А потом наступает сталинград… — «новости дня»
Уже не первый раз перечитываю выдержки из писем германских солдат и офицеров, так и не посланных из сталинградского котла, по причине того, что не пропустила военная цензура. В этих письмах – глубокие индивидуальные переживания людей, запечатанных в кроваво-ледяном аду зимнего Сталинграда.
В том месте для них наступил момент истины. Надежды выжить у них уже не было, но было желание поделиться с близкими и родными своим осознанием того, как ужасной была авантюра, в которой они стали расходным материалом. Более того, многие из этих людей признавали собственную долю ответственности за происходящее.
Вот выдержки из этих писем:
«…для каждого разумного человека в Германии придёт день, когда он проклянёт сумасшествие данной войны».
«Во мне нет страха, лишь сожаление о том, что доказать собственный мужество я могу только смертью за это тщетное, дабы не сообщить преступное, дело. не забываешь, как сказал Х., признать вину – значит искупить ее».
«Я не могу отрицать и моей собственной вины в том, что происходит. Пускай её пропорция – один к семидесяти миллионам, часть хоть и маленькая, но она имеется. Я вовсе не планирую прятаться от ответственности, единственное моё оправдание в том, что, отдавая собственную жизнь, я эту вину искупаю».
Я не желаю злорадствовать над ними – типа, вот стоило им прижать хвост, так они сходу неожиданно прозрели. Негоже смеяться над побежденными. Пускай стоя на краю, но они всё-таки что-то поняли.
Осознаёте, человек, в то время, когда ему прекрасно, на многое может закрывать глаза, а вдруг его наряду с этим со всех сторон обрабатывают пропагандой, то до него по большому счету весьма сложно достучаться.
Ну какие конкретно в том месте смогут быть морально-метания и этические сомнения у среднестатистического гражданина, в то время, когда ему чётко и грамотно растолковали, что он – защитник собственной всей Европы и родной страны от диких и ужасных орд человекоподобных существ, несущих смертельную угрозу цивилизованному миру, и в борьбе с этими лютыми существами хороши каждые способы.
Подобающим образом политически и морально подкованный человек в состоянии претерпеть лишения и определённые невзгоды, если он твердо не сомневается в том, что всё это не напрасно, и в то время, когда он с камрадами героически одолеет злобные орды с востока, всё будет уже не просто прекрасно, а прямо-таки превосходно.
А позже наступает Сталинград. И дело-то тут не просто в армейском поражении. Так как до Сталинграда было поражение под Москвой. Но, смелые камрады оправились и опять ринулись в бой. взглянуть на их лица в кинохронике.
Радостно катят на броне, бодро шагают в походных колоннах по донским степям. Радуются. Верят.
Но, по мере погружения в сталинградский преисподняя, до них начинает доходить, что все, мягко говоря, «нестыковочки», происходившие с самого начала вторжения, в то время, когда замысел «Барбаросса» сходу начал усиленно пробуксовывать, это не совпадения и случайности, а устойчивая тенденция. А звоночки-то так как звенели сначала, лишь не все эти звоночки услышали. Вследствие того что сначала всё было ещё через чур радостно.
Вот и на Майдане также было весьма радостно. А в Одессе и того радостнее! А в АТО как радостно было сначала!
А позже пошли зрады, друг за другом, и веселье стало неуклонно идти на убыль.
Вот Кира Берестенко — юрист из Киева — пишет про собственных «патриотычних» соотечественников:
«Бессмысленно осмысливать суть неосмысленными мыслями», – два года назад в разгар «Революции Преимущества» и сопутствующих ей «евроинтеграционных» протестных «актов» старательно повторяла я про себя современную скороговорку, пробуя с европейской толерантностью согласиться с этим торжеством светобесия в центре Киева.
С презрением покинутая тогда многими патриотичными приятелями и проклятая свидомыми недругами, я кроме того пробовала их жалеть, не осознавая: как культурные люди, успевшие ещё при Альянсе взять хотя бы базы добротного системного образования, так легко смогут разрушать всё, что создано их дедами и отцами, обрекая дедушек и своих бабушек на голодную и холодную смерть.
Более всего меня сейчас поражают их глаза: потухшие, бесцветные и какие-то удирающие от прямого взора».
В душах их происходит надлом, потому что видят эти люди, что всё идёт по большому счету ни разу не так, как они рисовали себе в собственных европейских мечтах. Более того, «патриотичные» соотечественники, говорит Кира, начинают кроме того местами подозревать, что не все их нынешние беды проистекают от «Русского мира» и лично Путина. Но!
Осознание того, что они сами натворили, до сих пор к ним не приходит.
Цитирую Киру:
«Нас всех ограбили!» – как-то при встрече пожаловалась мне знакомая журналистка. На мой полунемой вопрос, кто же это имел возможность сделать, в случае если «Революция Преимущества», активной участницей которой она была, победила окончательно и бесповоротно, она безнадежно махнула рукой: «Ты не осознаёшь – случилась контрреволюция!» Они непобедимы, поразмыслила я, у них неизменно виноват кто-то, но не они».
И мне вот лично хочется легко криком кричать. Люди! Тут уже кроме того не звоночки, тут колокола бьют! Либо вы не слышите? Что вы сделали со своей страной?! Что вы с собой сделали?! Да вот лишь опасаюсь, что не услышат, хоть закричись.
Не щёлкает у них в мозгу тумблер, несущий ответственность за критический анализ собственных поступков.
У меня имеется стойкое подозрение, что дело тут возможно в природе украинского фашизма и в ментальности заражённых им людей. Да, и германский, и украинский фашизм деятельно стимулировались господами из-за океана. Но, германский фашизм наряду с этим был независимым явлением.
Он в полной мере себе органично произрастал из тысячелетней истории Германии, в его основе – смелый эпос древних языческих предков, металлический философия и тевтонский дух Ницше.
Никаких исторических сказок для населения украины придумывать фюреру было не требуется. Великой нации не необходимы сказки. Настоящая история Германии давала нужный материал для направления действий и хода мыслей, среди них и для «Натиска на Восток».
Безотносительное Зло германского фашизма было воистину величественным, как и сам «Тысячелетний Рейх».
Украинский же фашизм, при всей его чудовищности – это какая-то уродливая калька и убогая с фашизма германского. Он несамостоятелен по собственной природе. Это смертоносная игрушка, которую в необходимое время и в нужном месте всучили в ручки обиженным и озлобленным детям, в один момент посоветовав им, в какую сторону данной игрушкой необходимо играться.
Какие конкретно бы прекрасные и смелые слова не произносили бы адепты украинского фашизма, за их идеологией стоят сумасшедшие сказки о «древних украх», ужасная петлюровская клоунада, бандеровская страсть вести войну с беспомощными и неистребимая готовность целовать руки тётенькам и большим дяденькам, каковые – очевидно от чистейшего собственного сердца – всячески оказывают помощь этим несчастным детям в их неравной борьбе.
Фашисты германские имели возможность сжигать деревни и сравнивать с почвой города, но наряду с этим и драться они имели возможность жестоко и яростно, до последнего патрона. При любом раскладе это поведение взрослых людей, готовых отвечать за собственные поступки.
А фашисты украинские были бодры и радостны, лишь в то время, когда учиняли львовский погром, расстреливали людей в Бабьем Яру, вырезали польские семьи на Волыни либо сжигали Хатынь, а вот под Бродами что-то приуныли.
А позже они порасползались по норам героически сражаться с москальскими учителями и врачами, да со собственными же селянами, лишь радости уже особенного не было, потому что ходили по их следам опытные советские «волкодавы», а иметь с ними дело было ой как уныло! В общем, отличие налицо.
на данный момент я осознаю, как в действительности были правы, сами того не осознавая, все эти «рукопожатые» граждане, каковые возмущались попыткам «Беркута» разогнать майданное сборище, восклицая: «Они же дети!» – потому что адепты украинского фашизма по собственной ментальности вправду дети.
Злые, ожесточённые дети, независимо от их биологического возраста, не страдающие самоанализом и самокритикой. Ответственности, действительно, с них это не снимает, потому что накуролесили они по-взрослому. И, опасаюсь, смогут еще накуролесить.
И вот, думаю я и гадаю, дойдут ли эти нынешние инфантильные «защитники Европы» когда-нибудь до предела собственного Сталинграда? Повзрослеют ли? Поймут ли, что натворили?
Либо так и останутся неприкаянными озлобленными детьми?