«Наёмники» — голышом и в латах
Мы уже говорили о том, что средиземноморские державы, Италия и Франция, по окончании Первой Мировой были фактически без современных крейсеров-разведчиков, появлявшихся по результатам сражений совсем нужным классом боевых судов. Такое положение из года в год становилось всё более неприемлемым. При ответе данной неприятности любая из государств выбрала собственный путь.
Французы приступили к массовой постройке весьма больших суперэсминцев, каковые предполагалось применять и в составе отрядов, и в личных атаках, и для отражения неприятельских нападений, и для ведения разведки.
Итальянцы уже имели некий опыт в постройке очень больших эсминцев, запустив в начале двадцатого века серию из двенадцати фаворитов типа «Навигатори».Они осознавали, что кроме того такие громадные эсминцы чуть ли смогут совладать с ещё более замечательными «французами», да и их свойство всецело заменить настоящие крейсера приводила к сомнению. Исходя из этого главные клиенты — адмиралы «Супермарины» избрали второй путь и в полной мере резонно заключили , что хорошим вариантом будет асимметричный ответ.
Было решено снабдить собственные новые «эсплоратори» (разведчики) замечательной артиллерией — восемью 6-дюймовками с весьма хорошей баллистикой, не жертвуя наряду с этим ни одним узлом скорости. В таком варианте шансы в сражении против столь неприятных французских фаворитов с их пятью 138-миллиметровками сходу быстро возрастали.
Но, по традиции вопрос упирался в цену: ясно, что кроме того при практически полном отсутствии защиты (а её предполагалось свести к минимуму) водоизмещение выходило далеко за отпущенные фаворитам пределы и никак не имело возможности появляться менее 5000 т.
Было нужно пойти на разные ухищрения, как успешные, так и не в полной мере.
Вторых выяснилось побольше; так, позаимствованный у «младших братьев» — фаворитов типа «Навигатори» — корпус (а его конструкторы легко пропорционально увеличили) имел через чур острые обводы и недостаточную для крейсера прочность. Следствиемстали большая вибрация на громадных скоростях и постоянные опасения в том, что суда на сильном беспокойстве.
Чересчур облегчённой была и механическая установка, имевшая рекордную мощность в расчёте на одну турбину — практически 50 тысяч «лошадей». Замечательные (но и большие по размерам) котлы было нужно расположить не попарно, как фактически на всех крейсерах мира, а по диаметральной плоскости.
Боевую устойчивость пара скрашивало эшелонное размещение (первая несколько — два котла, после этого ещё два котла, турбина, за ней — вторая: два турбина и котла), но «хрупкость» механикам преодолеть не удалось. Итогом стал необычный парадокс: номинально скоростные суда оказались в следствии отнюдь не быстроходными.
А начало смотрелось легко превосходно: вся четвёрка «кондотьеров» (разведчики взяли имена итальянских средневековых «генералов»-наёмников, по сути собственной — атаманов громадных «армейских шаек», покупавшихся оптом правителями княжеств) заметно превысила запланированные 37 узлов. Рекордсменом стал «Альберико да Барбиано», в течение получаса рассекавший спокойное Средиземное море на скорости 42 узла!
Блестящий итог, в случае если на 60 секунд забыть о том, что при рекордном забеге крейсер не имел не только большей части оборудования и вооружения, но и половины орудийных башен. А вот на настоящей работе скорость кроме того в скромные 31 — 32 узла считались весьма хорошим достижением; по большей же части, начальники старались ограничиваться 30 узлами, не подвергая хрупкие механизмы и конструкцию корпуса непосильным нагрузкам.
Ясно, что все эти попытки сэкономить в весе, где возможно и где запрещено, сказались в первую очередь на защите. Не смотря на то, что, вопреки суждениям современников, её нельзя назвать совсем нулевой. Более того, сам принцип, выбранныйитальянцами, был очень уникальным.
Он пребывал в разнесении бортовой брони по двум «эшелонам». Снаружи борт закрывал пояс из хромоникелевой стали, а приблизительно в 2 м в глубине от него шла броневая противоосколочная переборка Сверху вся эта конструкция прикрывалась палубой, образуя по бокам от крайне важных механизмов необычные броневые «коробки». Мысль, в общем, совсем хорошая; портили же её на корню очевидно недостаточные толщины преград: 24 — 20-мм — у пояса, всего 18 мм — у переборки и на 2 мм больше — у палубы.
Такая защита «протыкалась» любым боеприпасом среднего калибра с замедлением практически на всех настоящих расстояниях битв лёгких сил. Столь же символическое прикрытие имела и артиллерия, в первый раз на итальянских крейсерах установленная в башнях.
Недочёт защиты постарались не просто уравновесить, но очевидно пере-компенсировать чрезмерно замечательными орудиями.
Компания «Ансальдо», с пришествием к власти нацистов стремившаяся отойти от своих «британских корней» и во всём превзойти прежних преподавателей, создала шестидюймовку с замечательной для того времени начальной скоростью — около 1000 м в секунду Но столь примечательный на первый взгляд успех был во многом дутым: нарезы ствола так скоро «стирались» чудовищно разогнанными боеприпасами, что баллистика пушек изменялась прямо на глазах, в ходе одной стрельбы. Ясно, что такая «специфика» в сражении в полной мере имела возможность стать роковым препятствием для попадания в цель.
Тем более, что данный недочёт орудия дополнялся неудачной конструкцией башни. Стволы размешались в общей люльке практически впритык, на расстоянии около 750 мм, так что при стрельбе залпом боеприпасы практически сбивали с пути друг друга потоками обтекающего их с огромной скоростью воздуха, не говоря уже о тех колебаниях, каковые передавал на них лафет. Рассеяние «чудо-пушек» выяснилось большим, но сделать что-либо значительное по преодолению недостатка было уже поздно.
Итальянцы заметно снизили начальную скорость у орудий «рекордсменов», начали использовать задержку при стрельбе залпами, но совсем устранить недочёты так и не смогли. Так основной козырь нежданно был краплёной картой, что и подтвердила Вторая мировая война.
Всё это было жалко, потому, что итальянские конструкторы постарались положить в собственные маленькие по водоизмещению суда максимум актуальных для того времени новшеств.
К ним относится и в полной мере современная совокупность управления огнём с двумя равноценными командно-дальномерными пунктами (КДП) для главного калибра и ещё двумя — для универсального. (Стоит отыскать в памяти хотя бы тяжёлые крейсера британцев, каковые первоначально ограничивались единственным постом управления огнём.) Да и универсальный калибр смотрелся в полной мере внушительно — три спаренных установки 100-мм пушек, одна из которых имела возможность вести пламя на оба борта. В полной мере по моде того времени итальянские «скауты» имели и палубную авиацию.
Действительно, размещалась она не через чур комфортно: старт производился с расположенной вровень с палубой катапульты, пребывавшей перед носовыми башнями. Ясно, что хранить на ней самолёт было неразумным кроме того в мирное время: волны скоро расправились бы с хрупкой авиатехникой. Самолёт пребывал в ангаре, расположенном под катапультой, и процесс извлечения его оттуда являлся делом продолжительным и сложным.
На особой тележке аппарат перемещали сперва по внутренним помещениям, после этого поднимали на лифте на палубу, стараясь не очень сильно мешать артиллеристам, по окончании чего перегружали с тележки на катапульту и уже в том месте приводили его в пригодный для подъёма в атмосферу вид. Неудивительно, что кроме того на тренировках процедура занимала несколько дюжина мин., а на практике приходилось или рисковать и держать «авиацию» конкретно на катапульте, или же обходиться в сражении без неё.
Менее сложным, но так же страшным в применении смотрелось оборудование крейсеров средствами для минных постановок. Действительно, и тут итальянцы размахнулись не на шутку: «кондотьери» имели возможность принимать до 84 тяжёлых мин либо до 138 довольно лёгких, весивших также более чем полутонны. Рельсы для размещения этого «хозяйства» «обтекали» обе задние башни, так что постановка мин весьма не хорошо сочеталась с работой артиллерии.
Помимо этого, уже перед самой войной на корме разместили ещё и несколько бомбомётов для глубинных бомб, совсем загромоздив в том месте палубу. По большому счету, «техника» на итальянских лёгких первенцах очевидно господствовала; службы экипажа и условия жизни являлись далеко не приятными. Кубрики были тесными и душноватыми, и «эсплоратори» не пользовались громадной популярностью среди «потомков гордых римлян».
Однако, сразу же за первой четвёркой последовала ещё одна пара «кондотьеров». «Луиджи Кадорна» и «Армандо Диас» отличались от первенцев весьма немногим; по большей части конструкторы постарались избавиться от весьма уж очевидных недочётов исходного проекта. К ним относилась и пресловутая носовая катапульта, которая на «Кадорне» переехала на классическое место — между трубами.
Через чур узкий корпус не разрешал разместить обычный поворотный механизм, и самолёт запускали неизменно под одним и тем же углом с правого борта. Чуть «подштукатурили» и защитные элементы, добавив одну основную влагонепроницаемую переборку и усилив бронирование башен до 40 мм. В остальном вторая пара всецело повторяла первую, сохранив все недочёты не весьма надёжных, не смотря на то, что и замечательных механизмов.
Они кроме этого превысили на опробованиях 39 узлов, а вот на работе давали на 7 — 9 узлов меньше.
Все недочёты первых «кондотьери» ярко проявились в их боевой деятельности Ещё задолго до выхода Италии из войны вся четвёрка «коллеони» покоилась на дне Средиземного моря. «Титульный» корабль серии пал в артиллерийском бою.
В полной мере честном, но далеко не почётном. «Коллеони» в паре с «Банде Нере» наткнулись у мыса Спада на английский отряд, складывавшийся из австралийского крейсера «Сидней» и 5 эсминцев (далеко не лучших — «алфавитных» типов). Итальянцы никак не уступали, если не превосходили соперника в артиллерийской мощи, но, они предпочли… бегство. По своим соображениям и техническим возможностям они легко уходили.
Но практически «кондотьеры» были немощными: не могли развить хотя бы собственную проектную скорость. «Сидней» медлительно, но правильно настигал их. В итоге «Коллеони» взял сперва боеприпас от «австралийца» в машинное отделение, а после этого, утратив движение, ещё и торпеду с эсминцев, каковые и добили «атамана». Появлявшийся чуть более проворным «Банде Нере» спасся в основном вследствие того что британцы расстреляли практически целый боезапас.
Но спасся он ненадолго. По окончании сражения в заливе Сирт совсем не пострадавший в сражении «картонный» корабль попал в шторм (не очень-то и сильный) и… вышел из него с заметными повреждениями. Так большими, что они потребовали немедленного ремонта в доке. «Хромую утку» сопровождали миноносец и эсминец, каковые однако не смогли помешать английской подводной лодке выпустить прицельный залп по «Банде Нере», из которого две торпеды поразили цель.
Уже основательно потрёпанный штормом, корабль переломился пополам и мгновенно затонул.
187. Лёгкий крейсер «Эманюэле Филиберто дука д’Аоста» (Италия, 1936 г.)
Строился компанией «Ансальдо» в Генуе. Стандартное водоизмещение— 8610 т, полное—10 670 т, большая протяженность — 186,9 м, ширина— 17,5 м, осадка — 6,5 м. Мощность двухвальной паротурбинной установки, проектная—110 000 л.с., скорость
36.5 узла. Бронирование: борт 70+35 мм, палуба 35 — 30 мм, башни 90 мм, барбеты 70 — 50 мм, боевая рубка 100 мм. Оружие: восемь 152/53-мм орудий, шесть 100/47-мм зенитных пушек, восемь 37-мм автоматов и двенадцать 13,2-мм пулемётов, два трёхтрубных 533-мм торпедных аппарата, 1 — 2 гидросамолёта. Всего в 1935 г. выстроено 2 единицы: «Эманюэле Филиберто дука д’Аоста» и «Эуженио ди Савойя».
По окончании войны переданы СССР и Греции соответственно.
188. Лёгкий крейсер «Альберико да Барбиано» (Италия, 1932 г.)
Строился компанией «Ансальдо» в Генуе. Стандартное водоизмещение— 5170 т, полное — 6850 т, большая протяженность — 169,3 м, ширина—15,5 м, осадка — 5,3 м. Мощность двухвальной паротурбинной установки, проектная — 95 000 л.с., большая при форсировке—до 120 000 л.с., проектная скорость — 36.5 узла, на опробованиях около 39 узлов, на работе 30 — 32 узла. Бронирование: борт 24+18 мм, палуба 20 мм, башни 23 мм, барбеты 20 мм, боевая рубка 40 — 25 мм.
Оружие: восемь 152/53-мм орудий, шесть 100/47-мм зенитных пушек, восемь 37-мм автоматов и восемь 13,2-мм пулемётов, два двухтрубных 533-мм торпедных аппарата, 1—2 гидросамолёта. Всего в 1931 —1932 гг. выстроено 4 единицы: «Альберико да Барбиано», «Амберто ди Джуссано», «Бартоломео Коллеони» и «Джованни делле Банде Нере». Все погибли в 1940— 1942 гг.
189. Лёгкий крейсер «Раймондо Монтекукколи» (Италия, 1935 г.)
Строился компанией «Ансальдо» в Генуе. Стандартное водоизмещение— 7400 т, полное — 8855 т, большая протяженность— 182,2 м, ширина—16,6 м, осадка — 6,6 м. Мощность двухвальной паротурбинной установки, проектная— 106 000 л.с., скорость 37 узла. Бронирование: борт 60+25 мм, палуба 30 — 20 мм, башни 70 мм, барбеты 50 — 30 мм, боевая рубка 100 мм.
Оружие: восемь 152/53-мм орудий, шесть 100/47-мм зенитных пушек, восемь 37-мм автоматов и восемь 13,2-мм пулемётов, два двухтрубных 533-мм торпедных аппарата, 1 —2 гидросамолёта. Всего в 1935 г. выстроено 2 единицы: «Раймондо Монтекукколи» и «Муцио Аттендоло». Последний потоплен в декабре 1942 г. Союзной авиацией в гавани Неаполя, «Монтекукколи» по окончании войны переоборудован в учебный корабль и исключён из перечней в 1964 г.
Ещё менее почётным был финиш «Барбиано» и «Джуссано».
В декабре 1941 года у итальянских армий, пребывавших в Ливии, положение с горючим стало такими критическим, что для его доставки решили применять быстроходные боевые суда. Парочку «кондотьеров» загрузили бочками с бензином и послали в Триполи. самый опасный промежуток между Африкой и Сицилией они проходили ночью, но эта предосторожность стала роковой.
Сказалось полное отсутствие радиолокационного оборудования; а вот английские эсминцы «Маори», «Сикх» и «Лиджен» и голландский «Свирс» его имели. Не обращая внимания на то что двое из «англичан» имели по единственному торпедному аппарату, атака была успешной. «Барбиано» взял две торпеды, «Джуссано» ограничился одной, но страшный груз добавил проблем, и оба крейсера затонули практически в считанные 60 секунд, унеся с собой девять сотен судеб.
Что касается следующей пары, то лично «Кадорне» повезло: уже в начале 1942 года его переквалифицировали в учебный корабль, а по окончании капитуляции Италии применяли в качестве быстроходного транспорта под контролем союзников. Так бывший крейсер стал для них в какой-то мере «своим», и по окончании окончания войны достаточно естественным образом остался в составе очень сильно урезанного итальянского флота. Куда как меньше повезло «Диасу», которого ожидала та же будущее, что и «Банде Нере».
Также притаившаяся английская субмарина, пара торпед, разломившийся корпус и практически мгновенная смерть с большинством команды.
Не смотря на то, что все эти события были ещё на большом растоянии в первых рядах, итальянские эксперты замечательно осознавали, что их лёгкие крейсера являются уж через чур «лёгкими». Проект следовало переработать в защиты усиления и сторону живучести, за что и взялись столь узнаваемые эксперты, как армейский инженер и теоретик Леонардо Феа и основной конструктор флота Умберто Пульезе.
Воплощать их задумки на «кондотьере» серии «С» «Раймондо Монтекукколи» выпало на долю известной компании «Ансальдо», которой было нужно запастись изрядным терпением. Уже по окончании закладки чертежи много раз «перекраивали», в следствии чего головной крейсер был на стапеле практически три года, а вторую единицу серии, «Муцио Аттендоло», заложили лишь полтора года спустя. Но его постройка шла уже практически без задержек, и оба «систершипа» вступили в строй фактически в один момент.
Суда смотрелись хорошими от предшественников кроме того снаружи. Главным «гвоздём» конструкции стала передняя надстройка, сделаный в виде усечённого конуса, ставшего характерным отличием подавляющего большинства итальянских тяжёлых судов и перекочевавшая после этого в отечественный флот. В данной достаточно компактной «башни» размешались все органы управления его оружием и кораблём, а венчал её бронированный КДП.
Всецело поменяли силуэт обширно расставленные дымовые трубы, выдававшие всё то же эшелонное размещение механизмов. Необходимо подчеркнуть, что сейчас любой котёл пребывал в отдельном отсеке, что фактически исключало ту неприятность, которая случилась с «Коллеони».
Но самый значительно улучшилась защита. Большинство солидного «приварка» водоизмещения в две тысячи тысячь киллограм отправилась на усиление бронирования.
Саму схему разнесённого пояса посчитали успешной, но вот толщину бортовой защиты существенно увеличили. Неспециализированная толщина преград достигала сейчас 85 мм, а выше главного пояса борт выполнялся из 20-мм стали. Но вот горизонтальная защита всё ещё оставалась скудной, всего 30 мм (в оконечностях ещё меньше — 20 мм). Удалось заодно и мало усилить лёгкую зенитную артиллерию.
Не смотря на то, что скорости, достигнутые на опробованиях, смотрелись мало бледно если сравнивать с более ранними «кондотьерскими» рекордами («Муцио Аттендоло» кроме того чуть-чуть не дотянул до проектных 37 узлов), но они были не такими «дутыми». И в войну единицы серии «С» имели возможность развивать 34 узла, превосходя в этом отношении крейсера собственных грозных соперников — британцев.
без сомнений, «Монтекукколи» и его напарник были куда как более сбалансированными судами если сравнивать с первенцами класса.
Но на следующей паре, заложенной ещё до входа их в строй, защита подверглась предстоящему улучшению. Крейсера, кстати, взявшие громкие имена уже не наёмных рубак, а известных полководцев — «Эманюэле Филиберто дука д’Аоста» и «Эуженио ди Савойя», стали тяжелее ещё на 900 т, и снова заметная часть этого веса отправилась на броню. Неспециализированная толщина так же, как и прежде «двухслойного» борта составляла сейчас 100 мм, такую же толщину имела боевая рубка, а башни уступали им всего 10 мм.
Но палуба снова выяснилось через чур узкой для таковой солидной вертикальной защиты. Конструкторы продолжили «чистку» проекта уже в подробностях. Так, было устранено «неравноправие» первого и второго блоков механики, характерное для всех более ранних «кондотьеров», на которых передняя несколько имела четыре котла, а задняя — в два раза меньше.
Сейчас они имели однообразное количество котлов — по три, причём любой из них размешался в отдельном отсеке. В целом серия «Д» смотрелась очень сбалансированно, не смотря на то, что стандартное водоизмещение наряду с этим достигло очень важной цифры — около 8 с половиной млн кг. Практически 23% от этого веса приходилось на защиту и бронирование. В полном грузу «Аоста» и «Савойя» заметно превысили знаковый предел в 10 тысяч т — «вашингтонское» ограничение этого «стандарта».
Пожалуй, сейчас уже возможно было сказать о некоей слабости оружия. Дело в том, что его трансформации если сравнивать с первыми «кондотьєри» оставались малыми: основной калибр так же, как и прежде складывался из пресловутых форсированных 152-миллиметровок «Ансальдо», расположенных в тесной единой люльке. Но, сетования в адрес нехорошей стрельбы итальянских лёгких крейсеров можно считать пара преувеличенными.
Легко за исключением несчастного боя у мыса Спада, в то время, когда погиб «Коллеони», у итальянцев было мало случаев для настоящего применения собственных орудий. (Кстати, первого попадания и в том бою достиг не «Сидней», а «Банде Нере», что после этого отличился и в бою в заливе Сирт, где его боеприпас поразил английский крейсер «Клеопатра».) В том месте же, где возможности имелись, «кондотьеры», особенно последних серий, действовали собственными пушками не так уж и не хорошо. В июне 1942 года в сражении у острова Пантеллерия «Монтекукколи» и «Савойя» вместе с пятью эсминцами потопили английский эскадренный миноносец из больших и прекрасно вооружённых «трайблов» — «Бедуин» и повредили второй корабль того же класса.
Успех, в принципе, достаточно скромный, но для многострадального «флота дуче» — один из немногих настоящих.
Из маститых «генералов» двух последних серий погиб лишь «Муцио Аттендоло», что в августе 1942 года попал под торпеды очередной английской подлодки. Крейсер лишился носовой оконечности, но смог дойти до порта.
Но увы, три месяца спустя при атаке Неаполя американской авиацией он затонул у стены и больше не восстанавливался А вот его собрат, «Монтекукколи», благополучно пережил войну, остался в составе флота «демократической Италии», был солидно отмодернизирован и прослужил до 1964 года.
«Савойя» и «Аоста» сумели при капитуляции Италии без повреждений удрать на Мальту, под крыло бывших соперников. «Аоста» кроме того поучаствовал в войне против Германии, охраняя в Атлантике в отыскивании прорывателей блокады собственного союзника по фашистским идеям. Удачи он, но, не снискал, а по окончании завершения войны пришла расплата.
Совместно со своим «систершипом» крейсер попал в число судов, предназначенных для раздачи победителям. «Аоста» достался СССР, где ещё достаточно современный корабль пришёлся ко двору, и довольно продолжительное время, до 1959 года, плавал в составе Черноморского флота называющиеся «Керчь». Ещё более желанным стал «Евгений Савойский» для греков. Он взял наименование «Элли» и стал ни большое количество ни мало флагманом маленького флота.
Почётная работа его длилась до 1965 года, в то время, когда будущее гордого крейсера быстро изменилась: вместо сдачи на слом его оставили в качестве плавучей колонии. Несчастный промучился в данной роли еще восемь лет, по окончании чего завершилась «жизнь» последнего из «кондотьєри».
Непременно, итальянские лёгкие крейсера сложно назвать лучшими в собственном классе.
Но, как мы видели, они претерпели долгую и очень целенаправленную эволюцию, и последние из них пребывали уже в полной мере на уровне собственных зарубежных современников. Первоначально практически «обнажённые», итальянские «вожди наёмников» получили наконец собственные «латы» и должную солидность. Но не все и через чур поздно.