Несостоявшиеся советские авианосцы: развитие проекта 72 — «военные действия»

С началом ВОВ в Советском Альянсе были остановлены все работы научно-исследовательских и проектных учреждений ВМС, не связанные с ярким обеспечением военных действий флота. Работы над лёгким авианосцем проекта 71 закончились ещё раньше — в начале 1940 года. Но сама мысль усилить коммунистический флот авианесущим кораблём забыта не была…

В первой половине 40-ых годов XX века Народный комиссариат судостроительной индустрии подготовил объёмистый сводный отчёт группы инженеров-судостроителей, командированных в Соединенных Штатах. Данный документ детально обрисовывал особенности проектирования организации и систему кораблей американской судостроительной индустрии — впредь до кадровой политики верфей. В числе других приложений к отчёту имелось 55-страничное «Описание десантных средств и эскортного авианосца».

Кроме этого, 25 марта 1944 года глава 1-го отдела Управления кораблестроения ВМФ инженер-капитан 2-го ранга Котов послал в ЦКБ-17 и Научно-технический комитет ВМФ копию информационного сообщения о снова строящихся авианосцах для британского флота.

Но всё равняется информация о технологии и конструкции строительства авианосцев была очень скупа. Так, в ответ на сделанный в мае 1944 года запрос Управления кораблестроения в Разведывательное управление Главного морского штаба о любых материалах по авианосной теме оттуда смогли выслать лишь брошюру «Эскортные авианосцы США».
Проект Костромитинова

В то время, когда военная опасность мало отошла, настало время поразмыслить о предстоящем развитии флота, и работа над проектированием авианосцев возобновилась. В первой половине 40-ых годов двадцатого века Военно-морская академия, эвакуированная из Ленинграда в Самарканд, начала громадное изучение называющиеся «Тенденции армейского корабля». Её шестой раздел, завершённый к 1944 году, был посвящён авианосцам.

В данной работе участвовали такие известный учёные, как член Академии наук СССР врач технических наук доктор наук инженер-контр-адмирал П. Ф. Папкович, доктор наук инженер-вице-адмирал А. П. Шершов, и инженер-капитан 2-го ранга Н. А. Залесский.

Несостоявшиеся советские авианосцы: развитие проекта 72 - «военные действия»

Столпы советского кораблестроения. Справа в первом ряду — глава кафедры корабельной архитектуры Военно-морской академии доктор наук А. П. Шершов, в центре во втором последовательности — И. А. Залесский, в первом ряду по центру — академик А. Н. Крылов.

Работа производилась с учётом имевшихся информации об британских и американских авианосцах и их боевом применении, и отчёта группы советских экспертов, перед войной посетивших строившийся германский авианосец «Граф Цеппелин».

В рамках изучения был создан и учебный проект авианосца, в один момент ставший дипломной работой одного из слушателей кораблестроительного факультета Академии — старшего техника-лейтенанта Костромитинова (к сожалению, никакой других данных о нём нет). Технико-тактическое задание на проект выдавал врач военно-морских наук доктор наук Академии адмирал Л. Г. Гончаров, что стал и начальником диплома.

В целом проект Костромитинова воображал собой предстоящее развитие проекта 71: корабль имел очень схожую архитектуру, но намного большие размеры: 40 800 т стандартного и 51 200 т полного водоизмещения при большой скорости 32 узла. Значительное влияние на проект очевидно оказал «Граф Цеппелин», о котором в Академии имелась достаточно подробная информация. Это влияние прекрасно видно по размещению дымоходов (сведённых в одну громадную трубу, выходящую через центральную надстройку), но основное — по расположению и составу артиллерии.

Корабль должен был вооружаться шестнадцатью 152-мм орудиями, размещёнными в восьми (!) спаренных казематных установках. Напомним, что именно так размещалась 150-мм артиллерия на «Цеппелине», что быстро отличало его от вторых предвоенных авианосцев. В 20-е годы казематными орудиями оснащались французский «Беарн» (155 мм), японские «Акаги» и «Кага» (203 мм), но везде орудийные установки были одинарными.

Более того, с 30-х годов артиллерией незенитного калибра авианосцы оснащаться прекратили (Германия стала последней в этом отношении). Частично это разъясняется тем, что «Граф Цеппелин», как и другие линкоры и немецкие крейсеры, предполагалось применять среди них и для одиночных крейсерских операций, в то время, когда артиллерия среднего калибра имела возможность появляться актуальной.

Германский авианосец «Граф Цеппелин».
Платонов А. В. Несостоявшиеся авианосные державы

Универсальный калибр авианосца Костромитинова кроме этого смотрелся уникально: шесть спаренных и четыре строенных 100-мм установки. На корабле предусматривались две раздельные совокупности управления огнём: для 152-мм и для универсальной артиллерии. Огромные размеры корабля разрешали разместить на нем двухъярусный ангар и авиагруппу из 106 бомбардировщиков: 66 торпедоносцев и 40 самолётов-истребителей.

Ещё 8 истребителей и 14 бомбардировщиков предполагалось хранить в разобранном виде — корабль очевидно предназначался для дальних рейдов. О том же сказал и запас горючего — 8000 миль на 18 узлах. Запас авиакеросина был запланирован на 22 вылета вылетов и каждого 5 истребителя каждого бомбардировщика — другими словами функции ПВО для корабля считались более ответственными, чем ударные. Протяженность полётной палубы составляла 300 м, ширина — 35 м.

Как и у «Графа Цеппелина», боевая рубка и борт советского авианосца защищались 100-мм бронёй, простой для тогдашних тяжёлых крейсеров. Толщина траверзов составляла 130 мм. А вот горизонтальная защита была значительно замечательнее и приближалась к защите тогдашних линейных кораблей: 130 мм — броневая, 50 мм — полётная палуба.

Это должно было надёжно обезопасить корабль от 100-кг и 250-кг авиабомб. С боков ангар, имевший 178 м в длину, прикрывался 40-мм бронёй.

Замечательное бронирование полётной палубы было явным следствием британского опыта: на американских судах она не бронировалась; на «Графе Цеппелине» полётная палуба имела толщину только в 20 мм.

Проект авианосца Костромитинова.
Платонов А. В. Несостоявшиеся авианосные державы

Строить корабль по этому проекту никто не планировал — он занимателен, в первую очередь, как иллюстрация представлений советских морских теоретиков того времени о том, каким должен быть авианесущий корабль. Но часть идей, заложенных в проект Костромитинова, воплотились в предстоящих разработках.

Первые проработки громадного авианосца

Ещё в январе 1943 года Основной морской штаб выдал предварительные оперативно-тактические задания (ОТЗ) на проектирование больших судов разных классов, а также авианосцев. Задание утвердили 14 января, причём проект сходу взял номер 72, не смотря на то, что в военно-исторической литературе принято вычислять, что это обозначение показалось только в следующем году.

3 марта 1943 года ОТЗ было отправлено в ЦКБ-4, занимавшееся проектированием больших армейских и гражданских судов (в частности, линейных кораблей типа «СССР», ледоколов «Ленин» и «И. Сталин»).

Главным назначением авианосца виделось сопровождение манёвренного соединения, действующего в открытом море и у берегов соперника, обеспечение его авиационной помощью, и проведение независимых воздушных операций, «в то время, когда приданное манёвренное соединение делает только задачу прикрытия авианосцев».

Авианосец должен был иметь большую скорость хода в 30 узлов и бронирование машинных отделений, погребов и ангара, защищающее от 130-мм снарядов эсминцев на дистанции более 60 каб. Полётная палуба должна была защищать от таких же снарядов на дистанции менее 140 каб (что при огня эсминцев было очевидно избыточным — с таковой дистанции они не стреляли).

Суда предполагалось вооружить лишь универсальной и зенитной артиллерией, причём громадного спектра калибров: восемь-двенадцать спаренных 130-мм установок Б-2У; шестнадцать одинарных 85-мм установок 90-К; двенадцать 37-мм автоматов и 24 спаренных автомата калибром 20–23 мм. Предлагалось разглядеть варианты с различной численностью авиагруппы: 30, 45 и 60 самолётов.

Отработкой задания занималось эвакуированное в Казань ленинградское ЦКБ-17 (бывшее ЦКБС-1), и ЦНИИ-45 — головной НИИ в Народном комиссариате судостроительной индустрии, созданный на базе известного Опытового бассейна (сейчас — ЦНИИ имени академика А. Н. Крылова). Сам ЦНИИ-45 тем временем продолжал работу над проектом 71-Б, по чертям весьма родным к проекту 72: стандартное водоизмещение — 24 000 т, полное — 30 600 т, скорость — 31,5 узла).

Помимо этого, в инициативном порядке авианосцами занимались и другие организации: так, в марте 1944 года ленинградский завод № 189 предлагал достроить тяжёлый крейсер «Петропавловск» (бывший германский «Лютцов», приобретённый ещё перед войной), сделав его авианосцем на 40 самолётов.

Ещё в первой половине 40-ых годов двадцатого века при предварительной проработке ОТЗ на проект 72 стало известно, что с указанными в нём размерами (истребители — 11 x 7 x 3 м, торпедоносцы — 17 x 12 x 4,5 м при сложенных крыльях) для размещения тридцати самолётов потребуется ангар площадью около 1600 кв. м. Учитывая площадь под коэффициент и лифты заполнения ангара 50% при ширине в 20 м, его протяженность должна была составить 160–170 м, что есть пределом вероятного на корабле длиной 225–250 м. Исходя из этого целесообразно было бы сделать ангар двухъярусным — тогда высота обоих ангаров составила бы 11–12 м, что в полной мере приемлемо для корабля таких размеров, не смотря на то, что и повышает его уязвимость из-за большей высоты борта. Но в этом случае оптимальная вместимость корабля составила бы или 30, или 60 самолётов, размещать же на нём 45 самолётов было нерентабельно.

Появились неприятности и с размещением универсальной артиллерии. Её возможно было ставить или на полётной палубе в первых рядах и сзади «острова», или в спонсонах по обоим бортам — так, дабы крыша башни пребывала на одном уровне с палубой. Но проектируемая спаренная 130-мм башня Б-2У имела нижнюю подачу боезапаса и развитое подбашенное отделение, причём вращавшееся вместе с башней, исходя из этого на спонсон она никак не помещалась.

Установка же таких башен на палубе вместе с «островом» влекло за собой размещение под ними и погребов, что удлиняло цитадель и приводило к дополнительной нагрузке на и без того перегруженный правый борт (отметим, что на корабле проекта 71 для равновесия было нужно усилить броню левого борта).

ЦКБ-17 предлагает варианты

Потому, что с установками Б-2У появились неприятности, в собственном отчёте для Управления кораблестроения от 26 января 1944 года ЦКБ-17 предлагало применять 130-мм палубно-башенные установки, разместив их на спонсонах по обоим бортам. Эти установки были заметно легче, не смотря на то, что потребовали ручной подачи снарядов из погребов, пребывавших в отдалении. Но при заданной длине корабля на протяжении обоих бортов без неприятностей возможно было разместить все двенадцать спаренных 130-мм установок, каковые требовались в соответствии с ОТЗ. ЦКБ-17 предлагал к разработке три варианта проекта 71:

«1. Громадный авианосец на 60 самолётов с размещением восьми 130-мм башенных установок Б-2У на одном борту.

2. Громадный авианосец на 60 самолётов с размещением двенадцати 130-мм палубно-башенных установок симметрично на спонсонах по обоим бортам.

3. Небольшой авианосец на 30 самолётов с размещением восьми 130-мм палубно-башенных установок симметрично на спонсонах по обоим бортам».

Со своей стороны, ЦКБ-17 запрашивало у Управления кораблестроения технические задания по совокупностям управления и связи огнём, «так как ОТЗ никаких указаний на данный счёт не содержит». Эту просьбу повторили в феврале. В ответ 26 февраля глава 1-го отдела УК ВМФ инженер-капитан 2-го ранга Котов сказал, что в начале Марта для проработки последовательности вопросов в Казань будут командированы помощник главного конструктора самолётов для авианосца и представители Народного комиссариата ВМФ.

Помимо этого, Котов писал, что требования по устройствам управления стрельбой прорабатываются в Артиллерийском управлении ВМФ и будут сказаны дополнительно (13 марта они прибыли из Артиллерийского научно-исследовательского морского университета (АНИМИ) ВМФ).

25 февраля Котов направил в Казань уточнённые требования к проекту 72. Назначение авианосца определялось следующим образом: «Своевременное и тактическое обеспечение авиацией всех видов манёвренного соединения, действующего в море и у берегов соперника, и независимые действия авиации , если манёвренное соединение закрывает действия авианосцев». Привлекает внимание то, что окончательное слово стоит во множественном числе — другими словами предполагалась серийная постройка авианосцев.

Артиллерия корабля должна была употребляться для отражения атак авиации и лёгких торпедных противника: катеров и сил эсминцев. Исходя из этого в любом варианте авианосец должен был иметь не меньше восьми спаренных 130-мм установок Б-2У (двенадцать – для варианта на 60 самолётов). 85-мм установки могли быть спаренными, 37-мм автоматы кроме этого предполагались спаренными — другими словами число стволов возрастало в два раза.

Помимо этого, ангар больше не требовалось защищать от 130-мм снарядов. Остальные требования оставались неизменными с января 1943 года. Очень оговаривалось то, что на волне до 9 баллов крен корабля не должен был затруднять взлёт и посадку самолётов.

Примечательно, что впредь до мая 1944 года Управление кораблестроения настаивало на проработке промежуточного варианта — авианосца на 45 самолётов.

К работе подключаются лётчики и артиллеристы

13 марта АНИМИ ВМФ сказал краткие характеристики устройств управления стрельбой для проекта 72, но запрошенную у него схему совокупности управления огнём так и не отправил. В это же время она была нужна для проектирования наиболее значимого элемента корабля — надстройки-«острова». Исходя из этого ЦКБ-17 информировал Управление кораблестроения, что создаст такую схему самостоятельно, по собственному усмотрению.

Подробная схема совокупности управления огнём с размещением устройств и их развесовкой поступила из АНИМИ лишь 20 июня. Неспециализированный вес всех совокупностей управления огнём (вместе с кабелями) составлял 240 т, персональный состав — 10 офицеров, 17 старшин и 101 краснофлотец.

31 марта глава Управления кораблестроения инженер-вице-адмирал Н. В. Исаченков направил в Основное управление ВВС флота запрос об окончательных размерах палубных самолётов в разложенном и сложенном виде, каковые нужно заложить в проект. Он информировал, что при тех размерах, каковые указаны в ОТЗ от 14 января 1943 года, стандартное водоизмещение громадного авианосца получается 29 500 т, малого — 22 000 т, протяженность полётной палубы — 273 и 240 м соответственно.

Глава Управления кораблестроения инженер-вице-адмирал Н. В. Исаченков. Фото из домашнего архива, 1964 год

Для включения в ОТЗ требовалось сказать главные характеристики по катапультам, лифтам, аэрофинишерам и вторым особым устройствам, механизмам выгрузки и погрузки самолётов, и постам обслуживания самолётов. Наконец, нужно было знать параметры хранения самолётов в ангарах и методы их крепления, места и технологию подготовки самолётов к вылету, особенности и характеристики взлётной и посадочной частей полётной палубы, особенности хранения авиатоплива и методы его подачи к автомобилям, комплектацию корабля персоналом и пилотами обслуживания самолётов. Исаченков напоминал о том, что «предэскизный проект авианосца будет закончен в апреле, и в мае представлен на рассмотрение НК ВМФ, исходя из этого эти необходимы не позднее 15 апреля».

Неприятность пребывала в том, что флотские авиаконструкторы не имели использования опыта авианосцев и никакого проектирования и совсем не воображали, откуда забрать всю эти сведенья. Информацию об авиации авианосцев, её способах и особенностях применения были практически на вес золота.

Ещё 8 февраля 1944 года эксперты Главного управления ВВС ВМФ обратились в Управление кораблестроения прося передать во временное пользование отчётные материалы по экспериментальному бомбометанию отсека корабля под шифром «Корабль». Это было необходимо, дабы выяснить эффективность применения авиабомб. В ответ на это 24 февраля глава управления объявил, что эти материалы имеются лишь в одном экземпляре и смогут быть предоставлены лишь для работы в самом управлении, предложив «авиаторам» отправить конкретных лиц, каковые этим займутся.

7 апреля Основное управление ВВС ВМФ сказало о том, что запрошенные материалы о размерах палубных самолётов и параметрах лётного оборудования может дать лишь к 1 июня:

«Проектирование палубного истребителя ещё не началось, поскольку Народный комиссариат авиационной индустрии НКАП не располагает свободными конструкторскими мощностями. Эскизный проект палубного торпедоносца ПТ-М72 на данный момент рассматривается экспертная группой НКАП, по окончании чего будет передан на утверждение в НКВМФ».

Одновременно с этим проектирование палубного истребителя кроме того не начиналось. Составление тактико-технических требований к катапультам, лифтам и аэрофинишерам затруднялось из-за отсутствия опыта. Все немногочисленные эксперты по корабельной авиации сейчас пребывали на Черноморском флоте и были заняты опытами по запуску катапультного истребителя «Спитфайр» с крейсера «Молотов».
10 апреля помощник главного инженера ВВС ВМФ генерал Пруссаков отослал в Управление кораблестроения проект тактико-технических требований на корабельный истребитель Як-9К. Одновременно с этим он предлагал палубу с самолётами и «остров» продуть на модели корабля в ЦАГИ. 15 мая в Управлении кораблестроения было решено создавать продувку модели только по готовности эскизного проекта с совершенно верно определённым размещением оружия.

Корабельный самолёт был поставлен в замысел умелого самолётостроения на 1944 год, им занимался завод № 458. Его назначение определялось как одноместный истребитель ПВО для судов флота. Из требований Пруссакова направляться, что изначально Як-9К рассматривался как катапультный истребитель для крейсеров (вместо предполагавшегося «Спитфайра»), исходя из этого приземлять его рассчитывали на береговых аэропортах, без применения посадочного крюка.

Истребитель Як-9К на опробованиях в НИИ ВВС, начало 1944 года. "Наверное," именно он первоначально проектировался для авианосцев и вооружения крейсеров, а буква К в индексе означала не «крупнокалиберный», а «катапультный».

Добавим, что уже 16 июня 5-е основное управление Народного комиссариата судостроительной индустрии сказало Котову о том, что разработку торпедоносцев и истребителей ведут фабрики № 458 и № 477 Народного комиссариата авиационной индустрии, но состояние работ неизвестно, а все запросы от судостроителей остаются без ответа. Управление запрашивало о том, ведутся ли эти разработки лишь для авианосца либо же для каких-то вторых целей.

В первом случае оно предлагало дать фабрикам указания выслать в адрес ЦКБ-17 запрашиваемые им эти. Как видно, координация действий между судостроительным и авиастроительным ведомствами оставалась неудовлетворительной. Особенно очень сильно это сказывалось на работе над проектами, лежавшими «на стыке» нескольких родов армий.

Продолжение направляться.

2 — Авианосцы СССР (2/2)

Статьи, которые будут Вам интересны: