Попытка быстро обновить старые советские корабли провалилась — «новости дня»
Пара лет назад ВМФ деятельно продвигал концепцию «нового корабля в ветхом корпусе» – радикальной перестройки судов советской постройки под новое оружие и электронику. Целая несколько судов была послана на модернизацию, но сейчас возможно констатировать, что все эти замыслы всецело провалились. Как же это случилось и кто обязан нести за это ответственность?
В начале 2010-х удачи в русском армейском постройке стали обстоятельством собственного рода эйфории. Характерными её проявлениями стали идеи о возобновлении производства ракетных поездов, экранопланов, судов на воздушной подушке и чуть ли не общей глубокой модернизации главного корабельного состава, доставшегося в наследство от СССР.
В 2012 году был утвержден техпроект, предусматривающий утроение боезапаса ядерных подводных крейсеров (АПКР) пр. 949А за счет замены комплекса «Гранит» на «Калибр» и «Оникс». По некоторым данным, планировалось модернизировать все пять лодок Тихоокеанского флота. В 2013 г. на «Звезде» начались работы на АПЛ «Иркутск», в следующем году подтянулся «Челябинск», третьим должна была стать «Тверь».
Казалось бы, процесс отправился.
По части крейсерских АПЛ пр. 971 замыслы были еще масштабнее – обращение шла уже обо всей серии из 10 лодок. В 2011 г. на «Звездочку» пришел «Леопард», призванный стать головным кораблем пр.
971М. Плановые сроки модернизации составляли около трех лет, и не смотря на то, что на конец 2013 года отставание по «Леопарду» уже было, верилось в хорошее, тем более что в 2014 г. в ЦСЗ прибыли лодки «Волк», «Братск» и «Самара».
С надводными судами дела обстояли не меньше радужно. «Звездочка» приняла для среднего ремонта ракетный крейсер проекта 1164 «Маршал Устинов», что должен был возвратиться в строй в 2014 г., протоптав тропинку для однотипных «Варяга» и «Москвы». В 2013 г. был заключен государственный контракт с Севмашем на средний ремонт с модернизацией по проекту 11442М тяжелого крейсера (ТАРКР) «Адмирал Нахимов» – первого из двух ремонтопригодных «Орланов», со сроком завершения работ в 2018 г. В том же 2013-м мурманский 35-й СРЗ принял в средний ремонт (до 2016 г.) БПК пр.
11551 «Адмирал Чабаненко». Предполагалось отремонтировать все семь эсминцев проекта 956 и модернизировать все восемь БПК проекта 1155.
Провал заманчивой концепции
К концу прошлого года стало совсем ясно, что концепция «нового корабля в ветхом корпусе», сущность которой содержится в стремительном и недорогом обновлении главного корабельного состава за счёт среднего ремонта с модернизацией советских проектов, потерпела полный провал.
Серийность подводных лодок проекта 949АМ, поколебавшись, сформировалась на уровне 4 единиц. Срок передачи флоту «Иркутска» (а следовательно, и «Челябинска») сдвинулся вправо на 4 года – с 2017 до 2021, а длительность ремонта возросла до 8 лет (при том, что выстроен он был в два раза стремительнее). Вследствие этого заявление заместитель министра обороны о том, что 2021 г. – это настоящий срок, в то время, когда флот может взять все 4 корабля (тогда как на «Томске» и «Твери» работы кроме того не начинались), приводит к вопросам.
не меньше безрадосно складывается обстановка с ПЛАК пр. 971М, серийность которых со «всей серии» урезали до шести, а позже и до четырёх единиц. Срок сдачи «Леопарда» был перенесен с 2015 на 2019 г., но кроме того четырехлетнюю просрочку источник на «Звездочке» вычисляет через чур оптимистичной.
При неочевидного ускорения работ на трех вторых лодках в 1,5–2 раза флот возьмёт последние 971М приблизительно в 2023–2024 гг. – в один момент с последними «Ясенями» либо кроме того по окончании них, что делает программу модернизации «Щук-Б» если не тщетной, то очень вызывающей большие сомнения.
Что касается надводных судов, то срок окончания модернизации «Нахимова» сдвинулся с 2018 на 2021–2022 гг., а длительность ремонта крейсера рискует преодолеть отметку в 7,5 лет (строился менее шести). Уже более двух лет не выходит в море гордость ВМФ России – гвардейский ракетный крейсер «Москва». В случае если крейсер будет принят в ремонт на Севастопольском морском заводе в текущем году, несложной «Москвы» на дату передачи флоту (если судить по «Устинову») составит не меньше 8 лет.
Из-за срыва сроков и нежданно задуманной модернизации «Чабаненко» корабль покинет завод не ранее предела 2022–2023 гг., а время его простоя приблизится к 10 годам. Из семи эсминцев, "Наверное," останется три, из которых только на одном ведутся работы, похожие на средний ремонт. Из 8 БПК до тех пор пока отремонтировали лишь «Трибуца» (с минимальной модернизацией) и занялись «Шапошниковым», что будет головным кораблем пр.
1155М, но никак не ранее 2019 года.
Картина системного кризиса среднего судоремонта была бы неполной без упоминания ПЛАК «Вепрь», ПЛАБ «Тамбов», ПЛБ (ДЭПЛ) «Алроса» и СКР «Неустрашимый». Все они ремонтируются без важной модернизации, но и тут результаты очень сильно огорчают. Ядерные лодки должны выйти из ремонта на «Нерпе» через 6–7,5 лет по окончании его начала со сдвигом 4–6 лет вправо довольно начальных сроков.
В случае если произойдёт чудо и «Алросу» сдадут в текущем году, лодка выйдет из 13-го СРЗ через 4–4,5 года по окончании прибытия. «Неустрашимый», даст Всевышний, покинет «Янтарь» в 2019 г. вместо обещанного когда-то 2015-го, совершив в ремонте около шести лет (строился менее четырех).
Обстоятельства
Для начала имеет суть исключить из основных обстоятельств кризиса армейского судоремонта в Российской Федерации традиционно именуемые в данной связи неприятности с кадрами, финансированием и кооперацией. На дворе все-таки не финиш 1990-х и не начало 2000-х, дно кризиса судпрома пройдено, уже более 10 лет функционирует Объединённая судостроительная корпорация, созданная «в целях развития и сохранения научно-концентрации и производственного… потенциала интеллектуальных, производственных и денег… [при] постройке судов для ВМФ». В случае если где-то до сих пор не решены названные неприятности, винить в этом направляться не правительство и экономику страны, а управление ОСК и ее дочерних судоремонтных фабрик.
Разглядим три вторых обстоятельства неутешительного положения дел в судоремонте.
1. Неточности планирования
Кроме того при СССР с ее склонностью к волюнтаризму ответа в области армейского строительства принимались с учетом возможностей и мнений задействованных сторон. на данный момент же и подавно государственные программы оружия проходят тщательное согласование со всеми участниками процесса. Однако из-за недобросовестности либо халатности некоторых подрядчиков согласованные и принятые программы начинают выбиваться из графика и обрушиваться на глазах.
Примером тому история с ядерными подводными лодками проекта 971М.
Нет сомнений, что ответ о глубокой модернизации серии ПЛАК пр. 971 принималось коллегиально – Минобороны, ВМФ, ОСК, СПМБМ «Малахит» и ЦС «Звездочка», в следствии чего был согласован плановый срок исполнения работ на одном заказе «около трёх лет». К проектантам и морякам претензий нет – флот был «обманываться рад», а в «Малахите» вряд ли воображали в подробностях возможности ЦСЗ.
Но управление верфи знало их замечательно, и его согласие свидетельствует в лучшем случае отсутствие компетенции, в нехорошем – плутовство (занижение настоящих сроков в два–три раза для получения удачного договора).
Конфуз, произошедший с программой 971М, – только частный случай. Если судить по тому, что сдвиг сроков вправо на 4 года (в противном случае и на 6 лет) стал уже необычной нормой, оценка рисков при планировании ремонтов или проводится неграмотно, или не проводится вовсе, а сроки назначаются по принципу «поверить на слово подрядчику», заинтересованному в заключении государственного контракта. Лучшим средством против умышленного занижения сроков было бы, возможно, проведение технического аудита не только потенциальных головных исполнителей, но и соисполнителей (агентов) на предмет выяснения возможности исполнения ими тех либо иных работ по государственному оборонному заказу.
На сегодня ошибочность концепции «нового корабля в ветхом корпусе» и начала глубокой модернизации пр. 949А и 971 видна невооруженным глазом.
Имеется уверенность, что если бы Минобороны и главкомат ВМФ знали настоящие, а не фиктивные сроки, замыслы были бы скорректированы в сторону проведения ускоренного восстановления технической готовности (ВТГ) по исходному проекту с самыми минимальными доработками (к примеру, с установкой на «Щуках-Б» комплекса «Калибр-ПЛ»). Лодки обоих проектов нельзя назвать безнадёжно устаревшими, и они в полной мере имели возможность бы обеспечить высокий КОН и приличную численность (КПД) ядерных подводных сил до поступления ПЛА четвертого поколения.
2. Круговая порука
В одном из собственных недавних интервью глава ОСК заявил: «В случае если раньше процент исполнения ГОЗ у [корпорации] колебался в диапазоне от 47 до 67%, то в [2017] году мы выходим на устойчивые 85–90%». Зная о систематических сдвигах вправо сроков исполнения работ по ГОЗ, в сообщённое верится с большим трудом. Нужно считать, что большие проценты получаются при помощи нехитрого трюка.
В то время, когда подходит срок завершения государственного контракта, а техническая готовность заказа практически так же далека от 100%, как и на момент его постановки в ремонт, представители исполнителя и заказчика заключают полюбовное дополнительное соглашение к договору, отодвигающее срок на один–два года. Через год–два процедура повторяется. В следствии факт нарушения исполнителем собственных обязательств перестаёт иметь место, санкции не используются, а исполнение ГОЗ за весь год достигает 85–90%.
Военных легко понять – им приходится идти на предлогу у подрядчиков. Однако с порочной практикой аналогичной «круговой поруки» кроме этого пора заканчивать. Наказывать рабочих, ИТР, начальников младшего и среднего звена, налагая штрафы на предприятие в целом, было бы несправедливо.
Строжайшую персональную ответственность должны нести президент и гендиректор верфи ОСК.
3. Левые заказы
Если бы русский армейский судоремонт процветал, передавая ВМФ обновленные суда совершенно верно в срок, но оставался наряду с этим не всецело загруженным, не было бы ничего нехорошего в заказах, взятых «на стороне». Но на данный момент, в условиях острого отраслевого кризиса, каждые непрофильные работы, которыми загружаются судоремонтные верфи, только усугубляют кризис и наносят ущерб боевой готовности ВМФ.
Хорошо как мы знаем, что специализацией ЦС «Звездочка» есть ремонт ядерных подводных лодок. Однако, не обращая внимания на долгую очередь многоцелевых ПЛА, ожидающих ремонта (8–9 единиц), и вялотекущий ремонт еще четырех, на «Звездочке» деятельно занимаются постройкой «академиков» – судов обеспечения на базе пр. 20180.
О масштабах ущерба для главной тематики предприятия говорит сообщение пресс-службы ЦСЗ, в соответствии с которому на достройке лишь одного из двух в один момент строящихся корпусов было задействовано порядка 500 экспертов, по сути, оторванных от модернизации лодок 971 проекта.
Нелепая обстановка сложилась по указанию сверху и на СРЗ «Нерпа» – второй лодочной верфи на русском Севере. По окончании триумфального завершения 2015 года (две сданных ПЛА) два следующих года для «Нерпы» прошли впустую, не смотря на то, что в работе в том месте находятся «Тамбов» и «Вепрь». Обстоятельства, озвученные директором СРЗ А. Оганяном, обескураживают.
Выясняется, что при незавершенном ВТГ двух ПЛА завод трудился согласно соглашению с Северо-западным центром по обращению с радиоактивными отходами и по шести договорам Росатома, включая выгрузку и демонтаж паропроизводящей установки утилизируемого ледокола «Сибирь», не смотря на то, что, по словам Оганяна, «в том месте [кроме «Нерпы»] имеется кому ремонтировать и заниматься сервисом на ядерных ледоколах».
Но и это еще не все: второй дополнительной нагрузкой снежногорского СРЗ, единственного на Кольском полуострове, кто освоил ремонт лодок пр. 971 и 945 полностью, стала конвертация первой отечественной ПЛА пр. 627 К-3 для предстоящего переоборудования ее в корабль-музей (к слову, «Янтарь» занимается тем же самым в отношении списанного эсминца, тогда как строевой «Неустрашимый» застрял в том месте в ремонте на продолжительных 6 лет).
Суда-музеи – дело, само собой разумеется, серьёзное, но, возможно, мы сперва восстановим техническую готовность судов из боевого состава ВМФ, а позже займёмся наследием прошлого? В другом случае целый отечественный ВМФ рискует превратиться в филиал Центрального музея военно-морского флота.
Мало меда в бочке дегтя
Нельзя сказать, что сейчас в части средних ремонтов и ВТГ отечественные СРЗ трудились совсем уж вхолостую. Но направляться иметь в виду, что большинство сданных заказов есть или госприоритетами, или долгостроями.
К первой группе относятся стратегические ракетоносцы и противоавианосная группировка АПКР пр. 949А. Нарушение договорных обязательств по приоритетным заказам не сулит подрядчикам Минобороны ничего хорошего, и они это замечательно знают.
Исходя из этого три РПКСН («Екатеринбург», «Тула», «Рязань») и три АПКР («Смоленск», «Томск» и «Орёл»), сданные «Звездой» и «Звёздочкой» в 2013–2017 гг., не показательны с позиций эффективности судоремонта – работы на них проводились, по сути, «под дулом приставленного к виску пистолета» (что не помешало «Рязани» и «Томску» провести в ремонте по шесть лет).
Неоспоримыми долгостроями (необязательно по вине СРЗ), сданными в тот же период времени по окончании долгого (от 5,5 до 14 лет) стояния, являются ПЛАК «Кузбасс», ПЛБ «Калуга», «Владикавказ», «Комсомольск-на-Амуре», РКР «Маршал Устинов», БДК «Орск». К числу прошедших средний ремонт (ВТГ) в разумно маленькие сроки (2–4 года) относятся ПЛАБ «Обнинск» и «Псков», ПЛБ «Дмитров» и «Выборг», БПК «Адмирал Трибуц», семь дней «Королев» и «Ослябя» – всего семь судов за пять лет.
Значительно меньше претензий к доковым, межпоходовым и навигационным ремонтам, благодаря которым в 2017 г. БНК ВМФ России смогли обеспечить гиперактивную демонстрацию флага в Мировом океане. В этом смысле Дальзавод, 35-й, 13-й СРЗ и другие верфи заслуживают всяческих похвал.
К сожалению, всего этого очевидно не хватает, дабы признать работу армейского судоремонта удовлетворительной. Будем сохранять надежду, что перемены к лучшему случатся в самое ближайшее время