В кильватере у «большого брата»
По окончании полного поражения во второй половине 90-ых годов XIX века в войне с Соединёнными Штатами Испания, некогда великая морская держава, откатилась на большом растоянии назад и впала в глубокую «спячку». Моральный упадок в обществе нехорошим образом сочетался с политической нестабильностью и тяжёлыми денежными проблемами. Исходя из этого неудивительно, что к исполнению первой важной морской программы удалось приступить лишь через десятилетие, в то время, когда правительство предприняло решительные меры.
Пожалуй, основной из них стало создание национальной кораблестроительной компании «Сосьедад Эспаньола де Конструксьон Наваль», которой и предстояло возродить испанский флот. Хорошей идее мешало классическое препятствие: дефицит средств. И тогда «добропорядочные доны» сделали успешный движение, предложив приобрести четверть всех активов английским компаниям. «Вкладчики» собрались как на подбор — «Виккерс», «Джон» и «Армстронг Браун».
Сейчас испанцы имели возможность рассчитывать не только на британские деньги, но и на получение современных проектов и новых технологий. Они сразу же отыскали в памяти, что их страну омывает два моря, правильнее, целый океан и море. Исходя из этого кораблестроительные верфи появились сходу в Эль Ферроле в Атлантике на севере и в Картахене на берегу Средиземного моря.
А британцы открыли для столь зависимых сейчас от них новых друзей тайные папки с чертежами.
Но реализация задумок заняла значительно больше времени, чем ожидалось. Сложностей хватало, и денежных, и производственных. И крейсерам в Морском законе адмирала Феррандиса место нашлось не сходу.
Лишь за сутки до начала всемирный войны удалось «пробить» дополнение к нему, в соответствии с которым планировалась постройка крейсера, первого по окончании разгрома, учинённого полтора десятка лет назад американцами. Успеху предприятия много содействовало да и то, что корабль предполагалось назвать в честь жены испанского короля Альфонсо Тринадцатого королевы Виктории-Эугеньи.
В качестве базы для проекта выбрали английские «города», что неудивительно, в случае если отыскать в памяти о прочных кораблестроительных связях. Да и сам тип, в принципе, прекрасно доходил Испании: крепкий надёжный корабль, для собственного времени весьма сильный и прекрасно защищённый, к тому же в полной мере разумный по цене. Но «тесная привязанность» к Британии сыграла не только хорошую роль.
С вступлением в мировую войну, потребовавшую огромного напряжения сил, британцам выяснилось не до собственных «вассалов». материалов и Поставки механизмов всё время задерживались, эксперты с испанских верфей были отозваны. Морское министерство постаралось отыскать поставщиков в стране.
Итог напоминал деятельность отечественного отечественного автопрома: всё получалось дорого и низкого качества. Не помогло да и то, что ещё пребывающий на стапеле (!) крейсер в марте 1918 года включили в перечни флота. А после этого последовал очередной экономический кризис. В следствии «Ренью Викторию Эугенью» удалось спустить на воду лишь весной 1920 года, а вошла в строй она практически три года спустя, в начале 1923 года, в то время, когда прототипы — английские «тауны» уже друг за другом следовали на разделку.
В следствии его активная работа в первой линии флота была относительно недолгой, не смотря на то, что начало её смотрелось в полной мере боевым. «Королеве» было нужно много пострелять по марокканцам, почему-то совсем не желавшим пребывать под властью Испании. Собственный флаг из рук той, чьё имя он носил, крейсер взял лишь во второй половине 20-ых годов XX века, а уже через год стал на капремонт, из которого прямым ходом последовал в учебные суда.
Крушение монархии никак не содействовало предстоящей карьере «царственной старухи», гордо переименованной в «Республику». Корабль тасовали из одного дивизиона в второй; одно время с большим трудом развивавший движение крейсер являлся кроме того… фаворитом эскадренных миноносцев! В 1935 году его наконец вывели в резерв.
Первенец испанского крейсерского флота был не единственным опоздавшим. Через год по окончании его утверждения к постройке последовало второе дополнение к программе, сейчас уже на 4 единицы. Реально же в дело отправилась лишь пара. «Мендес Нуньес» и «Блас де Лезо», разумно заложенные ближе к концу войны, представляли собой интересный вариант английских «Си».
Всецело сохранив от прототипа, «Каледона», внутреннее размещение, механику и бронирование, «испанцы» имели второе размещение артиллерии. Шесть 152-мм орудий группировались по три в корме и носу, снабжая усиленный пламя при погоне либо отходе. В бортовом же залпе имели возможность принимать участие лишь 4 орудия.
Но, о «Нуньесе» и «Лезо», вошедших в строй лишь в 1925 году, возможно сообщить то же самое, что и о «Виктории Эугенье», — морально они устарели уже к моменту спуска на воду. Ввод их в состав флота сопровождался любопытной чехардой.
Дело в том, что в первой половине 20-ых годов XX века намечалось отпраздновать 100-летний юбилей Мендеса Нуньеса, собственного рода «испанского Макарова», отличившегося к тому же в мало нам известной войне против Перу и Чили в 1864 — 1866 годах.
Ясно, что хотелось бы иметь к юбилею соответствующий корабль. Но верфь с ним никак не успевала, а вот «Блас де Лезо» пребывал в намного большей степени готовности. Исходя из этого особенным декретом, подписанным самим королём, поменяли наименования крейсеров, заодно решив всецело избавиться от прошлой их истории, позвав тем самым изрядную головную боль у последующих исследователей.
Однако, в следствии всех манипуляций испанцы добились-таки собственной цели. Им удалось выстроить достаточно современный корабль со большим участием собственных компаний. Кроме того шестидюймовки изготавливались по английской лицензии в национальных арсеналах.
Всё это весьма понадобилось в будущем, в то время, когда в 1919 году совсем отложили постройку второй пары «нуньесов». Проект их значительно переработали, благо британские конструкторы освободились и, более того, уже сидели практически без работы. Известный Филип Уоттс с радостью поделился своим опытом в создании последних крейсеров «Е» и к 1921 году общими усилиями был создан проект «Р» — уже для Испании.
В будущем году последовал заказ на две единицы: «Принсипе Альфонсо» и «Альмиранте Сервера», а ещё через четыре года к ним присоединилась третья, «Мигель де Сервантес».
Проектанты много поработали над улучшением исходного варианта. Так, котельные отделения сейчас размещались перед турбинными, что разрешило отказаться от «многотрубья», ограничившись двумя красивыми наклонными дымовыми трубами.
Улучшилась мореходность, а в отношении скорости «испанцы» покинули сзади собственных английских «двоюродных братцев». На опробованиях «Альфонсо» превысил 34,5 узла, а «Сервантес» развил ещё на узел больше. Но, не нужно забывать, что британцы к тому времени отказались от практики форсированных опробований, в то время как их «клиенты» всё ещё оставались под волшебством таких дутых значений.
Отличалось и размещение артиллерии. Одноорудийными оставались лишь крайние носовая и кормовая установки; над ними возвышались спаренные, ещё одна спарка разместилась сзади труб. (Здесь-то и понадобился опыт производства орудий для «нуньесов»: завод «Сан-Карлос» справился с очередным заказом скоро и без особенных неприятностей.) В полной мере прилично смотрелась и совокупность управления огнём, произведённая «Виккерсом».
В итоге оказался интересный крейсер: тот самый переходный тип, что был пропущенным главными мировыми державами, усиленно занимавшимися сейчас «сокращением оружий по-вашингтонски». Нужно подметить, что он, пожалуй, не только ни в чём не уступал первым типам «новой волны», к примеру, тем же французским «Ла-Мотт Пике» и «Примоге», но и частично превосходил их.
По крайней мере, имел в полной мере обычное бронирование, пускай и в традициях Первой Мировой, но защищавшее от обстрела фугасными боеприпасами, при тех же оружии, мореходности и скорости.
Но при всех собственных маленьких преимуществах испанские лёгкие крейсера оставались очевидно устаревшими для 1930-х годов, чего не могли не понимать их обладатели. Исходя из этого практически сразу после вступления судов в строй выдвигались самые разные замыслы их модернизации и переоборудования.
Но реально осуществить эти проекты удалось лишь франкистам. Так, многострадальная «Виктория Эугенья» — «Республика», первоначально употреблявшаяся в качестве плавучей колонии в Кадисе, ввиду недочёта судов у националистов, была нежданно полезной.
Её отбуксировали в Эль Ферроль (и это в условиях наличия и войны в море республиканского флота!), переименовали в «Набарру» и основательно обновили, переведя всецело на отопление нефтью. «Старуха» забегала достаточно бодро и принимала участие во многих операциях. По завершении гражданской войны она снова стала учебным кораблём.
Прочно выстроенный корпус пара раз наводил на идея о предстоящих модернизациях, но благоразумие восторжествовало — и во второй половине 40-ых годов двадцатого века «Набарра» стала на прикол, а в 1955 году отправилась на слом.
Куда как более капитальной модернизации подвергся «Мендес Нуньес». Но до этого крейсеру было нужно пережить много приключений.
К гражданской войне он уже давно стал одиноким сиротой, лишившись собственного «братца». «Блаз де Лезо» на протяжении маневров 1932 года тёплым и ясным летним днём напоролся недалеко от мыса Финистерре на не обозначенную на карте подводную гора. Испанцы боролись за корабль в течение 6 часов, но наконец-то покинули его.
«Мендес Нуньес» продолжил собственную работу.
Перед началом мятежа заговорщики сумели послать крейсер в Испанскую Гвинею, сохраняя надежду, что его орудия послужат «национальному делу» во владении, чья политическая ориентация в полной мере имела возможность зависеть от единственного корабля. Но моряки не оправдали ожиданий франкистов: по окончании продолжительных колебаний, занявших практически месяц, «Мендес Нуньес» присоединился к республиканским силам. Возвратившийся в Испанию корабль лишился половины офицерского состава.
Для компенсации он взял «усиление» из СССР: роль армейского советника выпала на долю артиллериста с «Марата» И.Быкова. Крейсер деятельно провоевал на стороне республиканцев всю войну, очень сильно исчерпав ресурс механической установки. Исходя из этого сразу после выдачи его Францией (куда он ушёл по окончании падения республики) «Мендес Нуньес» отправился на ремонт.
Сейчас в штабе победителей решалась его будущее: крейсер совершенно верно планировали всецело переоборудовать, не смотря на то, что и не выяснили, чем он будет: мин-загом, учебно-артиллерийским кораблём либо крейсером ПВО.
Победил последний вариант, пребывавший в русле тогдашних предпочтений. Начавшаяся мировая война изрядно затормозила работы, не обращая внимания на то, что Испания в ней не принимала участие.
К модернизации приступили лишь летом 1943 года, а завершили её только три года спустя.
199. Лёгкий крейсер «Набарра» (Испания) (по состоянию на 1939 г.)
Строился компанией «Сосьедад Эспаньола де Конструксьон На-валь» в Эль-Ферроле как «Ренья Виктория Эугенья». Стандартное водоизмещение — 5680 т, полное —6500 т, большая протяженность — 140,82м, ширина—15,22 м, осадка — 4,8 м. Мощность двух-вальной паротурбинной установки 25 000 л.с., скорость 25 узлов. Бронирование: борт 50 — 32 мм, палуба 37 мм. Оружие: шесть 152/50-мм орудий, четыре 88/45-мм зенитные пушки, четыре 20-мм автомата. Выстроен в 1923 г., модернизирован в 1937—1938 гг. с установкой новых артиллерии и котлов.
Число 20-мм автоматов к 1949 году увеличено до двадцати трёх. Сдан на слом в 1955 г.
200. Лёгкий крейсер «Альмиранте Сервера» (Испания, 1925 г.)
Строился компанией «Сосьедад Эспаньола де Конструксьон Наваль» в Эль-Ферроле. Стандартное водоизмещение — 7475 т, полное— 9240 т, большая протяженность — 176,63 м, ширина— 16,46 м, осадка — 5,03 м. Мощность четырёхвальной паротурбинной установки 80 000 л.с., проектная скорость 33 узла.
Бронирование: борт 76 — 38 мм, палуба 51 —25 мм, боевая рубка 152 мм. Оружие: восемь 152/50-мм орудий, четыре 102/45-мм зенитные пушки, два 47-мм полуавтомата, четыре трёхтрубных 533-мм торпедных аппарата. В 1925—1928 гг. выстроены 3 единицы: «Принсипе Альфонсо», «Альмиранте Сервера» и «Мигель де Сервантес». «Принсипе Альфонсо» переименован в 1931 г. в «Либертад», а в 1939 г. — в «Галисию». В 1940— 1946 гг. модернизированы. «Сервера» и «Сервантес» исключены из перечней флота в середине 1960-х г., а «Галисия»— в 1970 г.
201. Лёгкий крейсер «Мендес Нуньес» (Испания, по состоянию на 1947 г.)
Строился компанией «Сосьедад Эспаньола де Конструксьон Наваль» в Эль-Ферроле. Стандартное водоизмещение— 4680 т, полное— 6045 т, большая протяженность— 176,63 м, ширина— 16,46 м, осадка— 5,03 м. Мощность четырёхвальной паротурбинной установки 45 000 л.с., скорость 29 узлов.
Бронирование: борт 76 — 38 мм, палуба 25 мм, боевая рубка 152 мм. Оружие: восемь 120/45-мм универсальных орудий, десять 37-мм и восемь 20-мм автоматов, два трёхтрубных 533-мм торпедных аппарата. В 1924— 1925 гг. выстроены 2 единицы: «Мендес Нуньес» и «Блас де Лезо».
Последний погиб в следствии навигационной аварии в июле 1932 г. «Нуньес» модернизирован в 1944— 1947 гг. и исключён из перечней в 1963 г.
Крейсер приобрел новые надстройки, а основное — новое оружие. Оно состояло сейчас из восьми универсальных 120-миллиметровок со стабилизированной совокупностью управления огнём, созданной фаворитом тех лет в этом направлении, голландской компанией «Хаземайер».
Действительно, эти посты смогли установить лишь во второй половине 40-ых годов XX века — 12 лет спустя по окончании принятия ответа о переоборудовании! Тогда же крейсер удалось наконец привести в боеспособное состояние. Мероприятие, занявшее столько времени и сил и стоившее много денег, выяснилось фактически невостребованным.
У Испании не было полезных линейных кораблей либо авианосцев, потребовавших прикрытия от атак с воздуха, не говоря уже о том, что авиация за это время сделала громадный скачок вперед. «Мендесу Нуньесу» удалось только пострелять по повстанцам в Марокко, да да и то лишь один раз. В первой половине 60-ых годов двадцатого века дорогую «игрушку» вычеркнули из перечней и через год послали на слом.
Но лёгкие крейсера, не имеет значение, модернизированные либо нет, уже давно прекратили быть «становым хребтом» испанского флота.
Ещё монархия собиралась обзавестись и «актуальными» тяжёлыми крейсерами, постаравшись примкнуть тем самым к державам, претендующим на роль мировых морских. Во второй половине 20-ых годов XX века король подписал декрет о выделении средств на тройку «вашингтонцев». Практически излишне сказать, что за разработкой опять было нужно обратиться к британцам. Те уже имели собственные «кен-ты», суда отнюдь не самые успешные и очевидно уступающие всё более новым и замечательным единицам, строившимся у соперников.
Недочёты смотрелись достаточно прозрачно, и клиенты настояли на переработке проекта. Всё тот же Уоттс скоро предъявил новые чертежи. Крейсера стали чуть уже, взяли более замечательные турбины и имели возможность развить громадную скорость.
Отличались они и силуэтом: классические три трубы объединили в одну массивную конструкцию, делавшую испанские крейсера легко узнаваемыми с самых громадных расстояний и придававшую им достаточно современный вид и грозный. В принципе, они вправду являли собой хороший пример кораблестроительных усовершенствований, достигнутых, что именуется, «малой кровью», как по цене, так и по времени.
Хуже дело обстояло с защитой: громадные переделки в английский проект никак не укладывались. Было нужно ограничиться символическим поясом из страниц толщиной 38 — 51 мм, в сущности, усиленной обшивкой. К тому же это «усиление» закрывало одну узкую полосу корпуса у ватерлинии и только в средней его части, между артиллерийскими погребами главного калибра.
Значительную защиту имели лишь сами погреба, представлявшие собой те же бронированные «коробки», что и на «кентах». Всецело перекочевала из прототипа ещё и подводная защита в виде наделок-булей, и 8-дюймовая артиллерия со собственными «картонными» башнями.
Как раз башни стали окончательной обстоятельством того, что и эти крейсера попали в классическую для Испании категорию «долгостроя».
Технически сверхсложные конструкции потребовали квалифицированного персонала и денег — именно того, в чём пиренейская республика испытывала хронический недостаток. А начались проблеме с серией с того, что национальные верфи располагали всего двумя громадными стапелями в Эль-Ферроле, на которых во второй половине 20-ых годов двадцатого века и заложили лишь две единицы. Третий крейсер, по иронии судьбы предназначенный носить имя «Фер-роль», уволили ещё до рождения.
Больше повезло «островам». «Канариас» и «Балеарес» промучились на верфях по 8 лет, но взяли дополнительные «бонусы», такие, как достаточно приличную зенитную артиллерию в лице 120-миллиметровок «Виккерса» с уже упоминавшейся стабилизированной совокупностью управления огнём от голландской компании «Хаземайер». Но все запланированные работы на крейсерах закончить так и не удалось: началась гражданская война.
Одной из её жертв стало торпедное оружие: на крейсера планировалось установить по 12 неподвижных торпедных аппаратов, но ни один из них так на суда и не поступил. Та же будущее постигла лёгкую катапульту и зенитную артиллерию с гидросамолётами.
Уже на протяжении боевых действий франкисты довооружали доставшиеся им «вашингтонцы» артсистемами самого разного происхождения, по большей части взятыми от «братьев-нацистов» — из Германии и Италии, деятельно помогавших националистам. «Полуодетые» крейсера («Балеарес» на опробованиях имел лишь две носовые никаких главного систем и башни калибра управления огнём) экстренно достраивали для того, чтобы тут же послать сражаться со собственными младшими братьями, большинство которых попала к республиканцам. На «Канариас» спешно установили четыре 102-миллиметровки и несколько 57-мм с линейного корабля «Эспанья».
Лишённый совокупности управления огнём, другими словами фактически небоеспособный корабль пребывал в строю до февраля 1937 года, в то время, когда наконец взял собственные 120-мм зенитки, и по четыре 40-мм и 37-мм автомата (последние получили от немцев). По окончании окончания гражданской войны число 37-мм автоматов довели до двенадцати, а 40-миллиметровки сняли. «Балеарес» взял в качестве запасном артиллерии пёструю смесь из 120-миллиметровок, итальянских 100-мм «Минизини» и 40-мм автоматов.
Ничего не сделаешь, сильнейшие суда испанского флота были уж сильно пользуются спросом с обеих сторон фронта. Так как мятеж националистов расколол испанский флот сверху донизу. В самом его начале «Сервантес» и «Либертад» (переименованный в первой половине 30-ых годов двадцатого века по окончании победы республики над монархией в «Принсипе Альфонсо») правительство отправило для установления блокады Испанского Марокко, где базировались основные силы мятежников.
Уже в море они перешли под контроль республиканцев. «Сервантес», но, проплавал недолго. В октябре 1936 года его поразила двумя торпедами итальянская подлодка «Торричелли», формально «приобретённая» франкистами. Повреждения были на удивление скромными: корабль не только удалось спасти, но и отремонтировать.
Действительно, испытывавшие потребность во всём республиканцы вынужденно не спешили и затратили на ввод в строй столь нужного им корабля полтора года.
Но сначала большая часть офицерского состава стойко придерживалось антиреспубликанских взоров и смогло переубедить экипажи «Канариаса» и «Балеареаса». К тяжёлым крейсерам франкистов присоединился захваченный в доке «Альмиранте Сервера».
Борьба на море велась с переменным успехом и с настоящими морскими сражениями, в которых деятельно принимали участие крейсера обеих сторон. Первоначально как раз республиканские силы, складывавшиеся из эсминцев и крейсеров, блокировали Гибралтарский пролив, не разрешая франкистам перебрасывать собственные войска из Марокко морем. Но в сентябре 1936 года главные силы флота ушли на север, в Бискайский залив, покинув для патрулирования всего два эсминца.
Тут оживились ВМС националистов.
«Канариас» и «Сервера» практически вымели собственных не сильный соперников из пролива. Тяжёлому крейсеру удалось потопить эскадренный миноносец «Альмиранте Феррандис», а повреждённый «Гравина» сумел удрать. Затем пара тысяч воинов смогли пересечь водную преграду именно вовремя, чтобы учавствовать в наступлении на Мадрид.
На этом боевая активность крейсеров обеих сторон на долгое время исчерпалась.
Не смотря на то, что отдельные выходы в море длились в течение всей войны, стороны ухитрялись практически не видеться между собой. Редким исключением стал бой у мыса Шершель, где «Балеарес» перестреливался с республиканской эскадрой и, взяв два попадания с «Либертада», предпочёл выйти из боя.
самый удачливым же был «Канариас», разрешивший войти ко дну небольшой патрульный корабль, запасного канлодку (по иронии судьбы, кроме этого носившую наименование «Набарра») и полтора десятка торговых и рыбацких судёнышек и захвативший ещё столько же. На его боевом счету был и коммунистический транспорт «Комсомол», следовавший с грузом для республиканской Испании, захваченный и потопленный в декабре 1936 года.
А самой важной боевой утратой испанского флота стал его собрат «Балеарес». Мартовской ночью 1938 года республиканский и франкистский отряды практически врезались приятель в приятеля недалеко от мыса Палое. Сумбурный огонь артиллерии в темноте не принёс никаких результатов, но республиканцы имели несомненное превосходство в торпедном залпе, чем и сумели воспользоваться.
Торпедная атака по флагманскому кораблю эсминцев завершилась самой громадной успехом республиканского флота за всю войну. «Балеарес» взял два либо кроме того три попадания, что стали причинами детонацию боезапаса. Крейсер скоро отправился ко дну вместе с практически восемью сотнями моряков, включая адмирала и его штаб.
Нужно заявить, что победители переживали это событие практически столь же очень сильно: в маленьком флоте моряки различных Судов прекрасно знали друг друга, и утрата столь солидного числа недавних товарищей, и драгоценного для Испании тяжёлого крейсера воспринимались как катастрофа с обеих сторон фронта.
Но «Альфонсо» и «Канариасу» будущее уготовила продолжительную судьбу.
По окончании Второй мировой, в то время, когда большинство куда как более сильных крейсеров и новых в других государствах отправлялось на слом, испанские переживали собственное второе рождение. Все три более либо менее современных лёгких крейсера подверглись модернизации в 1940 — 1946 годах. «Альфонсо» и «Галисия» (он же бывший «Либертад» — наименование, очевидно не понравившееся франкистам) перестроили под размещение гидросамолёта с катапультой вместо средней 152-мм артустановки.
В один момент одноорудийные 152-миллиметровки заменили на спаренные, так что общее их число осталось прошлым — восемь стволов. Заменили и зенитную артиллерию, представленную сейчас восемью 90-мм пушками и двумя десятками 20-мм автоматов.
Оба лишились собственной замечательной торпедной «батареи», но однако в следствии работ потяжелели: до 8250 т стандартного и 9900 т полного водоизмещения.
«Серверу» кроме этого модернизировали — установили новую зенитную артиллерию (четыре 105-мм орудия, восемь 37-мм и четыре 20-мм автомата). Его стандартное и полное водоизмещение кроме этого возросло, не смотря на то, что и не столь существенно: до 8000 т и 9660 т соответственно.
Солидным преобразованиям подвергся и «Канариас».
В 1952 — 1953 годах корабль заметно обновили, переделав его надстройки. Он приобрел новую массивную носовую надстройку и две трубы вместо собственной необычной исходной конструкции. В итоге, «Канариас» остался последним представителем собственного класса среди всех судов государств-членов Евросоюза! Много поплававший крейсер исключили из перечней в самом финише 1975 года.
А в будущем году пережиток «вашингтонской» эры отправился на слом.