Новый восточный путь
По окончании завершения победоносной для неё русско-японской войны Страна восходящего солнца сходу перешла в новый класс военно-морских держав, заняв среди них одно из ведущих мест. По окончании ввода в строй русских трофеев её флоту начало принадлежать в полной мере почётное четвёртое место в мире. Но количество очень сильно превосходило уровень качества. Особенно заметным это расхождение являлось в классе крейсеров. В 1907 году ВМФ микадо насчитывал 25 единиц этого класса — число, вызывающее уважение.
Но все они являлись морально устаревшими. Достаточно подчернуть, что самый крупным и современным из лёгких крейсеров стал бывший «Варяг», взявший новое имя — «Сойя». Он и его собратья представляли собой сборище самых разнообразных судов, выстроенных во всех главных морских государствах мира.
Кроме того сыгравшие ключевую роль в сражениях прошедшей войны броненосные крейсера через несколько лет перешли в категорию «линейных» единиц уже не второй, а скорее третьей линии.
Такое состояние флота имело возможность бы принимать во внимание возможно страшным, если бы оно сохранилось много лет. Но в то время Япония пребывала в удачном положении. Основной и самый опасный соперник — Российская Федерация — повержен. Самая замечательная морская держава — Британия — в союзниках. Яркой угрозы войны с сильным неприятелем не существовало. Возможно было приступить к планомерному постройке флота, неторопливому и вдумчивому.
Как раз так и поступили японцы. По чрезвычайной программе, принятой ещё в начале войны, предусматривалась постройка лишь одного нового лёгкого крейсера. Но и его закладку отложили до окончания боевых действий, а в проект внесли трансформации, которые связаны с боевым опытом.
Так же на пара лет отсрочили строительство «броненосных» (в действительности — линейных) крейсеров — «Конго», «Харуна», «Кирисима» и «Хиэй», каковые, в итоге, стали сильнейшими в мире (на момент закладки).
Обстоятельств тому хватало. Далеко не могущественная экономически Япония за войну попала в важную денежную яму.
Не хватало и настоящих судостроительных мощностей. Главные верфи ВМФ в Курэ и Ёкосуке были загружены на пара лет вперёд постройкой «основных судов», крейсеров и линейных кораблей. Исходя из этого крейсер второго класса «Тонэ» заложили на захудалой в то время верфи в Сасэбо, дотого занимавшейся лишь миноносцами. В итоге маленькой, в сущности, корабль строился практически три года.
В качестве базы для его проекта избрали эльсвикский «Ёсино», прекрасно зарекомендовавший себя в японо-китайской и русско-японской войнах. Но с момента разработки «Ёсино» прошло около 15 лет, срок для финиша XIX — начала XX века, времени очень стремительного развития техники, легко огромный. Однако, «Тонэ» сохранил все главные характеристики прототипа, не считая внешнего вида, что был в полной мере прогрессивным.
Старомодный таранный форштевень заменили красивым изогнутым клипперского типа; время от времени в литературе отмечается, что конструкторы «подсмотрели» его на попавшем «в плен» русском «добровольце» «Ангара». Так или иначе, но с того времени подобная форма форштевня стала собственного рода фирменной маркой японских судов, среди них и крейсеров. В итоге лихой форштевень и три наклонные трубы придали, в неспециализированном-то, морально устаревшему кораблю не только в полной мере современный, но кроме того красивый вид.
Но сущность корабля, боевые характеристики, оставались более чем скромными: скорость, одно из основных качеств крейсера, только мало превысила на опробованиях проектные 23 узла, а оружие всецело повторяло «Ёсино». Приятным исключением стала замена короткоствольных шестидюймовок на более современные 45-калиберные собственного производства. Практически сразу после вступления в строй несколько 120-миллиметровок сняли; потом вместо них установили такое же число 76-мм зениток.
Работа у запоздавшего показаться «Тонэ» по сроку в точности соответствовала условиям военно-морских соглашений: в апреле 1931 года его вывели из состава флота, а два года спустя он уже в качестве мишени отправился ко дну под бомбами новых фаворитов войны на море — самолётов авианосной авиации.
В один момент с «Тонэ» строилась пара совсем маленьких судов, классифицированных в качестве посыльных судов, либо, в ветхом варианте, авизо: «Могами» и «Йодо».
В действительности это были маленькие (около 1300 т) бронепалубные крейсера, предназначенные для разнообразной работы с эскадрами громадных судов. Но сразу после вступления в строй им стало не хватать боевых качеств, в первую очередь скорости — в качестве «передатчиков приказаний», и оружия — для противодействия эсминцам . Совсем точку на карьере «малышей» поставило развитие связи.
В 1912 году их понизили в ранге до канлодок, а с конца 1920-х годов послали в резерв. Тут любопытно, что более прогрессивный «Могами» (имевший трёхвальную скорость узла и турбинную 23 установку) в первой половине 30-ых годов двадцатого века отправился на разделку, в то время как его консервативный систершип с паровыми машинами и на узел меньшей скоростью оставался в резерве до 1940 года, а на слом он отправился в самом финише войны.
По окончании подписания мира с Россией в Портсмуте военно-морские эксперты приступили к разработке на большом растоянии идущих замыслов, предусматривавших создание могущественного современного флота, талантливого побороться с любым из вероятных соперников, к числу которых, кроме России, причисляли сейчас ещё и Соединённые Штаты, и… Францию. Кроме линейных крейсеров и линкоров в громадную программу 1907 года вошли три лёгких 4500-тонных корабля.
Но и тут особенной спешки не замечалось. Официально заказали их лишь в конце 1908 года, а к постройке приступили ещё через полтора года.
Тройка — «Тикума», «Хирадо» и «Яхаги» — заметно отличалась от явного плагиата — «Тонэ».
У последнего кораблестроители переняли разве что конструкцию корпуса. Новые крейсера испытывали явное влияние выстроенных к тому времени английских «таунов», проявившееся кроме того во внешнем виде возвратом к прямым дымовым трубам числом четырёх штук, как у британцев. Они имели единый 152-мм калибр артиллерии и турбинные энергетические установки, разрешавшие развивать приличную скорость — 26 узлов.
Довольно часто указывается, что эти «японцы» защищались 88 — 50-мм поясом по ватерлинии, но чертежи не подтверждают этого. В действительности упомянутые цифры относятся к участкам скосов палубы: «Тикума» со товарищи оставались бронепалубными. Серьёзным новшеством стало широкое иcпoльзoвaние в конструкции корпуса высокопрочной стали («Тонэ» ещё всецело строился из простой судостроительной стали).
Работа троице выдалась не очень выдающаяся, потому, что пришлась она по большей части на межвоенное время.
В 1914 году совсем свеженький «Тикума» поучаствовал в охоте за эскадрой адмирала Шпее. По окончании войны их подвергли вялой модернизации, сняв несколько 76-мм зениток и заменив 457-мм торпедные аппараты более современными 533-мм. Но в новый флот такие крейсера уже не вписывались.
В первой половине 30-ых годов двадцатого века на покой отправился «Тикума», а девять лет спустя из состава флота вывели оставшуюся несколько. Но, что любопытно, на слом они не пошли.
«Яхаги» всю войну прослужил в качестве учебного судна в военно-морской академии в Этадзиме, а «Хирадо» простоял у заводской стены. Уже по окончании капитуляции Японии их послали на разделку, а полученный металлолом отправился к победителям — в Соединенных Штатах.
Совсем хорошие суда — «тикумы» (они развили на опробованиях около 27 узлов), в отличие от своих «городских» аналогов из Британии, не повторялись постройкой и не послужили исходным пунктом для проектирования долгих серий с бантиками и различными «вариантами». Японские адмиралы к тому времени создали уникальную теорию применения крейсеров, заметно отличающуюся от европейской.
Они медлено подготовились к войне с могущественными Соединёнными Штатами, причём очень серьёзное значение придавалось торпедным силам. Эскадренные миноносцы должны были уравнять преимущество в линкорах, заблаговременно обусловленное злополучным отношением 5:5:3, навязанным «троечнице» Японии «старшими товарищами» — США и Британией, имевшими по «пятёрке».
Конечно, атаки эсминцев необходимо было поддерживать, для чего требовались особенные крейсера, в первую очередь весьма скоростные, имеющие достаточно сильную артиллерию против подобных судов соперника, и замечательное торпедное оружие: так как лишних аппаратов при атаке «громадных горшков» не бывает. В принципе, мысль лидирования флотилий эскадренных миноносцев крейсерами также принадлежала «старшему брату» — британцам, но в Японии она взяла окончательный, возможно сообщить, экстремальный вид.
Ветхие по собственной концепции крейсера типов «Тонэ» и «Тикума» для исполнения таких задач не доходили в силу собственной низкой скорости; они уступали современным эсминцам 6 — 8 узлов. Исходя из этого было издано постановление о постройке и проектировании новых скоростных лёгких крейсеров. Так на свет показались «Тенрю» и «Тацута», взявшие обозначение в соответствии со собственными маленькими размерами: 3500-тонные либо «малоразмерные» крейсера.
Они стали называться по именам японских рек — совокупность, ставшая впредь классической для лёгких крейсеров Страны восходящего солнца.
151. Лёгкий крейсер «Кума» (Япония, 1921 г.)
Строился компанией «Кавасаки» в Кобэ. Водоизмещение 5500 т, большая протяженность 162,10 м, ширина 14,20 м, осадка 4,80 м. Мощность четырёхвальной паротурбинной установки 90 000 л.с., скорость 36 узлов.
Бронирование: пояс 51 мм, палуба 25 — 32 мм, боевая рубка 25 мм. Оружие: семь 140/50-мм орудий, две 76/40-мм зенитных пушки, четыре двухтрубных 533-мм торпедных аппарата. В 1921 г. выстроено пять единиц: «Кума», «Тама», «Китаками», «Оои» и «Кисо». Многократно модернизировались; «Китаками» и «Оои» переоборудованы в торпедные крейсера с сорока 609-мм торпедными аппаратами. Все, не считая «Китаками», потоплены в 1944 г.; «Китаками» сдан на слом в 1947 г.
152.
Лёгкий крейсер «Тонэ» (Япония, 1910 г.)
Строился на верфи ВМС в Сасэбо. Водоизмещение 4120 т, большая протяженность 113,80 м, ширина 14,41 м, осадка 5,10 м. Мощность двухвальной паровой установки тройного расширения 15 000 л.с., скорость 23 узла. Бронирование: палуба 38 мм, на скосах до 75 мм, боевая рубка 102 мм. Оружие: два 152/ 45-мм и десять 120/45-мм орудий, четыре 76/40-мм зенитных пушки, три 457-мм торпедных аппарата. Исключён из перечней в 1931 г., потоплен в качестве мишени для морской авиации.
153. Лёгкий крейсер «Тенрю» (Япония, 1919 г.)
Строился на верфи ВМС в Сасэбо. Водоизмещение 3950 т, большая протяженность 142,90 м, ширина 12,32 м, осадка 4,00 м. Мощность трёхвальной паротурбинной установки 51 000 л.с., скорость 33 узла. Бронирование: пояс 51 мм, палуба 25 мм, боевая рубка 25 мм. Оружие: четыре 140/50-мм орудия, три 76/40-мм зенитных пушки, два трёхтрубных 533-мм торпедных аппарата. В 1919 г. выстроено две единицы: «Тацута» и «Тенрю».
Оба потоплены американскими подводными лодками в 1944 и 1942 гг. соответственно.
Задача перед японскими инженерами стояла, прямо скажем, непростая. От них "настойчиво попросили" проектной скорости в 33 узла, что при применении ещё очень несовершенных котлов того времени машинально означало загромождение корпуса объёмными кочегарками. Для компенсации было нужно приложить все возможные упрочнения для облегчения самой конструкции.
Путь к тому времени был известным: в Германии уже в годы войны часть набора и обшивки изготавливали из высокопрочной стали. Японцы поступили так же, рискнув применить упомянутую сталь уже для всех главных элементов конструкции. Иного выхода у них не было: громадная скорость вынуждала сделать суда весьма узкими, а по длине они на 9 м превышали более большую и известную своим высоким соотношением длины к ширине английскую «Аретьюзу».
У названных судов оно приближалось к 11,3 — значению, характерному лишь для эсминцев. Исходя из этого корпус не только изготавливался из весьма прочной, по сути, близкой к броневой стали, но ещё имел очень большую для столь малых судов толщину, в основном 19 — 25 мм. Кроме данной «полуброневой» защиты мини-крейсера взяли и настоящие пояс и броневую палубу. Само собой разумеется, всецело прикрыть всю длину ими не удалось, но автомобили и котлы взяли пристойную защиту от снарядов эсминцев.
Одним корпусом меры по понижению веса не ограничились. От своих «ведомых» — эсминцев — их будущие фавориты позаимствовали фактически все механизмы, а также высокооборотные турбины, каковые было нужно снабдить зубчатыми редукторами. В итоге японцам удалось добиться большого успеха. В 3500-тонное водоизмещение вместились 33-узловая скорость, четыре 140-мм скорострельных орудия в башнеподобных щитах, два трёхтрубных торпедных аппарата и приличное бронирование.
В итоге «Тацута» и «Тенрю» стали первыми вправду современными лёгкими крейсерами императорского флота.
И послужить им было нужно много. В 1920-е и 1930-е годы оба неоднократно оказались в водах Китая, демонстрируя в том месте силу японского флота и ловя «нарушителей», пробовавших снабжать китайцев. Во второй половине 30-ых годов XX века парочку поставили на модернизацию, на протяжении которой угольные котлы всецело заменили нефтяными, и усилили лёгкую зенитную артиллерию.
В наступившей через три года войне с США на их долю было нужно много приключений. «Тенрю» посчастливилось разрядить все собственные торпедные аппараты по американским судам в сражении у острова Саво и, в полной мере быть может, добиться попаданий. Оба крейсера поучаствовали в долгой и кровавой кампании у острова Гуадалканал и обстреливали американские аэропорты. Но финиш их стал однообразным и печальным.
И тот, и второй пали жертвами подводных лодок, причём затонули скоро и со большими утратами экипажей.
Не обращая внимания на несомненную инженерную успех с «малоразмерными крейсерами», уже в то время, когда они пребывали в постройке, стало ясно, что полностью «малыши» новой торпедной теории однако не удовлетворяют. Предполагалось, что новейшие эсминцы типа «Минекадзе» смогут развить скорость до 39 узлов. Лидировать такие суда — «Тенрю» и «Тацута» просто не могли.
К тому времени японцам стали известны характеристики американских «скаутов», уже привычного нам типа «Омаха». Не обращая внимания на кое-какие недочёты «американцев», они были большими и очень сильно вооружёнными чтобы 3500-тонные японские суда имели хорошие шансы в сражении с ними.
Исходя из этого мини-крейсера японские инженеры решили не повторять, а создать новый проект, улучшенный и усиленный.
Он взял обозначение 5500-тонного. На этот раз проектантам повезло. Их детище растиражировали в громадной серии: всего по программам 1917, 1918 и 1920 годов заказали 18 единиц, 15 из них заложили между 1920-м и 1925 годами и 14 — достроили.
Официально они назывались улучшенными «Тенрю», но практически от своих предшественников переняли разве что 140-мм артиллерию и кое-какие технические ответы по конструкции. Основной изюминкой нового типа стала скорость; предполагалось, что японские крейсера смогут развивать 36 узлов! Скорость легко фантастическая, поскольку строившийся параллельно в Англии тип «D» имел на целых семь узлов меньше.
Да и далеко не каждый эсминец того времени был бы способен угнаться за японскими скороходами. Ясно, что на таком ходу суда создавали огромную носовую волну, исходя из этого высоту борта было нужно расширить, если сравнивать с низенькими «малышами». Конечно, что корпуса оказались весьма долгими: в них требовалось втиснуть автомобили огромной для того времени мощности, а наверху, на палубе, расположить 140-мм пушки в одиночных установках.
В следствии вынужденной жертвой стали защитные качества. Необходимо подчеркнуть, что запланированный скоростной рекорд на опробованиях достигнуть не удалось: большая часть единиц смогло развить не более 35 — 35,5 узла. Действительно, и этого «запаса» хватило чтобы через 20 с лишним лет, в конце Второй мировой, давать около 33 узлов и держаться вровень с новыми боевыми единицами.
5500-тонные крейсера разделялись на три типа: «Кума», «Нагара» и «Сендай», либо, по официальной классификации, серии I, II и III. Все они имели однообразные корпуса, но пара различались внешним видом. Пять крейсеров типа «Кума» проектировались и строились первыми, за ними последовали шесть единиц типа «Нагара» и три типа «Сендай».
Из шести рассчетных к постройке судов последней серии достроили только три: «Сендай», «Дзинцу» и «Нака». Завершить всю шестёрку помешали установленные морскими контрактами ограничения, против которых столь яростно возражала Япония.
Новые крейсера, воспроизведённые в столь большом количестве (самая громадная серия судов этого класса в японском флоте за всю его историю), предназначались, само собой разумеется, уже не только для лидирования флотилий эсминцев (их столько и не набралось бы), но и для ответа вторых крейсерских задач — разведки при флоте и защиты собственного судоходства. В итоге — аналог английских «аретьюз», «С» и «D», но с отчётливым японским выговором.
В случае если «британцы» однако в полной мере пристойно были защищены против снарядов «одноклассников», оставаясь притом очевидно неспешными, то японские «реки» ограничились только узким маленьким поясом в районе энергетической установки при огромной скорости. Но такое бронирование снабжало защиту лишь от снарядов калибра 102 мм — главного оружия эсминцев США, но во время второй мировой главным калибром американских эсминцев стали 127-мм пушки, от полу-бронебойных снарядов которых броня японских лёгких крейсеров уже фактически не выручала.
Что же говорить о 152-мм орудиях «настоящих» крейсеров, показавшихся в 1930-е годы! В дневном артиллерийском бою шансы маленьких и практически «обнажённых» японцев с оружием в щитах смотрелись кроме того не призрачно, а просто безнадёжно.
Но отчётливым оставался упор на ночные торпедные атаки.
При постройке крейсера типа «Кума» взяли стандартные для того времени 533-мм торпедные аппараты, но, в то время, когда на вооружение поступили новые замечательные торпеды калибра 610 мм, их тут же поставили на 5500-тон-ники. Остальные серии имели аппараты и новые торпеды с момента постройки. Японцы настойчиво пробовали сделать из них универсальные крейсера.
Так, в 1930-е годы на палубах смонтировали авиационные катапульты (в годы войны их сняли) и пара раз усиливали лёгкое зенитное оружие, а с возникновением более либо менее надёжных радиолокаторов «кумы» взяли и их.
По большому счету на модернизации собственных судов японцы не скупились. Не стали исключением и 5500-тонные крейсера, каковые неоднократно «перекраивали» в соответствии с текущими теориями либо потребностями.
Часть пушек главного калибра на протяжении войны сняли, дабы усилить зенитное оружие за счёт дополнительных 25-мм зенитных автоматов, каковые практически «втыкали» в любое подходящее место. Кое-какие крейсера этого типа взяли 36, 38 а также 41 такую пушку.
Громаднейшим переделкам подверглись «Оои» и «Китаками», выбранные в качестве «жертв» новой торпедной теории.
Во второй половине 30-ых годов двадцатого века Морской генштаб создал замысел по борьбе с численно превосходящим американским флотом. Согласно этому плану соперника следовало максимально ослабить ночной атакой с широким применением новейших дальноходных торпед, а днём с уже побитыми отрядами вступали в артиллерийский бой линкоры. В рамках данной концепции два лёгких крейсера предлагалось вооружить минимум десятью четырёхтрубными торпедными аппаратами любой.
Два крейсера, выпустив по 20 торпед в один момент, имели возможность, согласно точки зрения адмиралов, прорубить широкую «дорогу» в боевых порядках американского флота.
Соответственно на «Оои» и «Китаками» в 1940 — 1941 годах покинули лишь по четыре 140-мм орудия, расположенных в носу, а в средней части корпуса разместили десять четырёхтрубных 610-мм аппаратов.
Они не помещались по ширине корпуса, и было нужно расширить палубное пространство за счёт необычных спонсонов, протянувшихся на 60 м. В начале войны оставшиеся 140-миллиметровки сняли и заменили двумя спаренными 127-мм зенитными установками, сделав крейсера воистину чисто торпедными. Но тактика массированного ночного боя себя не оправдала по одной несложной причине — американцы предпочитали не сражаться ночью до появления на собственных судах достаточно идеальных радиолокаторов, тем более в составе огромных соединений.
Так что «прорубать проспекты» было просто не в чем. «Тяжёлые торпедные крейсера» японцам не понадобились, и в первой половине 40-ых годов XX века сохранившийся «Китаками» перестроили в носитель десантных катеров, убрав восемь из десяти огромных четырёхтрубных аппаратов. После этого четыре аппарата вернули на место, а закончил собственную карьеру многострадальный бывший крейсер в роли базы для человеко-торпед «Кайтен». Из повреждённого в следствии атаки английской подлодки турбинного отделения удалили содержимое.
Покинули механизмы мощностью 30 000 л.с. — треть от исходной, что разрешало развить приблизительно 23,5 узла. Из оружия на борту остались четыре 127-миллиметровки, 61 25-мм автомат и восемь человеко-торпед.
В событиях Второй мировой уже ветхие к тому времени японские лёгкие крейсера принимали участие весьма деятельно, делая различные задания, от положенных им по задумке торпедных атак во главе отрядов эсминцев до обстрела войск и конвоирования транспортов и аэропортов на берегу.
И поплатились за это жестоко: на дно отправились все 5500-тонные крейсера, за исключением «Китаками», что употреблялся в качестве учебного корабля и был захвачен американцами в августе 1945 года в качестве трофея во Внутреннем море. Остальные пали жертвами подводных лодок («Кума», «Тама», «Исудзу», «Натори», «Оои», «Нагара») либо авиации («Юра» — первый лёгкий крейсер Японии, погибший во всемирной войне, «Кисо», «Кину», «Абукума», «Нака», «Китаками»). «Повезло» лишь «Сендаю», что пал в честном бою с американскими крейсерами в заливе Принцессы Августы на о. Бугенвиль, и «Дзинцу», что подобная будущее постигла у о. Коломбонгара от огня американо-новозеландского отряда в составе лёгких крейсеров «Сент-Луис» и «Гонолулу» и «Линдер». В обоих битвах японские суда не смогли ничего противопоставить более новым и замечательным единицам союзников, к тому же оснащённым «продвинутыми» радиолокаторами.