Танки на восточном базаре — «военные действия»
Тегеран то демонстрирует интерес к русским танкам Т-90, то говорит, что у него собственные образцы не хуже. Торговля за технологии русского танкостроения ведется деятельно, но имеется познание того, что иранская индустрия далеко не готова вернуть у себя производство главных систем и узлов танка.
Чистая ярмарка
Иранские армейские устроили около Т-90 хороводы, хорошие настоящего восточного рынка.
В конце 2015 года командующий сухопутными армиями Ирана Ахмад-Реза Пурдастан объявил, что армия весьма положительно относится к танкам Т-90 и подготавливается их закупить при первой возможности. Сравнивая Т-90 с прекрасно известным иранцам Т-72С, Пурдастан увидел, что «танк Т-90 владеет более высокими боевыми возможностями и отвечает всем требованиям, каковые мы предъявляем к современной бронетанковой технике».
Но в начале Февраля 2016 года Пурдастан неожиданно поменял точку зрения. Сейчас, по его новому точке зрения, «исходя из возможностей страны, на данный момент приобретение танков Т-90 исключено, и мы желаем создавать военную технику сами».
Тут уже не выдержал «Уралвагонзавод»: заместитель главы корпорации Алексей Жарич сказал, что при снятия санкций (по ним Ирану до 2020 года не надеется поставок наступательных оружий без особого разрешения Совета безопасности ООН) нет никаких неприятностей с разворачиванием лицензионного выпуска Т-90.
В ответ рынок продолжился: глава МинОбороны Ирана Хосейн Дехган поведал о том, что в стране разрабатывается новейший танк «Карар», что «кроме того в случае если по некоторым показателям не лучше» Т-90, то уж и никак не хуже его.
Затем заявления, которое, по всей видимости, должно было поразить в пятку целый российский оборонно-промышленный комплекс, тут же прочувствовавший всю степень собственной ничтожности, последовали конкретные предложения.
15 февраля 2016 года генерал Кьюмарз Хейдари, помощник Пурдастана, увидел, что закупки Т-90 так же, как и прежде не сняты с повестки дня… но лишь в том случае, если Иран возьмёт самые новейшие технологии. Хейдари сослался на распоряжение высшего политического управления Ирана, запретившего брать оружие без технологического трансфера.
Торговля идет такая жёсткая и неприкрытая, что вызывает кроме того определенное уважение, связанное среди них и с активностью иранского оборонпрома, что за 15 лет существования в режиме сильного внешнего давления нарастил не только определенные технологические возможности, но и лоббистские ресурсы, и аппетиты.
Наряду с этим прекрасно видно, что в тех областях, где Иран трезво оценивает возможности собственной индустрии, торговли как такой не ведется. Это относится как скоропостижного перезаключения договора на дальнобойные зенитные совокупности семейства С-300П (уже в версии С-300ПМУ-2 «Фаворит», а не С-300ПМУ-1, как предполагалось в 2007 году), так и интереса иранских ВВС к самолетам типа Су-30СМ.
А вот у производителей техники для сухопутных армий личный взор на то, как надлежит комплектовать иранскую армию. И их вывод генералы учитывают.
Дубль один
Прошлый договор на поставку советских главных боевых танков в Иран был заключен 13 ноября 1991 года. Предварительные переговоры начались еще в 1985 году, до окончания ирано-иракской войны, и касались танков Т-72М1.
Но в итоге, по окончании прорыва на переговорах 1989 года, Тегерану досталась уже более идеальная модель Т-72С, оснащенная комплексом управляемого оружия и отличающаяся более широким применением блоков динамической защиты. Договор предусматривал поставку 1000 танков.
Иранские танки Т-72С на параде в Тегеране
Фото: armyrecognition.com
В 1993-1996 годах Иран взял 122 готовых танка из России, и до 2000 года собрал из машинокомплектов еще 300 танков. Выполнение договора было остановлено на основании ответов рабочей группы «Гор — Черномырдин», как и выполнение вторых сделок по поставкам русского оружия в Иран, например, подобного договора на сборку 1,5 тысяч БМП-2, и на постройку подводных лодок.
Сейчас, быть может, стороны попытаются вернуть сборочное производство, но уже танка Т-90.
Возможности ограничены
В рамках выполнения договора 1991 года эксперты «Уралвагонзавода» помогли развернуть в Иране пара специальных производственных цехов. А также в 1994-1995 годах были созданы литейные, механосборочные и кузнечные производства.
Оплаченный иранской стороной договор на проектирование разработки выпуска превысил пять миллионов долларов — отмечалась решающая роль этих маленьких по нынешним временам денег для сохранения конструкторских кадров в Тагиле. Было намерено создано либо поставлено из России оснастки и большое количество оборудования.
Однако, как пояснил «Ленте.ру» член совета экспертов главы Военно-промышленной рабочей Виктор Мураховский, участие иранской бронетанковой индустрии в «добавленной цене» Т-72С было относительно маленьким и по большей части касалось отдельных элементов и узлов ходовой части: гусеничной ленты, катков, механизмов и балансиров натяжения. Кроме этого иранцы сами сваривали корпуса.
Все более сложные комплектующие: оружие, элементы совокупности управления огнем, электрооборудование, современные снаряды, двигатели, бортовые коробки передач, и башни поставлялись из России.
Т-90 технологически идеальнее Т-72С. Трансформации коснулись фактически всех элементов конструкции: значительно более сложный и действенный комплекс управления огнем (для первых предположений — перенесенный с Т-80У 1А45 «Иртыш», для Т-90СМ — принципиально новая разработка «Калина»), новая пушка, новые средства защиты.
Т-90СМ на демонстрационном выступлении выставки «Разработки в машиностроении — 2012» (Жуковский)
За прошедшие 20 лет иранская индустрия, отягощенная санкциями, значительно шагнула вперед, но возможностями самостоятельно производить подобную сложную технику так же, как и прежде не располагает. Участие иранцев в танке Т-90 вряд ли очень сильно выйдет за пределы прошлого проекта с Т-72С. В случае если ходовую часть они еще сумеют «изобразить» самостоятельно, то коробки и двигатель передач останутся русскими, не говоря уже о совокупности управления огнем и пушке.
То же касается и снарядов. «Иранцы способны создавать устаревшие фугасные и бронебойные боеприпасы. Делать же современные фугасы с программируемым подрывом, с готовыми поражающими элементами, современные бронебойные оперенные подкалиберные боеприпасы, танковые управляемые ракеты они не смогут», — вычисляет Виктор Мураховский.
Вероятен ли выход?
Иранцам очевидно занимательна куда громадная роль в добавленной цене нового танка, чем при с Т-72С. Вопрос в том, как амбиции иранской «оборонки» соответствуют технологическому уровню автомобили.
По-любому, но иранские армейские пока не перешли к массовым закупкам военной техники, создаваемой «в своей квартире». Пресловутые «Зульфикары», созданные в середине 1990-х годов благодаря знакомству с советскими разработками, до сих пор не ставятся на вооружение по-настоящему массовыми партиями: из примерно 1,6 тысяч танков, имеющихся в иранских вооруженных силах, их не более 150. Это притом, что параллельно в боевом составе остаются до 900 ветхих танков типа Т-55 (включая китайские модели на их базе), Т-62 и американских M60 и M48.
Перспективный иранский танк «Зульфикар 3»
Это иллюстрирует главную проблему так именуемого нового танка «Карар». Чем бы он ни был, какие конкретно бы загадочные супертехнологии в него не заложили, но на фоне состояния бронетанкового парка сухопутных армий Ирана и темпов развертывания производства куда более несложных и изученных «Зульфикаров» действительно ожидать его появления в иранской армии в ближайшие пять-шесть лет, скажем так, пара преждевременно — в случае если это лишь не очередная модернизация Т-55, по типу «Сафиров-74», второй поделки иранской танковой индустрии. Причем чем выше коэффициент новизны танка, тем сложнее и болезненнее проходит развертывание серийного выпуска, внедрение в армии и доводка автомобили.
За данный же период, как показывает "стаж работы" «Уралвагонзавода» с Индией по Т-72М1 и Т-90С и с тем же Ираном по Т-72С, возможно не только оснастить сборочное производство, но и (если бы на это было разрешение Совета безопасности ООН) развернуть ритмичный серийный выпуск новых танков в больших количествах (сотнями).
Пауза, которая связана с санкциями, играется на руку иранским промышленникам, каковые будут до последнего утверждать, что смогут выкатить по-настоящему крутую машину в самое ближайшее время. Но реалистичный взор на вещи говорит о том, что вразумительных альтернатив русском технике у Ирана нет. Тегеран и без того въехал в XXI век верхом на танках технологического уровня 1960-х годов, легко разбавленных началом 1980-х.
Региональной державе, столкнувшейся лбом с Саудовской Аравией (где в ходу американские M1A2 Abrams — второй вопрос, как их применяют, скажем, в том же Йемене), таковой танковый парк уже ненужен с практической точки зрения и чем дальше, тем больше неприличен с политической.