Крепость на гусеницах
Одной из самые интересных страниц в истории мирового танкостроения был, несомненно, период создания многобашенных танков. Он охватил фактически все 1920-е годы, что вовсе не просто так, поскольку сама концепция многобашенной схемы есть логическим продолжением схемы британских танков времен Первой Мировой.
Британские ромбовидные автомобили создавались для прорыва оборонительных позиций вражеской пехоты, исходя из этого и размещение главного оружия в бортовых спонсонах смотрелось в полной мере очевидным. При пересечении оборонительных линий так несложнее было уничтожать пехоту неприятеля, засевшую в окопах. Стрельба велась с двух бортов на протяжении траншей.
В ходе перехода к башенной компоновке, наметившегося уже на завершающем этапе Первой Мировой, схема с размещением оружия в спонсонах трансформировалась в многобашенную.
Первый хороший многобашенный танк выстроили британцы. Французский 2С, показавшийся сразу после окончания войны имевший две башни, размещенные по продольной схеме, повторял по компоновке лёгкий танк FT17 и никакого развития ромбовидной схемы собой не воображал. Вторая башня пригодилась для защиты танка с кормы, а не для уничтожения пехоты в окопах.
В отличие от него, британский А1Е1 «Индепендент», созданный в 1927-м и изготовленный во второй половине 20-ых годов XX века, имел пять башен. В основной (либо громадной) башне размещалась пушка, а в четырёх малых, расположенных попарно в первых рядах и позади основной башни — пулемёты. Сходство с ромбовидной схемой разумеется — пулемёты в малых башнях имели возможность поражать огневые точки и пехоту соперника при пересечении его линии траншей, пушка же подключалась к ним при необходимости.
Башенная компоновка давала танку и очевидные преимущества, снабжая уже полный обстрел на 360°. Дальше опробований у британцев дело не пошло — на рубеже 1930-х годов английская армия обходилась минимальным числом танков. Собственного рода второе рождение британской автомобили прошло в Советском Альянсе.
Проектирование тяжёлых танков началось в СССР в декабре 1930 года с разработки тяжёлого танка прорыва Т-30.
По плану, это должна была быть 50-тонная военная машина, вооружённая двумя 76-мм орудиями и пятью пулемётами. Но работа над проектом закончилась неудачей — сказалось отсутствие достаточного опыта танкостроения. Не увенчалась успехом и попытка создать в 1930 — 1931 годах проект танка прорыва ТП-1 массой 75 т.
Предстоящие работы по созданию танка прорыва в СССР связаны с применением зарубежного опыта. В марте 1930 года в СССР из Германии прибыла несколько инженеров во главе с Э. Гроте.
Для проектирования перспективных моделей танков на заводе «Коммунист» в Ленинграде создали конструкторское бюро АВО-5, в которое кроме германских экспертов вошли юные советские инженеры Барыков, Воробьёв и др., ставшие потом известный разработчиками разных образцов отечественных танков. Созданный под управлением Гроте новый танк ТГ («Танк Гроте») отличался от советских и зарубежных автомобилей того времени прежде всего компоновкой и технологией изготовления.
Машина имела сварной корпус и трёхъярусное размещение оружия. В ходовой части употреблялись опорные катки громадного диаметра и свободная подвеска. В течение второй половины 1931 года танк прошел широкую программу опробований, но на вооружение РККА принят не был, в основном из-за высокой стоимости и сложности конструкции.
От предстоящих одолжений Э. Гроте отказались, и германские инженеры возвратились в Германию.
Тяжёлый танк Т-35 из состава 68-го танкового полка 34-й танковой дивизии 8-го мехкорпуса. Юго-Западный фронт, июнь 1941 г.
По окончании отъезда германских экспертов КБ АВО-5 реорганизовали и возложили на него все предстоящие работы по проектированию танка прорыва. Возглавил КБ юный инженер Н.В.Барыков, трудившийся в АВО-5 помощником Э.Гроте.
Новое КБ получило от УММ РККА задание к 1 августа 1932 года спроектировать тяжелый танк под индексом Т-35. К работам приступили в ноябре 1931-го, а уже в последних числах Февраля 1932 года помощник главы УММ Г.Г.Бокис докладывал М.Н.Тухачевскому: «Работы по Т-35 идут ударными темпами и срыва сроков завершения работ не намечается».
Сроки вправду не сорвали — 20 августа 1932 года закончилась сборка первого прототипа Т-35-1, а 1 сентября его показали управлению УММ.
Снаружи машина очень сильно напоминала английский пятибашенный танк «Индепендент», по-видимому ознакомление с ним участников советской закупочной рабочей группе в первой половине 30-ых годов двадцатого века не пропало бесплатно.
Т-35-1 смотрелся очень внушительно.. В его основной полусферической штампованной башне была установлена 76-мм танковая пушка ПС-3 и пулемёт ДТ в шаровой установке, в четырёх однообразных малых башнях — две 37-мм пушки ПС-2 и два пулемёта ДТ. Ещё один пулемёт ДТ был размещён в шаровой установке в лобовом странице корпуса.
Шесть опорных катков ходовой части (на борт) были сблокированы попарно в три тележки, сконструированные по типу тележек подвески танка «Гросстрактор» компании «Крупп», а моторно-трансмиссионная несколько была выполнена с учётом опыта проектирования танка ТГ. Для управления бортовыми фрикционами употреблялась пневматическая совокупность, значительно облегчавшая процесс вождения 38-тонной военной машины.
Но, опробования, проводившиеся в осеннюю пору 1932 года, поставили крест и на трансмиссии типа ТГ, и на пневмоуправлении. Да и то, и второе выяснилось через чур дорогим и через чур ненадёжным. Предстоящую работу над Т-35-1 прекратили.
В феврале 1933 года танковое производство завода «Коммунист» было выделено в независимый завод № 174, а КБ АВО-5 преобразовано в Умело-конструкторский машиностроительный отдел (ОКМО).
Начальником последнего остался Н.В.Барыков. В ОКМО приступили к проектированию второго опытного образца тяжёлого танка — Т-35-2. Танк приобрел новую основную башню клёпано-сварной конструкции, двигатель М-17 и новую трансмиссию.
В остальном он практически не отличался от собственного предшественника. Сборку Т-35-2 завершили в апреле 1933 года, а 1 мая он участвовал в армейском параде на площади Урицкого (сейчас Дворцовая) в Ленинграде. Одвременно с этим Т-35-1 прогрохотал по брусчатке Красной площади в Москве.
Тем временем в ОКМО уже завершалось проектирование серийного варианта — танка Т-35А.
Его двигатель, ходовая часть и трансмиссия были такими же, как и на Т-35-2, а вот башни и корпус были изменены. Основную башню унифицировали с такой у среднего танка Т-28, а малые орудийные башни представляли собой башни танка Т-26, но без кормовой ниши. Помимо этого, Т-35А приобрел новые фальшборты и пулемётные башни, и удлинённый корпус.
По распоряжению Совета народных комиссаров СССР производство Т-35А было поручено Харьковскому паровозостроительному заводу им.
Коминтерна (ХПЗ). В первых числах Июня 1933 года в том направлении послали ещё не прошедший опробований танк Т-35-2 и всю проектную документацию по Т-35А. К выпуску автомобили подключались ещё пара фабрик. Ижорский должен был поставлять бронекорпуса, «Красный Октябрь» — коробки передач, Рыбинский — двигатели. Изготовление Т-35 на ХПЗ велось по узловому принципу — было создано девять участков, любой из которых вёл сборку одного узла либо агрегата танка. Окончательная сборка велась на особых козлах.
Первую машину собрали к 1 ноября 1933 года, а 7 ноября в окружении танкеток Т-27 пятибашенный гигант продефилировал по улицам Харькова.
Производственный замысел на 1934 год предусматривал изготовление первой умелой партии из 10 танков. С трудом заводу удалось совладать с заданием.
Танк Т-35 воображал собой пятибашенную военную машину с двухъярусным размещением оружия. В трёх башнях пребывали пушки и пулемёты, в двух — по одному пулемёту. Корпус танка сварной и частично клёпаный, планировал из броневых страниц толщиной 10, 20 и 30 мм. Посредством четырёх внутренних перегородок корпус танка функционально был поделён на пять отделений: передних башен с постом управления механика-водителя, основной башни, задних башен, моторное и трансмиссионное.
76-мм пушка КТ примера 1927/32 гг., представлявшая собой танковый вариант полковой пушки примера 1927 года, устанавливалась в основной башне и имела круговой сектор обстрела. Протяженность её ствола — 16,5 калибра, начальная скорость боеприпаса — 381 м/с. В первую очередь 1936 года 76-мм пушка Т-35 была полностью унифицирована с пушкой КТ-28 среднего танка Т-28. Наряду с этим уменьшилась протяженность отката, был введён новый ножной спуск и подъёмный механизм.
Пулемёт ДТ калибра 7,62 мм был размещён в шаровой установке справа от пушки.
Для стрельбы назад в нише основной башни имелась бугельная установка для запасного пулемёта. С 1937 года люк наводчика оборудовался зенитной турельной установкой П-40 с пулемётом ДТ.
Для стрельбы из 76-мм пушки употреблялись перископический прицел ПТ-1 примера 1932 г. и телескопический прицел ТОП примера 1930 г. Не считая этих прицелов, в крыше башни с правой стороны, симметрично с перископическим прицелом, устанавливалась командирская панорама ПТК.
Две 45-мм пушки 20К примера 1932 г. (позднее — 1934 г.), снабжавшие начальную скорость бронебойного боеприпаса 760 м/с, размещались в двух башнях, расположенных по диагонали. Эти башни по конструкции были такими же, как и башня лёгкого танка БТ-5, за исключением отсутствовавшей кормовой ниши. Пушки устанавливались в масках и были спарены с пулемётами ДТ.
Две малые башни, кроме этого расположенные по диагонали, были аналогичны малым башням среднего танка Т-28.
В малых башнях размещалось по одному пулемёту ДТ в шаровых установках.
Боекомплект танка складывался из 96 выстрелов к 76-мм пушке (48 гранат и 48 шрапнелей), 226 — к 45-мм пушкам (113 бронебойных и 113 осколочно-фугасных) и 10 080 патронов к пулемётам.
В основной — верхней — башне пребывали три члена экипажа: командир экипажа, наводчик и позади — радист.
Помимо этого, в отделении основной башни пребывало рабочее место моториста. В обязанности командира экипажа не считая управления действиями экипажа входили ведение огня из пулемёта и заряжание (посредством радиста) пушки. В двух башнях с 45-мм пушками размещались по два члена экипажа—наводчик и заряжающий, в пулемётных башнях — по одному стрелку.
Тяжёлый танк Т-35 выпуска 1936 года:
1 —основная башня; 2—76-мм пушка КТ-28; 3—передняя малая башня; 4 — 45-мм пушка 20К обр.
1934 г.; 5 — пулемёт ДТ; 6—поручневая антенна радиостанции 71-ТК-1; 7—домкрат; 8 — кормовая средняя башня; 9 — фальшборт; 10 — поддерживающий каток; 11 —опорный каток; 12—натяжной ролик; 13 — направляющее колесо; 14 — ведущее колесо; 15 — крышка люка механика-водителя; 16 — передняя средняя башня; 17 — глушитель; 18—запасные траки; 19 — жалюзи над вентилятором; 20 — буксирный трос; 21 — катушка с тросом для натяжения гусеницы; 22—сигнал; 23 — шаровая установка пулемёта ДТ; 24—бронировка командирской панорамы ПТК; 25—бронировка перископического прицела ПТ-1; 26—фара; 27—буксирная серьга; 28 — смотровой люк механика-водителя; 29 — амбразура для установки кормового пулемёта; 30—люки для доступа к трансмиссии
Карбюраторный двенадцатицилиндровый V-образный двигатель М-17 жидкостного охлаждения, установленный в задней части корпуса, развивал мощность 500 л. с. при 1450 об/мин (при проведении модернизации в 1936 — 1937 гг. двигатель форсировали до 580 л.с.) и разрешал танку двигаться с большой скоростью 30 км/ч, а на местности — порядка 14 км/ч.
Топливные баки ёмкостью 910 л снабжали запас хода по шоссе до 100 км. В качестве горючего употреблялся бензин Б-70 и КБ-70. Двигатель соединялся через многодисковый основной фрикцион с механической четырёхскоростной коробкой передач.
В качестве механизма поворота употреблялись бортовые фрикционы с ленточными тормозами и бортовые передачи с двумя парами цилиндрических шестерён.
Гусеничный движитель применительно к одному борту складывался из восьми обрезиненных опорных катков малого диаметра, шести поддерживающих катков с резиновыми шинами, направляющих колёс с винтовым механизмом натяжения гусениц, ведущих колёс (задних) со съёмными зубчатыми венцами и мелкозвенчатых гусеничных цепей со открытым шарниром и скелетообразными траками.
Траки соединялись пальцами, стопорящимися посредством шплинтов. Между направляющими передними и колёсами опорными катками были установлены натяжные ролики, предотвращавшие прогибы передних ветвей гусениц при преодолении вертикальных препятствий. Гусеница складывалась из 135 траков шириной 526 мм, ход трака — 160 мм.
Подвеска — блокированная, по два катка в тележке; подрессоривание — двумя спиральными пружинами. Ходовая часть закрыта 10-мм броневыми экранами. Танк преодолевал подъёмы крутизной до 20°, рвы шириной до 3,5 м, вертикальные стены высотой 1,2 м, брод глубиной 1 м. Удельное давление на грунт составляло 0,78 кг/см2.
Одновременно с этим громадное значение отношения длины танка к его ширине (больше 3) неблагоприятно сказывалось на его манёвренности.
На танке имелась радиостанция 71-ТК-1 (с 1936 года — 71-ТК-З) с по-ручневой антенной около основной башни, переговорное устройство СПУ-7р на семь абонентов и совокупность дымопуска. Устройства дымопуска ТДП-3 были смонтированы в броневых коробках по бортам корпуса.
Электрооборудование было выполнено по однопроводной схеме, напряжение сети — 12 В.
С 1932 по 1938 год сборочный цех ХПЗ покинули 55 танков Т-35. Наряду с этим автомобили различных лет выпуска, при фактически однообразном внешнем виде значительно отличались.
Так, например, в 1936 — 1937 годах в конструкцию танка был внесён последовательность трансформаций. Были модернизированы коробка передач, бортовые фрикционы, масляный бак, электрооборудование, облегчены бортовые экраны, введены особые уплотнения, предохранявшие корпус танка от попадания вовнутрь него воды. Глушитель, расположенный поперёк кормовой части корпуса и прикрытый броневыми щитками, убрали вовнутрь корпуса и наружу вывели лишь выхлопные трубы, защитив их броневым кожухом.
В следствии надёжность танка выпуска 1937 — 1938 годов заметно повысилась. Пробег до капитального ремонта, к примеру, у модернизированных автомобилей составлял уже 2000 км против 1500 км у танков ранних выпусков.
С 1938 года планировалась установка в основной башне 76-мм пушки Л-10 с длиной ствола 26 калибров, но армейские отказались от этого, считая, что мощности штатной пушки КТ-28 достаточно для помощи пехоты, а для противодействия танкам и другими бронированными целями хватит двух 45-мм пушек.
В конце 1939 года ХПЗ перешёл на выпуск Т-35 с башнями конической формы с большой толщиной брони 25 мм. Толщину бронелистов подбашенной коробки основной башни кроме этого довели до 25 мм, а лобовых страниц корпуса — до 70 мм.
Боевая масса автомобили возросла до 54 т. У первых трёх танков с коническими башнями, сданных клиенту в феврале — апреле 1939 года, броневые страницы подбашенной коробки основной башни выполнялись вертикальными, а у трёх последующих автомобилей, принятых военной приёмкой в мае — июне того же года, — наклонными. На двух автомобилях выпуска 1939 года в кормовой нише основной башни был размещён пулемёт ДТ в шаровой установке.
В связи с тем, что возможности по совершенствованию Т-35 были исчерпаны (в частности, не было никакой возможности значительно повысить уровень бронезащиты танка, уложившись наряду с этим в 60 т массы), распоряжением Главного армейского совета СССР от 8 июня 1939 года серийное производство танка было прекращено.
Первые серийные танки Т-35 поступили в 5-й тяжёлый танковый полк Резерва Командования (РГК), дислоцировавшийся в Харькове.
Местонахождение данной части поблизости от завода-изготовителя давало возможность заводским экспертам оказывать помощь танкистам в освоении новых боевых автомобилей. В 1935 году полк развернули в 5-ю отдельную тяжёлую танковую бригаду, которую годом позднее кроме этого выделили в РГК. Она предназначалась для усиления стрелковых и танковых соединений при прорыве очень укреплённых оборонительных позиций соперника.
Подготовка экипажей для бригады осуществлялась на особых направлениях, которыми руководили инженеры ХПЗ. Помимо этого, во второй половине 30-ых годов двадцатого века в Рязани при 3-й тяжёлой танковой бригаде был создан учебный танковый батальон Т-35.
В марте 1939 года 5-я тяжёлая танковая бригада была передана в состав Киевского Особенного военного округа (КОВО) и переброшена в Житомир. Скоро она поменяла номер и стала 14-й тяжёлой танковой бригадой.
В первой половине 40-ых годов двадцатого века при формировании механизированных корпусов 48 танков Т-35 взяли 67-й и 68-й танковые полки 34-й танковой дивизии 8-го мехкорпуса КОВО. По состоянию на 1 июня 1941 года в Красную армию имелось 59 танков Т-35: 48 в 8-м механизированном корпусе (из них 6 потребовали среднего и текущего ремонта); два в моторизации и Военной академии механизации в Москве; четыре во 2-м Саратовском танковом училище и Казанских бронетанковых направлениях усовершенствования технического состава и пять в ремонте на ХПЗ.
Боевой путь танков Т-35 был маленьким. В полночь 21 июня 1941 года в полках 34-й танковой дивизии дислоцировавшихся в Грудеке-Ягеллонском юго-западнее Львова, заявили тревогу. Автомобили заправили горючим и вывели на полигон для загрузки боекомплекта. В последующие пять дней все «тридцатьпятые» были утрачены, причём лишь пять танков вышли из строя в следствии боевых повреждений.
Автомобили, пребывавшие в Харькове, употреблялись в качестве неподвижных огневых точек на протяжении обороны города в октябре 1941 года. Два танка из учебного парка ВАММ были включены в состав организованного на его базе танкового полка, но в обороне Москвы эти автомобили участия не принимали.
До наших дней сохранились оба примера тяжёлых пятибашенных танков: британский «Индепендент» возможно заметить в экспозиции Королевского танкового музея в Бовингтоне, коммунистический Т-35 — в Военно-историческом музее бронетанкового оружия и техники в подмосковной Кубинке.