Судьба «лайсендера»
Создатель не ставил собственной целью обрисовать тут всю историю боевого применения и создания данной необычной английской автомобили – тот, кому она увлекательна, легко отыщет необходимую информацию в сети либо ветхих авиационных изданиях. Обращение отправится о судьбе одного конкретного самолета, правильнее, кроме того не о судьбе – участи, постигшей его в один из дней начала осени 1941 года.
Создатель не ставил собственной целью обрисовать тут всю историю боевого применения и создания данной необычной английской автомобили – тот, кому она занимательна, легко отыщет необходимую информацию в сети либо ветхих авиационных изданиях. Обращение отправится о судьбе одного конкретного самолета, правильнее, кроме того не о судьбе – участи, постигшей его в один из дней начала осени 1941 года.
Дюжина многоцелевых самолетов Westland Lysander была закуплена финским правительством для собственных ВВС в Англии в первой половине 40-ых годов двадцатого века. На протяжении второй советско-финской войны, начавшейся 25 июня 1941 года («войны-продолжения», по финской и западной терминологии), эскадрилья LeLv 16 применяла их в качестве лёгких бомбардировщиков и разведчиков. К началу сентября 1941 года ровно добрая половина этих самолетов, поступивших к финнам, уже была утрачена по разным обстоятельствам.
Так, 5 августа 1941 года «чайкам» из состава 65-го ШАП ВВС Северного фронта успешными штурмовыми действиями удалось на аэропорте Вяртсиля сжечь два «Лайсендера» (бортовые номера LY-117 и LY-125) и повредить еще один, что позднее был восстановлен (его номер финские источники не информируют). Машине с номером LY-121 выпал жребий стать седьмым в этом перечне утрат и, как впоследствии выяснилось, единственным финским самолетом этого типа, сбитым в воздушном бою.
Westland Lysander LY-121 из состава 2./LeLv 16, сбитый 05.09.1941 (рисунок автора)
3 сентября 1941 года экипаж из 2./LeLv 16 в составе пилота сержанта Ээро Пакаринена и стрелка-наблюдателя капрала Рейно Песу вылетел в 11:55 по финскому времени (отличие с столичным временем образовывает минус один час) на LY-121 для доставки сообщения в Киванатсу и был перехвачен советскими истребителями. Вот что писал потом в боевом донесении Пакаринен: «Полет в Киванатсу проходил на низкой высоте.
В то время, когда прибыли к точке доставки, мы два раза дали условный сигнал, но ответного сигнала не взяли, не обращая внимания на то, что кружили над нужным местом в течение 10-15 мин., пока не заключили , что оставаться в том месте продолжительнее нет необходимости. Решив возвращаться, я развернулся влево, в этот самый момент мы нашли три русских истребителя И-16 в первых рядах-справа на высоте 300 м, на расстоянии около двух километров от нас, летящих на восток в строю эшелона.
Я постарался уклониться от встречи с ними методом понижения до предельно малой высоты, дабы скрыться на фоне ландшафта, но они нас увидели. Истребители разошлись и стали виражить сзади-сверху над нами. Их ведущий первым вышел в наступление, а левый ведомый постарался облететь нас и обстрелять спереди.
Не смотря на то, что пилот «Лайсендера» не имеет возможности видеть то, что творится позади, я был все время начеку и обладал обстановкой, потому, что стрелок из задней кабины всегда информировал меня по внутренней связи о действиях соперника, и я успевал делать необходимый маневр всегда, когда вражеский летчик выходил на эргономичную позицию для стрельбы. В первой атаке сопернику удалось добиться попаданий лишь по левой плоскости.
Мой наблюдатель вел пламя по нападавшим, но его пулемет пара раз заедало, и я видел, как он трижды менял диск с патронами. В то время, когда он укрепил на пулемет третий диск, второй истребитель вышел в наступление на нас сзади-сверху. Он сильно сблизился с нашим самолетом, неизменно ведя пламя, и мы чувствовали множество попаданий в отечественную машину.
Я постарался уклониться, но он продолжал нас обстреливать и ранил меня в голень правой ноги. Наблюдатель вёл пламя по истребителю, но я уже четко осознавал, что возможности оторваться у нас нет, и продолжение аналогичного боя на неуклюжем «Лайсендере» неминуемо будет иметь для нас тяжёлые последствия.
Я поразмыслил, что путь к спасению – как возможно скорее приземлиться, исходя из этого открыл фонарь кабины, заглушил двигатель, зафиксировал руль высоты в посадочном положении, и, в то время, когда скорость упала, произвел посадку на лес. Лишь на земле я понял, что ни я сам, ни мой стрелок не взяли важных увечий и ранений, не смотря на то, что отечественный самолет был полностью разбит.
Уже по окончании того как мы плюхнулись на землю, один из русских сделал заход и обстрелял отечественный разбитый «Лайсендер», но не добился новых попаданий. Времени было ровно 13:00, бой длился 2-3 60 секунд. Стрелок доложил, что перед отечественной аварийной посадкой он смог выпустить успешную очередь… Позднее мы выяснили, что в один момент с нашим падением один из И-16 разбился в лесу всего в 500 м к северо-востоку. Пилот взял пулевое попадание в грудь спереди.
Сообразно этому факту, зенитные части не стали претендовать на сбитый самолет, поскольку они вели пламя лишь сбоку и с громадного расстояния».
Так, данный воздушный бой окончился потерями и взаимными победами обеих противоборствующих сторон. Финские ВВС лишились «Лайсендера» LY-121, что по окончании падения на лес восстановлению не подлежал и был списан, а советские – одного истребителя И-16 и одного летчика.
Анализ отечественных архивных документов разрешает с высокой степенью возможности установить, что «ишаки», нападавшие и сбившие LY-121, принадлежали 155-му истребительному авиаполку из состава 55-й смешанной авиадивизии ВВС 7-й Отдельной Армии. Они возвращались на собственный аэропорт по окончании успешной штурмовки финского аэропорта Вяртсиля (где ими, согласно данным финнов, был стёрт с лица земли на земле один бомбардировщик «Бленхейм»).
Двум летчикам данной части, начальнику полка майору Д. С. помощнику и Шпаку начальника эскадрильи лейтенанту В. А. Мартынову, был засчитан один «двухместный самолет» неустановленного типа, сбитый в том же районе (местечко Тсалкки), где обрисованные выше события происходили и по финским данным. То, что советские пилоты не смогли идентифицировать атакованного противника, при неспециализированной нехорошей информированности личного состава ВВС РККА о силуэтах и типах вражеских (особенно финских, применительно к северному ТВД) самолетов – скорее конечно, чем страно.
Погибшим в этом бою советским летчиком был лейтенант Владимир Андреевич Мартынов. Описание событий его смерти в советских документах кроме этого соответствует интерпретации событий финской стороной: «По окончании исполнения боевого задания вступил в бой с самолетом соперника, по окончании сбития самолета соперника самолет Мартынова утратил управление и упал в болото западнее Рован-Гора».
Мартынов был уже умелым истребителем, ранее он успел одержать две индивидуальные воздушные победы (к слову, летчик был автором самой первой победы 155-го ИАП в Великой Отечественной войне), но в роковой для него сутки единственная пуля из очереди, выпущенной наудачу стрелком уже обреченного «Лайсендера», прервала жизнь «сталинского сокола». 8 апреля 1942 года лейтенант В. А. Мартынов был посмертно награжден орденом Красного Знамени.