Креативные чудачества
Впрошлом выпуске мы говорили о некоторых опытах с постройкой субмарин, предпринятых английским Адмиралтейством в годы Первой Мировой. Нужно подметить, далеко не самых экстремальных и занимательных. Сейчас же настала очередь для самый любопытных продуктов «просвещённых мореплавателей».
Непременно, экспериментальные подводные лодки иногда оказались в большинстве ведущих морских держав. Но, пожалуй, лишь Британия разрешала себе осуществлять столь впечатляющие «испытания» в широких масштабах. Несмотря на явную сомнительность многих идей, их не контролировали на отдельных единицах, а сходу запускали в серию, время от времени весьма большую.
В итоге, Ройял Нейви приобретал целые партии подводных судов, с которыми адмиралы просто не знали, что делать. Стоил таковой подход изрядных средств, но пока империя имела возможность себе позволить такую роскошь.
Как мы уже отмечали, британские адмиралы, с одной стороны, были совсем не против заполучить «под собственную руку» субмарины, талантливые функционировать в боевых порядках флота. Какая красивая возможность ослабить соперника в любой стадии главного сражения эскадр линейных кораблей, которое считалось венцом морской стратегии.
Но, иначе, они просто не верили, что вероятно создать подводные суда, талантливые поддерживать ту же скорость, что и тогдашние основные силы, другими словами не меньше 20 узлов. А конструкторы и неизменно воодушевлявший их на подвиги неутомимый Джон Фишер полагали, что выстроить такое чудо возможно — были бы средства и силы.
Глава Отдела кораблестроения Адмиралтейства, господин Юстас Теннисон д’Эйнкорт, взяв такое задание, тут же отыскал в памяти об опытах с паровыми турбинами на субмаринах, например, на потерпевшей полное фиаско «Суордфиш». Ни данный опыт, ни подобные неудачи французов с их паровыми лодками не остановили главного строителя флота. Он кроме того сумел убедить Фишера, являвшегося окончательным соперником «паровозных труб» на подводных лодках.
Обе весомых в морских кругах персоны навалились на лордов Адмиралтейства — и зелёная дорога для будущих монстров была открыта. Летом 1915 года первый заказ на быстроходный «потайной крейсер» взял, конечно же, явный фаворит в области подводного кораблестроения — компания Виккерс. А сами лодки (выстроить их предполагалось много — как минимум несколько десятков) купили успешное обозначение: так своевременно подоспевшую порядковую букву «К».
Громадный по тем временам (длиной более 100 м) корпус требовался в первую очередь для размещения в нём замечательной силовой установки. Не обращая внимания на все меры, предпринятые для обеспечения непотопляемости (двойной корпус, восемь влагонепроницаемых переборок),«монстр» оказался достаточно хлипким. Так как наружу было нужно вывести отверстия для дымовых труб, сброса пара, бессчётных клапанов…
В итоге глубина погружения была совсем небольшой, менее 50 м. Громаднейший количество занимали паровые котлы; дабы попасть с носа в корму либо, напротив, через отсек с ними, расположенные посередине корпуса в самой широкой его части, приходилось пробираться по узенькому проходу, остававшемуся по правому борту. Приличный запас жидкого горючего (котлы отапливались, конечно же, нефтью) при его расходовании компенсировался заполнением соответствующих бессчётных малых уравнительных балластных цистерн.
А вот в главные цистерны при погружении вода закачивалась, как говорится, «со свистом»: со скоростью 200 тысячь киллограм в 60 секунд.
Субмарина «К-3» практически сразу после ввода в строй
«Флотская» подлодка «К-3» (Англия, 1917 г.)
Строилась на госверфи в Портсмуте. Тип конструкции — двухкорпусный.
Водоизмещение подводное/надводное — 1885/2565 т. Размеры: протяженность — 103,02 м, ширина — 8,08 м, осадка — 4,88 м. Глубина погружения — до 50 м. Двигатели: 2 паровых турбины мощностью 10 500 л.с., дизель мощностью 800 л.с. и два электромотора мощностью 1400 л.с. Скорость надводная/подводная — 24/9,5 уз. (проектная). Оружие — десять 450-мм торпедных аппаратов: четыре — в носу, четыре — тра-верзных, два — в надстройке (18 торпед), два 102-мм орудия, одна 76-мм зенитная пушка, пулемёт.
В 1917 — 1918 гг. сняты одно 102-мм торпедный аппарат и орудие в надстройке. Экипаж — 58 человек. В 1916 — 1918 гг. выстроено семнадцать единиц с номерами от 1 до 17 и 22 (бывшая «К-13», поднятая и переименованная). Заказ на «К-18» — «К-21» отменён практически сразу после начала постройки. По улучшенному проекту намечалось выстроить ещё шесть единиц, с номерами от 23 по 28, но реально закончена лишь «К-26» в 1923 г. Она имела водоизмещение 2140/2770 т, длину — 107,13 м, ширину — 8,53 м. осадку — 5,12 м и пара меньшую скорость.
Оружие: шесть 533-мм торпедных аппаратов в носу (8 торпед) и четыре 450-мм траверзных (8 торпед), три 102-мм орудия и два пулемёта. «К-1», «К-4», «К-5» и «К-17» утрачены в следствии столкновений. «К-13» затонула в 1917 г. на протяжении опробований, поднята и введена в строй как «К-22». Остальные исключены из перечней и реализованы на слом в 1921 — 1926 гг.
Английская субмарина «К-2» с модернизированным немного поднятым носом «лебединая шея»
«К-26» — модернизированная конструкция субмарин типа «К»
Артиллерийская подлодка «М-1» (Англия, 1918 г.)
Строилась компанией «Виккерс» в Барроу. Тип конструкции — двухкорпусный, с внешними балластными цистернами. Водоизмещение подводное/надводное — 1600/1950 т. Размеры: протяженность — 90,14 м, ширина — 7,47 м, осадка — 4,80 м. Глубина погружения — до 60 м. Двигатели: два дизеля мощностью 2400 л.с. и два электромотора мощностью 1600 л.с. Скорость надводная/подводная — 15,5/9,5 уз. (проектная), 14/8 уз. (настоящая).
Оружие: четыре 450-мм торпедных аппарата в носу (8 торпед), одно 305-мм орудие, одна 76-мм зенитная пушка, пулемёт. Экипаж — 68 человек. В 1918 — 1920 гг. выстроено три единицы, с номерами от 1 до 3. Заказ на «М-4» отменён практически сразу после начала постройки. «М-1» погибла в следствии столкновения в конце 1925 г., «М-2» переоборудована в лодку-гидроавианосец в 1928 г., «М-3» в том же году перестроена в подводный минный заградитель
Субмарина «М-2», с 12-дюймовой пушкой
Самым увлекательным отличием проекта являлась, конечно же, силовая установка. Для надводного хода предназначались две турбинные установки, к тому же имевшие зубчатый редуктор — уникальность в те времена. Каждую обслуживал собственный котёл самой современной конструкции, с узкими трубками.
Дабы хоть как-то устранить воистину огромное выделение тепла при функционировании данной «ма-шинерии», сами котлы и все паропроводы шепетильно укутывались теплоизоляцией. Но всё равняется, через чур продолжительная работа на полном ходу (а скорость в этом случае достигала более чем внушительных 24 узлов, практически столько же, как в полной мере ещё современные крейсера типа «Таун»!) не легко сказывалась на «тепловой воздухе» в отсеков.
Исходя из этого для экономического хода предполагалось применять один 8-цилиндровый 800-сильный дизель, что предназначался кроме этого для зарядки аккумуляторная батарей. Наконец, последние давали энергию для электромоторов, двигавших лодку в подводном положении с более либо менее стандартной скоростью, около девяти узлов.
Кроме того из краткого описания видно, как сложной была силовая установка, складывавшаяся из двигателей трёх совсем различных типов.
Но этим «хитрости» не исчерпывались: особые электромоторы при погружении опускали вовнутрь корпуса дымовые трубы и закрывали их люки. Ещё пара электромоторов приводила в воздействие трюмные насосы. А вот вентиляционные шахты закрывались с применением гидравлики; она же употреблялась для опускания и поднятия солидных 10-метровых перископов и раздвижных телескопических мачт, помогавших для размещения радиоантенн. Гидропривод имели и горизонтальные рули.
В итоге, всё это хозяйство выяснилось так «продвинутым», что потребовало для обслуживания весьма квалифицированной команды, насчитывавшей шесть десятков человек, занятых в походе «по полной программе».
Стоит сейчас перейти к оружию, не меньше бессчётному и разнообразному. Начать с того, что на лодке типа «К» был дюжина торпедных аппаратов.
Причём, в случае если на единицах первой серии все они были 450-миллиметровыми, то на второй серии обосновались трубы сходу двух калибров: в носу новые 533-миллиметровые и 450-мм поворотные бортовые, преимущественно из соображений ограниченности драгоценного пространства в центре корпуса. Но, попытка расположить в надстройке поворотный спаренный торпедный аппарат по большому счету потерпела неудачу.
Он был через чур близко к поверхности моря: прицелиться и, по большому счету, применять его было практически нереально.
Торпеды дополнялись «артиллерией» из пары 102-мм скорострельных орудий, подобных использовавшимся на эсминцах, одной 76-мм пулемёта и зенитки. Снова же, на второй серии число четырёхдюймовок довели до четырёх; удвоилось и количество пулемётов.
На одной из лодок, «К-17», 102-миллиметровки заменили на 140-мм длинноствольные орудия, взяв настоящий подводный крейсер (но, опыт данный не повторяли). Но самым интересным стало появление на большинстве единиц сразу после вступления в строй уже совсем экзотического для подлодки оружия — бомбомётов для глубинных бомб! В общем, британцы постарались создать настоящий гибрид надводного корабля и субмарины. Остаётся выяснить, как успешный.
Начнём с самого принципиального для всплытия и момента — подводных лодок погружения. Но, для «К» данный процесс вряд ли заслуживает эпитета «момент». Перед погружением следовало загасить котлы и вывести персонал из котельного отделения, спустить пар, убрать мачты и трубы, закрыть бессчётные люки и лючки… В общем, перед командой стояла сложная задача.
Как и перед начальником, что перед погружением обходил очень широкую палубу, шепетильно изучая каждую крышку: так как кроме того через маленькую щель, скажем, из-за застрявшего в люке инструмента либо клочка парусины лодка имела возможность скоро заполниться «ненужной» водой и пойти ко дну. По нормативу на это выделялось 5 мин.: время, с целью достижения которого команде приходилось продолжительно тренироваться.
Но уже на работе начались рекорды, венчавшиеся тремя с половиной минутами, достигнутыми «К-8». Всё равняется, кроме того это время погружения к концу войны не было возможности вычислять сколь-нибудь приемлемым.
Ещё увлекательнее смотрелся процесс всплытия. Конечно, всё происходило в обратном порядке: выдвижение труб, открывание вентиляционных труб… Но выпустить пар намного легче, чем довести его давление до рабочего. Кроме того для очень идеальных котлов это занимало продолжительные 20 мин..
И лодка при том уже пребывала на поверхности, но ещё не имела возможности развить приличный движение, потому, что сохранять надежду ей приходилось лишь на единственный дизель. Ясно, что супер-субмарина была в таком состоянии в изрядной слабости. Не всё прекрасно было и с мореходностью: не обращая внимания на очень сильно вздёрнутый шнобель, надстройка и палуба изрядно заливались водой кроме того на маленьком беспокойстве, а при скорости более чем 12 узлов носовая часть под воду.
В итоге, носовая 102-миллиметровка имела возможность вести стрельбу лишь на весьма малом ходу и при совсем спокойном море. В случае если его состояние хоть пара ухудшалось, начинались неприятности не только с оружием. Несчастным участникам команды, пребывавшим в котельном отделении в ужасной жаре, приходилось носить тяжёлые штормовки, дабы укрыться от потоков, льющихся через вентиляционные трубы. А сильные волны угрожали заскочить ещё и через дымовые трубы и загасить топки.
В дополнение ко всему, лодку очень сильно качало, причём как с борта на борт, так и в диаметральной плоскости.
И на работе данный дорогостоящий продукт потерпел сокрушительное фиаско. Причём в первой же попытке применять тип «К» по назначению: для действий с Гранд-Флитом.
К некоему облегчению для британцев, случилось всё это на манёврах, не смотря на то, что и в военное время. Жутко поразмыслить, чем имел возможность обернуться подобный опыт в настоящих боевых условиях. На деле он обернулся так называемой «Битвой у острова Мэй»: у англичан постоянно хватало саркастического юмора кроме того в ужасных обстановках.
В последнюю ночь первого месяца последнего года Великой войны адмирал Битти, перенявший Гранд-Флит от Джеллико, вывел его в море во всей своей наготе. Из Скапа-Флоу должен был выйти линейный флот, насчитывающий 26 линейных кораблей с огромной «свитой», а из Розайта — быстроходные силы, включая линейные крейсера и две флотилии подводных лодок типа «К». По окончании встречи соединений в Северном море планировалось совершить совместные манёвры.
Руководивший быстроходными силами адмирал Эван-Томас выбрал необычный строй: отряды линейных линкоров и крейсеров типа «Куин Элизабет» перемежались «линейными» субмаринами типа «К». Каждую флотилию управлял фаворит либо лёгкий крейсер. В целом же колонна растянулась практически на 30 миль! И к тому же на море опустился туман. Было бы чудесным образом, если бы такое мероприятие окончилось благополучно. Но случившееся превышало самые пессимистичные ожидания.
Зимний вечер в половине седьмого сам по себе был уже достаточно чёрным, «да ещё коварным дополнением стала туманная дымка. Усугубляя обстановку, проходя мимо острова Мэй, быстроходное соединение увеличило скорость до 20 узлов. В этот самый момент его курс пересекла пара траулеров, инициировав настоящее «падение цепочки костяшек домино». Шедшая в первых рядах 13-я флотилия лодок типа «К» вынуждена была снизить скорость и развернуть, уклоняясь от столкновения.
В этот самый момент на «К-14» заклинило руль. Субмарина выкатилась из строя, и её протаранила неожиданно появившаяся из тумана шедшая последней «К-22». Субмарины сцепились и остановились на месте, но остальные суда двигались дальше громадным ходом, ни о чем не подозревая. Не смотря на то, что «К-22» радировала о случившемся.
Через пятнадцать минут на место действия прибыли более важные «игроки», линейные крейсера. Первые три в строю благополучно миновали беззащитные сцепившиеся лодки. А вот один из первых представителей класса, «Инфлексибл», врезался прямо в «К-22», отрубив её 10 м носа.
Лодка погрузилась передней частью и медлено начала тонуть. В это же время на фаворите флотилии наконец расшифровали радиограмму, и начальник несчастливой 13-й флотилии не отыскал ничего лучше, как развернуть на обратный курс к острову Мэй всеми собственными судами, включая огромные субмарины. Конечно, что флотилия скоро натолкнулась на линейные крейсера.
Красивая подготовка английских моряков разрешила как-то избежать столкновений, не смотря на то, что, к примеру, «К-12» было нужно заняться настоящим слаломом, быстро развернув пять раз менее чем за четыре 60 секунд. Но кроме того мастерство не помогло, в то время, когда из тумана показались собственные же «сестрички» из 12-й флотилии, ведомые фаворитом — лёгким крейсером «Фиэрлесс».
Крейсер практически разрубил «К-17» надвое. Субмарина скоро отправилась ко дну, не смотря на то, что однако удалось спасти с неё солидную часть команды.
Но цепочка проблем продолжилась: «К-3» успела «притормозить», а следующая за ней в кильватере «К-4» — нет. Ей было нужно экстренно останавливаться -себе на горе. Следовавшие противоположными направлениями 12-я и 13-я флотилия столкнулись и перемешались. Пробуя увернуться от удара со стороны «К-12», «К-6» обрисовала циркуляцию и таранила ни в чём не повинную «К-4».
Причём так «удачно», что жертва отправилась ко дну практически мгновенно, унося с собой целый экипаж. Британцы на появляющихся и исчезающих в тумане судах посчитали кроме того, что её смерть стала следствием попадания германской торпеды. И следующие в «кишке» позади быстроходные линейные корабли и сопровождавшие их эсминцы кроме того не поразмыслили снизить скорость, проходя через район столкновений, рубя лопастями собственных винтов находящихся в воде моряков.
Итогом «Битвы у острова Мэй» стала настоящая «децимация» лодок типа «К»: «К-17» и «К-4» были на дне, а ещё четыре лодки того же типа взяли разные повреждения, среди них и весьма важные. Погибло 270 участников их команд. Чем не настоящее сражение… с собственной глупостью?
командование и Адмиралтейство Гранд-Флитом приложили все усилия, дабы сохранить собственный грандиозный провал в секрете; история выплыла на поверхность лишь по окончании окончания войны. Причём эта «битва» не стала исключением для типа «К». Всего на дне были шесть субмарин, кстати в смерти ни одной из них немцы неповинны.
Квинтэссенцией стала утрата «К-15», затонувшей не где-нибудь, а у стены в основной базе флота в Портсмуте. Отказала автоматика: давление в гидравлической совокупности управления клапанами затопления упало, они просто слабохарактерно открылись — и лодка скоро ушла под воду прямо у причала.
Так завершилась эпопея с «лодками для флота», стоившая Британии огромных денег: лишь постройка серии по изначальному проекту обошлась в шесть миллионов фунтов — цена трёх самых современных линейных кораблей типа «Куин Элизабет»! А на модернизации и ремонт было истрачено ещё много средств. Так вместо усиления новым серьёзным компонентом английский флот был в натуральном и сильном «пролёте».
Подводная лодка-авианосец «М-2» (Англия, 1920 г., перестроена в 1928 г.)
Строилась компанией «Виккерс» в Барроу, перестраиваясь на госверфи в Чатэме. Тип конструкции -двухкорпусный. Водоизмещение подводное/надводное — 1450/1950 т. Размеры: протяженность — 90,14 м, ширина — 7,47 м, осадка — 4,80 м. Глубина погружения — до 50 м. Двигатели: как у «М-1». Скорость надводная/подводная — 14/6,5 уз. Оружие: четыре 450-мм торпедных аппарата в носу (10 торпед), одно 76-мм орудие, два пулемёта, один самолёт компании Парналл «Пето», катапульта. Экипаж — 55 человек.
Перестроена в 1928 г. Погибла в январе 1932 г. на протяжении манёвров со всем экипажем. Неоднократные попытки подъёма завершались неудачей. Утрачена на протяжении одной из попыток, отыскана лишь в 1999 г.
Подводная лодка-заградитель «М-3» (Англия, 1920 г., перестроена в 1928 г.)
Строилась компанией «Армстронг-Уитворт», перестраивалась на госверфи в Чатэме. Тип конструкции -двухкорпусный. Водоизмещение подводное/надводное — 1450/1950 т. Размеры: протяженность — 90,14 м, ширина — 7,47 м, осадка — 4,80 м. Глубина погружения — до 50 м. Двигатели: как у «М-1».
Скорость надводная/подводная — 15/9,5 уз. Оружие: четыре 450-мм торпедных аппарата в носу (8 торпед), четыре пулемёта, 100 мин. Экипаж — 67 человек. Перестраивалась в 1927 — 1928 гг.
Выведена в резерв по окончании опробований в 1928 г. Сдана на слом в 1932 г.
Субмарина «М-3», укомплектованная 12-дюймовой пушкой
И отнюдь не в единственном.
Лорд Фишер оставался неистощимым источником уникальных идей. Как мы видим, время от времени нужных, но обычно открыто безумных. Кроме того «флотские» субмарины-крейсера типа «К» бледнеют перед вторым фишеровским проектом — подводной лодкой-дредноутом.
Ни больше ни меньше! Мысль, высказанная адмиралом-новатором в августе 1915 года, пребывала в попытке вооружить подводный корабль орудиями большого калибра, талантливыми выпустить значительно больше тяжеленных «чемоданов», чем торпед, запас которых неизменно вынужденно ограничен и которым британцы в глубине души всё ещё не до конца доверяли. Действительно, тут же поднимался вопрос: а как будет себя ощущать, например, 12-дюймовка, на маленькой и к тому же узенькой платформе?
Ответ вряд ли мог быть хорошим. Но с руководством редко спорят. И Комитет по формированию подводного флота, как говорится, «принял к выполнению», не смотря на то, что ни один из его участников кроме того представить себе не имел возможности: а как позже применять созданное «чудище»? В замешательстве пребывали и адмиралы. Но Адмиралтейство всё это не остановило.
Проект отправился в дело.
Единственное, что создатели «подводного дредноута» смогли осознать сходу, так это принципиальную невозможность применения его в настоящем бою с надводными судами. Тут всё было против субмарины: ничтожная высота корпуса, стремительная качка на самом маленьком беспокойстве, невозможность сколь-нибудь приличной корректировки с низенькой рубки, на которой нереально разместить дальномер с приемлемой базой…
Перечень возможно продолжать и продолжать. Принципиально важно то, что фактически все эти неприятности являлись в то время совсем неразрешимыми. А самым неразрешимым оставалось сохраниться под ответным огнём соперника, причём совсем любого калибра. Скорострельные орудия имели возможность выпустить десятки снарядов за то время, в то время, когда подводный монстр даст единственный выстрел из собственной — супер пушки.
И фактически любого попадания, кроме того из трёхдюймовки, имело возможность появляться достаточно для того, чтобы разрешить войти субмарину на дно.
Но ответ уже было принято. Исходя из этого уже на чертёжной доске «дредноут» преобразовался в «монитор».
Данный класс судов, так же принципиально новый и показавшийся на протяжении войны, имел пара расплывчатые задачи, основной из которых возможно назвать обстрел берега тяжёлыми орудиями. Тут, в принципе, неожиданно всплывающая «громадная пушка» смотрелась не смотря на то, что и экзотической, но, по крайней мере, не таковой уж нелепой.
Фактически, как раз исходя из этого и изменился начальный вариант «артиллерии».
Сначала предполагалось установить несколько замечательных 190-мм орудий, предназначенных для самых последних и самых больших крейсеров типа «Виндиктив», причём ни большое количество ни мало, а в бронированной башне либо каземате! Но вместо этого изрядно бредового варианта субмарины типа «М» (тут обозначение по порядку алфавита удачно совпало с будущим назначением) взяли ещё более «крутое» оружие: по одной в полной мере боевой 12-дюймовке.
Причём очень почётного происхождения: такие же стволы находились на линейных судах сходу нескольких классов. Пускай к тому времени и устаревших (не смотря на то, что последние из них, «Кинг Эдуард VII» ещё в начале войны входили в состав боевой эскадры). Ясно, что установка принципиально отличалась от такой на надводных судах.
Само орудие всецело погружалось в воду, так что его приходилось обильно смазывать перед каждым погружением. Но мокрый изнутри ствол совсем не доходил для сколь-нибудь стремительного открытия огня. Исходя из этого на финише дула имелась особая крышка, закрываемая при помощи электропривода — неудивительно, потому, что вручную делать это было бы вряд ли вероятно.
Но стрельбу возможно было открывать практически спустя секунды по окончании появления на поверхности. По крайней мере, в теории.
Наводилась пушка, конечно же, в весьма узком диапазоне углов, всего по 15 градусов на любой борт, в противном случае отдача при выстреле имела возможность бы лодку! Но в вертикальной плоскости «подводная» двенадцати-дюймовка имела возможность бы посоревноваться со собственными «сотрудниками» на броненосцах. Теоретически она имела возможность отправлять боеприпасы весом 386 кг на расстояние в 10 миль.
Но — лишь теоретически: реально замечать, куда как раз попал боеприпас, с низкой лодки возможно было разве что на половине для того чтобы расстояния. А ожидать попадания — лишь на дистанции прямого выстрела, потому, что никакой совокупности управления, в сущности, не имелось. Для выстрела «эмка» должна была подвсплыть так, дабы её двенадцатидюймовка «вынырнула» из воды.
Наводка осуществлялась через перископ из лодочной рубки, следовала команда «пли!», дульный срез закрывался дистанционно и менее чем через 60 секунд субмарина пряталась под водой.
По большому счету, вся «композиция» смотрелась для того времени (да и последующих десятилетий) легко фантастически.
Так как вес ствола составлял 50 тысячь киллограм, а вместе с механизмами, включая гидравлику, поворачивающую и поднимающую этого «монстра» — 120; еще практически 30 тысячь киллограм весил боезапас, включавший четыре десятка 305-мм «чушек» весом под 400 кг любая. Но этим оружие не ограничивалось: сзади рубки имелась ещё 76-мм зенитная пушка в убирающейся установке. Для борьбы с самолётами предназначался ещё и ручной пулемёт. Имелись и торпедные аппараты: по четыре трубы в носовом отсеке.
Причём первая единица серии несла стандартные для британцев в Первой мировой 450-мм торпеды, а последующие — новые, более замечательные 533-мм. Всё это достаток обслуживал очень бессчётный для субмарин таких, в общем то, достаточно скромных размеров экипаж — практически 70 человек.
Ясно, что при т-подобной заботе об артиллерии на «механику» всё выделялось по остаточному принципу.
В итоге, «подводный монитор» был только монитором ныряющим: на полном ходу под водой он имел возможность продержаться всего около полутора часов, не обращая внимания на практически 140 тысячь киллограм аккумуляторных батарей. Но, дизели, как и аккумуляторная батареи, забранные с «простых» лодок типа «L», разрешали развивать приличную надводную скорость, более 15 узлов.
Но, вооружённые с ног до головы, «эмки» имели и ещё один, решающий недочёт: закончить их удалось лишь через полтора года по окончании того, как отзвучали залпы «Великой войны». Постройку последней «эмки» за № 4 успели своевременно прервать, а три оставшихся вошли-таки в строй, но практически сходу по окончании войны отправились в резерв. Адмиралтейство продолжительно думало, что делать с этим необычным «достатком». Как говорится, применить негде, а выкинуть жалко.
Вмешалась будущее. Головная «М-1» погибла со всем экипажем уже в 1925 году, протараненная в родном Ла-Манше шведским судном «Видар». Её не могли отыскать практически до окончания XX века; только во второй половине 90-ых годов двадцатого века подводный монитор нашли на протяжении подводных работ. В том же году, в то время, когда «М-1» отправилась на дно, её «сестричку за номером 2 начали перестраивать в ещё более экзотический вариант — подводный авианосец.
Установку с ужасной 12-дюймовкойсняли, на её место установили ангар, а в носовой части установили катапульту для запуска гидросамолёта. Перестройка, занявшая целых три года, была и обстоятельством смерти: в первой половине 30-ых годов двадцатого века волны захлестнули двери открытого ангара, и … из серии осталась одна «М-3». Но сейчас уже единственный подводный монитор кроме этого прекратил быть таковым. Его перестроили в минный заградитель, что имел возможность принимать аж целую сотню (!) мин: чуть ли не рекорд для подлодки.
Что, но, не сказалось положительно на судьбе последнего представителя «семейства монстров»: его послали на слом практически сразу после смерти «М-2». Так закончилась история сверхстранных созданий типов «К» и «М», стоивших огромные деньги, но не принесших никакой настоящей пользы и, в общем, кроме того просто не отыскавших применения.
Но необходимо подчеркнуть, что опыты британцев в области подводного кораблестроения, к счастью, не исчерпывались «гениальностью за гранью безумства».
Отправившись на предлогу у других новаторов и «Фишера» в отношении постройки таких необычных «монстров», как типы «К» и «М», Адмиралтейство однако вспоминало и о более рациональных специальных проектах. Изнурительная борьба против германских «U-ботов» потребовала привлечения и большого напряжения сил всех классов боевых судов. Не стали исключением и подводные лодки. В принципе, охота на себе аналогичных смотрелась достаточно привлекательно.
Субмарина-охотник имела возможность продолжительно оставаться под поверхностью воды в территориях, деятельно посещаемых немцами, замечая через перископ за вражескими «сестричками», вынужденно всплывающими для преследования и обнаружения собственной «дичи» — торговых судов. И сейчас неприятельская лодка сама преобразовывалась в беззащитную цель: кроме того самой маленькой торпеды, попавшей в одну из частей корпуса, в полной мере хватало чтобы послать «родственного» неприятеля на дно.
Главным неудобством в таком мероприятии являлась через чур малая скорость «охотника». Каждая лодка под водой развивала на пара узлов меньше, чем на поверхности. Соответственно, выйти на нужную для атаки позицию возможно было разве что при громадной удаче.
В большинстве же случаев оставалось бессильно замечать через перископ, как «подсадная утка» гордо удаляется за расстояние торпедного выстрела.
Рецепт напрашивался как бы сам собой: требовалось создать субмарину, имеющую громадную подводную скорость. От неё не требовались ни большие размеры, ни очень замечательное торпедное оружие, ни артиллерия, ни экстремально громадная дальность, ни какие-то особенные надводные характеристики.
Но требовались замечательные электромоторы и весьма ёмкие аккумуляторная батареи.
Подлодка «R-3» (Англия, 1918 г.)
Строилась на госверфи в Чатэме. Тип конструкции — однокорпусный.
Водоизмещение подводное/ надводное — 420/500 т. Размеры: протяженность — 49,68 м, ширина — 4,80 м, осадка — 3,52 м. Глубина погружения — до 60 м. Двигатели: дизель мощностью 480 л.с. и два электромотора мощностью 1200 л.с. Скорость надводная/подводная — 9,5/15 уз. Оружие: шесть 450-мм торпедных аппаратов в носу (12 торпед). Экипаж — 22 человека.
Заказано 12 единиц с номерами от 1 до 12; постройка последних, «R-5» и «R-6», остановлена на ранней стадии, остальные вошли в строй в конце 1918 — начале 1919 г. Все, не считая «R-4» и «R-10», реализованы на слом в начале 1923 г. «R-10» прослужила до 1929 г., «R-4» — до 1934 г.
«Маленькая охотница» за подводными лодками соперника — английская субмарина «R-4», употреблявшаяся кроме того во время второй мировой
В работе над постройкой и созданием для того чтобы «подводного охотника» Адмиралтейство выполняло повышенную секретность и решило, по возможности, не привлекать к ней частные компании, ограничившись национальными верфями. Главным требованием, кроме подводных черт, стала скорость разработки: шёл 1917 год, немцы в рамках неограниченной подводной войны уже зверствовали на всех морях. Исходя из этого закладка первых единиц состоялась ещё перед тем, как проект готовься .
Но, с формой корпуса всё было приблизительно светло; «заковыку» воображала лишь механическая «начинка».
Не мудрствуя лукаво, британские инженеры забрали комплект аккумуляторная батарей от не через чур успешных лодок «J», установив их на мелких лодках нового типа, «R». Дабы достигнуть невиданно высокой скорости под водой, около 15 узлов, применили два замечательных электродвигателя.
Предвосхищая самые современные проекты, они вращали единственный вал с громадным винтом: проектанты уже тогда осознали, что это оптимальная схема для понижения шумности «охотника». А вот с «зарядкой батареек» вышла неприятность. Полное пренебрежение надводными чертями стало причиной тому, что выбранный для данной цели дизель был через чур уж маломощным.
Не смотря на то, что он и мог разогнать 400-тонную лодку до достаточной скорости, при одновременном перемещении по зарядке и поверхности аккумуляторная батарей энергии для последнего не хватало. Кроме того в случае если на это выделялось около половины мощности, для полной зарядки батарей требовались целые дни. Сейчас лодка-охотник сама оставалась всецело беззащитной: артиллерийское оружие на ней отсутствовало, а манёвренность и мореходность в надводном положении были не на высоте.
Но что сделаешь: двигательная установка и без того «съедала» более трети водоизмещения.
Ещё одним недочётом, на этот раз совсем объективным и до тех пор пока непреодолимым, стало отсутствие каких-либо особых средств обнаружения соперника уже в подводном положении. Надеяться приходилось лишь на перископ с его маленьким полем обзора и неизменно заливаемой волнами оптикой. Пора «слухачей» на лодках ещё не настала.
Но, в случае если неприятель всё-таки оказался в пределах дальности стрельбы, уйти невредимым ему было бы очень сложно. В носу субмарин имелось по шесть торпедных аппаратов, пускай не самого громадного для финиша войны калибра, всего 450 мм. Но предусматривалась как раз залповая стрельба, для чего в носу размешались особые уравнительные цистерны, скоро заполнявшиеся водой при выстреле.
В противном случае маленькая лодка имела возможность «колом», носом вверх.
Возможно подметить, что тип «R» реально имел многие характеристики и отличительные изюминки, свойственные последующим подводным «хантер-киллерам», впредь до современных, что делает несомненную честь его создателям. Но в один момент лодки-охотники взяли и последовательность неприятностей, которые связаны с их чертями.
самая существенной и неожиданной была ужасная управляемость под водой на высокой скорости. Казалось бы, в то время, когда корпус со всех сторон окружает вода, не столь принципиально важно, с какой скоростью происходит перемещение, 10 либо 15 узлов. Но таковой скачок был решающим: лодки с трудом слушались рулей, как вертикальных, так и горизонтальных.
Конструкторы появились в том не виноватыми: потребовались многие годы изучения гидродинамики, проектирования и новых материалов, пока инженером не покорились эти и значительно более высокие скорости. И сам проект «R», без сомнений являлся выдающимся и намного опередившим собственное время. Основной обстоятельством их неуспеха стало окончание войны. «Охотников» так, в сущности, и не удалось попытаться в деле.
Лишь одна из «R» успела произвести собственный брутальный шеститорпедный залп по настоящей «немке». И… промахнулась.
В итоге, из дюжины заказанных «охотников» несколько удалось отменить на ранних стадиях постройки. Остальным же единицам из состава этого мелкого «подводного шедевра» была уготовлена совсем недолгая судьба.
Введённые в строй в конце 1918-го либо в начале следующего года, они прослужили до обидного мало. В первой половине 20-ых годов двадцатого века «мелкие охотницы» пошли на разделку, за исключением «R-4», покинутой «на развод», для опытов ещё на 11 лет. Её довольно часто применяли в разных противолодочных учениях, справедливо полагая, что уж в случае если собственные суда смогут засечь и нападать для того чтобы «быстрохода», то в военное время справятся с самым скоростным в подводном положении соперником.
Завершая рассказ о «чудачествах», нужно подчернуть, что при всём том Британия не забывала и о более «обычных» субмаринах. По окончании «рабочих лошадок войны», типа «Е», им удалось создать в полной мере «верный» проект достаточно большой океанской лодки «L», о котором мы ещё поведаем. К концу войны британцы прекрасно осознали ещё и важность подводных лодок для постановки мин.
По понятной причине: так как из более чем 10 тыс. мин, выставленных немцами около Английских островов, большинство стало продуктом деятельности подводных заградителей. Скрытность постановки фактически в любом месте, включая окрестности неприятельских пути и баз выхода из них, перевешивала каждые мысли «против», начиная с того, что точку, в которой мины вываливались за борт, чуть ли возможно было выяснить с громадной точностью.
Для подводного минзага был выбран всё тот же тип «Е». Уже весной 1915 года несколько единиц, «Е-24» и «Е-41», пребывавших на стапелях, решили достроить в таком качестве. И сделали это весьма скоро (учитывая солидный количество переделок): обе вступили в строй в начале 1916 года.
С субмарин убрали и без того фактически ненужные траверзные аппараты, разместив по бокам от прочного корпуса по десятку ячеек на одну мину любая. В отличие от немцев, у которых минные шахты были наклонными и пребывали в прочного корпуса, «разрывая» его выходными люками, английские шахты размешались фактически вертикально и пребывали в лёгком корпусе, что смотрелось, в основном, предпочтительным.
Некоей проблемой являлось достаточно большое изменение плавучести: при выпуске всех мин лодка облегчалась на 30 т. Но с этим совладали путём трансформации совокупности заполнения цистерн.
За первой парой подобной перестройке подверглись ещё четыре единицы, за номерами 34, 45,46 и 51.
Они совершили по два-три десятка страшных «путешествий» в Гельголандскую бухту.
Считается, что именно на их минах погибли два германских «U-бота», «UВ-61» и «U-75». Но счёт утрат был равным: из походов не возвратились «Е-24» и «Е-34». Обе очевидно погибли на минах, но неизвестно (и останется малоизвестным) — на собственных либо на неприятельских: бухта была практически нашпигована смертоносными зарядами.
Подобному переоборудованию подверглись и шесть единиц нового типа «L».
Но они были менее радостными: число принимаемых мин было меньше, 14 — 16 штук, да и, по большому счету, в войне они учавствовать опоздали: две самые первые вступили в строй практически за месяц до её окончания. Про суперминзаг «М-3» мы уже упоминали: переделанный уже существенно позднее, он внушал изначально громадные надежды. Но со столь претенциозным проектом было нужно изрядно повозиться.
Опробования длились в течение двух лет; подводникам приходилось привыкать к изюминкам столь необыкновенной субмарины. Так как вся сотня мин размещалась на рельсах в широкой надстройке над серединой корпуса. Дабы погрузиться, лодке приходилось дать дифферент на шнобель и идти против волны, как бы «зачерпывая» воду в это «хранилище». (Всего в том направлении помещалось приблизительно 600 тысячь киллограм!)
После этого лодка разворачивалась лагом к волне и неспешно уходила под поверхность воды. Неудивительно, что с этими хитростями погружение занимало изрядное время: более 10 мин. в нехорошую погоду. К тому же большая надстройка делала «М-3» фактически неуправляемой при перемещении на поверхности уже при маленьком беспокойстве. Всё это привело её к закономерному финишу: мучения с вводом в строй завершились немедленной «отставкой» в резерв, а после этого и сдачей на слом.
Всего же английские подводные заградители успели выставить в годы «Великой войны» более 2,5 тысячи мин, намного меньше, чем их германские «сотрудники» и очень мало если сравнивать с надводными судами, покинувшими в 50 раза больше смертоносных «гостинцев»! Но, что самый принципиально важно, британцы, не обращая внимания на то, что применяли только «переделки», сумели «приладиться» к новому типу постановок и ощутить уверенность в его перспективности.
И уже в 1930-е годы последовало создание специальных типов лодок, предназначенных как раз для таких задач. По большому счету, практически все умелые проекты времён Первой Мировой принесли собственную пользу Британии, так что они заслуживают не только упоминания, но и дружественного к себе отношения, если не учитывать столь дорогую цену.
В.
КОФМАН