бы очень затруднительно либо легко нереально.
Но, как мы знаем, эта «заболевание» была свойственна фактически всем подводным судам того времени.
Однако, испанская лодка плавала, и достаточно удачно. Что касается механической установки, то, по идее, она смотрелась в полной мере современной.
В надводном положении трудилась паровая машина мощностью 6 л.с. с выпуском дыма через трубу, а по окончании погружения подключалась вторая, кроме этого паровая машина, но менее замечательная (2 л.с.) и применявшая пар в замкнутом цикле. Помимо этого, она предназначалась в качестве необычного «привода» для оружия, которым оставалось любимое конструктором механическое сверло.
Не смотря на то, что использование автомобили вместо «ручного труда», вероятнее, разрешило бы «сверлить дыры в неприятеле» заметно стремительнее, сама по себе мысль смотрелась изрядно по-детски. Но, выбор оставался весьма невеликим: установка зарядов кроме этого являлась делом продолжительным и страшным. Монтуриоль предпочёл в качестве дополнительного оружия «подводную пушку», но о итогах её опробований ничего не известно.
Второй «Ихтинео» имел не только устройства для обновления воздуха для дыхания (стандартное для середины века поглощение углекислого газа раствором щёлочи с добавлением по мере необходимости кислорода из баллона), но и средство освещения, сколь уникальное, столь и страшное. В особом фонаре осуществлялось сжигание водорода в кислороде, дававшее броское пламя, но чреватое трагедией.
Действительно, запасы этих очень взрывоопасных в совокупности газов хранились в железных ёмкостях, вынесенных за пределы прочного корпуса. Но однако страно, что такая «бомба» ни разу не сработала. По большому счету полуторагодичные опробования, как и при первой лодки, проходили достаточно гладко.
Монтуриоль был не только квалифицированным, но и очень удачливым инженером.
Но — не предпринимателем и организатором. Флот не торопился принять его детище ни на вооружение, ни легко «на довольствие».
В итоге, «Ихтинео» «съела» все средства изобретателя без остатка. Конструктор заявил себя банкротом, и субмарина досталась его кредиторам, каковые не нашли ничего лучшего, как во второй половине 60-ых годов XIX века разобрать корпус на металл. Так провалился сквозь землю с лица почвы данный увлекательный пример очень передовой технической мысли в угасающей империи. Но потомки отыскали в памяти, без сомнений, выдающегося конструктора и его детище.
Век с лишним спустя энтузиасты изготовили по сохранившимся чертежам сходу две копии второго «Ихтинео»! Они до сих пор остаются «на родине», в Барселоне: одна — на набережной, вторая -в Музее индустрии.
С того времени прошло два десятилетия, и вот в 1885 году в Испании показался второй гениальный пионер подводного судостроения.
35-летний лейтенант флота Исаак Пераль создал очень идеальный вариант субмарины «на электроходу», взявшей его имя. Королевство к тому времени сделало очередные шаги к угасанию, и изобретателя ожидали сложные времена. Весь год он обивал пороги ведомств, позже, по окончании получения разрешения на постройку, ещё год утрясал условия на национальной верфи в Кадисе. Лодку заложили в первоначальный сутки нового, 1888 года, через полгода спустили на воду, а позже продолжительно достраивали уже на плаву.
Уровень качества работ на самом передовом для того времени подводном корабле выяснилось таким низким, что «доводили» его ещё более года. Только в июне 1890 года «Пераль»-лодка вышла на опробования под управлением Пераля-инженера.
В конструкции субмарины выяснилось много ответов, использованных приблизительно одновременно с этим (и считавшихся чуть ли не эпохальными) на французском «Жимноте», сконструированном Гюставом Зедэ.
С учётом тех палок в колёсах, каковые так мешали Пералю, можно считать, что куда менее узнаваемый испанский конструктор во многом опередил собственного известного соперника. Для начала его субмарина появилась в два с лишним раза больше — под 85 тысячь киллограм в подводном положении. Действительно, более трети массы приходилось на очень неэкономичную аккумуляторную батарею, складывавшуюся из более шести сотен 50-килограммовых «банок».
Заряжалась она только в базе, причём требуемое для полной зарядки время превышало дни! Притом, два электромотора мощностью по 30 л.с., вращавшие «собственные» валы, разрешали развить скорость в 7,5 узла на поверхности и лишь 3,5 узла — на глубине. Но главным недочётом «электрохода» оставалась кроме того не скорость, а дальность плавания, не превышавшая 40 миль на «черепашьей скорости» в три узла.
Но, приблизительно такие же характеристики были и у «Жимнота», строившегося в чуть ли не самой передовой в отношении применения электричества в то время Франции.
Притом, в «Пераля» таилось много очень перспективных новшеств. В первую очередь, оружие: в первый раз лодка взяла внутренний торпедный аппарат (напомним, гэрретовско-норденфельдовские субмарины обходились вынесенными за пределы корпуса трубами), ставший потом стандартным вариантом.
Кстати, как раз испанское подводное судно в первый раз в истории произвело торпедный выстрел из-под воды по настоящей цели. Пускай и учебный, но успешный. 7 июня 1890 года 350-мм «рыбка» германского производства (известной в конце XIX века компании «Шварцкопф», главного соперника вездесущего Уайтхеда) с дистанции около 2 кабельтовых попала в стоящий крейсер «Колон».
А через пара дней удалось поразить ту же цель уже на ходу! Более того, испанским подводникам в собственности кроме этого первенство в успешной ночной торпедной атаке. «Пераль» благополучно подкрался к тому же крейсеру практически близко, не обращая внимания на то, что «условный соперник» был оповещён об атаке и деятельно освещал воду прожекторами.
Этим удачам не в последнюю очередь содействовало «приборное обеспечение».
Конструктор создал не только саму субмарину, но и уникальный проекционный перископ, выдававший изображение на горизонтальный экран, что разрешало заодно оценивать расстояние и курсовой угол цели до неё. Собственного рода прообраз боевого информационного поста, пускай и весьма примитивный. По большому счету, на лодке царствовало электричество. Им в воздействие приводился лаг, освещались внутренние помещения (целых шесть лампочек на семь членов экипажа — настоящая роскошь для тех времён).
Пара особых моторов по 5 л.с. вращали два вертикально расположенных в корме и носу винта, разрешавших машинально регулировать глубину погружения согласно данным от гидростатического датчика лодка в загружённом состоянии имела фактически нулевую плавучесть, как и большая часть её современниц.
В целом испанскому конструктору удалось создать в полной мере работоспособную лодку, не уступающую самым современным зарубежным примерам, а во многом и превосходящую их.
Но, воистину «нет пророка в собственном отечестве». Морское министерство отвергло творение Пераля, не смотря на то, что ему удалось благополучно пройти все опробования. В конце 1890 года лодку разоружили, сняв оборудование, и покинули ржаветь в порту Кадиса.
Обстоятельства тому понятны: вправду, такая дорогая «игрушка», талантливая удаляться от базы только на расстояние прямой видимости, вряд ли имела значительное боевое значение. Но вместе с водой выплеснули и «ребёнка»: гениальный судостроитель осознал, что ему не разрешат заниматься любимым делом и… подался в политику. Став скоро парламентарием , он ухитрился совсем поссориться с сильными мира этого, определявшими морскую политику страны.
Ясно, что в таких условиях «техника» совсем ушла на второй план. К тому же, скоро Пераль покинул и законодательное собрание, всецело уйдя в личную судьбу. Да и та оборвалась всего спустя четыре с маленьким года — гениальный конструктор погиб молодым.
Нарцисо Монтуриоль, 1819 — 1885 гг.
Подлодка «Эль Ихгинео-2», Испания, 1864 г.
Строилась в Барселоне.
Тип конструкции — однокорпусный. Водоизмещение подводное 65 т. Размеры: протяженность 27,0 м, диаметр 3,5 м. Материал корпуса: железо. Глубина погружения — до тридцати метров. Двигатель: 2 паровых машины мощностью 6 и 2 л.с.. скорость надводная/подводная -5/2,5 уз. Оружие: пушка для стрельбы из-под воды, бур с механическим приводом для сверления корпуса. Экипаж: 6 чел. Проходила опробования в 1864 — 1866 гг. На вооружение не принята.
Сдана на слом в 1867 г.
Так Испания лишилась возможности занять ответственное место в подводном судостроении. И совсем скоро начисто проиграла войну на море Соединённым Штатам.
А ведь в ней кроме того несовершенная лодка в полной мере имела возможность бы сыграть роль страшного «стращала» для атакующих либо блокирующих судов, к примеру, в Сантьяго либо Маниле.
Однако, Пераль сыграл собственную роль, открыв широкую дорогу собственному заокеанскому сопернику Холланду, быть может, отнюдь не более гениальному, но, без сомнений более удачливому и настойчивому.
Как раз лодки Пераля позвали такие серьёзные опасения у Морского министерства США, что оно решило «отвалить» целых два миллиона долларов — цена маленького крейсера — лишь на создание проекта соответствующего «средства» собственной конструкции. Ясно, что появлявшийся на мели Холланд тут же включился в процесс. И помой-му очень удачно: как раз его проекту присудили победу в заявленном конкурсе.
Но министерство отнюдь не планировало осыпать упрямого ирландца золотом. В техническом задании выяснилось через чур много требований на грани достижений техники того времени, а местами кроме того за её гранью.
Начиная от скорости (15 узлов на поверхности и восемь — под водой) и необходимости сохранения устойчивого положения при нулевой плавучести в подводном положении (ещё раз отыщем в памяти, как нерешаемой казалась эта задача в течении всего XIX века) до жажды иметь два торпедных аппарата и машину «мощностью не меньше 1000 л.с.» в пределах 200-тонного водоизмещения. Холланд честно согласился, что удовлетворить все требования в один момент он не в состоянии по совсем объективным обстоятельствам: это технически нереально.
За что тут же и поплатился: готовый проект сочли негодным для осуществления в металле. Министерство заявило новый конкурс год спустя, и снова его победил тот же «упрямый Джон»! В этом случае ему удалось (до тех пор пока на ватмане) воплотить фактически все требования капризных государственныхы служащих, а кое в чём кроме того превзойти их.
Пятая субмарина Холланда, взявшая имя «Плунжер», имела водоизмещение немного меньше спецификационнного, не достигая кроме того 170 т.
Наряду с этим соблюдалась и большая глубина погружения — 45 м, и скорость. 15-узловый движение снабжали три паровых машины, две главные, тройного расширения мощностью по 625 л.с., вращавшие любая собственный вал, и одна дополнительная в 300 сил, предназначенная для большого ускорения, а также в качестве резервной, на случай отказа одной из основных.
Пар для данной очень замечательной (в сумме 1650 «лошадей») установки давали аж целых пять миниатюрных котлов с нефтяным отоплением. В совокупности главные механизмы занимали более половины длины лодки, причём в самой широкой средней её части. На средства для подводного хода (электродвигатели и их массы) и питание места оставалось мало.
Не смотря на то, что аккумуляторная батареи и претерпевали чуть ли не ежегодный прогресс, «природу» одурачить было сложно. Кроме того расчётная дальность под водой желаемым 8-узловым ходом составляла менее 50 миль (а какой она была бы в действительности?). Но удалось предусмотреть основное: зарядку батарей возможно было осуществлять конкретно в походе при помощи генераторов, приводимых в воздействие главными паровыми машинами.
Так, лодка наконец избавилась от необходимости возвращаться по окончании совсем непродолжительного подводного путешествия к причалу с «зарядной розеткой».
Притом, конструктор основательно позаботился о оружии. Оно включало сходу три компонента (напомним, в маленьком, по последующим меркам, корпусе, к тому же до отказа забитом механизмами, запасом и аккумуляторами угля!).
В первый раз в истории торпедные аппараты размешались не только в носу (сходу два), но и в корме (третий) — в полной мере хорошая куда как для более поздних времён схема. Их дополняла пара пневматических пушек Залинского (Холланд не забыл соратника и своего компаньона по прошлым тщетным упрочнениям), угрожающе направивших собственные жерла в корму и нос. Завершали картину две малокалиберных пушки в обтекаемых бронированных(!) башенках, разместившихся спереди и позади от бронированной же рубки.
В итоге, общим видом и продуманностью субмарина Холланда пара напоминала лодки 1930-х годов а также представителей известной ХХI-й серии (о которой мы поведаем в последующих публикациях). Инженеру-самоучке удалось воплотить сходу множество задумок и новшеств, включая полуторакорпусную схему: над прочным корпусом размещался частично охватывающие его внешний, в котором-то и размешались динамитные монстры.
Надстройку предполагалось набить вытесняющим воду целлюлозным материалом, предназначенным играть роль дополнительного «поплавка». (Как раз такими волокнами время от времени наполняли отсеки коффердамов надводных судов, полагая, что «набивка» будет не только предотвращать поступление воды через пробоины, но и давать защиту от снарядов.)
Исаак Пераль, 1851 — 1895 гг.
Подлодка «Исаак Пераль», Испания, 1888 г.
без сомнений, многие из новшеств, которыми был практически набит «Плунжер», вряд ли были бы воплощены при осуществлении в металле. Вероятнее, от некоторых было нужно бы отказаться, потому, что проект вправду был за гранью современных ему разработок. Но определить этого так и не удалось.
В Соединенных Штатах сменилось правительство, и проект снова положили под сукно — на целых три года. Лишь в первой половине 90-ых годов девятнадцатого века Морское министерство возвратилось к идее создания собственного подводного судна. В очередной раз схитрив: новый, уже третий конкурс предусматривал вдесятеро более скромное финансирование — 200 тысяч долларов вместо двух миллионов.
Излишне сказать о том, что и данный «забег» победил неутомимый Джон Холланд. Его денежное положение к тому времени, мягко говоря, было не на высоте: незаурядный конструктор был вынужденным выполнять роль несложного чертёжника в личной компании. Так что господдержка была бы ему легко нужна.
Но вместо этого было нужно «перекраивать» собственный успешный проект так, дабы уложиться в 10% от того, на что изобретатель имел возможность бы рассчитывать изначально. Ясно, что переделки «под бедность» отнюдь не улучшили лодку, взявшую в наследство от неосуществлённой наименование. (В большинстве случаев её именуют «Плунжер-2», дабы отличать от первого «богатого» варианта.) С субмарины провалились сквозь землю «динамитки» Залинского, а заодно кормовой орудийные башенки и торпедный аппарат.
До предела «усохла» и двигательная установка: мощность «двойки» электромоторов упала до 70 л.с., а паровые машины обслуживал сейчас единственный котёл, более громоздкий и менее надёжный. В общем, «денежно урезанный» вариант терял одно за вторым собственные привлекательные черты и быстро приближался к вторым экспериментальным примерам того времени, каковые мы уже обрисовывали.
Однако, выделенных прижимистым страной 200 тысяч всё равняется очевидно не хватало для постройки!
И Холланду снова было нужно искать спонсора. На этот раз в данной роли выступил адвокат и бизнесмен Элиу Фрост, главным преимуществом которого являлось умение отыскать ходы и нужные связи в запутанном чиновничьем лабиринте. Данный юный, но уже бывалый воротила был сражённым выполненным жёстким ирландцем расчётом: тот сумел скалькулировать все затраты, указав итоговую сумму в 347 тысяч долларов и 19 центов.
На вопрос, как ему удалось достигнуть столь фантастической точности, Холланд ответил, что 19 центов стоит чертёжная линейка.
Так или иначе, но к казённым 200 тысячам долларов требовалось отыскать ещё практически 150 тысяч. С целью этого партнёры основали новую компанию.
К чести Фроста нужно подчернуть, что тот без вопросов дал согласие назвать её именем несомненного-двигателя и компаньона «изобретателя» всего дела. Так на свет показалась «Холланд Торпедобоут Компани», очередное детище с тяжёлой судьбой. Но произошло взять кредиты, и летом 1896 года наконец удалось приступить к долгожданной постройке. За год удалось собрать корпус и механическую установку и начать ходовые опробования, и снова убедиться в том, как практика расходится с теорией.
Мощности-то паровой машине хватало, но вот тепловой баланс конструктор-самоучка предусмотреть не смог. В тесном корпусе кроме того далеко не на полной мощности температура подскочила практически к 60°С. Испытатели рисковали свариться заживо «в собственном соку». Ясно, что ни о каком боевом применении таковой «скороварки» не могло быть и речи.
Но, что ещё хуже, совсем невыполнимым выяснилось и одно из крайне важных требований технического задания: погружение за одну 60 секунд, включая переход на двигатель для подводного хода.
Джон Филип Холланд, 1841 — 1914 гг.
Подлодка Д. Холланда «Плунжер-1», США, проект 1888 г.
Тип конструкции — однокорпусный. Водоизмещение подводное/надводное 140/168 т. Размеры: протяженность 25,9 м, диаметр 3,66 м. Материал корпуса: сталь. Глубина погружения до 45 м. Двигатель: 3 паровые машины мощностью 1600 л.с. + 2 электромотора мощностью 100 л.с., скорость надводная/подводная — 15/8 уз.
Оружие: три 350-мм торпедных аппарата (2 в носу, 1 в корме) (5 торпед), две пневматические динамитных пушки Залинского, две 47-мм скорострельных пушки. Экипаж: 14 чел. Не строилась
Подлодка конструкции Холланда, США, проект 1896 г.
Не строилась. Тип конструкции — однокорпусный. Водоизмещение подводное/надводное, т. Размеры: протяженность 13,7 м, диаметр 3,05 м. Материал корпуса: сталь. Глубина погружения до 45 м. Двигатель: паровая машина мощностью 160 л.с. (заменена на керосиновый мотор) + электромотор мощностью 70 л.с., скорость надводная/подводная по проекту 14/8 уз.
Оружие: 350-мм торпедный аппарат в носу, метательный аппарат для торпеды Эриксона, пневматическая динамитная пушка Залинского. Экипаж: 7-8 чел. Осталась в состоянии проекта
Схема подлодки «Плунжер-2»:
1 — гребной винт; 2 — вертикальные рули; 3 — вертикальный винт; 4 — электрогенератор; 5 — основная паровая машина; 6 — выдвижная дымовая труба; 7 — пост управления; 8 — торпедный аппарат; 9 — запасные торпеды; 10 — баллоны сжатого воздуха; 11 — балластные цистерны; 12 — топливные цистерны; 13 — паровой котёл; 14 — воздушный компрессор; 15 — аккумуляторная батареи; 16 — бортовые паровые машины; 17 — бортовые гребные винты
Так снова Холланд остался у разбитого корыта: уже шестая его лодка была невостребованной, причём нельзя сказать, что сам изобретатель не нёс за то никакой вины.
Как мы уже неоднократно видели, в большинстве случаев непременно пионеры подводного судостроения сдавались, или переходя к вторым занятиям, или заканчивая совсем не хорошо — нищетой, падением на дно, сумасшествием. Но не металлический ирландец. До тех пор пока его компаньоны безотлагательно искали выход из денежного тупика, Холланд за пара месяцев создал новый проект.
Он своевременно отыскал в памяти про собственные испытания с двигателями внутреннего сгорания, каковые если сравнивать с «паровиками» потребовали меньше топлива и места и к тому же не нагревали «внешнюю среду» до столь ужасных температур. Основное же, оказался шанс обеспечить строгое требование ко времени погружения либо, как минимум, приблизиться к нему.
Но конструктору не удалось сходу отыскать подходящий двигатель внутреннего сгорания («газолиновый мотор», как его в то время именовали).
Исходя из этого его следующая субмарина (уже седьмая по счёту) первоначально взяла паровую машину с керосиновым отоплением, очень компактную как за счёт конструкции, так и благодаря резкого сокращения мощности (до 160 л.с.). Любопытно, что наряду с этим ожидалась фактически такая же скорость в надводном положении (14 узлов), частично за счёт пара более «зализанных» форм корпуса.
Но, проверить расчёты конструктора снова не удалось: во-первых, он отыскал-таки вероятного поставщика двигателя внутреннего сгорания в этот самый момент же заменил вынужденный вариант основной автомобили, а во-вторых… и эта лодка так и не была выстроена!
Морское министерство с любопытством, но и некоторыми в полной мере понятными опасениями ознакомилось с неповторимым комплектом оружия следующей лодки Холланда. Оно вправду смотрелось страно пёстрым.
В дополнение к торпедному аппарату для «мин Уайтхеда» в носу над ним размешался ещё один, для метательных торпед американского изобретателя Эриксона, рассматривавшихся в качестве более несложной и надёжной альтернативы для «навороченного» самодвижущегося боеприпаса из-за океана. Не смотря на то, что дальность пуска являлась очень ограниченной, но наклонное положение трубы разрешало направить смертоносный заряд прямо в днище цели — самое уязвимое её место.
В корму же подобным образом наблюдала динамитная пушка: Холланд продолжал верить в детище собственного прошлого компаньона. В общем, изобретатель попытался охватить целый спектр имевшихся в то время средств уничтожения соперника из-под воды.
Нужно подметить, что это утыканное «пусковыми шахтами» создание произвело определённое чувство в морских кругах.
Но, само Морское министерство снова отнеслось к холландовскому творению очень прохладно, что ясно: тон в нём задавали умелые моряки, осознававшие, что на таких «скорлупках», при их принятия на вооружение, нужно будет служить и сражаться им самим либо их коллегам и детям. поводом послужило всё то же несоблюдение времени погружения: лишь на то, дабы убрать трубу и закрыть все люки и технологические отверстия, уходила практически 60 секунд.
И в пять раза больше времени требовалось на то, дабы заполнить балластные цистерны, по окончании чего с поверхности воды исчезала маленькая рубка «семёрки» Холланда.
Однако, опыт, купленный на протяжении разработки этого проекта, не остался ненужным. Конструктору было нужно поразмыслить о том, что при выпуске солидных по объёму и массе снарядов будет серьёзно нарушаться баланс равновесия довольно малый лодки.
Для компенсации он предусмотрел особую маленькую цистерну, по окончании выстрела скоро заполнявшуюся соответствующим числом воды. Совсем утвердилась и характерная для «холландов» схема размещения вертикальных и горизонтальных рулей в форме необычного «креста» в кормовой части. (Стоит подметить, что схема отнюдь не неоспоримая и не в полной мере успешная: удерживать лодк