«Ни хлеба, ни соли нетути»: что ел русский солдат в первую мировую
Кроме того вооружённый до зубов воинов обязан прекрасно питаться ежедневно – цена самого современного оружия в руках полумёртвого от голода бойца пытается к нулю. В литературе многократно обрисованы и разобраны вопросы, касающиеся снабжения Русской императорской армии артиллерийскими боеприпасами, ружьями, аэропланами – но как же обстояли дела с едой в российских воинских частях на протяжении Первой мировой?
Гладко было на бумаге
Таковой ответственный вопрос, как пища, не испытывает недостаток в особенных начале разговора и смысловых подводках издали. Итак, что же должен был включать в себя в соответствии с довоенным нормам довольствия паёк рядового пехотных частей Русской императорской армии? Прежде всего, фунт (453 г) отварной говядины, помимо этого — 2 фунта сухарей на 2,5 дня, около 26 г сахара, 50 г соли и флягу с водой на 700 граммов.
Как же указанные довоенные нормы соотносились с обстановкой на фронте?
Император Николай II на фронте пробует солдатский обед
actualidad.rt.com
Период кампании 1914 года был ещё относительно сытным. К примеру, мясной паёк с началом войны потяжелел до полутора фунтов (614 г). Но это потребовало ежедневного забоя более чем 17 000 голов крупного скота .
Скоро повышение было нужно «откатить».
Уже в начале Галицийской битвы на Юго-Западном фронте, в частях 38-й пехотной дивизии 19-го военного корпуса, имели место суточные перебои в снабжении воинов продовольствием. Как следствие, «наступление 152 п[ехотного] п[олка] на д. Домброва велось очень вяло и нерешительно, что об’ясняется неспециализированным утомлением, чрезвычайным голодом и моральным напряжением».
На Северо-Западном фронте в данный начальный период войны отмечались не меньше тяжёлые обстановки. 12 августа 1914 года начальник XIII военного корпуса телеграфировал начальнику штаба 2-й армии: «…район корпуса только бедный, практически нельзя найти ни куска хлеба, что испытываю на себе лично. Полков, богато обеспеченных сухарями и хлебом, в корпусе нет».
В издании военных действий 3-й гвардейской дивизии серединой сентября 1914 года датируется следующая бесстрастная запись: «…части испытывали затруднения в фураже и продовольствии. Отсутствие запасов в интендантстве привело к необходимости каждой части самостоятельно организовывать собственное питание». Более того, уже в осеннюю пору первого военного года часть мяса было нужно выдавать солониной.
Приказ по армиям Северо-Западного фронта от 7 (20) октября 1914 года устанавливал мясной паёк в 3/4 фунта (307 г) фунта и 1/4 мяса (102 г) солонины – её элементарно несложнее было хранить и транспортировать.
Офицер снимает пробу пищи перед обедом
spbgu.ru
Совокупность войскового снабжения была бюрократизирована, как и другие армейские структуры. В соответствии со статьями 460 и 588 Высочайше утверждённого 16 (29) июля 1914 года Положения о полевом управлении армий, требование какого-либо вида довольствия должно было направляться из армий через глав корпусных управлений главе этапно-хозяйственного отдела штаба армии, а уже после этого — главе снабжений армий фронта либо подчинённых ему управлений. Неприятности с поставками продовольствия нереально было решить без аналогичных проволочек.
Но нельзя сказать наряду с этим, что руководство ничего не делало для их разрешения и наблюдало сквозь пальцы на халатность начальников полевых частей, не следящих подобающим образом за обеспечением армий продовольствием. К примеру, 9 (22) сентября начальник 265-го пехотного Сухаревского полка полковник Сланский мог быть снят генералом П. К. фон Ренненкампфом с должности за недостаточную заботу о довольствии нижних чинов. Но к тому моменту он уже сдавал дела полка, и потому взыскание ограничилось выговором, сам инцидент же был поставлен на вид главе 54-й пехотной дивизии генерал-лейтенанту Чижову.
попытки и Проблемы их решения
Наровне с мясом в ряде частей имелась неприятность дефицита хлеба. Полковник Э. А. Верцинский, командующий 145-м пехотным Новочеркасским Императора Александра III полком, отмечал в воспоминаниях, что она разрешалась приобретением муки у мирного населения недалеко от ночлега и последующей выпечкой из неё хлеба намерено организованной полковой командой.
Но оборотной стороной коммерциализации снабжения — приобретения, действительно, не зерна либо муки, а овощей и фруктов на железнодорожных следования станциях и путях частей — стали случаи заболевания воинов дизентерией. Чтобы снизить угрозы вспышек заболеваемости кишечными заразами в полевых частях, Главноком армиями Северо-Западного фронта приказом от 27 августа (9 сентября) 1914 года наложил на торговлю зеленью и плодами запрет.
Возможностью наладить выпечку хлеба на передовой располагала далеко не любая пехотная часть. Месяцем позднее в донесении начальнику лейб-гвардии Финляндского полка штабс-капитан Ю. Н. Аргамаков информировал: «Уже 2-й раз за время войны я кормлю роту на собственные деньги… Ни один интендантский склад в последнии месяцы нам ничего не отпускает». Менее чем месяц спустя им не исключалась кроме того угроза солдатского бунта из-за отсутствия хлеба.
Офицер, по его собственному признанию, тяготился вынужденными изъятиями у мирного населения их последнего продовольствия. В это же время они были регламентированы приказом армиям 1-й армии ещё 24 августа (6 сентября). Разрешалась реквизиция имущества обитателей для потребностей армии, безо всякого вознаграждения обладателей, но строго по распоряжению начальников корпусов либо глав дивизий.
Но, чуть ли это требование соблюдалось армиями всерьёз. Как вспоминал ротмистр Сумского гусарского полка В. Литтауэр, сразу после пересечения границы Восточной Пруссии 6 августа первым населённым пунктом на их пути был город Мирунскен, в котором пребывала сыроварня. «Для отечественных воинов наступили «золотые времена». в течении двух, может, трёх недель они ели… сосиски, ветчину, свинину, гусей и цыплят», — живописал успех собственной части Литтауэр.
Однако, подобные эпизоды были явным исключением для армии, в то время как недочёт продовольствия подчас расценивался как обыденная черта фронтовой судьбе. В осеннюю пору для руководства стала очевидной дефицит сухарей — 21 октября в приказе армиям 1-й армии генерал Ренненкампф с недовольством отмечал: «В некоторых частях армий относятся не хватает пристально к сохранению ранцевого и обозного сухарного запаса,.. без особенной потребности расходуют кроме того ранцевый запас». Приказом воспрещался расход сухарей без «экстренной необходимости».
На протяжении Лодзинской операции в ноябре 1914 года соперник перерезал пути сообщений частей 2-й армии, следствием чего стали всё те же перебои в снабжении армий продовольствием.
Походная кухня прибыла. Воины ожидают раздачи пищи
В целом, каллорийность дневной дачи продовольствия нижнего чина составляла 3150 калорий, причём с января 1915 года и до окончания войны она только понижалась. Размер мясного пайка, как самый важного элемента рациона, не был исключением. Он имел возможность варьироваться в зависимости от положения дел на фронте.
К примеру, в то время, когда войска Юго-Западного фронта преуспели в Карпатах – полновесный фунт мяса возвратился. Но на Северо-Западном фронте по приказу от 17 мая 1915 года устанавливались дневные нормы в 1/2 фунта мяса, предложение фунта и четверть… солонины докупать недостающее на местах. «Великое Отступление» не улучшило положения дел кроме того со стабилизацией фронта.
Никуда не делась доставки перевозки и проблема мяса его на фронт в пригодном для потребления состоянии. Так как, как мы знаем, заморозить мясо возможно лишь один раз. Вагонов-ледников не хватало, склады для хранения мороженого мяса принялись строить с громадным опозданием.
Метод разрешения этих неприятностей предлагался в записке, поступившей в Основное военно-техническое управление (ГВТУ) военного ведомства 19 февраля (4 марта) 1915 года за подписью «якут Иннокентий Степ[анович] Говоров». Создатель предлагал отказаться от применения рефрижераторов, засола и копчения мяса: «для замены сообщённых способов, мы имеем красивый предмет во всех отношениях, как раз этиловый спирт».
Не мудрствуя лукаво, Говоров рекомендовал заливать бочки с мясом спиртом, а после этого выпаривать его, ссылаясь на низкую точку кипения. Отдельным пунктом шли советы кулинарного характера.
«Довольно вкуса возможно приправлять пряностями и время от времени заменять вином, в особенности, в то время, когда заготовляется малыми порциями и имеется в виду потребление холодной закуской. И один запах освежил бы и прибавил отвагу»,
– заключал изобретатель. В условиях «сухого закона» Технический Комитет счёл предложение Говорова не имеющим боевого значения. Но его плану было суждено воплотиться в рационах экипажей подводных лодок ВМФ России и Советского Союза – хлеб на их борту хранился заспиртованным и помещённым в герметичную упаковку.
Мысль находчивого якута обогнала и пережила собственное время на десятилетия!
Затруднение таможенника Верещагина
В отдельных случаях обстановка с мясной провизией складывалась для армий довольно благополучно. Командующий 6-й артиллерийской батареей полковник Б. В. Веверн вспоминал, как во время «Великого Отступления» 1915 года нижние чины обеспечивались мясом покинутого беженцами рогатого скота, и на фоне этого изобилия воинам мясо было не по нутру, а варёная кукуруза казалась «барским» кушаньем. Очень предприимчивые пересыпали сахаром лесные ягоды, изготавливая варенье.
С 7 (20) апреля 1916 года и до конца войны мясной паёк составлял 1/2 фунта мяса, «причём не запрещалось засчитывать в счёт мяса рыбу, и мясные отходы». Как отмечает историк М. В. Оськин: «Последняя норма – объективно вероятный для страны предел выдачи мяса в армии на протяжении затяжной войны».
Доброволицы ожидают обеда: в кадре – одна из женских частей русской армии, примета 1917 года
На Кавказском фронте летом 1916 года царила очень значительная дефицит продовольствия. «…У казаков в далеком прошлом вышел запас сухарей. Время от времени добывали мясо, покинутый одиночный скот, варили суп не только что «без ничего», но и без соли», — свидетельствует хорунжий 1-го Кавказского полка Ф. И. Елисеев. Он же рисует трагикомическую сцену диалога с голодными казаками:
«Што вы едите? — задаю вопросы, сам голодный.
— Да ягоды, ваше благородие! — отвечают они. Попытался я их, эти ягоды и… выплюнул.
— Да так как это отрава… — говорю им.
— Э-эх, ваше благородие! — протянул один из них. — Пущай хучь отрава, но все же кисленькая… ни хлеба, ни соли нетути… адна мяса… ана уже ни лезет у рот…
И я их осознал. И этак восемь дней подряд».
Как тут не отыскать в памяти возглас отчаяния таможенника Верещагина из фильма «Белое солнце пустыни»: «Снова ты мне эту икру поставила! Не могу я её ежедневно, проклятую, имеется. Хоть бы хлеба дотянулась!..».
Фактически полное отсутствие тёплой пищи отмечалось в начале кампании 1917 года в частях, участвовавших в Митавской операции. Несложно додуматься, что недостаток продовольствия, разыгравшийся в тылу, не улучшил положения дел на фронте. Результат у данной ситуации мог быть лишь один, и он известен.
Сейчас любители и специалисты истории продолжают дискуссии о насыщенности фронтов Первой мировой тяжёлой артиллерией, ружьями и без того потом. Но за этими спорами иногда забывают: и вооружённый до зубов, и невооружённый солдаты одинаково желают имеется и должны делать это ежедневно. Данный несложный и непреложный факт применительно к событиям 1914–1918 годов со всей очевидностью заслуживает раскрытия и дальнейшего изучения в статьях.
литература и Источники:
- Распоряжения армиям 1-й армии. Документальная коллекция отдела военной литературы Русском национальной библиотеки (ОВЛ РГБ). Инв. № 157/20.
- Документы Российского национального военно-исторического архива (РГВИА).
- Армеев В. Щи да каша — пища отечественная. Этюд о военно-полевой кухне // Отчизна. 2007. №3.
- Веверн Б. В. 6-я батарея. Повесть о времени великого служения Отчизне. Т.2. Париж, 1938.
- Верцинский Э. А. Из всемирный войны. Боевые записи и воспоминания комполка и офицера Генштаба за 1914–1917 годы. Таллин, 1931.
- Елисеев Ф. И. Казаки на Кавказском фронте. 1914–1917. М., 2001.
- Издание военных действий 3-й гвардейской пехотной дивизии. 1914 г. Париж, 1938.
- Кузнецов Б. И. Действия 19-го военного корпуса во встречном бою 26–27 августа 1914 г. // революция и Война. М., 1935.
- Оськин М. В. Русская продовольственный кризис и армия в 1914–1917 гг. // Вопросы истории. 2010. №3.
- Стон смешался с криком «ура». На Германской войне. Год первый // Источник. 2002. № 1.
- Ступин В. Борьба за укреплённые позиции в условиях русского театра боевых действий. Митавская операция 1916–1917 гг. // Военный сборник. Выпуск 2. М., 1919.
- Федосеев С. Л. «Пушечное мясо» Первой мировой. Пехота в сражении. М., 2009.
- Littauer V. S. Russian Hussar. A Story of the Imperial Cavalry 1911–1920. London, 1966.