Как россия потеряла выход к балтийскому морю — «военные действия»

Автор: ·

400 лет назад, 9 марта 1617 года, был подписан Столбовский мир. Данный мир положил финиш русско-шведской войне 1610-1617 гг., и стал одним из печальных итогов Смуты начала XVII века. Российская Федерация уступала Швеции Ивангород, Ям, Копорье, Орешек, Корелу, другими словами потеряла целый выход к Балтийскому морю, помимо этого, Москва платила шведам контрибуцию.

Границы, установленные Столбовским миром, сохранялись до начала Северной войны 1700-1721 гг.

Предыстория

Борьба княжеско-боярских кланов в Российской Федерации стала причиной смуте. Обстановку усугубило резкое усиление социальной несправедливости, привёдшее к массовому протесту населения и стихийные бедствия, каковые стали причиной эпидемиям и голоду. Клан Романовых вместе с монахами Чудового монастыря нашли и вдохновили самозванца, что заявил себя царевичем Дмитрием.

Лжедмитрий кроме этого был поддержан Ватиканом и польскими магнатами, каковые желали расчленить Русское государство и поживиться его достатками. шляхта и Польские магнаты собрали для самозванца личную армию. Самозванца кроме этого поддержали кое-какие города юго-западной России, казаки и дворяне, обиженные политикой Москвы.

Но самозванец не имел шансов занять Москву, если бы не заговор в русской столице. Царь Борис Годунов весной 1605 года скоропостижно погиб (либо был отравлен), а его сына убили. Летом 1605 г. Лжедмитрий празднично вступил в Москву и стал «законным» царем.

Но Григорий Отрепьев правил недолго, вызвал недовольство столичного боярства, которое устроило переворот в Москве. В мае 1606 года самозванца убили.
На царство венчали Василия Шуйского. Но новый царь был недалек, его ненавидели гулящие и «дворяне люди», сражавшиеся за Лжедмитрия, польская шляхта, грезившая о разграблении русских земель, и большая часть бояр (Голицыны, Романовы, Мстиславские и пр.), имевшие собственные замыслы на русский престол. Сразу же восстали практически все южные и юго-западные города Руси. В осеннюю пору на Москву двинулась повстанческая армия Ивана Болотникова. Партизаны действовали от имени «чудесно спасшегося» царя Дмитрия.

Началась полномасштабная гражданская война. По окончании упорных боев правительственные армии забрали Тулу, где держали оборону силы Болотникова. Самого Болотникова казнили, как и бывшего при нем ещё одного самозванца – царевича Петра, якобы сына царя Федора Ивановича.
Но сейчас объявился новый самозванец, Лжедмитрий II. Правильное происхождение нового самозванца неизвестно. Большая часть исследователей склонятся к тому, что это был шкловский иудей Богданко, имевший некое образование и сыгравший роль «царевича». К шкловскому самозванцу примкнули отряды польских шляхтичей авантюристов, казаки Малороссии, города юго-запада России, и остатки болотниковцев. Весной 1608 года войска самозванца двинулись на Москву.

В упорной битве под Болховым, недалеко от Орла, войска самозванца разбили царское войско, которым руководил посредственный Дмитрий Шуйский (брат царя). Царь Василий выслал против самозванца новую армию под началом Ивана Скопина-Романова и Михаила Шуйского. Но в войске был вскрыт заговор. Кое-какие воеводы планировали перейти к самозванцу.

Заговорщиков схватили, пытали, некоторых казнили, вторых – сослали. Но царь Василий Шуйский испугался и отозвал войска к столице.
Летом 1608 г. войска самозванца вышли к Москве. На штурм они пойти не решились и расположились в Тушино. Вследствие этого самозванцу дали прозвище «Тушинский преступник». В итоге Русское государство, по сути, было поделено на две части.

Одна часть поддерживала законного царя Василия, вторая – Лжедмитрия. Тушино на некое время стало второй русской столицей. У Тушинского вора была собственная царица – Марина Мнишек, собственный правительство, Боярская дума, распоряжения а также патриарх Филарет (Федор Романов).

Патриарх рассылал по Руси грамоты с требованием подчинить «царю Дмитрию». Сейчас Русь подверглась разгрому со стороны «воров», «воровских казаков» и польских отрядов.
Как россия потеряла выход к балтийскому морю - «военные действия»
1 мая 1617 года. Ратификация шведского короля Густава Адольфа на Столбовский контракт о вечном мире между Швецией и Россией

Альянс со Швецией

В Швеции в начале века был политический кризис, Карлу IX удалось короноваться лишь в марте 1607 года. Исходя из этого в начале шведам было не до России. Но когда обстановка стабилизировалась, шведы обратили взгляды на Русь. Проанализировав обстановку, шведы заключили , что русская смута может завершиться по двум главным сценариям. По первому в Российской Федерации устанавливалась жёсткая власть, но русские теряли большую территорию, каковые отходили Польше – Смоленск, Псков, Новгород и др.

Наряду с этим Польша уже осуществляла контроль Прибалтику. По второму сценарию Русь имела возможность стать «младшим партнером» Польши.
Ясно, что оба сценария не устраивали шведов. Польша в то время была их главным соперником в борьбе за Балтийский регион. Усиление Польши за счёт России угрожало стратегическим заинтересованностям Швеции. Исходя из этого шведский король Карл IX решил оказать помощь царю Василию. Наряду с этим Швеция имела возможность ударить собственному сопернику – Польше, получить и усилить собственные позиции в северной части России.

Ещё в феврале 1607 года выборгский наместник написал карельскому воеводе князю Мосальскому, что король готов оказать помощь царю и шведское консульство уже на границе и готово к переговорам. Но сейчас Шуйский ещё сохранял надежду самостоятельно разобраться с неприятелями, заключить мир с Польшей.

Он приказал князю Мосальскому написать в Выборг, что «великому правителю отечественному помощи никакой ни от кого не надобно, против всех собственных недругов находиться может без вас, и молить о помощи ни у кого не станет, не считая всевышнего». Шведы в течение 1607 года отправили ещё четыре грамоты царю Шуйскому с предложением о помощи. На все грамоты русский царь отвечал вежливым отказом.
Но в 1608 году обстановка изменилась к нехорошему. Царь Василий был блокирован в Москве. Друг за другом города переходили на сторону Тушинского вора. Было нужно отыскать в памяти о предложении шведов. В Новгород для переговоров был направлен царский племянник Скопин-Шуйский. 23 февраля 1609 года в Выборге был заключен соглашение. Обе стороны заключили антипольский альянс. Швеция давала слово направить на помощь наемное войско.

Москва оплачивала услуги наемников. За шведскую помощь царь Василий Шуйский отказывался от прав на Ливонию. Помимо этого, был подписан тайный протокол к соглашению – «Запись об отдаче Швеции в вечное владение русского города Карелы с уездом».

Передача должна была состояться через несколько недель по окончании того, как шведский вспомогательный корпус под руководством Делагарди вступит в Россию и будет на пути к Москве.
Весной 1609 года шведский корпус (он по большей части складывался из наемников — немцев, французов и др.) подошел к Новгороду. Русско-шведское войско одержало последовательность побед над тушинцами и поляками. От тушинцев были очищены Торопец, Торжок, Орешек и Порхов. В мае 1609 года Скопин-Шуйский с русско-шведским войском двинулся из Новгорода к Москве. В Торжке Скопин соединился с столичным ополчением.

Под Тверью русско-польские армии на протяжении упорного сражения разбили польско-тушинский отряд пана Зборовского. Но Москву на протяжении этого похода не высвободили. Шведские наемники отказались продолжать поход под предлогом задержки оплаты, и того что русские не очищают Корелы. Русская часть войска остановилась у Калязина. Царь Василий Шуйский, взяв деньги от Соловецкого монастыря, от Строгоновых с ряда и Урала городов, поспешил выполнить статьи Выборгского соглашения.

Он приказал очистить Корелу для шведов. Тем временем царские армии заняли Переславль-Залесский, Касимов и Муром.
Вступление шведских армий в русские пределы дало предлог польскому королю Сигизмунду III начать войну с Россией. В сентябре 1609 года войска Льва Сапеги и короля подошли к Смоленску. Тем временем власть в Тушинском лагере совсем перешла к польским панам во главе с гетманом Ружинским.

Тушинский царек практически стал заложником поляков. Польский король внес предложение тушинским полякам забыть ветхие обиды (многие польские шляхтичи враждовали с королем) и идти проходить службу в его армию. Многие поляки послушались. Тушинский лагерь распался.

Сам самозванец бежал в Калугу, где создал новый лагерь, опираясь в основном на казаков. Тут он начал проводить «патриотическую» линию, начав борьбу с поляками.
Остатки тушинского «правительства» совсем предали Русь. В январе 1610 года бояре и тушинский патриарх отправили под осажденный Смоленск собственных послов к королю. Они внесли предложение замысел, по которому русский престол должен был занять не польский король, а его сын – юный Владислав. А Филарет и тушинская Боярская дума должны были стать ближайшим окружением нового царя.

Тушинцы писали королю: «Мы, Филарет патриарх всея Руси, и епископы, и епископы и целый освященный собор, слыша его королевское величество о святой отечественной православной вере раденье и о христианском освобождении подвиг, всевышнего молим и челом бьем. А мы, бояре, окольничие и т. д., его королевской милости челом бьем и на преславном Столичном стране его королевское его потомство и величество милостивыми господарями видеть желаем…».
Так, «патриарх» тушинские бояре и Филарет сдали Руси и народ полякам. Польский король ещё до похода на Русь прославился свирепыми расправами над православными, каковые жили в Речи Посполитой. Поляки осаждали Смоленск, что желали присоединить к Польше.

Сигизмунд сам желал править Россией и в альянсе с Ватиканом искоренить «восточную ересь». Но из политических мыслей он решил временно дать согласие на передачу русского престола сыну.
Тем временем Скопин торговался со шведами. Не обращая внимания на сопротивление её обитателей, Корелу сдали шведам. Помимо этого, царь Василий обязался компенсировать шведам «за вашу любовь, дружбу, вспоможение и утраты, каковые вам учинились…». Он давал слово дать всё, что попросят: «города, либо почвы, либо уезда». Шведы успокоились и опять двинулись со Скопиным-Шуйским. В марте 1610 года Скопин и Делагарди празднично вошли в Москву. Но 23 апреля князь Скопин нежданно погиб.

Подозревали, что его отравителем выступил царский брат Дмитрий Шуйский. Царь Василий был стар и бездетен, его наследником считался брат Дмитрий. Удачливый полководец Михаил Скопин-Шуйский имел возможность стать его соперником, у него было большое количество приверженцев.
Смерть Скопина стала тяжелым ударом как для царя Василия, поскольку успешный полководец выручал его трон, так и для всей Руси. Вдобавок царь совершил непростительную неточность, назначил руководить армией, которая должна была пойти выручать Смоленск, Дмитрия Шуйского. В июне 1610 года польское войско под началом гетмана Жолкевского разбило русско-шведскую армию у деревни Клушино.

Наемники перешли на сторону поляков. Меньшинство наемников (шведы) под началом Делагарди и Горна ушла на север к собственной границе. Войска России частью перешли на сторону польского короля, частью разбежались либо возвратились с Дмитрием Шуйским в Москву «со срамом».
Трагедия под Клушиным тут же стала причиной появлению нового заговора в Москве, уже против царя Василия. Организаторами заговора стали Филарет, князь Василий Голицын, метивший в цари, боярин Иван рязанский дворянин и Салтыков Захар Ляпунов. 17 июля 1610 года Василий был свергнут с престола, практически его из царского дворца. Патриарх Гермоген не поддержал заговорщиков, против выступила и часть стрельцов.

Тогда 19 июля Ляпунов со собственными соратниками ворвался в дом Шуйского и тот был насильственно пострижен в монахи, причём отказался сам произносить монашеские обеты (кричал и сопротивлялся). Патриарх Гермоген не принял для того чтобы насильственного пострижения, но его вывод заговорщиков не интересовало. В сентябре 1610 года Василий был выдан польскому гетману Жолкевскому, что вывез его и его Ивана и братьев Дмитрия в октябре под Смоленск, а позднее в Польшу.

В Варшаве его братья и царь были представлены как пленники королю Сигизмунду и принесли ему праздничную присягу. Бывший царь погиб в заключении в Польше, в том месте же погиб его брат Дмитрий.

Власть в Москве перешла к кучке бояр-заговорщиков (т. н. семибоярщина). Но она распространялась по большей части лишь на Москву. Дабы сохранить собственную власть, предатели решили разрешить войти в Москву поляков.

В ночь с 20 на 21 сентября польское войско по сговору с боярским правительством вошло в русскую столицу. Польский королевич Владислав был заявлен русским царем. Русь охватила полная анархия.

поляки и Бояре осуществляли контроль лишь коммуникации и Москву, каковые связывали польский гарнизон с Польшей. Наряду с этим Сигизмунд и не думал отправлять Владислава в Москву, твердо заявив о том, что сам займет русский престол. Какие-то города формально целовали крест Владиславу, другие – подчинялись тушинскому вору, а большая часть земель жили сами по себе. Так, Новгород сперва признал Владислава, а в то время, когда первое ополчение двинулось освобождать Москву, стал центром антипольского восстания.

Жители устроили самосуд над Иваном Салтыковым, олицетворявшим в ее глазах тип боярина-предателя, продавшегося полякам. Воеводу жестоко пытали, а после этого посадили на кол.

В декабре 1610 года был убит Лжедмитрий II. Угроза с его стороны миновала. Но атаман Заруцкий поддерживал сына Марины – Ивана Дмитриевича (Ворёнок), и сохранил большое влияние и силу.

Отряды Заруцкого поддержали первое ополчение.
Шведская агрессия. Падение Новгорода

В это же время шведы, каковые убежали из-под Клушино, с прибывшими из Швеции подкреплениями, постарались захватить северные русские твердыни Орешек и Ладогу, но были отбиты их гарнизонами. Шведы сперва осуществляли контроль лишь Корелу, кое-какие участки Баренцева и Белого морей, включая Колу. Но в 1611 году, воспользовавшись хаосом в Киевской Руси, шведы начинают захватывать пограничные новгородские почвы — неспешно были захвачены Ям, Ивангород, Копорье и Гдов.

В марте 1611 года войска Делагарди вышли к Новгороду. Делагарди отправил поинтересоваться у новгородцев, приятели они либо неприятели шведам и будут ли выполнять Выборгский контракт? Новгородцы ответили, что это не их дело, что всё зависит от будущего столичного царя.
Выяснив, что польский гарнизон осажден первым ополчением поляки и Прокопия Ляпунова сожгли солидную часть Москвы, шведский король вступил в переговоры с вождями ополчения. В грамоте шведского короля предлагалось не выбирать в русские цари представителей зарубежных семейств (ясно, что имелись в виду поляки), а выбрать кого-то из собственных. Тем временем в Новгороде происходили события, каковые дали шведам надежду легко забрать наиболее значимый русский город.

По шведским данным сам воевода Бутурлин, ненавидевший поляков и имевший хорошие отношения с Делагарди ещё в Москве, предлагал ему занять Новгород. Бутурлин сражался при Клушине плечом к плечу с Делагарди, был ранен, попал в плен, где подвергся издевательствам и мучениям, и — высвобожденный по окончании присяги Москвы польскому принцу Владиславу — стал заклятым неприятелем поляков.
По русским данным между Бутурлином и воеводой Иваном Одоевским, и жителями было несогласие, которое мешало организовать надежную оборону Новгорода. Город встретил русского воеводу разгулом анархии, которую чуть получалось сдерживать обещаниями и уступками. Город был на грани бунта, горючего материала было достаточно: 20-тысячное население города возросло многократно за счет беженцев из деревень и окрестных крепостей.

Разоренным беднякам нечего было терять, и нечем заняться. В соседнем Пскове бунт уже случился, и посланцы из него подзуживали новгородцев к восстанию, призывали бить купцов и бояр-толстосумов. Ветхий хозяин города воевода Иван Одоевский скрепя сердце уступил власть Василию Бутурлину, но не примирился с этим. Не было единства и среди других представителей муниципальный вершины.

Одни оставались тайными приверженцами поляков, Владислава, другие обращали собственные взоры в сторону Швеции, сохраняя надежду взять царя из данной страны, третьи поддерживали представителей русских аристократических родов.
О царившей в городе воздухе говорит Третья Новгородская летопись: «В воеводах не бысть радения, а ратным людям с посадскими не бысть совету, иные же воеводы выпивали постоянно, а воевода Василий Бутурлин с германскими людьми ссылался, а торговые люди возили к ним всякие товары».

Сам Василий Бутурлин был уверен, что приглашение на русский престол одного из сыновей короля Карла IX — Густава Адольфа либо его младшего брата принца Карла Филиппа — спасет страну от угрозы католической Польши, хотящей стереть с лица земли православие, и прекратит схватку между боярами за власть. Начальники ополчения разделяли эти взоры, сохраняя надежду, что новгородские силы, объединившись с армиями Делагарди, смогут оказать помощь в освобождении Москвы от поляков.

Бутурлин предлагал дать в залог шведам одну из пограничных крепостей и доверительно сказал Делагарди, что и Новгород, и Москва желают одного из королевских сыновей в цари, только бы было обещано сохранить православие. Действительно, неприятность была в том, что король Карл IX, отличавшийся практицизмом, не претендовал на всю Русь. Он желал только повышения собственных земель и удаления России от Балтийского моря.

При таких условиях Швеция имела возможность обогатиться на посредничестве в русской торговле с Европой и сильно ударить экспансию Польши.
Делагарди передал Бутурлину королевские требования: Швеция желала взять за собственную помощь не только крепости, закрывавшие подходы к Балтийскому морю — Ладогу, Нотебург, Ям, Копорье, Ивангород и Гдов, но и Колу на Кольском полуострове, что отсекало Россию от морской торговли с Англией на севере. «Дать половину почвы! Русские лучше погибнут!» — вскрикнул Бутурлин, ознакомившись со перечнем шведских претензий.

Делагарди и сам думал, что чрезмерные аппетиты короля смогут похоронить ответственное дело. На риск и свой страх он дал обещание убедить Карла IX снизить требования. До тех пор пока возможно ограничиться передачей в залог в счет оплаты за военную помощь Ладоги и Нотебурга.

Король, как заверил полководец, благосклонно отнесется к русским просьбам, выяснив, что одного из его сыновей русские желают видеть своим царем.

шведы и Русский договорились о нейтралитете, о поставках припасов шведам по приемлемым стоимостям, пока из лагеря ополчения под Москвой прибудет вестник с новыми руководствами. 16 июня 1611 г. вожди первого ополчения согласились на передачу Орешка и Ладоги (Нотебурга) в обмен на срочную помощь. Возможность приглашения шведского королевича на русский престол вожди ополчения предлагали обсудить с Делагарди, в то время, когда он прибудет под стенки Москвы.

Но уже 23 июня, по окончании первых боев с Сапегой, что укрепил польский гарнизон Москвы, фавориты ополчения согласились призвать шведского королевича на русский престол.
В послании начальников ополчения Дмитрия Трубецкого, Ивана Заруцкого и Прокопия Ляпунова говорилось следующее: «Все писанное воеводой и чашником Василием Бутурлиным, как и якоба светлейшего и грамоты короля Понтуса, в переводе на отечественный язык, мы приказали публично и всенародно прочесть; после этого, взвесив все события не наскоро и не кое-как, а заботливо, с дискуссией в течение нескольких суток, решили так: соизволением Всевышнего совершилось, что все сословия Московитского страны признали старшего сына короля Карла IX, парня, владеющего необыкновенной ласковостью, авторитетом и благоразумием, хорошим избрания князем и государем московитских людей. Это единодушное отечественное ответ мы, вельможии граждане местного княжества, утвердили, обозначив собственные имена».

Ополчение, как сообщалось в письме, назначило консульство в Швецию. Консульству поручалось заключить соглашение с Делагарди о залоге, но фавориты ополчения призывали полководца уговорить короля отказаться от территориальных претензий — это имело возможность привести к возмущению народа и помешать королевичу взойти на престол.

Но вожди ополчения не были указом для новгородцев. Нотебург-Орешек входил в Новгородскую почву, и обитатели Новгорода (по большей части несложный люд) не планировали отдавать шведам собственную территорию по распоряжению «Земского правительства». В стан Делагарди из Новгорода отправились делегации, каковые убеждали шведов идти на Москву, не давая им ничего вместо.

Тем временем шведское войско неспешно утрачивало боеготовность: деньги для платы наемникам задерживались, они были недовольны; фуражиры, отправлявшиеся в дальние рейды по сёлам в отыскивании продуктов, все чаще не возвращались в лагерь, одни были убиты, другие – убегали. Новгородская почва уже была разорена смутой, и у шведов, не обращая внимания на лето, начался голод, что сопровождался массовыми заболеваниями.

В итоге Делагарди и его офицеры сделали вывод, что их обманывают: новгородцы желали разложить войско, дотянув дело до осени, в то время, когда болезни и холод победят шведов без единого выстрела. На армейском совете решили брать Новгород штурмом.

До тех пор пока переговоры со шведами, а торговцы поставляли им товары, защита Новгорода была в запустении. Кроме того в то время, когда шведы форсировали Волхов и вышли к самому городу, переговоры продолжались и чрезвычайных мер по упрочнению Новгородской крепости не приняли. 8 июля шведы пошли на приступ. Атака оказалась неудачной.

Новгородцы ободренные успехом, ещё больше возгордились. Процессия монахов и горожан во главе с митрополитом Исидором, державшим в руках икону «Знамение пресвятой Богородицы», обошла с крестным ходом муниципальные стенки. В церквях целый сутки до поздней ночи шли молебны.

Все последующие дни на стены лазили пьяные и бранили шведов, приглашая их к себе домой, на блюда из пороха и свинца.

Но шведы уже решили забрать город. «Всевышний накажет Великий Новгород за измену, и не так долго осталось ждать в нем не будет ничего великого! Необходимость толкает к штурму, перед глазами — добыча, смерть и слава. Добыча достается храбрецам, смерть настигает труса», — сказал Делагарди начальникам полков и рот, собравшимся в его палатке незадолго до сражения.

Шведам попал в плен некоторый холоп Иван Шваль. Он знал, что город не хорошо охраняется и продемонстрировал не сильный места. В ночь на 16 июля он совершил шведов через Чудинцовские ворота. А Прусские ворота шведы взорвали.

Помимо этого, незадолго до штурма русские сообщники передали Делагарди чертеж города, выполненный в первой половине 80-ых годов XVI века, — самый подробный из существовавших на тот период. Исходя из этого шведские начальники не путались в переплетении муниципальных улиц. Шведы начали захват города, не встречая организованного сопротивления.

Защитники города были застигнуты неожиданно, не сумев организовать важной обороны. В ряде мест в Новгороде появились очаги сопротивления, новгородцы мужественно дрались, но шансов на успех не имели и погибли в неравном бою.
Немец Матвей Шаум, состоявший священником в армии Делагарди, так говорит о развитии событий по окончании вступления шведских армий в Новгород: «И не смотря на то, что русские еще долго стреляли с башен, но конница постоянно более и более входила, наполняя ворота и улицы замка, так что ни один из казаков либо стрельцов не имел возможности показаться. В это же время немцы сбивали русских с валу и от одного зубца к второму, от одного места к второму…».

Бутурлин, сделав вывод, что дело проиграно и разозленный строптивостью новгородцев, вывел собственные войска по мосту, еще не захваченному соперником, на другую сторону Волхова. По пути его казаки и стрельцы ограбили Торговую часть города под тем предлогом, чтобы добро не досталось неприятелю: «Бери, парни, все ваше! Не оставлять же неприятелю эту добычу!»
князь митрополит и Новгородский Исидор Одоевский, укрывшиеся в Новгородском кремле, видя, что сопротивление бессмысленно, решили договориться с Делагарди. Первым его условием была присяга новгородцев шведскому королевичу. Сам Делагарди давал слово не разорять город. Затем шведы заняли кремль.

25 июля 1611 года между шведским королём и Новгородом был подписан соглашение, в соответствии с которому шведский король объявлялся покровителем России, а один из его сыновей (королевич Карл Филипп) становился московским царём и Новгородским князем. Так, большинство Новгородской почвы стала формально свободным Новгородским страной, находящимся под шведским протекторатом, хоть по сути это и являлось шведской военной оккупацией.

Во главе его пребывали с русской стороны Иван Никитич Громадной Одоевский, со шведской — Якоб Делагарди. От их имени издавались указы и производилась раздача земель в поместья принявшим новую новгородскую власть служилым людям.
В целом соглашение скорее соответствовал заинтересованностям богатой вершины Новгорода, приобретавшей защиту шведского войска от поляков и бессчётных банд, заполонивших Россию и самого Делагарди, заметившего в новом повороте стремительного потока русских событий грандиозные возможности для себя лично. Было ясно, что именно он станет главным человеком в Российской Федерации при юном шведском королевиче, взошедшем на русский престол.

Ещё дымились развалины сожженных домов, ещё вились над золотыми куполами тёмные вороньи своры, слетевшиеся пировать на неубранных трупах, а недавние неприятели уже братались под сопровождение праздничного колокольного звона. Делагарди, его ротмистры и полковники сидели за долгими столами в хоромах новгородского наместника Ивана Одоевского вместе с богатейшими купцами и новгородскими боярами, поднимая кубки в честь успешного соглашения.

государственный деятель и Шведский военный Якоб Делагарди

Продолжение направляться…

Черты России

Статьи, которые будут Вам интересны:

Метки: