«Мускульная эра»
Казалось бы, по окончании того как Р. Фултону удалось создать практически действующую субмарину, дело подводного плавания должно было пойти вперёд с хорошей скоростью. Но главным двигателем прогресса в данной области являлись войны, а по окончании кровопролитной наполеоновской эры на западе наступило некое затишье. Из ярких последователей Фултона возможно упомянуть разве что братьев Кессен, успевших именно «к столу» и выстроивших в 1810 году в Гавре явный плагиат первого «Наутилуса». (Фактически, братья и не скрывали «источник воодушевления», кроме того назвав собственное детище «Подводный Наутилус»).
Принципиально нового в их лодке не было практически ничего: тот же древесный корпус длиной 8,23 м, парус для перемещения на поверхности на заваливающейся мачте, оружие по типу бушнелловского «Тэртла» — ящик с порохом, крепящийся к судну соперника при помощи буравчика. Но кое-что изобретатели-«плагиаторы» однако постарались усовершенствовать.
Одно из новшеств чуть не погубило лодку: речь заходит о эластичных шлангах для обмена обеднённого кислородом воздуха (а экипаж из 9 человек «выпивал» его менее чем за час) свежим морским. Эти шланги из кожи крепились на поверхности воды к поплавкам. Ясно, что вся конструкция в целом и любая её часть являлись источником вероятного проникновения воды вовнутрь корпуса.
И вправду, в одном из испытательных «заплывов» новый «Наутилус» отправился ко дну по окончании того, как по шлангу хлынула вода. Команде однако удалось заткнуть воздуховоды изнутри, откачать воду из балластной цистерны и всплыть. Неудивительно, что потом это изобретение в подводном судостроении не привилось впредь до появления куда более надёжного шноркеля спустя век с лишним.
А вот второе новшество выяснилось страно нужным: два пары горизонтальных рулей разрешали поменять глубину погружения на ходу кроме того при малой подводной скорости, обусловленной всё тем же применением в качестве двигателя мышечной силы человека. С того времени горизонтальные рули погружения стали неотъемлемым механизмом подводных лодок. Сам же «подводный Наутилус» в целом отнюдь не стал шагом вперёд, а потому не был использован и, конечно, повторён.
А вот основательно замшелая к началу XX века «черепаха» Бушнелла, по некоторым сведениям, отыскала собственное использование ещё раз. В блокноте известного Самюэла Кольта, автора многозарядного «глобального уравнителя», был интересный рисунок субмарины с маленьким примечанием: «Погибла в порту Нью-Лондона при попытке взорвать 74-пушечный английский корабль». Это фактически всё, что известно об данной подводной лодке и её авторе — Сайлэсе Хэлси.
Выглядит субмарина более разумно, чем реконструированный «Тэртл». Корпус вытянут в горизонтальном направлении, вызывающие большие сомнения «лопатки» заменены архимедовым винтом. При том все самые важные элементы конструкции Бушнелла сохранились: балластная цистерна в нижней части корпуса с насосом, буравчик для установки порохового заряда, чуть выступающая над поверхностью воды рубка с двумя вентиляционными трубками.
В общем, всё превосходно и разумно. Смущает только одно событие: С. Кольт появился точно … через год по окончании того, как в 1813 году состоялась эта самая предполагаемая атака. В принципе, возможно было бы и не приводить столь вызывающий большие сомнения факт, но английские историки также упоминают о атаке линкора «Рэмиллиес» под началом начальника Нельсона Харди.
Заметной фигурой в истории мирового подводного судостроения первой половины XIX века стал отечественный изобретатель Карл Андреевич Шильдер, потомок немцев, начавших помогать России в восемнадцатом веке. Сам Шильдер также поучаствовал в войнах с Наполеоном, по окончании чего близко занялся инженерными проектами. Ему в собственности масса нужных армейских разработок, к примеру, разборный мост на плашкоутах, предшественник современной мостовой военном техники.
Он же сконструировал гальваническую морскую мину, поступившую на вооружение отечественного флота, большое количество экспериментировал с ракетами. Тогда же ему пришла в голову идея создать метод скрытой доставки средств поражения поближе к неприятелю. Умелый инженер скоро сконструировал подлодку, покинув, в отличие от большинства предшественников, достаточно подробные чертежи.
Подлодка Шильдера, Российская Федерация, 1834 г.
Строилась на Александровском механическом заводе в Петербурге. Тип конструкции — однокорпусный.
Водоизмещение полное — 16,4 т. Размеры: протяженность — 6,00 м, ширина — около 1,5 м, высота корпуса без рубки — 1,85 м. Материал корпуса — железо. Глубина погружения — до 12 м. Двигатель — мускульная сила, гребки. Оружие — пороховой заряд (16 кг) на шестовой установке (бушприте), шесть 102-мм ракет Конгрива. Экипаж -10 чел.
Испытывалась в 1834 — 1841 годах, на вооружение не принята, реализована на металл 1 — башни; 2 — труба для выброса отработанного воздуха; 3 — труба для впуска свежего воздуха; 4 — вентилятор Саблукова; 5 — свинцовые гири; 6 — вороты для опускания и подъёма гирь; 7 — вороты гребков; 8 — руль; 9 — гребки (рабочий движение); 10 — гребки (холостой движение); 11 — съёмные перила
Проект подлодки К. Черновского
Главным и крайне важным новшеством стал материал корпуса.
Подлодка в первый раз стала цельнометаллической! Конструкция формировалась из металлических шпангоутов с обшивкой из железа толщиной 5 мм — в принципе, в полной мере достаточной для маленьких глубин. Шильдер сам вычислил и предел надёжного погружения, составлявший около 12 м.
Другие особенности первой русской субмарины, в полной мере возможно, Шильдер «подсмотрел» у автора более раннего проекта, благо, тот не имел возможности возразить очень могущественному генералу. Практически десятью годами раньше политзаключённый Казимир Черновский представил вариант подводного судна со своеобразным движителем — «гребками», похожими на вёсла, башенкой-рубкой для наблюдения в полупогру-жённом состоянии, зеркальным перископом для той же цели — в подводном, особым вентилятором для обновления воздуха.
Проект Черновского попал на оценку к приятелю Шильдера, инженеру-генералу Базену, что, по всей видимости, не преминул ознакомить с увлекательными идеями собственного друга.
Но, не следует преуменьшать заслуги самого Шильдера. Он шепетильно проработал с инженерной точки зрения все «новации». И, основное, в случае если у политического арестанта шансы реализовать субмарину в металле были близки к нулю, то для известного инженера и генерала они стали действительностью.
Летом того же 1834 года «тайное судно» вышло на первые опробования, проводившиеся на Неве, но в десятках километрах от столицы, подальше от посторонних глаз. За ними замечал и сам царь Николай I.
Само собой разумеется, шильдеровская лодка шедевром отнюдь не являлась. Чего стоит одна лишь совокупность погружения.
Наровне с обычной балластной цистерной ключевую роль в этом ходе игрались… свинцовые гири. Пара конусообразных грузов неспециализированным весом в 80 пудов (практически 1300 кг) имела возможность выбираться вручную воротами изнутри лодки и втягиваться в «клюзы» в форме воронок. Вправду, на маленьких глубинах для того чтобы рода якоря удерживали лодку в нужном положении.
А это было нужно, потому, что на ходу появлялись громадные неприятности. Так как «двигателем» так же, как и прежде оставалась мускульная сила. У водоплавающих птиц изобретатель подсмотрел лопатки-гребки. Они вращались по кругу, складываясь при холостом ходе, уменьшая тем самым сопротивление, и раскрывались при самом гребке, толкая лодку вперёд.
Остроумно, но через чур хлипко для боевого корабля: кроме того на мирных опробованиях то один, то второй гребок ломался, оставляя субмарину фактически без хода. А ведь кроме того при полноценном их функционировании скорость возможно было назвать черепашьей — где-то около 0,4 узла, не смотря на то, что сам изобретатель оптимистично ожидал раза в 3 — 4 больше. Ясно, что «постановка на гири» давала возможность отдохнуть утомлённому физическими «упражнениями» экипажу, складывавшемуся из 10 человек.
Вторая неприятность — дефицит кислорода. Через 5-6 часов в субмарины команде уже нечем было дышать. Естественный обмен через вентиляционные трубки был через чур медленным. Шильдер применил особый центробежный вентилятор, разрешавший за пара мин. всецело обновить воздушное пространство в лодке.
Выход в «боевой поход» воображал собой совокупность сложных и местами страшных манипуляций. Сперва субмарину вооружали. Для этого к выступающему на 2 метра вперёд обшитому железом бревну-бушприту привязывали мину в пуд пороха и подсоединяли к ней провода электрозапала.
При атаке бушприт должен был прочно вонзиться в древесный корпус жертвы и остаться в нём. Затем начальник отводил лодку на пара метров и взрывал мину. В дополнение к этому, достаточно страшному и для самой субмарины методу, неприятелю предназначались ещё и ракеты, дабы воспламенить неприятельскую «деревяшку». Они размещались в трубчатых металлических направляющих, по три с каждого борта.
Предусматривалась кроме того регулировка угла возвышения за счёт перемещения передней стойки пакета из труб. Предполагалось, что ракеты будут запускать из полупогруженного состояния. Но, дабы порох в ракетах не отсырел, трубы перед погружением приходилось закрывать герметическими резиновыми заглушками. Всё это занимало много времени.
После этого вовнутрь влезала команда, через особый грузовой люк подвали гальваническую батарею, а люки в обеих башенках шепетильно задраивались. Под тяжестью принятого груза и людей лодка уходила под воду по палубу. Затем воротами поднимали со дна гири, и субмарина становилась практически подводной: над поверхностью воды оставались лишь крышки башенок. Для полного погружения дополнительно пускали воду в балластную цистерну.
Плавбаза-плот для подлодки К. Шильдера:
АВСD — вырез, в котором помещалась подлодка; а — древесный парапет для прикрытия людей, действовавших конгревовыми ракетами; b — перила; d — ракетные станки; с — коробки для хранения ракет; f- склады древесных ракетных хвостов
Проект подлодки К. Шильдера с его обозначениями:
А — люк; В — башни; С — воронки для гирь; С’ — свинцовые гири; D — ремённые верёвки; Е — руль; F — бушприт; М — мина; Р — гальванический проводник; Н — гребки; h — гребные валики; К — иллюминаторы; N — зрительная труба с отражательными стеклами; N’ — труба для впускания в лодку свежего воздуха; R — ракетные станки; S — свинцовый балласт, уложенный с громадными промежутками, заполняемыми водой
Из описания ясно, как страшной и мало пригодной для настоящего боя являлась эта процедура.
Особенно в открытом море, где она оборачивалась смертельным трюком. Всё это проявилось при опробованиях на Кронштадтском рейде, где детище Шильдера мучили семь лет. Лодке не хватало скорости кроме того чтобы противостоять приливно-отливному течению.
Гребки всегда ломались, по окончании чего целенаправленное перемещение совсем становилось неосуществимым. При стрельбе ракетами (что страно, данный фокус вправду проходил кроме того из подводного положения!) пусковые трубы заполнялись водой и стремились потопить лодку за счёт его баланса и изменения веса.
И, не обращая внимания на то, что при опробованиях ценой великих упрочнений получалось прикрепить заряд к без движений стоящей на якоре «умелой цели» и взорвать её, Военное министерство от лодки справедливо отказалось.
Как в большинстве случаев, изобретатель пробовал всеми методами «заткнуть дыры». В частности, он сконструировал настоящую, пускай и примитивную плавбазу. Но первую в собственном роде.
Она представляла собой плот с вырезом в задней части, куда, как в док, заходила субмарина. Плот вместе с «подводной угрозой» возможно было отбуксировать как возможно ближе к неприятелю, наряду с этим лодка не страдала от волн, а её муторное снаряжение для плавания становилось более действенным. Примечательно, что «плавбаза» и сама владела огневой мощью: в носу размешались три пусковых установки для ракет.
Не помогли и попытки заменить вызывающие большие сомнения гребки на что-то более прогрессивное, в частности — водомётный двигатель. Мысль потерпела провал, потому, что в воздействие его приводили всё те же мускулы команды. С таким двигателем в принципе не было возможности достигнуть какое количество-нибудь приемлемой скорости. В итоге казна прекратила оплачивать переделки и испытания и дала субмарину её автору. Пара лет лодка пребывала на причале у дачи Шильдера, что не имел ни сил, ни средств для продолжения работ.
В итоге, генерал приказал разобрать собственное детище и реализовал «добытый» металл. За много лет упражнений он не только выстроил действующий подводный корабль, но и создал его «малогабаритный» вариант, воплотить что в металле так и не удалось.
Подлодка Бауэра «Брандтаухер», Германия, 1850 г.
Строилась на верфи «Швеффель унд Ховальд» в Киле. Тип конструкции -однокорпусный. Водоизмещение надводное/подводное — 27,5/30,5 т. Размеры: протяженность — около 8,07 м, ширина — 2,0 м, высота корпуса — 3,06 м (с рубкой — 3,51 м). Материал корпуса — железо. Глубина погружения большая — 20 м. Двигатель — мускульная сила, винт.
Оружие- пороховой заряд, устанавливаемый на неприятельском корабле. Экипаж — 4 чел. Затонула на опробованиях в феврале 1851 г.
Подлодка Бауэра «Гипонеон», Англия, эскизный проект — чертёж Бауэра, 1854 г.
Тип конструкции-однокорпусный. Водоизмещение-около 40 т. Размеры: протяженность — около 12,56 м, ширина — 3,45 м, высота корпуса — 3,77 м. Материал корпуса — железо. Двигатель — газовая машина взрывного действия мощностью 96 л.с.
Оружие — пороховой заряд, устанавливаемый под неприятельский корабль. Экипаж — 3 чел. Проект не был реализован
Подлодка Бауэра «Зеетойфель» — «Морской линия», — предполагаемая схема устройства, Российская Федерация, 1855 г.
Строилась на заводе принца Лейхтенбергского в Петербурге.
Тип конструкции — однокорпусный. Водоизмещение полное — 47 т. Размеры: протяженность -15,8 м, ширина -3,78 м, высота корпуса — 3,35 м. Материал корпуса — железо. Глубина погружения большая — 20 м. Двигатель — мускульная сила, винт. Оружие — пороховой заряд, устанавливаемый на неприятельском корабле водолазом. Экипаж — 13 чел. Затонула на опробованиях в октябре 1856 г.
Нельзя сказать, что шильдеровские субмарины являлись громадным скачком вперёд, но, однако, определённой ступенью в истории подводной техники они стали. В первый раз действующая лодка изготавливалась из металла и несла уникальное ракетное оружие. Помимо этого, в первый раз на ней для наблюдения из подводного положения использовался перископ, пускай и достаточно примитивный. Основной бедой в её судьбе стало… отсутствие в то время боевых действий.
В мирное время власть предержащие относились к субмаринам очень холодно, а вот в годы войн активность обеих сторон — изобретателей и их потенциальных клиентов, быстро возрастала.
Примером тому может служить деятельность и судьба германского «субмаринера» Вильгельма Бауэра.
Во второй половине 40-ых годов XIX века в возрасте всего 26 лет молодому капралу довелось принимать участие в войне Пруссии с Данией и замечать, как без всяких последствий вёл себя у берегов самый датский флот, радикально превосходивший морские силы соперника. Конечно, у германского патриота появилось желание поменять положение за счёт применения «тайного оружия».
Капрал ушёл в отставку и занялся новым делом.
Форму корпуса собственной субмарины он подсмотрел у дельфинов — довольно тупой обтекаемый шнобель и более узкая и долгая кормовая часть. Бауэр скоро смастерил действующую модель и по окончании её показа взял деньги на постройку настоящего корабля, собранные в качестве необязательных пожертвований штатскими и военными германскими патриотами, не легко переживавшими унижение собственного отечества на море.
Всего за год с маленьким, пока война ещё длилась, в первой половине 50-ых годов девятнадцатого века изобретателю удалось выстроить полномасштабную лодку, владевшую некоторыми интересными техническими изюминками. В качестве двигателя употреблялась всё та же мускульная сила, но употреблялась она более разумно, чем у предшественников. Подводники вращали большое колесо со ступенями, по которым в один момент переступали два члена экипажа — на манер огромного варианта известного «беличьего колеса».
Через зубчатую передачу вращение передавалось на трёхлопастной гребной винт. Ещё более уникальным являлось устройство для всплытия и регулировки погружения. Вместо ставших уже практически классическими горизонтальных рулей Бауэр применил долгий рельс, проходящий по дну лодки, по которому имел возможность перемещаться полутонный железный груз, меняя балансировку в диаметральной плоскости.
По идее, поднимать либо опускать шнобель теоретически возможно было кроме того при отсутствии хода, но субмарина в таком нейтральном положении была через чур «чуткой»: кроме того незначительное перемещение груза по рельсу имело возможность привести к образованию сильного дифферента. На ходу «регулятор» действовал менее чутко, но всё равняется, потенциальная опасность произвольного ухода на глубину оставалась.
И она реализовалась в самый неподходящий момент, в то время, когда Бауэр совместно со своей «командой» из плотника и кузнеца решил в первоначальный раз по-важному выйти на рейд Киля. Но коварный (и тяжёлый) груз легко проскользнул по рельсу, лодка быстро клюнула носом и скоро устремилась ко дну.
Глубина (около двадцати метров) была достаточной, дабы нырнувший камнем «Брандтаухер» (сложно переводимое на русский наименование, дословно — что-то наподобие «подводного охранителя») воткнулся в ил, взяв значительные повреждения. Из строя вышел ручной насос для откачки воды из балластной цистерны, к тому, же сверху через узкие щели начала в избытке поступать та же вода.
В «команде» из случайных людей началась понятная паника.
Бравый капрал подавил тщетный и страшный бунт, размахивая тяжёлым инструментом. Ему удалось убедить сотоварищей по несчастью просидеть продолжительных шесть часов , пока давление оставшегося в корпусе воздуха (а лодка заполнилась водой на три четверти) не уравнялось с внешним. Тогда Бауэр открыл крышку люка в рубке, и целый экипаж благополучно вынырнул на поверхность, по выражению «начальника», «как пробки от шампанского».
Так состоялся первый выход из затонувшей лодки: настоящее чудо самообладания для чуть грамотных и совсем неподготовленных людей!
Кроме того эта несомненная неудача обросла солидными преданиями. Во многих германских «патриотических» изданиях различного времени описывается, как датский флот, лишь завидев диковинный корабль, быстро снялся с якоря и в беспорядке отошёл.
На деле, само собой разумеется, датчане об экзерсисах Бауэра кроме того не подозревали, приблизительно так же, как практически век назад британцы о «черепашьей атаке» лодки Бушнелла.
До тех пор пока происходили все эти увлекательные события, война с Данией подошла к концу.
Изобретателю тут же отказали в выделении средств на «реанимацию» его детища, и Бауэр отправился «по людям»: он обращался и к баварскому королю Людвигу (интересный движение — постараться приобрести помощь от сугубо сухопутного властителя, но любителя всяческих новшеств), и к императору Австро-Венгрии — его принял лично Франц-Иосиф I, отнёсшийся к изобретателю очень благосклонно. Но императора переубедили приближённые, а также министр торговли, что предусмотрительно сообразил, что мысль подводной войны в итоге может ударить по его ведомству.
Следующим пунктом назначения стала Англия, где Бауэр пробился к мужу королевы Виктории принцу Альберту, благо, тот по происхождению был баварцем и не поленился прочесть рекомендательные письма собственного родственника короля Людвига. Принц так же заинтересовался возможностями подводного судна и запросил отзыв у известного физика Майкла Фарадея. Ответ был хорошим. Казалось бы, перед пробивным капралом, которому в то время чуть стукнуло 30 лет, открылась широкая дорога.
Подлодка Герна, вариант II, Российская Федерация, 1855 г.
Строилась на механическом заводе братьев Фрикке в Петербурге. Тип конструкции — однокорпусный. Водоизмещение — около 6 т. Размеры: протяженность — около 5,0 м, ширина — около 1,1 м, высота корпуса — 2,5 м. Материал корпуса — железо. Глубина погружения — 2 м. Двигатель — мускульная сила, винт.
Оружие — пороховой заряд, устанавливаемый на неприятельском корабле, с дистанционным управлением взрывом. Экипаж-4 чел. Испытывалась в 1855 — 1861 годах, на вооружение не принята, разобрана в 1872 г. а — продольный разрез; б — замысел;
1 — древесные платформы; 2 — поплавки труб вентиляции; 3 — трубопровод вентиляции с арматурой; 4 — нактоуз; 5 — насос вдувной вентиляции; 6 — смотровой колпак; 7 — маховик с редукторными передачами; 8 — рукоятка маховика; 9 — гребной вал с винтом
Подлодка Герна, вариант I — брендер, Российская Федерация, 1854 г.
Строилась в мастерских Ревельского порта. Тип конструкции — однокорпусный.
Водоизмещение — около 6 т. Размеры: протяженность — около 5,0 м, ширина около — 1,0 м, высота корпуса — 2 м. Материал корпуса — железо. Глубина погружения — 2 м. Двигатель — мускульная сила, винт. Оружие — пороховой заряд, устанавливаемый на неприятельском корабле, с дистанционным управлением взрывом. Экипаж-4 чел. Испытывалась в 1854 г., на вооружение не принята, разобрана
Но на практике всё выяснилось совсем не просто. Бауэра направили к заводчику-судостроителю Джону Скотту Расселу, которому было приказано «оказать содействие». Но британец протрактовал повеление очень вольно.
Оказалось, что у него имеется «личный проект». На деле же чертежи новой субмарины разрабатывал всё тот же германский капрал, временно, пока не устроятся дела, трудившийся в компании Рассела. Изобретателю, имевшему практический (и, как мы знаем, достаточно печальный) опыт, удалось устранить последовательность недостатков в новом варианте, названном «Гипонеон». Лодка увеличилась в размерах, лишилась злосчастного балансировочного груза на рельсе и, основное, должна была обзавестись настоящим двигателем!
Выбор пал на «газовую машину» английского инженера Брауна, в которой поршень приводился в перемещение в следствии стремительного горения (по сути — взрыва) маленьких доз пороха в воздухе аммиака. По идее, мощность — около 100 л.с. — смотрелась достаточной, не смотря на то, что надёжность для того чтобы «агрегата» приводила к большим сомнениям. Но, до опробований дело не дошло. Вмешались, как в большинстве случаев, деньги.
7000 фунтов, выделенные изначально Бауэру, благополучно перехватил Рассел, самонадеянно обязавшийся выстроить «более усовершенствованную» субмарину. В итоге пострадали все стороны: нахальный судостроитель потерпел полное фиаско, его «изделие» пошло ко дну у стены при первом же опробовании, казна утратила собственные фунты, а по сути дела обворованный Бауэр с своими идеями и пустыми карманами отбыл из Англии, попав скоро к её армейскому сопернику.
К тому времени в далёкой России началась Крымская война. Превосходство флотов соперников двух ведущих морских держав мира -Британии и Франции — являлось кроме того не подавляющим, а чуть ли не безотносительным. Неудивительно, что ощущалась насущная потребность в «чудо-оружии», которым имела возможность бы стать именно подлодка. Изобретатели различного племени и роду заметно оживились.
В случае если за все прошедшие В первую очередь XIX века десятилетия в Морской учёный комитет, намерено созданный для рассмотрения новаций, поступило менее десятка проектов, то В первую очередь войны до 1856 года их насчитывалось уже более чем 30. В числе соискателей были крестьянин Дмитрий Михайлов, представивший сходу два проекта, фактически лодки и «подводной сверлильной автомобили» для уничтожения неприятельских судов; его сотрудник с известной литературной фамилией Онегин; «слободской мещанин» Василий Вшивцев; житель Полевой, обладатель нетривиального имени Никополеон; последовательность отставных армейских (почему-то в основном кавалеристов); врач философии учитель Пажеского корпуса Шелленберг и многие другие, от которых остались только инициалы на титульных страницах.
Не отставали и зарубежные претенденты: кто лишь не воображал собственные проекты: бельгийцы, американцы, немцы, румын, «сардинский подданный» Александр Гане, кроме того грек Георгиос Псальтоглу с острова Сира. Но фактически все прожектерские задумки отправлялись прямо в корзину: не обращая внимания на отдельные разумные элементы, возможность их осуществления выяснялась близкой к нулю, что хорошо осознавали эксперты, выносившие собственные твёрдые, но честные ответы.
На этом фоне выгодно отличалось предложение многострадального Бауэра: его лодка так как уже реально плавала, не смотря на то, что и затонула. В Соединённых Штатах изобретения германского капрала понимания не встретили (мы скоро убедимся, что в том месте и без него хватало энтузиастов в данной области), и он перекочевал в Россию.
Военное ведомство завлекала в первую очередь высокая степень готовности его проекта, при успешной реализации которого субмарина имела возможность бы атаковать блокадный союзный флот на Балтике, поколебав безраздельность могущества «европейцев», как реально это уже сделало русское минное оружие.
Бауэр приобрел помощь высоких деньги и особ на постройку.
Менее чем за год на Петербургском заводе, которым обладал герцог Лейхтенбергский, удалось выстроить субмарину, по сути собственной во многом повторявшую первый вариант германского изобретателя. (Она так и не взяла официального заглавия, сам же создатель величал её «Зеетойфель» — «Морской линия»). По окончании для того чтобы стремительного старта началась привычная волокита, сведшая все усилия на нет. В течение шести месяцев (!) «изделие» весом около 50