Крейсерские «границы»
Завершая продолжавшуюся четверть века историю крейсеров новой генерации, уместно поразмыслить о том, что было бы, в случае если…. Суть для самого главного в случае если легко угадывается: отсутствие неестественных ограничений по Вашингтонскому и Английским контрактам, вынудивших все страны создавать собственные суда в весьма твёрдых рамках, в первую очередь, по водоизмещению. Как мы видели, не смотря на то, что наряду с этим совсем близнецами они не стали, но выбор артиллерии главного калибра являлся фактически автоматическим: восемь дюймов для тяжёлых вашингтонских единиц и шесть — для их лёгких собратьев.
Из-за чего тут в далеком прошлом привычные термины: лёгкий, тяжёлый — заключены в кавычки? Да хотя бы вследствие того что эта классификация имела настоящий суть лишь для государств, присоединившихся к контрактам. В это же время неприсоединившаяся Германия создала совсем выпадающие из стройного последовательности (да и по большому счету из классификации) броненосцы, не напрасно взявшие хлёсткое обозначение карманные линейные корабли.
Но его адмиралы и фюрер всё-таки оглядывались на высокие договорившиеся стороны, кроме того разрабатывая ничем принудительно не ограниченные хипперы.
По-второму обстояло дело в СССР. Советское управление принципиально отвергало буржуазные соглашения, по крайней мере, в 1920-х и в первой половине 30-х годов. И, когда кораблестроение достигло определённого уровня, начало интенсивно разрабатывать лёгкости и свою концепцию тяжести для крейсеров.
Наряду с этим в лёгкие попали уже знакомые нам крейсера типов Киров и Максим Горький с нестандартной для договорников артиллерией главного калибра в 180 мм — именно между буржуинскими 6-ю и 8-ю дюймами. Их удалось реализовать, пускай не без сложностей и не без участия итальянских экспертов. В итоге, с окончания послевоенной и послереволюционной разрухи прошло всего полтора десятка лет.
А вот с тяжёлыми собратьями дело обстояло куда как сложнее. Не смотря на то, что мысль выстроить корабль, талантливый без неприятностей догнать и стереть с лица земли супостатов, выстроенных в строгом, да и в не строгом соответствии с соглашениями, витала в воздухе В первую очередь 1920-х годов, с её осуществлением было нужно изрядно повременить. Не годилась производственная база, к тому же перегруженная заказами на суда вторых, более насущных классов.
Но вот в начале 1936 года конструкторские бюро взяли заявку на разработку проекта 22. Так именовался коммунистический ответ на вашингтонские извращения. Предполагалось, что корабль будет иметь водоизмещение около 18 тыс. тысячь киллограм и 254-мм артиллерию главного калибра, и 130-миллиметровки в качестве универсального.
Со скоростью решили не скромничать и заказали её на уровне 36 узлов.
Так началась крейсерская кадриль, которой управление страны, флота и КБ предавались два следующих года. Первый квартал инженеры, не имевшие опыта в проектировании таких судов, бесполезно кроили проект, пока не убедились, что создать в предложенных рамках его не удастся. В это же время сверху шли новые требования и всё новые.
Сейчас предлагалось создать сходу четыре варианта, с различными калибрами артиллерии -254, 280 и 305 мм и соответствующим водоизмещением, которое у 12-дюймового варианта достигало 22 млн кг.
Два конструкторских бюро, ЦКБС-1 и КБ-4, представили собственные варианты достаточно скоро, но только с предварительными расчётами. Но, кроме того начальные прикидки показали фантастическую свойство проектов к разбуханию. ЦКБСник подрос до 29 млн кг стандартного водоизмещения, его соперник — до 26 тысяч.
Экономия у последнего достигалась за счёт следования начальному требованию довольно универсальной вспомогательной артиллерии, которая состояла бы из шестнадцати 130-мм орудий, в то время как более тяжёлый 22-й должен был нести отдельный калибр для борьбы с надводными целями — двенадцать 152-мм орудий, и отдельный — для ПВО (шестнадцать 100-миллиметровок). Оба имели 305-мм основную артиллерию, более чем солидный пояс в 250 мм и хорошую скорость хода, не смотря на то, что уже пара просевшую до 33 узлов.
Сталину проект понравился, и Совет народных комиссаров принял распоряжение о постройке аж восемнадцати единиц! Таковой размах ещё более необычен тем, что сам корабль не был создан кроме того на бумаге.
Ясно, что осуществление таковой программы перевернуло бы обстановку на морях с ног на голову. Но столь же ясно, что осуществить её стране, всего 20 лет назад претерпевшей ожесточённые лишения и интенсивно поднимавшей и промышленность, и армию, легко невозможно. Оставалось до тех пор пока что играть на бумаге.
Прошла всего пара месяцев -и программу всецело переиначили. Сейчас замечательный крейсер именовался уже линкором типа Б, а в его задачи входило не только уничтожение вашингтонской и другой крейсерской нечисти, включая германских воров, но ещё и битвы со строящимися германскими линейными кораблями Шарнхорст и Гнейзенау и японскими линейными крейсерами типа Конго, пускай и ветхими, но интенсивно модернизируемыми и вооружёнными 14-дюймовками. Любопытно, что наряду с этим свежепроизведённый в линейные корабли проект ухитрился похудеть в поясе до 200 мм. (Действительно, параллельно возросла толщина палуб — до 150 — 180 мм, что соответствовало и новым веяниям, и настоящим требованиям времени.) Стандартное водоизмещение составляло 26 400 тысячь киллограм; скорость ещё оставалась более чем на уровне — 35 узлов.
На ватмане всё смотрелось достаточно привлекательно, но наступало время нести ответственность за бумажные цифры. Тут же стало известно, что в такое водоизмещение еле влезает только совсем дистрофичный корабль со 140-мм поясом и 95-мм палубами. Ясно, что подобное создание линкором именовать легко стыдно. А для удовлетворения первоначально заявленных данных требовалась уже 31 тысяча тысячь киллограм! И управление флота потребовало к тому же расширить скорость.
Конструкторы прикинули и выдали к началу следующего, рокового для многих из них 1937 года скорректированный вариант. Корабль снова получил 230-мм пояс, 125-мм палубу, скорость 35 с половиной узлов и… водоизмещение практически в 33 тысячи тысячь киллограм. Потому, что СССР к тому времени начал заигрывать с ведущими государствами — участниками соглашений, самые разумные эксперты выразили более чем важные сомнения в необходимости доработки для того чтобы тонкокожего и не очень сильного монстра размером с настоящий вашингтонский линейный корабль.
Конструкторы подлаживали параметры собственного детища — конечно, за счёт предстоящего разбухания, уже до 36 000 тысячь киллограм. Результат их деятельности был более чем печальным. В соответствии с развернувшейся политикой репрессий проект признали вредительским, а его авторов, известный кораблестроителей В.А. Никитина и В.П.
Римско-го-Корсакова — врагами народа. Не смотря на то, что дошедший до предела Проект Б вправду смотрелся достаточно нелепо, через чур не сильный для боя с линейными кораблями и непомерно дорогим чтобы бороться с крейсерами, инженеров чуть ли возможно признать виноватыми: они только делали социальный заказ.
Ставшая зловещей, кадриль около настоящего тяжёлого крейсера длилась. Новое управление флота летом 1937 года высказало разумную идея: чтобы гарантированно ликвидировать любой из имеющихся крейсеров соперника, достаточно корабля с 254 — 280-мм скоростью и артиллерией хода около 34 узлов. К проектированию было нужно приступить сначала.
Снова, помой-му с разумного: водоизмещение нового корабля, взявшего новый же номер — проект 69, предполагалось сократить 18-19 тысячами тысячь киллограм. Но девять 10-дюймовок и 140-мм броня борта при 100-мм палубе принципиально не могли уложиться в такие размеры. Об этом знали и прошлые проектировщики, но они уже сидели в лагерях, и это в лучшем случае. Новым было нужно пройти тот же путь борьбы с природой.
Желаемые параметры уложились лишь в 24 800 тысячь киллограм. Помой-му возможно было приступать к воплощению проекта и детальной разработке в металл, но не тут-то было. К концу доходила постройка шарнхорстов в Германии и Дюнкерка со Страсбургом во Франции.
Свежеиспечённое управление флота потребовало, дабы отечественный тяжёлый крейсер имел возможность с ними бороться.
Следующие па кадрили в полной мере ожидаемы. Снова показался ГК из девяти 305-миллимеровок (кстати, с ужасными чертями: начальной скоростью в 900 м/с при массе боеприпаса 450 кг и скорострельностью 3,5 выстрела в 60 секунд), поясная броня в 230 мм и палубная в 95 мм. Не правда ли, это что-то напоминает?
Да, как раз: тот самый вредительский Проект Б. С практически таким же водоизмещением, около 35 000 тысячь киллограм. Необходимо ли было сажать и расстреливать прошлых проектантов — вопрос риторический.
Однако, новый ветхий вариант признали отвечающим всем задачам. В это же время шёл уже 1939 год. Быстро приближалась мировая война.
За мучительным процессом рождения советского супер-крейсера сейчас следил сам Сталин, так что дорог для отступления не виделось ни инженерам, ни формальным клиентам. В ноябре 1939 года в Николаеве и Ленинграде заложили два гиганта, взявших имена Севастополь и Кронштадт. Это при том, что технический проект не только не был утверждён, но был ещё очень на большом растоянии от завершения разработки!
На этом злоключения многострадального тяжёлого крейсера, уже снова трансформировавшегося в весьма нехороший линейный корабль, не закончились. В случае если саму коробку возможно было как-то постараться собрать в срок, с оружием таковой фокус никак не проходил. В этот самый момент наподобие очень кстати пришёлся контракт с Германией.
К тому времени уже вовсю вести войну немцы очень разумно решили отказаться от четвёртого линкоров и постройки третьего типа Бисмарк, для которых уже был выдан заказ на 380-мм орудия и башенные установки к ним. Ясно, что известный Крупп не желал терпеть убытки и продавил собственного фюрера на предмет предложения этого товара новым приятелям с Востока.
Стороны скоро договорились, и Проект 69 по окончании замены трёхорудийных 305-мм башен на двухорудийные 380-мм приобрёл дополнительно букву И -зарубежный, но совсем утратил последние крейсерские черты. Очередное повышение водоизмещения на какую-то тысячу тысячь киллограм уже никого не тревожило. Но тешились тем, что монстр сможет потягаться с линейными кораблями, забывая о фактически полной его прозрачности для вражеских снарядов больших калибров.
Судьбу многострадальных сверхкрейсеров предугадать несложно. По окончании 22 июня 1941 года они не только утратили все шансы взять артиллерию главного калибра, но и по большому счету шансы быть выстроенными. Севастополь, правильнее его остов и заготовленные для него материалы, достался немцам, каковые разобрали трофей и вывезли металл в Германию. Кронштадт не смотря на то, что и сохранился, но его броня отправилась на упрочнение оборонительных сооружений под Ленинградом, а жалкие остатки по окончании войны пошли на слом.
Но при том возможно заявить, что отечественным громадным крейсерам ещё повезло: их не достроили, хоть как-то сократив тем самым затраты до затрат на самоё начало и проектирование строительства. А вот богатые и недоступные снарядам и германским бомбам американцы воплотили подобную задумку в судьбу.
Обстоятельством появления американского монстра стала боязнь перед тем, что Япония, ранее вторых главных морских держав порвавшая с интернациональными ограничительными контрактами, начнёт постройку громадных океанских рейдеров. В предвоенные и армейские справочники попадали кроме того предполагаемые их характеристики.
Согласно точки зрения экспертов, японские корсары должны были стать развитием германских карманных линейных кораблей, улучшенными и увеличенными, с 12-дюймовой основной артиллерией в двух башнях и скоростью хода около 30 узлов. Именовалось кроме того имя головного — Тити-бу, забранное не в противном случае как с потолка.
Реально же все сведения были полной дезинформацией. Но выяснилось это через чур поздно. Для США такие суда, если бы они появились, воображали бы очень большую опастность. Штаты имели возможность противопоставить им лишь собственные вашингтонские тяжёлые крейсера, будущее которых под огнём 305-мм орудий была бы незавидной. Чтобы парировать угрозу, решили приступить к постройке громадных крейсеров, благо, морские соглашения к тому времени совсем развалились.
Потом, в то время, когда стало известно, что выстроили, в сущности, ненужные суда, побеждала версия, что крёстным отцом их стал слабо разбирающийся в морском деле президент Ф. Рузвельт. Но из документов направляться, что интерес к ним проявляли фактически все адмиралы из военно-морской вершины. Не следует забывать и о советской угрозе: из СССР поступали туманные слухи о постройке собственных крейсерских гигантов, в равной степени неприятных для Соединённых Штатов.
Так или иначе, но во второй половине 30-ых годов двадцатого века началось проектирование ответа в виде корабля с теми же 12-дюймовками в четырёх трёхорудийных башнях и универсальной 127-мм запасным артиллерией и солидным 254-мм поясом. Чудес не случилось и за океаном: прагматичные американцы скоро убедились, что получается что-то уж через чур огромное и дорогое. Но вместо того, дабы увеличивать водоизмещение (которое, навскидку, достигало аж 38 тыс. тысячь киллограм!), они начали отщипывать по кусочку от проекта.
Крейсер лишился одной башни в корме и двух 127-мм спа-рок, а пояс похудел до 229 мм. Но проектанты сочли, что всё это удастся уместить в 27 000 т стандарта. Тут им потребовалась маленькая натяжка (полное водоизмещение Аляски через год по окончании вступления в строй перевалило за 34 000 тысячь киллограм, но дело удалось довести до конца.
Действительно, ни Аляска, ни Гуам (американские супер-крейсера взяли заглавия владений вместо дававшихся линкорам имён полноценных штатов) опоздали по-настоящему отличиться в войне. Их замечательнейшая для крейсеров артиллерия (305-мм боеприпас весил более чем 500 кг) употреблялась лишь раз, против маленького острова Окинодзима на протяжении операции по захвату Окинавы. А третий полуштат, Гавайи, по большому счету застрял на заводе и пропустил собственное время.
По окончании войны готовый на 85% корабль, на котором уже установили две башни главного калибра, стал настоящей головной болью: выкинуть жалко, а применять негде. По окончании десятка лет разнообразных планов и мучений (в соответствии с одному из них, Гавайи предстояло стать кораблём управления — флагманом флота) американского белого слона разобрали-таки на металл. Гуам и Аляска пережили неудачника всего на два года: в первой половине 60-ых годов двадцатого века их вывели из состава флота, а в будущем году послали на разделку.
Все проекты преобразования монстрообразных крейсеров в ракетные упирались в огромную кроме того для США цена и принципиальную ненужность таких гигантов.
Эта несложная истина в то время позвала бы удивление среди управления советского флота. Потому, что за окончанием самой тяжёлой и опустошительной войны И.В. Сталин возвратился к собственной давешней идее: созданию океанских волков, крейсеров-преступников, самых сильных и самых быстроходных тяжёлых (по отечественной классификации) крейсеров.
Было нужно стряхнуть пыль с проектов, настойчиво разрабатывавшихся в годы войны, в то время, когда на смену так и не доведённому до создания 69-му последовал новый проект, 82-й. Сейчас, с учётом опыта военных действий на море, особенное значение уделялось не только главному калибру, но и ПВО и защите от подводных взрывов. Исходя из этого неудивительно, что в послевоенных проектах показались 40-тысячетонные малыши с тем же оружием из девяти 305-мм стволов.
Для демонстрации рвения к экономии появился вариант с 220-мм калибром (всего-то на 30 тыс. тысячь киллограм стандарта), но совсем не хорошо защищённый, с бортовой бронёй в 150 мм. Наверху выбрали, конечно, большой вариант. Началась простая гонка: по окончании того, как проект продолжительно (до середины 1948 года) мурыжили, было выставлено требование представить рабочие чертежи всего через год.
Да ещё с учётом критики Сталина, что, по сути дела, приказал расширить скорость собственного преступника до 35 узлов — любой ценой.. Заплатить пришлось сокращением числа тяжёлых зениток (что представляется разумным) и броневой защиты. Борт стал уже (всего 180 мм), и новоявленная гроза океанов уже вряд ли имела возможность состязаться в открытом бою с американскими алясками, не смотря на то, что коммунистический монстр был практически на 10 млн кг больше американского (36 500 т стандартного водоизмещения).
Но, таких задач перед новыми крейсерами, головной из которых взял гордое имя Сталинград, и не ставилось.
Ясно, что в невозможно сжатые сроки уложиться не представлялось вероятным. Закладка Сталинграда прошла в последний сутки 1951 года, следующего, Москвы — ещё через девять месяцев. Не держала темпов и постройка: к началу 1953 года вместо половинной готовности головной единицы было нужно ограничиваться лишь 18-ю процентами.
Ненужный тип становился ещё и простым долгостроем.
Смерть Сталина поставила точку и на его любимых преступниках. Нужно сообщить, вовремя, не смотря на то, что материальные затраты всё равняется были огромными: для суперкрейсеров успели выдать задание и создать фактически всё оборудование и большую часть оружия. По крайней мере, стране не было нужно достраивать и содержать эти прекрасные, но уже фактически ненужные для того времени суда.
А их история ещё раз показала тот путь, по которому имело возможность бы пойти крейсеростроение, если бы не договорные ограничения. Коротко его возможно сформулировать так: с чего бы не начинался громадной крейсер, завершается он в виде нехорошего линейного корабля. Возможно сказать каждые критические слова в адрес вашингтонского соглашения, но, по крайней мере, оно избавило флоты от появления тонкокожих монстров, не талантливых тягаться со старшими родственниками и излишних для противодействия братьям меньшими.
Так выглядит исчезающая в небесах верхняя крейсерская граница. не меньше любопытно нащупать и нижнюю: где же кончается крейсер и начинается большой эсминец? Мы уже познакомились с претендентами на самый небольшой корабль класса в лице красивых японских Юбари, Тенрю и Тацута и голландских тромпов.
Но, при всей собственной миниатюрности, они имели достаточно очень сильно выраженные черты в первую очередь артиллерийского корабля с достаточно замечательной и очень крупнокалиберной для собственных размеров артиллерией. Пожалуй, на титул самые пограничных крейсеров смогут претендовать итальянские Капита-ни Романи.
Итальянцы задумали постройку большой серии того, что сами они именовали океанскими разведчиками, ещё в середине 30-х годов XX века. Но прошло более четырёх лет до того момента, в то время, когда состоялась закладка первого из боевых вождей Рима, которым стал командующий древнеримским флотом в войне с Карфагеном Атилий Регул, либо, в современном написании, Атилио Ре-голо.
Конструкторы пробовали положить в старания проект и свой максимум опыта, сохраняя надежду вместить в три с половиной тысячи тысячь киллограм и восемь новых 135-мм орудий в лёгких башнях, и столько же торпедных стволов, и достаточно приличную зенитную артиллерию, а также гидросамолёт. Всему этому предстояло перемещаться (скорее, лететь) по морю со скоростью более чем 45 узлов! (По крайней мере, так заявляли офпреды дуче, пробуя попугать будущих соперников.) Ясно, что реализовать задумки полностью не удалось.
Кроме гидросамолёта, пожертвовать было нужно кроме того подобием защиты, покинув пара узких броневых страниц на башнях и постах управления. Надстройки и кое-какие наименее важные части корпуса по большому счету обшивали лёгкими алюминиевыми сплавами, предугадав последующую мировую тенденцию.
В целом же проект был выполнен на самом высоком уровне. Это относится и успешных обводов подводной части, и большого надводного борта гладкопалубного корпуса, и хороших углов обстрела. Сама артиллерия владела хорошими чертями, а совокупность управления огнём имела два основных поста с 4-метровыми дальномерами и приличной вычислительной совокупностью. Эти качества и разрешают причислить римских полководцев к классу крейсеров.
Уместно сравнить их с представителями самых больших и замечательных фаворитов, французскими Могадором и Вольтой. При фактически таком же оружии (восемь 138-мм орудий и десять торпедных аппаратов) те имели стандартное водоизмещение менее 3000 полное тонн и — 4000 тонн, в то время как помой-му легко выстроенные итальянцы — 4700 тысячь киллограм и более 5300 тысячь киллограм соответственно.
Отличие именно и относится к крейсерским элементам: обычной совокупности управления огнём, лучшей мореходности а также помой-му необычному для Италии солидному запасу горючего. Помимо этого, наилегчайшие крейсера имели возможность брать на борт 40 — 50 мин при сохранении возможности стрелять всеми орудиями и производить торпеды, и до 136 — при условии деактивации кормовой торпедных аппаратов и башни.
Такие суда никак не помешали бы стране в приближающейся войне, но приближалась она через чур скоро. По окончании 1939 года Италии было нужно забыть о крейсерском кораблестроении. Друг за другом наименее готовых носителей громких имён: Тиберия, Павла Эмилия, Клавдия Друза, Агриппы, Мария разбирали на металл. Реально достроить удалось лишь три корабля: Реголо, Помпео Маньо и Сципионе Африкано.
Совсем не повезло Траяну: практически готовый крейсер потопили в начале 1943 года британцы, причём чисто итальянским способом — атакой подводных диверсантов. Да и выстроенным было нужно несладко. Головной Реголо проплавал менее полугода перед тем, как взял торпеду с английской же подлодки. Лишившемуся передней части корпуса кораблю пристроили соответствующие секции от неготового братца — Кая Мария.
Вошедший в строй в первой половине 40-ых годов двадцатого века, Сципион успел отличиться, отразив атаку английских торпедных катеров, утопив один из них. Однако тут уже подоспела капитуляция, в которой поучаствовали оба крейсера вместе с третьим, ниссан блюберд, судьбу которого возможно назвать совсем обидной. Вступить в строй лишь чтобы сходу сдаться! Но ему повезло остаться в родном флоте, в то время как два вторых по окончании войны отправились во Францию. (Мы уже говорили о необычных противолодочных крейсерах, созданных из этих трофеев.)
Собственную несколько современных крейсеров с оружием эсминцев взяли и итальянцы. Ими стали тот самый Помпео Маньо и Джулио Джерманико, поднятый со дна и совсем достроенный во второй половине 50-ых годов двадцатого века. Переименованные в Сан Марко и Сан Джорджио, бывшие разведчики вооружались сейчас оружием победителей — американцев.
Они несли шесть 127/38-мм орудий (обычное оружие заокеанского эсминца финиша Второй мировой!) и два десятка 40-миллиметровок, и солидный комплект гидро- и радиолокаторов. Итальянское же оружие либо оборудование на корабле нужно было старательно искать: кроме противолодочного бомбомёта Менон, занявшего, действительно, удачнейшее возвышенное положение в носу, имелись ещё лишь несущественные устройства.
Но, эти бывшие крейсера, ставшие эскортными судами промежуточного класса, просуществовали столь же недолго, как и их собратья во Франции. По сути, на них только отрабатывались суда будущего, создаваемые на вторых правилах и с другими задачами.