Великая война слов
Великая война 1914–1918 гг. затмила собственными масштабами все прошлые конфликты. Она не только произвела на свет танки, подлодки, другие образцы и боевые самолёты нового оружия, не только всецело поменяла представления о стратегии и тактике ведения военных действий, но и "настойчиво попросила" поднять на новый уровень мотивацию миллионов людей сражаться. Вынудить население целых континентов убивать друг друга имела возможность лишь шепетильно продуманная и отлаженная машина пропаганды.
Одной из самых успешных агитационных кампаний Первой мировой отличились британцы, подошедшие к вопросу весьма обстоятельно. Как же была устроена английская машина национальной пропаганды и кто ею руководил?
В известной книге английского политика и писателя Артура Понсонби, изданной во второй половине 20-ых годов двадцатого века и красноречиво названной «Неправда в военное время» (Falsehood in War-time), приведён один из чаще всего цитируемых (к примеру, в автобиографическом романе-бестселлере Роберта Грейвза) примеров искажения информации в газетах:
- «В то время, когда стало известно о падении Антверпена, зазвонили церковные колокола» — имеются в виду, само собой разумеется, колокола в Германии (германская Kolnischer Zeitung).
- «В соответствии с Kolnischer Zeitung, духовенство Антверпена вынудили бить в колокола, в то время, когда крепость была забрана» (французская Le Matin).
- «В соответствии с информации Le Matin, взятой из Кёльна, бельгийские священники, каковые отказались звонить в колокола, в то время, когда Антверпен был захвачен, лишились собственных мест» (английская The Times).
- «По сведениям The Times, взятым из Кёльна через Париж, несчастные бельгийские священники, каковые отказались звонить в колокола по окончании захвата Антверпена, были осуждены на тюремные работы» (итальянская Corriere della Sera).
- «Как пишет Corriere della Sera, взявшая данные из Кёльна через Лондон, подтверждаются сведения, что варвары, захватившие Антверпен, наказали невинных бельгийских священников за смелый отказ звонить в колокола, привязав несчастных вниз головой в колоколах и применяв вместо колокольных языков для звона» (французская Le Matin).
Данный эпизод показателен не только как один из многих распространения искажения и примеров информации самых диких и фантастических слухов на протяжении войны, но и как пример начала работы агитационной автомобили, которая, будучи запущенной в 1914 году, не останавливается сейчас.
Английский плакат, призывающий граждан «занять собственное место» независимо от уровня и профессии судьбы
В этом отношении Первая мировая была не только войной миллионов воинов либо сотен тысяч автомобилей, вместе с тем «великой войной слов», как назвал её историк Питер Брутенхёйс. Конечно, что в этом грандиозном столкновении агитационных армий были офицеры и свои солдаты, не покидавшие, но, контор в столицах воюющих держав. Оказалось, что национальная пропаганда способна мобилизовать массы для деятельности в тылу либо на фронте не хуже страха уголовного наказания.
Верно организованная и прекрасно управляемая армия пропагандистов всех профессий (писателей, журналистов, живописцев, режиссёров театра и кино, и т.п.) внесла не меньший вклад в победу Антанты, чем любой из фронтов.
Как же была устроена машина национальной пропаганды, кто ею руководил и какие конкретно способы «обработки» населения употреблялись? На примере одной из самые успешных агитационных кампаний, в частности английской, возможно ответить на эти вопросы, обращаясь к трудам таких историков, как Дэвид Монгер, Катриона Пеннелл и Николас Хайли.
Конечно, что любая инициатива не появляется сама по себе, но исходит от деятельных и уверенных в себе людей. В Англии таковыми были член парламента Чарльз Мастерман, и газетные магнаты лорд Нортклифф и лорд Бивербрук. Из менее заметных, но очень серьёзных фигур возможно назвать, к примеру, рекламщика и издателя Хэдли Ле Бас и газетного редактора Роберта Дональда.
Не считая печатной продукции сугубо агитационного назначения, патриотические лозунги печатались на обертках табака и шоколада, на сапожном креме и бутылочных этикетках. Надпись гласит «Да пребудут с тобой Счастье, успех и честь»
До войны 1914–1918 гг. в Англии просто не существовало сколь-нибудь развитой совокупности пропаганды, равно как и работы наблюдения за «национальной моралью» либо «взорами населения». Конфликты прошлого не потребовали массового вовлечения в них всех обитателей метрополии либо колоний, потому кампании по влиянию на публичное вывод ограничивались только эпизодическими соглашениями правительства с обладателями СМИ.
Но как раз в 1914 году, прямо перед войной, публичная кампания в поддержку одного из законов, продвигаемых Либеральной партией, продемонстрировала контуры будущей агитационной автомобили. Начальником данной кампании был не кто другой, как Чарльз Мастерман. Как раз ему, владеющему громаднейшим опытом в подобном деле, поручили возглавить Бюро военной пропаганды (War Propaganda Bureau, либо, по его расположению, Wellington House).
Упрочнения Мастермана и его работников были, по большей части, сосредоточены на союзных государствах, доминионах и колониях, и «нейтралах», не смотря на то, что очень многое из продукции Бюро употреблялось и в самой Британии. Способы работы Бюро понятны уже кроме того из классификации материалов, которую проводил сам Мастерман.
Часть из того, что выдавало Бюро, была «тёмной» пропагандой (прямая ложь и дезинформация), большинство – «белой» (официально подтверждённые информация и новости из проверенных и заслуживающих доверия источников). В остатке была так называемая «серая» пропаганда – эти материалы Бюро распространяло, не афишируя собственную причастность к ним.
Параллельно с Бюро военной пропаганды трудились Парламентский рекрутский комитет (Parliamentary Recruiting Committee) и Национальный комитет по армейским делам (National War Aims Committee). Работа их была огромной. К началу осени 1915 года вышло 22,2 млн экземпляров печатной агитационной продукции, из них 8,75 млн листовок, 5,7 млн плакатов, 5,5 млн брошюр.
Итог – два миллиона добровольцев в армиях!
Каждая оплошность соперника становилась красивым подспорьем в ведении пропаганды. Так, эта почтовая открытка призывает помнить медсестру Эдит Кэвелл, расстрелянную немцами 12 октября 1915 года за помощь в побеге около 200 союзных военнопленных из Бельгии в нейтральную Голландию
При Бюро военной пропаганды кроме этого подвизались такие структуры, как Лига Виктории (Victoria League) и ЦК национальных патриотических организаций (Central Committee for National Patriotic Organizations). Будучи негосударственными учреждениями, они, однако, были проводниками материалов и идей организации Мастермана.
К концу 1916 года, в то время, когда Джордж и Дэвид поменял на должности премьера Герберта Асквита, собственными отделами пропаганды владели МИД (Веллингтон-Хаус Мастермана и Департамент новостей), Министерство внутренних дел (Бюро прессы), Военное министерство (отдел MI7 и Комитет по кинематографии). Кроме того у Казначейства был Национальный комитет армейских займов (National War Savings Committee), что, благодаря Хэдли Ле Басу, также начал массированную агитационную кампанию среди населения. Помимо этого, подобную работу вели Управление и Министерство вооружений воинского призыва.
Ллойд Джордж решил создать особый Департамент информации под началом политика и писателя Джона Бьюкена, что курировал все перечисленные выше ведомства и координировал эту работу. Помимо этого, Парламент в середине 1917 года наделил особенными полномочиями уже упоминавшийся Национальный комитет по армейским делам, что видел собственную основную задачу в «ремобилизации» упрочнений тыла и поддержании сил смертельно утомившихся от войны людей.
Кончилось всё тем, что в 1918 году вместо Департамента показалось целое Министерство пропаганды под началом лорда Бивербрука (в 1917 этим титулом был награждён газетный магнат Уильям Максвелл Эйткен). Но многие министерские отделы пропаганды, равно как и отдельные учреждения, сохранились, причём в Ирландии изначально существовала собственная сеть официальных агитационных организаций.
Пропаганда для тыла, плакат 1917 года. Надпись вверху: «По окончании бомбардировок». Надпись внизу: «Рабочие армейских фабрик, взглянуть на эффект от вашей работы! Отложите выходные и накопите больше снарядов»
Не обращая внимания на создающееся чувство разноголосицы, все национальные и частные учреждения, так или иначе причастные к пропаганде, трудились слаженно и смогли в маленький срок поднять мастерство пропаганды на новую высоту. Индустриальной эре требовались новые формы действия на население, каковые англичане достаточно скоро освоили и применили. Не считая огромной массы печатной продукции (от плакатов до романов), были задействованы театр, кинематограф, выпуск музыкальных пластинок.
Фактически все учреждения занимались выпуском плакатов. При их изготовлении учитывались успехи рекламного дела: громадной формат, несложный и доходчивый текст, послание с большим охватом аудитории, смешение классических изобразительных средств с авангардными находками. Плакаты вкупе со особыми агитационными армейскими изданиями, брошюрами и газетами издавались многомиллионными тиражами.
Наряду с этим существовала чёткая координация упрочнений. Парламентский рекрутский комитет при подготовке изданий прибегал к услугам издательской организации Либеральной партии, а для печати употреблялись ресурсы национальных типографий, в то время как распространение в Британии было возложено на военных, Королевскую полицию и почтовую службу.
Помимо этого, Бюро Мастермана установило контакт с частными издательствами и финансировало выпуск патриотических книг. На февраль 1916 года в отчёте Бюро были перечислены 125 брошюр авторских и названий книг, 35 сборников различных авторов, 14 опубликованных официальных изданий и 15 речей политиков.
Среди авторов были такие признанные писатели, как Гилберт Кит Честертон, Герберт Уэллс, Артур Конан Дойл, Форд Герман Хюффер (узнаваемый по окончании войны как Форд Мэдокс Форд), и социологи и историки (к примеру, французы Эмиль Дюркгейм и Эрнест Дени либо британец Арнольд Тойнби). На пропаганду трудился и таковой автор, как Алан Милн, «папа» известного Винни-Пуха. Благодаря упрочнениям их и десятков менее видных писателей во всех газетах всегда появлялись т.н. «армейские приложения».
«Битва на Сомме»Английский документальный фильм 1916 года
Парламентский рекрутский комитет кроме этого с 1915 года испросил разрешения применять кино- и простые театры, и мюзик-холлы с целью проведения митингов и патриотических собраний, каковые довольно часто сопровождались особыми сценками, короткими фильмами и музыкальными номерами, помогавшими в большинстве случаев дополнением либо иллюстрацией к словам оратора. Кое-какие из кинокартин, но, владели собственной художественной сокровищем и были тепло встречены публикой.
А документальный «The Battle of the Somme», снятый Джеффри Малинсом и Джорджем МакДауэллом конкретно на протяжении битвы, взглянуло 20 миллионов человек. Историк Дэвид Монгер подчёркивает, что в фильме не была, очевидно, продемонстрирована вся жестокость сражения, но однако картина внушала зрителям иллюзию, что они «заметили подлинный вид современной войны».
Фильмы демонстрировались на десятках тысяч встреч, совершённых комитетом и другими национальными и публичными агитационным организациями. Главными темами, к каким обращались пропагандисты в собственных произведениях и речах, были оправдание войны и необходимость службы, необходимость сохранения морали и боевого духа, борьба с пацифистскими и пораженческими настроениями.
Темы обыгрывались обращением к коллективному эмоции ответственности перед семьёй, сельской либо муниципальный общиной, монархом либо нацией. Наряду с этим, как заключают Николас Хайли и Катриона Пеннел, обращение к индивидууму (как на известных плакатах типа «Your country needs YOU» либо «Daddy, what did YOU do in the Great War?») было, "Наверное," менее действенным. оптимальнее срабатывало как раз обращение к групповой идентичности при помощи призыва к исполнению долга.
Пропаганда была вычислена среди них и на обитателей английских доминионов. Данный плакат предлагал австралийцам выполнить обещание послать в Британию дополнительных 50 000 солдат
Неизменно подчёркивалось, что гражданские в тылу должны не забывать о воинах на передовой, а потому делать собственный долг и вкладывать силы в неспециализированную победу не меньше, чем солдаты. От граждан потребовали соблюдения военной экономии, работы на фабриках, подписки на займы и т.п. Один из начальников Национального комитета армейских займов прямо писал, что для тех, «кто процветает сейчас, это процветание вероятно лишь благодаря ранения и смерти тех, кого мы послали вести войну за нас…», а на протяжении войны приемлемы «лишь самоотречение, служение и самопожертвование каждого во имя страны».
Кроме этого довольно часто употреблялись сюжеты, которые связаны с жертвами войны. Конечно, в роли безжалостных убийц и палачей выступали их союзники и немцы. Подчёркивалось, что Германия нарушила интернациональные соглашения, грубо попрала все правила и законы войны.
По окончании того как Британия сама подверглась бомбардировкам с самолётов и немецких цеппелинов, и был торпедирован лайнер «Лузитания», никакие выдумки и дополнительные сюжеты для оправдания войны стали не необходимы.
Особенная роль в пропаганде отводилась борьбе с пацифистами. На 1915 год в стране было зафиксировано 115 обществ, каковые публично высказывали собственную приверженность миру и чья деятельность иногда запрещалась в рамках «Акта о защите Королевства» (Defence of the Realm Act). Многие активисты пацифистского перемещения, и отказники от военной работы были арестованы и осуждены на разные сроки заключения.
Весьма непростой была обстановка с ирландскими националистами, как соперниками, так и приверженцами короны. Но критика правительства (осуждались в первую очередь все феноменальные и авторитаристские способы управления, вызванные войной, как посягательство на свободу граждан) со стороны некоторых общественных деятелей и членов парламента не замолкала всю войну.
Подборка английских агитационных плакатов времён Первой Мировой
Так, национальная пропаганда в Англии, пребывавшая незадолго до войны в зачаточном состоянии, была развёрнута в замечательную и очень действенную машину для создания публичного мнения, борьбы и мобилизации населения с соперниками национального курса. Достигнуто это было не только за счёт смыкания большого государственных организаций и частного капитала, но и путём эластичного управления, привлечения на сторону правительства бессчётных интеллектуалов, и применения всего дешёвого арсенала средств действия на население, придуманных в индустриальную эру.
Литература:
- Monger, David. Propaganda at Home (Great Britain and Ireland) // 1914–1918-online. International Encyclopedia of the First World War / ed. by Ute Daniel, Peter Gatrell, Oliver Janz, Heather Jones, Jennifer Keene, Alan Kramer, and Bill Nasson, issued by Freie Universitat Berlin. Berlin, 2016–04–01 (http://dx.doi.org).
- Hiley, Nicholas. Sir Hedley Le Bas and the Origins of Domestic Propaganda in Britain, 1914–1917 // European Journal of Marketing, 1987, 21/8, pp. 30–46.
- Pennell, Catriona. A kingdom united: popular responses to the outbreak of the First World War in Britain and Ireland – Oxford: Oxford University Press, 2012.