Новые песни одревних героях: сага, рассказанная компьютером
- Золотой дракон в фильме полностью сделан способом покадровой анимации. Роль этого персонажа видоизменялась уже на протяжении работы над фильмом — в начальном сценарии ему было отведено намного более скромное место
Собственный пристрастие к разработкам трехмерной анимации Роберт Земекис растолковывает так: «Само мастерство кино — это иллюзия. А я легко чуть-чуть расширяю ее границы»
- Технические успехи аниматоров с особенной наглядностью демонстрируют лица персонажей фильма
мимика и Внешность персонажей практически фотографически близки их живым прототипам
Многие критики задавали себе вопрос: из-за чего режиссер не захотел тех же актеров в соответствующих ролях?
Особенное внимание при работе над созданием образов фильма аниматоры студии Imageworks уделяли глазам, каковые традиционно являются самым не сильный звеном в виртуальных персонажах.
- В «Беовульфе» в первый раз в кино был использован способ электроокулографии (от латинского oculus — «глаз» и греческого grafw — «писать»), что окулисты используют для изучения перемещений глаз. Созданная студией совокупность EOS (ElectroOcularoGraphy) названа в честь этого способа
Сущность способа электроокулографии содержится в регистрации трансформации электрического глазных мышц и потенциала сетчатки.
- Роговица имеет хороший заряд относительно сетчатки; электрическая и оптическая оси глазного яблока фактически совпадают. При перемещении глаза угол его электрической оси изменяется, что ведет к трансформации потенциалов
Электроокулография показывает направление взора — а именно это и было необходимо кинематографистам.
- Исходя из этого на протяжении съемок на лица актеров были прикреплены особые электроды (по четыре около каждого глаза), каковые отмечали на графиках мельчайшие перемещения мускулов, осуществляющих контроль глазные яблоки. Информация, записанная посредством совокупности EOS, после этого была применена для анимации глаз трехмерных персонажей
Книгу, от которой западные студенты-филологи плачут горючими слезами, режиссер Роберт Земекис не особенно обожал, но сценарий, написанный писателем-фантастом Нилом Гейманом и одним из сценаристов «Криминального чтива» Роджером Эйвери, его вдохновил. В тот момент Земекис именно трудился над рождественской сказкой «Полярный экспресс», в базе которой лежала разработка, по-русски пара неуклюже именующаяся «захватом изображения», а по-английски — motion capture. Режиссер сделал вывод, что эта разработка идеально подойдет для «Беовульфа».
Как это трудится
Motion capture — это гибрид актёрской игры и анимации: актер игрой и своими движениями «оживляет» нарисованного на компьютере виртуального персонажа. Для этого актер надевает особый облегающий костюм, на что нанесены точки-маркеры, и играет свою роль на площадке, около которой установлены камеры. Эти камеры фиксируют положение точек в пространстве в любой раздельно забранный момент.
Компьютер эти сведенья обрабатывает и совмещает с видом виртуального персонажа, что возможно совсем не похож на актера, но однако приобретает его жесты и мимику. На компьютере кроме этого моделируется и окружающая среда. «Полярный экспресс» первенствовал фильмом, сделанным полностью по данной технологии, и критики в полной мере справедливо разгромили его в прах и пух.
«В ‘Полярном экспрессе’ у нас было четверо главных героев, — вспоминает Джером Чен, что трудился над «Полярным экспрессом» и руководил созданием эффектов в «Беовульфе». — Сейчас у нас 8 главных героев, 15 храбрецов второго замысла, у которых также большое количество экранного времени, и от 70 до 100 вторых персонажей». К счастью, за прошедшие три года разработка сделала громадной ход вперед.
На протяжении съемок «Полярного экспресса» площадка для motion capture на студии Сони Pictures Imageworks имела площадь всего лишь 3х3 м; в том месте имели возможность пребывать не больше четырех человек в один момент, и снимали их 72 камеры. Работа над «Беовульфом» проходила на площадке размером 7,6х7,6 м. Тут имели возможность в один момент пребывать 18−20 человек; более того, на данной площадке был кроме того совершён сеанс motion capture с участием двух их всадников и лошадей! 300 новых камер, 4-мегапиксельных Vicon MX40, были установлены по всему периметру. «Мы применяли камеры Vicon с программным обеспечением от Сони, и только четыре человека во всем мире знают, как этим всем пользоваться», — говорит Демиан Гордон, руководивший работой над motion capture.
Руки, ноги, табуретки
Bсе актеры носили обтягивающие костюмы из лайкры, на любой налеплялось по 78 маркеров. 150 маркеров наклеивалось на лицо. «Сначала это выглядит сюрреалистично, — вспоминает исполнитель одной из ролей Джон Малкович. — Ты приходишь утром, тебе на лицо накладывают прозрачную маску. На ней чертят разметку и накладывают маркеры, в особенности близко — на область около рта и около глаз.
Позже на тебя надевают что-то типа велосипедного шлема со прочими штуковинами и всякими электродами. Наконец, ты влезаешь во что-то наподобие гидрокостюма и надеваешь перчатки, каковые также покрыты сенсорами. Все это занимает не больше времени, чем небольшой по сложности грим. К этому скоро привыкаешь.
Честно говоря, уже на следующий день я об этом не думал».
Процедура motion capture была совершена и для двухсот с лишним предметов реквизита. Большинство реквизита на площадке была сделана из проволоки. Все это, само собой разумеется, совсем не помогало представить величие викингов, что весьма расстраивало Энтони Хопкинса, сыгравшего ветхого короля Хротгара. «Помой-му у тебя в руках чаша либо кубок — но он сделан из стали, полый и безлюдный.
Это так необычно», — говорит он.
Пузо викингу не помеха
Однако актеры в полной мере оценили преимущества motion capture. «Что прекрасно в данной технологии — она разрешает кому-нибудь наподобие меня, ростом 1,78 м и с пивным животиком, играться двухметрового золотоволосого викинга», — говорит Рэй Уинстон, 50-летний английский актер, сыгравший роль Беовульфа. На протяжении сеансов motion capture ему подставляли коробки, дабы он казался выше вторых актеров на съемочной площадке.
Эта разработка разрешает сосредоточиться только на актерской игре и забыть обо всем лишнем. «Это были чистые чувства, возвращение к базам баз», — говорит Анджелина Джоли, сыгравшая роль колдуньи-оборотня, матери чудовища Гренделя. Актерам не требуется было ожидать, в то время, когда оператор передвинет камеру, осветитель переустановит свет, а гримёры и костюмеры закончат собственные манипуляции между дублями.
Джон Малкович говорил, как страно было играться солидную часть дня, вместо того дабы проводить часы в ожидании, как это происходит на съемках простого фильма. И времени на съемочный процесс также уходило намного меньше, чем в классическом кино. Энтони Хопкинс, у которого была достаточно большая роль, трудился на площадке всего восемь дней.
Анджелина Джоли закончила собственные съемки за два с половиной дня, что идеально устраивало мать двоих детей, пребывавшую в тот момент на третьем месяце беременности.
Выстроить, одеть, причесать
Для всех остальных работа по окончании завершения сеансов motion capture лишь начиналась. Полученный на выходе материал больше всего напоминает звездную туманность, и первый этап в расшифровке отснятых материалов именуется «трекинг». Это отслеживание того, к какому из объектов относятся те либо иные точки — принадлежат ли они человеку, лошади либо королевскому прикоснусь. «Трекинг» реализовывают особые компьютерные программы.
Помимо этого, дабы уследить за виртуальным реквизитом, каждому предмету присваивался определенный штрих-код, как у товаров в супермаркете.
На следующем этапе режиссер обязан выяснить, какие конкретно ракурсы он желает видеть на экране. Потому, что происходящее на площадке для motion capture снимается сходу со всех вероятных ракурсов, большими и неспециализированными замыслами в один момент, он может выбрать фактически любую траекторию камеры и руководить ею в виртуальном пространстве. Роберт Земекис делал это посредством компьютерной программы MotionBuilder.
Затем персонажей требуется «причесать» и «одеть». Костюмы для храбрецов «Беовульфа» были сшиты из самых настоящих тканей, по окончании чего посредством трехмерного сканирования переведены в компьютер. Любопытно, что всем мужским персонажам фильма сделали одну модель обуви, которую позже подгоняли под каждого храбреца, додавая кое-какие подробности и меняя цвет.
Чудесное превращение Гренделя
Самой непростой задачей стал перенос данных с актеров, снимавшихся на площадке для motion capture, на цифровые модели их персонажей. При с Анджелиной Джоли перенос был достаточно прямолинейным: ее героиня в лучшие собственные моменты весьма близка к виду актрисы. Но так происходило не всегда.
Забрать, например, Гренделя (Криспин Гловер), чудовище ростом в три с половиной метра, у которого асимметричное лицо и одна рука дольше второй. «Мы желали, дабы он смотрелся как огромный ребенок-мутант, страдающий от всех вероятных кожных болезней», — говорит Джером Чен. На студии Imageworks для Гренделя разработали отдельную программу, которая ограничивала перемещения мускулов на половине его лица, как бы парализуя ее.
Для большей точности рты, языки, брови и щеки всех персонажей приводились в перемещение способом покадровой анимации. На лице Беовульфа было 125 контрольных точек для управления мимикой. Новые подробности вида храбрецов добавлялись вечно.
Аниматоры просматривали отснятый за сутки материал и часами обсуждали волосы в подмышках Энтони Хопкинса и тому подобные серьёзные мелочи. «Отечественные зрители — взрослые люди, и они желают видеть подробности, нюансы и текстуру», — говорит Джером Чен. Исходя из этого на лицах храбрецов видны неровная щетина и шрамы — как словно бы они брились ножами. «Чем громадным числом небольших подробностей мы наделяем персонажа, тем больше нас захватывает его игра — кроме того нас, тех, кто над этим трудится», — додаёт Джером Чен.
Единственным персонажем фильма, полностью сделанным способом покадровой анимации, был золотой дракон. Любопытно, что в изначальном сценарии его не было. Режиссер Земекис сообщил своим сценаристам, что они смогут вписать в сценарий все что угодно. «Будь то человек в кресле либо дракон, что желает уничтожить мир, — анимация будет стоить одинаково», — рассудил Роджер Эйвери, и дракон взял собственные пара мин. славы.
«Мы живем в достаточно необычном мире, где людям необходимы обстоятельства, дабы ходить в кино, — говорит Нил Гейман. — Мы стараемся дать людям зрелище, которое они не смогут взять с экранов собственных iPod ов». И это зрелище в «Беовульфе», непременно, удалось. Фильм состоялся в прокате с громадным успехом, уже за первый месяц в два раза окупив собственный достаточно скромный по нынешним меркам бюджет — $70 млн.
Статья размещена в издании «Популярная механика» (№64, февраль 2008).
<
h4>