Окрыленный человек — «военные действия»
Судьбы двух известных нижегородцев – изобретателя Ивана Петровича Кулибина и конструктора летучих судов Ростислава Евгеньевича Алексеева во многом схожи. Водоходное судно Кулибина, применявшее энергию воды, намного опередило собственный время. В департаменте водных коммуникаций при Александре I идею не оценили по преимуществу и закрыли финансирование. Водоходы на Волге так и не показались.
Ни один из проектов великого русского механика не стал распространен.
Судьбы изобретений конструктора Алексеева на взлете его карьеры складывались более удачно.
С учебы в Горьковском индустриальном университете на кораблестроительном факультете Алексеев вспоминал над тем, как расширить скорость перемещения по воде. Так появилась мысль, а диплом по закрытой для публики теме «Скоростной катер на подводных крыльях» студент Алексеев защитил в 1941-м. Разработка проекта для того чтобы катера для ВМФ взяла высокую оценку, молодого инженера направили на завод «Красное Сормово» доводить идею судна на малопогруженных подводных крыльях до воплощения в металле.
До конца войны его группа и Алексеев создать скоростной боевой катер опоздали, но результаты работы были столь впечатляющими, что конструктора и трех его сотрудников в первой половине 50-ых годов двадцатого века оценили Сталинской премией второй степени. На лауреатские Алексеев приобрел «Победу», которая правдой и верой служила ему до 1962-го, в то время, когда конструктор, взяв Ленинскую премию, поменял ветхую машину на «Волгу».
Армейские разработки стали базой для пассажирского судна, аналогов которому доселе не существовало. Летом 1957-го делегаты и гости Столичного студентов и международного фестиваля молодёжи смогли оценить новинку – от желающих проехаться по воде на скоростной «Ракете» не было отбоя. Прогулка с ветерком по Химкинскому водохранилищу на неповторимом корабле первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева и его восторженные отзывы стали охранной грамотой для Алексеева – в профильном университете новое транспортное средство не одобряли.
В собственный первый рейс «Ракета» с тридцатью пассажирами на борту ушла 25 августа. Расстояние 420 километров от Неприятного до Казани она прошла за семь часов. Серийный выпуск судов проектов 340, 340Э, 340МЕ наладили на феодосийском заводе «Море». С 1959 по 1976 год было выстроено 389 «Ракет», 32 – на экспорт.
Высокооборотные дизельные двигатели поставлял Лениградский завод «Звезда».
Конструктор приобрел полную помощь, и под его управлением коллектив в две тысячи человек каждый год проектировал и испытывал по 15–20 моделей судов. За «Ракетой» последовали «Волга», «Метеор», «Комета», «Спутник», «Буревестник», «Восход». На этих проектах полностью была реализована мысль скоростных судов на подводных крыльях. А у Алексеева показалась новая – экранопланы.
Аппараты, применявшие водную гладь либо другую ровную поверхность для старта, посадки и полёта. Экспериментальный экраноплан СМ-1 произвел хорошее впечатление на главу Комитета Совмина СССР по военно-промышленным вопросам, а потом военного министра СССР Дмитрия Устинова. Он сумел оценить важность идеи Алексеева и всемерно поддерживал конструктора.
КМ-1 испытывали на Каспийском море, где стометровую машину с десятью размахом крыльев и турбореактивными двигателями больше 37 метров, развивавшую над морем огромную скорость 450 км/ч, рассмотрела космическая разведка американцев. За границей эту разработку Алексеева до сих пор именуют «Каспийским монстром». Пилотировали его в первый раз 18 октября 1966 года.
Одним из двух летчиков был Ростислав Алексеев. В правом кресле сидел испытатель Владимир Логинов. На опробованиях отрабатывали постройки экранопланов и теорию проектирования.
Эта машина стала первой, вольно ощущающей себя и на воде, и в воздухе. И это сказалось на судьбе экранопланов. Моряки полагали их самолетами, авиаторы – судами.
Разработки Алексеева на стыке сред имели возможность перевернуть развитие сходу нескольких отраслей – судостроительной, авиационной, оборонной. Но госслужащие не отважились взять на себя ответственность. Прекрасно, никто пока не отрицал важность нового типа судов.
К началу семидесятых в ЦКБ создали пара проектов экранопланов, каковые и сейчас кажутся фантастическими: авианосца массой пять млн кг с двумя ядерными двигателями на 12 самолетов, носителя субмарины «Гулливер» массой 50 000 транспортника и тонн для космических челноков «Буран». Главком ВМФ СССР адмирал Горшков выбрал вариант десантного экраноплана, и в 1968-м ЦКБ Алексеева взяло тактико-техническое задание на создание проекта 904 «Орленок». Данный транспортно-десантный корабль имел возможность взлетать и садиться в пятибалльный шторм.
За полтора года его команда и Алексеев создали техпроект и рабочие чертежи планера, на умелом заводе ЦКБ приступили к постройке. В 1974-м экраноплан готовься . Столичные госслужащие вынудили Алексеева начать ходовые опробования, не ждя результатов статической проверки корпуса. «Орленок» вышел в море, разбежался и в момент отделения от воды хвостовая часть с двигателем и оперением оторвалась.
Алексеев сумел на трудящихся носовых двигателях привести покалеченную машину в бухту завода «Дагдизель». Созданная рабочая группа обстоятельством аварии назвала использование в конструкции корпуса материалов, не рассчитанных на высокие нагрузки. Никто из пребывавших на борту не пострадал, но на главном конструкторе завистники отыгрались по полной. Его отстранили от работы, перевели на пост ведущего эксперта, позже – начотдела перспективного проектирования.
При постройке во второй половине 70-ых годов XX века нового «Орленка» с усиленным по окончании аварии корпусом опробования проводил новый основной конструктор. Алексееву запретили принимать участие в них, но он все равно бывал в Каспийске – летчик Алексей Митусов, вопреки всему, брал его на борт самолета.
3 ноября 1979 года первый в мире десантный корабль-экраноплан «Орленок» приняли на вооружение ВМФ.
По воспоминаниям дочери конструктора Татьяны, 70-е выдались для Алексева особенно тяжелыми. Его «понижали и понижали… а он вел себя так, словно бы ничего не происходит. Многих злило то преимущество, с каким он держался. Кое-какие прекратили с ним здороваться, а вчерашние «приятели» говорили: «Ну сейчас, в то время, когда не будет Алексеева, мы такое спроектируем!».
Но время шло, а блестящими идеями никто не фонтанировал. И тогда те же запели второе: «А что вы от нас желаете? Алексеев гений, а мы кто? Простые смертные…»
В январе 1980-го в Чкаловске при опробовании пассажирской модели экраноплана второго поколения Алексеев надорвался. Его ассистенты расчистили лед автострады и заявили, что модель возможно отпускать. Что в том месте произошло, доподлинно неизвестно, но Ростислав Евгеньевич как-то принял на себя всю тонну веса.
По окончании опробований отправился в ЦКБ, весь день отработал, а вечером пожаловался на боль в боку. Положили в поликлинику… Но 9 февраля конструктора не стало.
По окончании похорон на квартире в Каспийске, где жил Алексеев, родственники нашли порванные в клочья записи и чертежи Ростислава Евгеньевича. Рылись малоизвестные и в его кабинете в ЦКБ – оттуда пропали чертежи…
В судьбах двух очень способных нижегородцев – механика-самоучки Ивана Кулибина и конструктора летающих судов Ростислава Алексеева имеется общее: они не реализовали до конца все собственные планы.
Ударный экраноплан «Лунь», над планом которого трудился конструктор, был построен летом 1986 года. В 1991-м официально принят на вооружение Каспийской флотилии. Он единственный ударный экраноплан ВМФ сперва СССР, а после этого России. В 1984-м Минобороны свернуло программу строительства армейских экранопланов, посчитав их неперспективными.
А с распадом СССР революционные идеи Ростислава Алексеева были и вовсе забыты.
С 2007 года таковой техники в составе ВМФ РФ нет. Но дискуссия о том, необходимы ли они, уже не имеет смысла. На вооружении флотов КНР и Ирана стоят боевые малогабаритные экранопланы.
Китайские армейские собираются представить модель, вычисленную на 200 морпехов.
Ростислав Алексеев за собственную маленькую судьбу два раза перевернул мировое судостроение. Но его окончательные слова были: «Я так и не смог добиться того, чего желал».