Большая стратегия фон фалькенгайна
Рецензия на труд главы Полевого Генштаба германской армии Э. фон Фалькенгайна. Коротко рассмотрены особенности его работы и ее содержание, затронуты оперативно-тактические взоры, приверженцем которых был Э. фон Фалькенгайн.
Среди трудов представителей германского генералитета, посвященных всемирный войне 1914–1918 гг., заметно выделяется работа Э. Верховное командование «и фон 1914–1916 в его наиболее значимых ответах» (переведена на русский язык в 1923 г.). Создатель в течение двух лет – с 14 сентября 1914 г. по 29 августа 1916 г. – занимал должность главы германского Полевого Генштаба и, он утвержает, что «являлся единственно важным за ведение войны лицом» в данный важный период мирового противостояния. Более того, лицо, управлявшее германскую стратегию, являлось и главным рычагом всей военной машины германского блока, звеньями которой, не считая Германии, являлись Австро-Венгерская империя, Болгария и Турция.
Э. фон Фалькенгайн. Фото: Великая война в картинах и образах. Вып. 1. Изд.
Маковского Д. Я. — М., 1914.
Министр обороны генерал (20 января 1915 г. он станет генералом пехоты) Э. фон Фалькенгайн взял пост Главы Полевого Генштаба, первоначально совмещая обе должности. Совмещение длилось до января 1915 г., в то время, когда, по предложению канцлера Бетмана Гольвега, посты были поделены.
Организация высшего военного руководства, как это возможно заключить со слов автора, страдала противоречиями и неясностями. В лице кайзера Вильгельма осуществлялось высшее руководство вооруженными силами страны в том классическом смысле, как это было на протяжении Австро-прусской войны 1866 г. либо Франко-прусской войны 1870–1871 гг. Казалось бы, активная фигура императора разрешала предполагать с его стороны более независимое и творческое управление военными действиями.
Но Вильгельм «собственные» идеи реализовывал: по отношению к сухопутным силам – через Начальника Генштаба сухопутных армий, по отношению к морским – через Начальника Генштаба морских сил, причем «по умолчанию» считалось, что голос первого во всех вопросах имел перевес. Император предоставлял Главе Генштаба право «отдавать своевременные распоряжения от собственного имени», что сделало из автора разглядываемого труда настоящего исполнителя функций высшего руководства.
Сфера правомочий Главы Полевого Генштаба была ограничена с двух сторон – с организационной, в которой делами ведал министр обороны, и с политической, принадлежавшей канцлеру. Но и та, и вторая сферы не проходили мимо внимания Главы Полевого Генштаба. Создатель вычисляет организацию высшего германского руководства более идеальной, чем вражеской, но все же констатирует, что очень многое зависит в первую очередь от людей.
В деле организации высшего коалиционного руководства кроме этого было большое количество неприятностей. В случае если Турция и Болгария, через чур зависевшие от Германии, были «послушны», то Австрия склонна была «гнуть» собственную линию – и эта линия зимний период 1915–1916 гг. позвала так много трений (о военных претензиях Австрии создатель довольно часто говорит в собственной книге и подвергает их весьма резкой критике), что к моменту ухода Э. фон Фалькенгайна со собственного поста было создано единство коалиционной военной власти.
Обрисовывая обстановку, сложившуюся к середине сентября 1914 г. (т.е. к моменту принятия должности), создатель находит ее тяжелой: войска, отошедшие от Марны, опоздали прочно закрепиться на новой позиции, правый фланг висел в воздухе, взятые на Восточный фронт два корпуса (это создатель подчеркивает) сыграли не только роковую роль в Марнском сражении, но их отсутствие чувствовалось и по окончании, пополнения приходили с большим трудом, армии высаживались через чур на большом растоянии от боевых линий и т. д. Среди перечисленных недочетов характерно упоминание о начавшем чувствоваться недочёте снарядов: «Настоящий расход многократно превзошел все мирные догадки». Разумеется, как справедливо подмечает создатель, это был удел всех армий-участниц всемирный войны.
Создатель отказывается от мысли предстоящего отхода на Западном фронте и решает обеспечить правый фланг стратегического построения выдвижением его вперед для захвата северного французского побережья. В развитие данной идеи он отдает приказание ускорить атаку Антверпена.
На ближайшей очереди стоял вопрос об применении результатов самсоновской трагедии. В случае если П. фон Гинденбург стоял за предстоящее развитие операции в юго-восточном направлении, то Э. фон Фалькенгайн решил из основной массы германских армий на востоке образовать 9-ю армию и перебросить ее для активных действий в южную Познань и Верхнюю Силезию, для сотрудничества с австрийцами. Неспециализированное управление данной операцией возлагается на Гинденбурга и Ф. Конрада Гетцендорфа.
Уже на этом этапе войны создатель заключил , что возможность достигнуть стремительного победоносного финала войны потерпела фиаско. Попутно создатель высказал сомнение в действительности помощи со стороны собственного флота и с тревогой указал на все более и более выясняющийся замысел Англии воевать методом «измора Германии лишениями и голодом» – в то время, когда в дело вступал решающий фактор ресурсного преобладания Антанты.
Фландрскую операцию Э. фон Фалькенгайн вычисляет для немцев удовлетворительной, не смотря на то, что и не давшей решительных результатов. Довольно Лодзинской операции он высказывает наслаждение по поводу ее неспециализированного замысла, секретности предварительных искусности и передвижений флангового удара А. фон Макензена, но додаёт, что и русские показали большой прогресс относительно с августовскими днями: они предприняли последовательность успешных мер против армий А. фон Макензена, и, не обращая внимания на то, что немцами были отправлены большие подкрепления, германский удар в итоге свелся к весьма скромным итогам; никакого «разгрома» русских не было, у них была только отобрана Лодзь и они были оттеснены за Бзуру, Равку и Пилицу.
Позиционная война, начавшаяся на западе в ноябре 1914 г., а на востоке месяц спустя, не пользуется симпатией автора. Эту техническо-пассивную форму военных действий он подвергает обстоятельному и занимательному анализу. Позиционная война, пишет Э. фон Фалькенгайн, не прихоть Генштаба, а тяжёлая необходимость.
Разобрав кое-какие технические изюминки позиционной войны, Э. фон Фалькенгайн делает вывод, что позиционная война особенно ярко подтвердила глубочайший суть военной дисциплины, которая в данной войне нужна более, чем где-либо.
Период от начала позиционной войны до перехода к маневренной войне весной 1915 г. предъявляет германскому главному руководству многообразные требования. Подвергая анализу эту новую цепь задач, создатель обнаруживает здравомыслие и широту взоров.
В первую очередь весны Э. фон Фалькенгайна начинают донимать собственными проектами как австрийцы, так и руководство германского Восточного фронта. Первые предлагают замысел перехода и освобождения Перемышля в наступление в Галиции при помощи немцев (причем для отвлечения внимания русских рекомендуется одновременное наступление в Восточной Пруссии), а несколько П. Гинденбурга снова поднимает вопрос о решительном ударе на востоке – дабы, «поставив на колени» Россию, сокрушить Англию и Францию.
Создатель не согласен ни с первым, ни со вторым предложением. Причем он развивает очень увлекательные мысли о том, что в борьбе с Россией нельзя достигнуть решительных результатов, а вдруг их и возможно было бы достигнуть, это все равно не вынудило бы Францию, а тем более Англию покориться.
Дабы разрядить обстановку, Э. фон Фалькенгайн предлагает австрийцам операцию в Сербии, а А. фон Макензену поручает операцию на р. Пилице. Но в этих предложениях было больше политики, чем стратегии.
Обе операции сорвались. Русские собственного нажима не приостановили. Венгрия, «самый сильный носитель боевых устремлений в Австрии», подвергалась опасности, а на западе ситуация не допускала активных действий. Все это вынудило Э. фон Фалькенгайна пойти на уступки австрийцам (дав им Бескидский корпус) и П. Гинденбургу.
С болью в сердце он отдает последнему 4 корпуса – три свежих и один отборный с запада. Создатель труда старательно берег эти соединения для громадных операций во Франции. В следствии две зимних операции на Русском фронте (в Карпатах и на Мазурских озерах) создатель вычисляет не достигшими собственных целей.
Анализ этих операций заставляет его сделать следующие выводы: действия против флангов Русского фронта не дают прочных результатов, а австрийские армии для ответа наступательных задач должны быть перемешаны с германскими.
Глава 5-я книги посвящена прорыву у Горлицы – Тарнова. Для Германии был нужен какой-то решительный удар, поскольку оперативно-стратегическая ситуация с началом весны складывалась для нее очень не легко: австрийцы, не веря в нейтралитет Италии, просили 10 новых германских дивизий, Турция нервничала из-за Дарданелл и Армении, в Месопотамии дела кроме этого были нехороши.
Вся глава представляет собой краткий анализ операции, начиная с ее зарождения (неспециализированная мысль, выбор участка прорыва и т. д.), организации (засекречивание идеи, демонстрации на Ипре и в Восточной Пруссии, подбор частей для удара, их сосредоточение) и заканчивая описанием хода прорыва. Обрисовывая необходимость держать операцию в тайне, создатель подчеркивает всю важность принципа внезапности, но наряду с этим отмечает, что скрыть подготовку к громадным операциям нереально – принципиально важно отдалить момент распознания неприятелем собственных намерений.
24 мая 1915 г. Италия начала Австрии войну. Разбирая это явление, создатель высказывает последовательность занимательных мыслей, из-за чего Германия не должна была объявлять со своей стороны войны Италии.
События не разрешили на Русском фронте ограничиться достигнутыми к 22 июня результатами Макензенского прорыва, не смотря на то, что они и впечатляли. Создатель среди итогов прорыва именует: полное устранение угрозы Венгрии, достижение возможности для Австрии стянуть достаточные силы на Итальянский фронт, освобождение Турции от опасности Босфорской экспедиции, успокоение Румынии, возобновление сношений с Болгарией. Но, однако, ситуация для Германии оставалась грозной.
Русская армия сохранила ветхую боеготовность, несмотря ни на какие конкретно утраты, австрийская же армия продолжала морально деградировать и без наличия германских войсковых прослоек была неспособна вести наступательные операции.
Такая ситуация привела к решению поменять направление наступления на Русском фронте с прошлого восточного на северное – в пространство между Бугом и Вислой. Это решение стало причиной новому созданию и сосредоточению войск Бугской армии А. Линзингена.
Применительно к операции, которая должна была помогать удару на южном фасе «польского балкона», снова возгорелся спор между Э. фон Фалькенгайном и П. фон Гинденбургом: первый стоял за удар на нижнем Нареве, а второй – за более северное направление. Начинавшаяся удачно операция у нижнего Нарева, подтверждавшая идея автора, все же была недостаточна, дабы оказать решительное влияние на операцию А. фон Макензена – последняя выдыхалась.
П. фон Гинденбург внес предложение ее приостановить, а основной удар повести на Северную Двину. Но создатель в этом случае показал громадное упорство: А. фон Макензен был поддержан новыми двумя дивизиями, переброшенными с запада, а армии Р. фон Войрша, не обращая внимания на возражения основной австрийской квартиры, было приказано перейти Вислу. В итоге русские очищают Варшаву, Ивангород, пал Новогеоргиевск.
Не смотря на то, что надежды окружить 9 августа русских в районе Висла – Нарев – Влодава – Вепрж не оправдались, создатель, однако, вычислял поставленную армиям задачу выполненной.
Вывод Э. фон Фалькенгайна: на Русском фронте все нужное сделано, и сейчас возможно обратить внимание на запад и на юг. Сделав уступку австрийцам и П. фон Гинденбургу: согласившись на их локальные, как мыслит создатель, операции – первых у Ковеля и второго у Вильно, – Э. фон Фалькенгайн начинает готовить операцию против Сербии.
Снова появляется спор автора с П. фон Гинденбургом, увлекательный и собственными неспециализированными мыслями, и подробностями. Он очерчен автором весьма детально. Уступив П. фон Гинденбургу Виленскую операцию, Э. фон Фалькенгайн не связывал с ней конечных целей стереть с лица земли Россию, а напротив, придавал ей локальное (дополняющее идею Макензенского прорыва) значение. П. фон Гинденбург же считал, что эта операция завершит поражение России.
И в то время, когда на западе стали собираться грозные облака, а операция П. фон Гинденбурга доходила к собственному естественному завершению, Э. фон Фалькенгайн "настойчиво попросил" часть дивизий для отправки на запад. Снаружи он как бы срывал операцию руководства германского Восточного фронта. В случившемся обмене мнениями П. фон Гинденбург переходил правила дисциплины, вторгался в область ведения Главы Генштаба и подвергал его прошлые распоряжения критике.
Э. фон Фалькенгайн отыскал в себе силы побороть эти нападки и продолжительно пробовал аргументами убедить упрямого старика. В итоге ему было нужно апеллировать к Вильгельму, что приказал П. фон Гинденбургу выполнить приказ. И Гинденбург замолк до лета 1916 г.
Операция австрийцев не удалась и не превратилась в трагедию лишь только благодаря помощи немцев. П. фон Гинденбург был сначала более удачлив, но с середины сентября кроме этого начал топтаться на месте.
Примечательно, что создатель труда пишет о попытке достигнуть сближения с Россией и о приостановке безжалостной подводной войны. Э. фон Фалькенгайн стоял за соглашение с Россией ценою кроме того возврата ей балтийских провинций и Польши. Его рассуждения по этому поводу выявляют громадное новаторство в области понимания задач стратегии.
В вопросе о подводной войне создатель держится простого германского толкования – клеймит беспринципность Англии и отправляет большое количество горьких укоров по адресу Америки.
Сейчас перед Э. фон Фалькенгайном было две задачи: 1) совладать с ожидаемой бурей на Западном фронте и 2) установить сообщение с Турцией. Вторая цель достигалась конвенцией с Болгарией (6 сентября 1915 г.) и вытекающим из данной конвенции походом в Сербию. Австрийцы не так долго осталось ждать отказались участвовать в операции, и она была выполнена 330-тысячной германо-болгарской армией А. фон Макензена, победившей 200-тысячной не хорошо снаряженной сербской армии.
На западе немцев ожидали громадные опробования. французы и Англичане – первые во Фландрии, вторые в Шампани – организовали необыкновенные по подготовке и своим размерам наступательные операции. Создатель обрисовывает операции краткими, но весьма красочными штрихами, подчеркивая мизерность и немощность добытых соперником результатов и признавая за немцами блестящую победу.
Он приписывает ее в основном долготерпению и исключительному мужеству солдата и немецкого офицера: «Все великое, совершенное ими ранее в мировую войну, блекнет перед этим моментом». Создатель не забывает дать должное и собственному сопернику, «честно выполнившему собственный долг».
Итоги 1915 г. снаружи были благоприятны для германского блока: на востоке русская армия отошла, Сербии не существовало, с Турцией сообщение была установлена, Дарданеллы свободны. Но на западе все оставалось по-ветхому. И вот создатель пробует развязать данный тяжёлый узел, представив в Рождество 1915 г. докладную записку Вильгельму – замысел на 1916 г. Она дает увлекательную стратегическую канву, обрисовывая шансы Германии.
Выяснив, что среди неприятелей самым непримиримым, главным и воюющим на измор есть Англия, создатель останавливается на единственном ответе: постараться выбить из рук этого неприятеля Германии основной ее клинок – Францию, вынудив последнюю перемолоть на жерновах Вердена собственные последние силы.
Из данной записки и вытекала мысль Верденской операции.
Последнюю главу собственной книги создатель посвящает рассмотрению Верденской операции, весеннего наступления австрийцев в Тироле, прорыву А. А. Брусилова и битвам на Сомме. В данной главе создатель в значительной степени теряет столь характерные для него объективность и спокойствие. О Верденской операции, собственном неудачном детище, он говорит туманно. Вправду, до августа 1916 г. практически 2/3 всех французских армии перемололись на «верденской мельнице».
По расчету автора на каждого выведенного из строя немца приходилось 2,5 француза. Но намеки Э. фон Фалькенгайна говорят о каком-то холодно-ожесточённом расчете на постоянное и неумолимое избиение французской живой силы. «Все развивалось в соответствии с положенной в базу операции цели» – говорит с эмоцией удовлетворения Э. фон Фалькенгайн. И все же Верденская операция сорвалась – была обескровлена и германская армия.
О вторых операциях создатель говорит более коротко. Атаки на Сомме он вычисляет с военной точки зрения неудавшимися – для британцев полностью (отношение к британцам как к тактикам у Э. фон Фалькенгайна достаточно пренебрежительное), для французов довольно. Отодвижение германского фронта на 20 километров по обе стороны Соммы на 7 километров в глубину создатель верно вычисляет делом безлюдным, не могущим оказать какого-либо важного влияния на неспециализированную обстановку.
То, что французы и для Соммы нашли нужные силы, Э. фон Фалькенгайн растолковывает введением колониальных армий, а недочет артиллерийского снабжения пополнили американцы, каковые, как он вычисляет, без объявления войны, со характерной янки бесцеремонностью подтянули к Сомме огромное количество снарядов. Но, подмечает создатель, благодаря искусной пропаганде Антанты, действовавшей в Германии, сражение на Сомме покинуло за собой значительно более глубочайший и вредный для немцев след, чем это имел возможность бы оправдать размер боевых достижений соперника.
О весеннем наступлении австрийцев создатель говорит с некоторым пренебрежением. Он хвалит немцев, каковые, в то время, когда 22 мая разразился Брусиловский прорыв («как будто бы гроза из ясного неба»), скоро подали руку помощи собственному лукавому союзнику, и эта помощь, не смотря на то, что и поданная бессистемно, спасла австрийскую армию от несомненного провала. О русском наступлении создатель говорит мало, именуя его «громадной разведкой».
Такое замалчивание ясно: войска России повели себя совсем не так, как думали германские стратеги.
Книга обрывается в один момент с неожиданным уходом автора с должности Главы Полевого Генштаба 28 августа 1916 г. В данный сутки к нему явился глава армейского кабинета генерал фон Линкер и сказал, что император счел нужным на завтрашнее заседание о военной обстановке (в связи со вступлением в войну Румынии) пригласить и генерал-фельдмаршала П. фон Гинденбурга. Э. фон Фалькенгайн отвечал отправленному, что подобное приглашение частного главы для дискуссии неспециализированных дел войны, относящихся к его компетенции, он вычисляет неприемлемым для себя и видит в этом символ того, что он уже не располагает бесконечным и столь нужным на его посту доверием главного вождя. Э. фон Фалькенгайн просил исходя из этого о немедленной отставке, которая и была ему предоставлена утром 29 августа.
Э. фон Фалькенгайн в жизни писал мало, но думал и пережил только большое количество, благодаря чего его книга создаёт чувство сжатого конспекта – она переполнена наблюдениями, аргументами, выводами, полна фактов, в ней намечена новая концепция стратегии, набросан вид войны.
Э. фон Фалькенгайн мыслит светло и просто, говорит еще легче и есть примером того, как необходимо излагать самые важные вопросы, дабы они оставались и увлекательными и понятными для всякого читателя.
Уходя со собственного поста, создатель с тревогой предвидит, что его преемник приведет германскую армию к провалу. Этими провидческими строчками и заканчивается труд Э. фон Фалькенгайна.
Выходные эти книги: Фалькенгайн Э. фон. Главное руководство 1914–1916 в его наиболее значимых ответах. — М. : Верховный армейский редакционный совет, 1923.
Francois H. von. Marneschlacht und Tannenberg. Betrachtungen zur deutschen Kriegsfuhrung der ersten sechs Kriegswochen. Berlin, 1920.
Титульный лист труда Э. фон Фалькенгайна. Из библиотеки автора статьи.