Противотанковая экзотика. винтовочные гранаты
Расстояние броска ручной гранаты тяжело мелка. Ещё в годы Первой Мировой эту проблему пробовали решать различными методами. Один из них — особый винтовочный гранатомёт.
На ствол винтовки надевали особую мортирку, из которой при помощи холостого патрона выстреливалась маленькая граната. Громадной эффективностью подобные приспособления не отличались: дальность чуть дотягивала до пары сотен метров, осколочное воздействие гранаты было не сильный, а про точность лучше и не вспоминать. Тем более что из-за малой начальной скорости гранаты стрелять приходилось навесом.
Не обращая внимания на сомнительную эффективность и малую надёжность, мысль винтовочных гранат не только дожила до ВОВ, но и дала всходы.
Борьба практически на безлюдном месте
К началу войны в Советском Альянсе разработкой винтовочных гранат занимались два конструкторских бюро: СКБ-30 и КБ-35 А. К. Сердюка. В ноябре 1941 года на Научно-исследовательском полигоне стрелкового оружия прошли опробования гранат этих двух контор. Наряду с этим граната ВПГС-41 конструкции Сердюка уже состояла к этому времени на вооружении Красной армии.
Пример КБ-30 был умелым.
Отстрел продемонстрировал, что ВПГС-41 стабильно пробивает броню толщиной до 20 миллиметров. Наряду с этим у неё был значительный недочёт: при выстреле довольно часто слетало стабилизирующее оперение гранаты, причём более чем в половине случаев. Испытатели советовали доработать боеприпас и дали КБ Сердюка срок до начала февраля 1942 года.
К этому времени он должен был представить на опробования новую умелую партию из 500 штук.
Один из советских проектов надкалиберной винтовочной гранаты
Граната КБ-30, оснащённая маленькой мортиркой для выстрела, пробивала броню хуже, но в полёте вела себя куда более устойчиво. Этих гранат заказали на порядок больше, дабы сходу послать на войсковые опробования. Потому, что на вооружение граната так и не поступила, возможно утверждать, что результаты армейских не устроили.
Тем временем появились неприятности и у гранат СКБ Сердюка. С фронта практически посыпались жалобы на её малую эффективность, надёжность и т. д. Конструктор постарался отстоять собственное детище, сетуя в письме главе арткома ГАУ генералу Хохлову от 6 июня 1942 года на неприятности производственного характера:
«Недостаточное техническое управление и военпредский контроль над производством стали причиной возмутительным отклонениям от технических условий и чертежей, что по большей части свелось к следующему: случайный выбор материалов (по фактическому наличию), безграмотная термообработка, полное пренебрежение антикорозийным покрытием, неотёсанные отклонения в размерах и допусках, замена пороха 41 порохом ВТ и т.п.
Возможно с уверенностью заявить, что ни один вид снарядов не выпускается грубо-кустарно, как это имело место с ВПГС-41
…
Но использование гранаты ВПГС-41 на фронте привело к ряду отрицательных отзывов о ней, что явилось следствием, в основном, того хаоса в производстве, о котором я докладывал выше.
Скромная баллистика гранаты (малая дальность и начальная скорость) усугубилась нехорошим качеством изготовления: срывы стабилизаторов, массовые отказы, засорения патронника из-за сгорания гильзы (итог применения вместо пороха 41 по проекту – пороха ВТ) и т.п.
направляться добавить и такие отрицательные явления, как отсутствие созданной тактики применения, переноски и способа хранения, необученность бойцов обращению с гранатой».
В частности: неверный подбор материалов (правильнее, замену того что нужно, на то, что имеется под рукой), безграмотная термическая обработка подробностей, полное пренебрежение антикоррозийным покрытием, хаос в допусках и размерах, порох другого сорта. Наибольшее руководство, разобравшись в ситуации, осознало, что в 1941–1942 годах никаких улучшений качества добиться не выйдет. Так что и ВПГС-41, и её более замечательная наследница с номером 42 скоро были сняты с производства.
В общем, кроме того профильным конструкторским бюро, занимавшимся как раз винтовочными гранатами, громадного успеха достигнуть не получалось. А ведь не считая них проявляли инициативу многие изобретатели и конструкторские бюро. Что оказалось у них?
От Казани до Ленинграда
В апреле 1942 года в министерство обороны поступило письмо из Казани, от помощника директора Физического университета Академии наук СССР Б. Вула. Он сказал, что университет планирует разработать и сконструировать крылатые ружейно-ракетные противотанковые гранаты. Причём гранаты эти должны были лететь по настильной (пологой) траектории, дабы более прицельно поражать вражеские танки.
Предполагалось, что масса гранаты будет равна около два килограмма.
Граната Сердюка и схема её применения
Помощнику ответили эксперты Главного артиллерийского управления (ГАУ), каковые культурно сказали, что подобная разработка имеет суть, лишь в случае если граната будет лететь не меньше чем на 200 метров на высоте не больше, чем высота танка. И дабы рассеивание наряду с этим укладывалось в квадратный метр. Если судить по тому, что на этом переписка остановилась, казанские физики достигнуть этого не смогли.
А столичный инженер Липковский решил забрать за базу для собственной противотанковой гранаты миномётную мину. Эту идею отвергли по причине того, что если сравнивать с упоминавшейся ранее ВПГС-41 она не имела особенных боевых преимуществ, но отдача при выстреле свободно имела возможность покалечить стрелка.
Второй разновидностью винтовочных гранатомётов были бутылкомёты. Как направляться из заглавия, они предназначались для метания бутылок с зажигательной смесью. Самая узнаваемая модель этого оружия создана конструктором Цукерманом и маленькой серией выпускалась в блокадном Ленинграде.
Остальные варианты, которых отправили в ГАУ много, приобретали обычный отрицательный ответ с указанием на нехорошую точность.
Как убить ПТР за десять выстрелов
Один из самых любопытных проектов испытывался на гороховецком артиллерийском полигоне в осеннюю пору 1943 года. Данный гранатомёт воображал собой противотанковое ружьё Дегтярёва, переделанное под стрельбу 50- и 82-мм минами, переделанными под надкалиберные (с диаметром снаряда громадным, чем ствол) гранаты.
«Перед началом опробований Гороховецкий АНИОП предотвратил автора предложения тов.Старикова о возможности разрыва ружья, благодаря громадного веса мин если сравнивать с пулей, но по его настоянию опробования были совершены.
…
Отстрел производился из 14,5 мм противотанкового ружья совокупности Дегтярева.
Перед стрельбой ружье было установлено под углом возвышения 45° так, что оно опиралось на грунт тремя точками (прикладом и двумя сошками).
С целью амортизации удара в момент выстрела под приклад накладывался кусок каучука.
В начале опробования для проверки устойчивости ружья был произведен пробный выстрел штатной 14,5 мм бронебойной пулей на полном штатном заряде.
По окончании выстрела устойчивость ружья не нарушилась
После этого был произведен выстрел 82-мм осколочной миной варианта «Б» (с подвижным стабилизатором) со штангой длиной 500 мм на полном штатном заряде пороха 4/7 весом 0,035 кг.
По окончании выстрела ствол ружья был порванным, причем передняя часть ствола нашлась оторванной в 5–6 метрах от ружья. Оставшаяся часть ствола была порвана на протяжении образующей по длине около 500 мм».
Сотрудники полигона сразу же предотвратили автора проекта инженера Старикова, что добром эта выдумка не кончится. Изобретатель настаивал на том, что выстрелить необходимо. Опасения подтвердились: при пуске 82-мм мины ствол противотанкового ружья просто-напросто порвало, а его переднюю часть кинуло на пять метров вперёд.
Само собой разумеется, опробования на этом приостановили.
Гранатомёт Иванова и Базеева
Спустя семь дней в Гороховец привезли более лёгкие 50-мм мины. За это время ружьё починили и переделали, удалив повреждённую часть ствола и усилив оставшуюся замечательной металлической втулкой. Дульный тормоз навинтили на «пенёк», что из-под данной втулки торчал. Сейчас ружья хватило на восемь выстрелов, отправлявших мины на расстояние 500–700 метров.
Дульный тормоз оторвался уже на первом выстреле, любой следующий медлено разрушал древесные элементы ПТР. Отстреляв 50-мм мины, изобретатель опять решил пальнуть 82-миллиметровой. Мина улетела на 400 метров, а ружьё превратилось в обломки: разрушился место и механизм перезаряжания, где каркас приклада приваривается к корпусу.
«В начале этого года на АНИОП были доставлены с сборки и Украинского фронта детали германского трофейного примера ручного противотанкового гранатомета.
Вместе с сборками гранатомёта и указанными деталями к нему имелось пара кумулятивных гранат. При некомплектности сборки трофейного гранатомета собрать его для изучения и проверить стрельбой не представлялось вероятным. К тому же данный вид ручного гранатомета в информационных материалах не освещался и его боевая эффективность малоизвестна.
В целях подробного изучения данного трофейного примера на предмет применения взятого материала в совокупности отечественного оружия, АНИОП-ом на базе доставленных подробностей был создан технический проект и изготовлен опытный образец аналогичного гранатомета. При изготовлении опытного образца были использованы затвор и приклад от ружья типа «Бердан».
Имевшиеся на АНИОП-е пара штук трофейных гранат к германскому примеру гранатомета были использованы для их изучения в отношении снаряжения, исходя из этого с целью проведения опробования опытного образца стрельбой нужно было изготовить гранаты заново. Благодаря загруженности механической мастерской АНИОП-а вторыми работами, гранаты изготовить не представилось вероятным, изготовленный пример гранатомета стрельбой не испытан».
Не смотря на то, что опробования были неудачны, впечатление на полигонных экспертов они произвели. И в первой половине 40-ых годов XX века они сделали ещё одну попытку собрать конструкцию для стрельбы надкалиберными снарядами. Именно сейчас в Гороховец для изучения привезли некомплектный германский ручной противотанковый гранатомёт и пара кумулятивных выстрелов к нему.
Инженер-полковник Иванов и сотрудник полигона Базеев забрали затвор и приклад от ружья конструкции Бердана и на их базе собрали гранатомёт, что теоретически имел возможность бы стрелять германскими гранатами. Но, пока они трудились над собственной конструкцией, трофейные снаряды уже успели разобрать для изучения. Другими словами, стрелять было просто-напросто нечем.
Конструкторы просили, дабы для них сделали личные гранаты, но ГАУ решило не тратить на это ресурсы. Это был не 1941-й, а 1944 год. Соответственно — настала очередь немцев в спешке изобретать и собирать чуть ли не на коленке очередное противотанковое чудо-оружие.
Материал перепубликован с портала worldoftanks.ru в рамках партнёрства
Источники:
- ЦАМО РФ, фонд 81, опись 12040, дело 12.
- ЦАМО РФ, фонд 81, опись 12040, дело 21.
- ЦАМО РФ, фонд 81, опись 12040, дело 213.