«Орёл» первенец росийского флота
Будет необходимо оговориться сходу — точной информации, не вызывающей вопросов и сомнений относительно облика и конструкции первенца Российского ВМФ, мало. Исходя из этого мы решили не давать готовых ответов на все вопросы и не призываем читателей слепо верить нам на слово, а просто описываем обстановку таковой, какой она известна нам на сегодня.
Модели корабля «Орёл» уже строились, и авторы снимают шляпу перед людьми, некогда взявшими на себя добропорядочную миссию продемонстрировать современникам, как смотрелась легенда, воплощённая в парусине, металле и дереве. Мы же постарались сделать ещё один мелкий ход в этом направлении и рассчитываем, что идущим за нами будет чуть-чуть легче. Итак, отыщем в памяти «Орла» — он того стоит…
Строительство боевого корабля — дело весьма важное и дорогое. Ответ о его создании принимается, в большинстве случаев, на высшем — национальном! — уровне. А для этого необходимы важные предпосылки как экономического, так и военного характера.
Для ясного понимания того, из-за чего стране внезапно пригодился боевой корабль, нам будет необходимо мало углубиться во времена царя Алексея Михайловича (Романова) — как раз ему в своё время и было нужно принимать ответ о постройке корабля.
Одним из самых распространённых в наши дни стало заблуждение о том, что реформы в Киевской Руси начались в эру Петра Великого, а до него Российская Федерация пребывала то ли в спячке от избытка лени, то ли в коматозном состоянии по окончании крестьянских войн. Причём первый вариант благодаря таланту А.Н.Толстого, автора книги «Пётр I», считался более точным. Ну а в действительности Пётр в полной мере удачно продолжил дело, начатое его предшественниками.
Чудес на свете не бывает, и все удачи Петра были прекрасно подготовлены экономическими, промышленными, политическими и культурными преобразованиями второй половины XVII века. Как раз при Алексее Михайловиче показался в Российской Федерации первые мануфактуры и первый театр, проводилась реформа национального управления, которая в легко модернизированном виде удачно действовала и при Петре.
Кроме того купеческий Кокуй (так именовали в Москве Германскую слободу), где юный Пётр познакомился с европейскими обычаями, показался не просто так — его создавали намерено.
Страна уже не имела возможности развиваться сама по себе, за счёт внутренних ресурсов — ей необходимы были экономические партнёры. Очевидно, требовались и надёжные транспортные дороги.
Наряду с этим самым рентабельным видом транспорта в те времена был водный, и Российская Федерация неспешно выдавливала неприятелей со собственных земель, захваченных соседями во времена Смуты. Цель была очевидной — выйти к морям, но сил для этого у России было до тех пор пока мало. Так как прорыв к Тёмному морю сулил встречу с Османской империей, находящейся на пике собственного могущества.
Но, тут направляться упомянуть о том, что во второй половине 30-ых годов XVII века донские казаки захватили турецкую крепость Азов и в течение пяти лет удерживали её (потом данный период назвали Великим Азовским сидением). Но в первой половине 40-ых годов XVII века из-за отсутствия надёжных путей сообщения донским казакам было нужно непобеждёнными покинуть крепость — время настоящих побед ещё не пришло!
Заманчивой для России казалась и Балтика, но путь на неё также отсутствовал — дабы пробиться в том направлении, необходимо было сражаться чуть не со всей Европой.
Оставался путь на юго-восток. Но на Волго-Каспийских дорогах царила полная анархия. Астрахань составляла важную силу в низовьях Волги, но далеко не единственную. Целый прикаспийский регион был поделён на территории влияния бессчётных султанов, шахов, ханов и местных «политических деятелей» рангом мельче (знакомо, да?).
Любой из них желал иметь собственный куш от торговли между странами, но самой торговле это совсем не помогало.
Другим фактором раздора была казачья вольница во главе со Степаном Тимофеевичем Разиным. Мы как-то больше наслышаны о том, что он был разбойником и только аристократов да бояр изводил, но донской атаман Разин в 1662 — 1663 годах ещё и сражался с зарубежными державами, вступал с ними в дипотношения, а в 1668 — 1669 годах совершил по Каспию поход в Персию.
И по большому счету, Степан Тимофеевич в те годы воображал собой очень заметную фигуру русской политике. Собственного рода региональная оппозиция… вооружённая до зубов.
Военная задача Алексеем Михайловичем была поставлена жёстко — доминирование в прикаспийском регионе. Инструментом её реализации имел возможность стать лишь армейский флот.
Так что? Царь повелел и бояре приговорили? Не всё так легко.
В первую очередь Алексею его администрации и Михайловичу было нужно решать и чисто инженерную проблему. Да, флот нужен, но какой? Дабы уяснить это, нужно было проанализировать особенности района плавания, наличие баз снабжения, места дислокации, количественный и наличие и качественный состав кораблестроителей нужных экспертов. Помимо этого, на решение царя воздействовала неспециализированная военная ситуация в мире и стратегическая линия России в данной обстановке.
Люди плавали по Каспию неизменно. Озеро это, за его размеры именуемое морем, отличается редким непостоянством. Оно то разливается, поглощая прибрежные поселения, то уходит, сжимается, освобождая громадные участки суши. К примеру, на данный момент в Астраханской области имеется село Башня, расположенное в полусотне вёрст от моря. А наименование ему было дано из-за маяка петровских времён, стоящего недалеко от этого села!
Но и в те времена, и по сей день целый северный Каспий — это целое мелководье.
Поселения по берегам моря размешались частенько, но все они были маленькими и не имели достаточно эргономичных мест для организации портов. Исходя из этого как торговый, так и армейский флот в регионе был неизменно представлен довольно маленькими судами с малой осадкой. О судах нерусской постройки (киржимах) нам известно со слов Адама Олеария, путешествовавшего по Волге в Персию с голштинским консульством в 1634 — 1689 годах.
Русские применяли струги. самый близкий узнаваемый аналог этих судов — каспийская реюшка. По большей части это были суда длиной 8 — 12 метров, шириной 2,8 — 3,5 метра, плоскодонные, круглоскулые, парусно-вёсельные, с маленькой осадкой. На 24 таких стругах Стенька Разина совершил собственный известный Персидский поход, и на них он лихо разгромил объединённый флот соперника из 70 судов.
Эффективность для того чтобы флота надёжно подтверждена, и конечно появляется вопрос — чего же ещё нужно? Кроме того, потом и Пётр I деятельно, удачно и в массовом количестве применял струги в собственных военных операциях. Но Алексей Михайлович наблюдал на задачу шире — ему было необходимо не просто стремительное лёгкое боевое судно, а настоящая плавучая крепость с десантом и могучей артиллерией на борту.
Нужна была несокрушимая цитадель, не разрешавшая кроме того помыслить о нападении на неё. Но и этого выяснилось мало. Стратегической целью было плавание не только по Каспию, но и по Тёмному, Балтийскому и вторым морям!
Для этого требовались суда океанского класса, и они в далеком прошлом уже строились в Европе.
Возможно было, очевидно, приобрести в том месте корабль для Каспия, но предусмотрительный монарх решил строить его собственными силами. Он осознавал, что России нужен не единственный корабль а также не целая Каспийская флотилия, а Русский
ВМФ и морская кораблестроительная индустрия.
Как раз под таким углом зрения формировались технические требования на постройку корабля. В них утверждалось, что судно должно строиться по правилам океанских судов, с большой автономностью и мощной артиллерией, с одной стороны, и маленькой осадкой — с другой.
В Европе в те времена лучшими судостроителями считались голландцы. А самый подходящим прототипом для постройки корабля был признан пинас — тип торгового судна, употреблявшегося для каботажного плавания.
Как раз такое судно имело солидную грузоподъёмность при довольно малый осадке и среди зарубежных судов самый полно отвечало изюминкам Каспия. Ко всему, в строительных работах для того чтобы судна русские мастера имели возможность перенять европейские приёмы кораблестроения.
Неспециализированное управление реализацией национальной программы было возложено на главу посольского приказа Афанасия Лаврентьевича Ордына-Нащёкина.
По его приказу голландский торговец Ван Сведен нанял за рубежом целую команду экспертов в эксплуатации и области строительства морских судов.
Местом постройки выбрали село Дединово Коломенского уезда, где уже имелся достаточно большой центр речного судостроения, а окрестности изобиловали дубовыми лесами. В соответствии с царскому указу как раз в Дединове во второй половине 60-ых годов XVII века был заложен корабль называющиеся «Орёл».
Вместе с мастерами-чужестранцами строить корабль и обучаться иноземным приёмам судостроения должны были русские мастера Я. Полуэктов и С. Петров.
Теоретический чертеж, корпуса корабля «Орёл»
Нужно не забывать, что русское судостроение до появления «Орла» отнюдь не было каким-то недоразвитым и примитивным. У нас умели строить суда, среди них и морские.
Причём это были не утлые лодчонки, а суда, удачно плававшие в морях Северного Ледовитого океана. Большие поморские лодьи имели длину до 25 метров и ширину до 8 метров. И это были далеко не рекордные размеры. Самым выдающимся среди поморских судов был коч — подлинный шедевр древесного судостроения.
На рубеже XVI — XVII столетий на северных верфях строили трёхмачтовые кочи. Для управления рулём на этих судах употреблялся штурвал, так что «Орёл» с его колдерштоком был для русского судостроения шагом назад. Совсем не зря в своё время голландец Николай Витсен обратил внимание на мангазейские кочи — суда с ледовой защитой, строить каковые в Европе по большому счету не умели.
В 1685 году в Холмогорах случилось рядовое событие — принимали коч, выстроенный для плавания на Новую Почву крестьянами села Волокопинежского Тимофеем и Игнатием Фёдоровыми. В соответствии с сохранившимся актом приёмки, пинежский коч имел длину по килю 21,6 метра, ширину 6,4 метра и высоту борта 3,5 метра. Размерения эти были фактически такими же, как у «Орла».
Ещё в шестанадцатом веке в Киевской Руси начали функционировать первые мануфактуры, и среди них уже имелись большие предприятия по изготовлению верёвок для морских судов. А в области изготовления тканей русским возможно было не только обучаться, но и самим кое-чему поучить европейцев. В частности, отставая от Англии по выработке шерстяных тканей, по выпуску льняных Российская Федерация равных не имела, и парусов для внутреннего флота у нас шилось много. Да и плотников нужной квалификации в Киевской Руси также хватало.
В музеях сохранилось много образцов стрелкового оружия громадного и малого калибра, по качеству изготовления никак не уступавших европейским изделиям.
В целом, к постройке собственного флота Российская Федерация готовься !
Капитаном корабля с весьма неплохим жалованьем и присвоением кормщика «генерала» и «титулов-капитана» был назначен Давид Бутлер — один из самых известных экспертов того времени.
В один момент разрабатывался и утверждался первый прообраз корабельного Устава из 34 статей, что ещё раз косвенно подтверждает тот факт, что Алексей Михайлович постройкой одного корабля ограничиться не планировал.
Русская армия в те времена состояла преимущественно из стрельцов. Все они были небольшими собственниками, а работа была для них не единственным занятием — главной доход приносило им собственное дело.
В отличие от них команда «Орла» служила на базе постоянного соглашения и, так, эти люди являлись первыми воинами регулярной армии, что разрешает назвать «Орёл» первым кораблём Русского ВМФ. Но, к кораблю на постоянной базе были прикомандированы и стрельцы — первые бойцы современной морской пехоты.
на данный момент довольно часто вспоминают (и в Голландии чуть ли не чаще, чем в Российской Федерации), что Пётр I обучался корабельному делу в Амстердаме.
Но справедливости для направляться упомянуть, что сам он о голландских мастерах был не высокого мнения. Пётр не без основания думал, что британцы достигли в этом мастерстве громадных высот, поставив дело на научную базу.
Но это происходило позднее, а во времена «Орла» судостроители не делали чертежей, а секреты мастерства передавали по наследству.
Ни при каких обстоятельствах не было и чертежей «Орла». Не существовало в традиции и те годы изготавливать предварительные модели судов — она показалась в Англии пара позднее. Исходя из этого вернуть вид первого русского корабля выяснилось делом непростым.
Базой для реконструкции корабля послужили записи парусного мастера корабля «Орёл» Яна Стрейса, сохранившаяся в архиве ведомость утилизации корпуса корабля 1676 года и книга Николаса Витсена «Aeloude en Hedendaegsche Scheeps Bouw en Bestier», изданная в Амстердаме в первой половине 70-ых годов семнадцатого века, в которой в первый раз были изложены базы проектирования судов того времени. Ван Сведен и Давид Бутлер кроме этого покинули записи об главных размерениях корабля.
Дополнительно реконструкция была проверена в других источниках.
Эту сложную задачу решил Сергей Николаевич Кузнецов — исполнительный директор Астраханского регионального публичного фонда «Орёл». До Кузнецова в монографиях и различных справочниках употреблялась реконструкция, выполненная инженером С.Лучининовым и живописцем-маринистом Е.Войшвилло, в первый раз размещённая в издании «Моделист-конструктор» №10 за 1969 год.
По окончании анализа данной реконструкции Кузнецовым в ней были распознаны большие отклонения от сведений, почерпнутых из вышеупомянутых источников. По итогам данной работы было решено выполнить всю работу, что именуется, с чистого страницы, начиная с основных размерений и формы корпуса.
По окончании всестороннего анализа всей проектных проработок и доступной информации были выяснены главные размерения корабля.
По современным правилам обмера судов громаднейшая протяженность — 25 м, расчётная протяженность — 24,3 м, громаднейшая ширина — 6,4 м, высота борта на миделе — 3,9 м, осадка по КВЛ при водоизмещении 160 т составляла 2,0 метра. Вычислять эти сведенья полностью правильными запрещено, но правильнее выяснить их вряд ли удастся — вот это уже совершенно верно.
В соответствии с царским указом, в качестве гальюнной фигуры на корабле предписывалось установить изображение орла, но в действительности по тем либо иным обстоятельствам выполнили фигуру льва, что, но, было классическим ответом для тогдашнего европейского судостроения. Изображение же двуглавого орла отыскало собственное место на кормовой стенке юта среди травного узора. В том месте же, над фигурой двуглавого орла, было вырезано’ и наименование корабля — «Орёл».
По сохранившимся описаниям и изображениям удалось достаточно совершенно верно вернуть внешний вид корабля, но его внутреннее устройство оставалось для нас тайной. Раскрыть её возможно было лишь посредством анализа схем неспециализированного размещения подобных судов того времени.
Устройство корабля оказалось следующим. Самая нижняя часть корабля с носа в корму была поделена на три помещения — грузовой трюм, провизионная кладовая и крюйт-камера для зарядов и хранения пороха.
Сверху эти помещения прикрывала палуба, которую именуют пушечной, и именно там размешались крупнокалиберные орудия «Орла», причём двенадцать из них наблюдали на мир через бортовые пушечные порты и два — через кормовые.
В носовой части этого пространства пребывали шкиперская кладовая и парусный склад, занимавшие, вероятнее, одно помещение. Тут же, среди пушек, были и спальные места команды.
Места для ночёвки рядовых участников команды не выгораживались.
Офицерский состав размешался в кормовой части, поделённой лёгкими выгородками на отдельные каюты. Примечательно, что на время боя выгородки снимали, дабы высвободить хватает места для обслуживания орудий.
Вентиляция осуществлялась через решётчатые крышки сходных и грузовых люков. Высота помещения пушечной палубы составляла от 1,8 метра до 1,9 метра. На данной высоте размешалась основная палуба.
В носовой части, сходу за гальюном (на баке), устанавливались два носовых орудия, а за ними — помещение судового камбуза и ворот для подъёма якорей.
На кормовой стенке бака, правильнее на леере палубы бака, подвешивался судовой колокол — для того времени это уже было классическим местом для его размещения.
Потом размешался комингс грузового люка и на нём — корабельная спасательная шлюпка. За грот-мачтой, по бортам, было установлено ещё шесть корабельных орудий меньшего калибра. В случае если поход предстоял дальний, то в этом месте имели возможность находиться клетки для живого «провианта».
Потом начиналась кормовая надстройка (ют), в которой пребывали кают-оружейная кладовая и компания. Помещение кают-компании при необходимости делало функцию операционной, исходя из этого шкаф с медицинскими принадлежностями был в том месте же.
Над кормовой надстройкой было ещё одно помещение — каюта капитана, которая являлась и навигационной рубкой.
Перед ней размещался рычаг колдерштока (рулевого устройства). В ведомости по утилизации это строение называлось «чердак», как, но, и остальные надстройки корабля. Не вызывает особенных сомнений размещение осушительного насоса — он пребывал в шахте, в составе помещения крюйт-камеры.
Не считая главной корабельной артиллерии, складывающейся из 22 пушек, «Орёл» обязательно оснащался и малокалиберными пушками для абордажного боя, каковые устанавливались по планширям ограждений и фальшбортов палуб носовой и кормовой надстроек. Вспомогательные огневые средства — малокалиберные пушки, пищали ручного боя, мушкетоны и мушкеты имели возможность размешаться и на марсах для навесного огня по палубе вражеского корабля.
На протяжении боя на основную палубу корабля выносили коробки с ручным оружием — пистолетами, мушкетонами, прочим снаряжением и абордажными саблями. Такие же коробки пребывали и на палубах юта и бака.
Про пушки уже упоминалось выше, но имеет суть ещё раз возвратиться к этому оружию корабля. В любом справочнике, где имеется статья об «Орле», сходу упоминают его чёрта — 22-пушечный..
Но говоря о количестве пушек, нельзя не упомянуть и об их качестве. В отвлечённых изданиях, в большинстве случаев, говорят не о пушках как неком обобщении, а о пищалях. Это уже определённее, но и тут видится много вопросов. Давайте разберемся.
В то время имело хождение пара разновидностей орудий. Причём в различных государствах они отличались друг от друга.
В Киевской Руси изготавливали пищали, единороги (в то время их именовали «инроги»), пушки и гаубицы, отличавшиеся друг от друга, в основном, удлинением ствола. Самое громадное отношение длины ствола к калибру (30 — 50) было у пищалей (европейский аналог — кулеврины). Самые короткоствольные — гаубицы.
За пищалями следовали пушки с удлинением в 20 — 30 калибров. Единороги занимали промежуточное положение между гаубицами и пушками.
Строго говоря, в документах одинаковые орудия довольно часто назывались и пушками, и пищалями, так что не следует придавать этим заглавиям через чур большое значение.
Русь мало отставала от Европы по производству чугунных орудий, что, но, с лихвой компенсировалось высоким качеством медного литья.
По эффективности медные пушки были лучше чугунных. Так что это отставание — достаточно условное. олова и Соотношение меди в сплаве было такое же, как и в Европе — десять к одному. В целом, Русь кроме того пара превосходила Европу по части развития артиллерии — у нас, например, к тому времени уже имелась штатная полковая артиллерия. На целых 100 лет раньше Европы!
Производство оружия в допетровской Руси было высокоразвитым, причём много его поставляли в другие страны. Так, во второй половине 40-ых годов семнадцатого века лишь Тульско-Каменские фабрики реализовали в Голландию 600 орудий, а в будущем году — ещё 360. Поставлялись за границу чугунные пушки и мушкетные стволы, шпаги, ядра, бомбы.
Кстати, оружейным производством весьма удачно занимались и в монастырях — к примеру в Соловецком. Ну, в промежутках между молитвами…
На фрегатах того времени в большинстве случаев устанавливались 24-фунтовые орудия, но, в большинстве случаев, предпочитали больше пушек меньшего калибра. Это было особенно справедливо для задач, каковые предстояло решать «Орлу».
Большие суда на Каспии ему вряд ли бы встретились, а для вывода из строя судна в два раза, в противном случае и в три раза меньшего водоизмещения хватало попадания 3 — 5 ядер калибра от 80 до 90 мм. Помимо этого, малокалиберная артиллерия разрешала снизить осадку корабля, что в условиях Каспия имело возможность иметь важное значение. Запас ядер при Петре назначался по 500 штук на пушку! Вот вам и ещё один метод уменьшения осадки, поскольку на «Орле» запас ядер точно был не меньше, чем на петровских судах.
Против длинноствольных пищалей с их дальнобойностью свидетельствует и темперамент морских битв тех времён. На качающемся корабле вести прицельную стрельбу на громадных расстояниях легко нереально. Не смотря на то, что обслуживали пушки матросы, но наводку осуществлял единственный на корабле пушкарь, и на это уходило большое количество времени. Исходя из этого действенная стрельба начиналась на расстояниях не более трёхсот метров.
Да и скорость заряжания маленьких пушек кроме этого выше, и за счёт этого возможно было расширить плотность огня. Наличие на корабле десантников кроме этого говорит о предрасположенности к ближнему бою. Так, всё свидетельствует за короткоствольную малокалиберную артиллерию.
Из этого и будем исходить.
Несложный эргономический анализ говорит о том, что у «Орла» орудия большого калибра не могли быть дольше 1,8 — 1,9 метра, в другом случае их легко нереально было бы обслуживать. Тогда, в соответствии с усреднённым данным по корабельной артиллерии того времени, ими должны быть шестифунтовые орудия калибра около 89 мм. Масса каждой таковой пушки составляла около 860 кг, а расчёт её складывался из 4 — 5 человек.
На верхней палубе, соответственно, должны были устанавливаться двухфунтовые пушки калибра около 60 мм с длиной ствола не более 1,4 м и массой 350 кг любая, расчёт которой складывался из двух человек. Это — усреднённые статистику.
Пламя в один момент имел возможность вестись лишь с одного борта.
С учётом этого, для обслуживания главной корабельной артиллерии требовалось минимум 38 человек. Другая часть команды должна была заниматься управлением парусами, это ещё 10 — 15 человек. Пламя из запасного артиллерии на протяжении перестрелки имели возможность вести и десантники, а по окончании высадки десанта огневую помощь осуществляла с высоты борта корабля часть команды, освободившаяся от работ с парусами.
Пушки стреляли металлическими либо чугунными ядрами, и большой свинцовой картечью (дробом). В полной мере возможно, что на «Орле» имели возможность применять и калёные ядра — разогретые до «света» чугунные ядра. Тогда для этого около орудий должны были пребывать особые жаровни для нагрева ядер.
При проработке общего расположения и конструкции корпуса корабля стало известно, что при размещении орудий на пушечной палубе их стволы не добывают до пушечных портов.
Следовательно, либо пушки в то время имели гипертрофированно высокие лафеты (предположение маловероятное — через чур большой момент при отдаче имел возможность их перевернуть), либо… На отечественной реконструкции мы решили разместить их на особых помостах, что более возможно.
Так ли это всё происходило или иначе — сейчас сообщить нереально.
Единственное, что мы знаем точно, так это то, что все пушки, установленные на корабле, были медными и однотипными, поскольку изготавливались специально для «Орла» на русском заводе. Что, в неспециализированном-то, нетипично для того времени, в то время, когда на одной палубе одного корабля возможно было встретить рядышком пушки, изготовленные в различных государствах и в различное время.
Очень сложный вопрос о том, какие конкретно знамёна нёс корабль. Мнения экспертов разделились.
Среди вероятных вариантов было и трёхцветное полотнище, которое мы используем на данный момент. Бытует вывод, что его ввёл Пётр I, легко переделав голландский. Эта версия вызывает кое-какие сомнения, потому, что царь к вопросам символики относился весьма серьёзно и вряд ли имел возможность. так примитивно позаимствовать у Нидерландов их главный знак.
Не смотря на то, что в царском указе предписывалось на знамёнах изобразить орлов, но печальная участь гальюнной фигуры заставляет сомневаться в аккуратном выполнении и этого пункта. Ещё существовал герб Астраханского ханства, что также имели возможность изобразить на флаге. Данный герб имел давешнюю историю, и сперва на нём был изображён стоящий волк в короне, со временем на изображении осталась только голова волка в короне.
Последняя изменение дожила до наших дней в виде герба Астрахани, где на лазоревом поле находится золотая корона восточного типа с красным верхом и зелёным подбоем, а ниже её — белый восточный клинок остриём налево. В таком виде герб изображался на громадном национальном гербе России, на правом крыле орла, вверху.
Тяжело пройти и мимо знака Святого Андрея Первозванного — легендарного крестителя Руси.
светло синий Андреевский крест и по сей день есть знаком ВМФ России. На предлагаемом внешнем виде корабля создатель изобразил три самых возможных знака. Но однако вопрос остаётся открытым.
К тому же на мачтах имели возможность развеваться и индивидуальные штандарты командующего флотом либо символы влиятельных особ, находящихся в это время на корабле.
Корабль, исходя из его тактикотехнических черт, имел возможность решать множество задач.
Первой его задачей, очевидно, была защита города. «Орёл» наряду с этим имел возможность посредством собственной артиллерии поддержать крепостные пушки, причём легко изменять собственное расположение, концентрируя пламя на самых страшных участках, сам же он наряду с этим оставался сверхсложной целью. Дабы штурмовать Астрахань, неизбежно было нужно бы форсировать реки, и тут «Орёл» с его мобильностью и высокой защищённостью был незаменим — сорвать такую переправу ему было несложно.
Помимо этого, с корабля в любое время мог быть высажен десант в тылу наступающего соперника.
Вторая задача корабля — это делать функции флагмана флота, другими словами быть местом базирования руководства флота и его главной ударной силой. Сейчас на Каспии просто не было корабля, сравнимого с ним по мощности бортового залпа.
Третья задача — это помощь десанта огнём собственных замечательных орудий, каковые легко нереально было размещать на стругах.
Самому ему подойти близко к берегу для яркой высадки десантников было нереально из-за большой осадки — до двух метров, но он имел возможность держать лёгкие десантные лодки под бортом и в необходимый момент их применять. Помимо этого, Каспий был небогат базами снабжения, и при долгой операции вместительные грузовые трюмы «Орла» возможно было применять для снабжения флота либо войска.
И последняя по перечню, но не по важности задача для для того чтобы корабля — представительские функции. В те времена подобным эффектам придавали большое значение. Другие прикаспийские страны не могли похвастаться подобным кораблём, и на их представителей он имел возможность произвести должное чувство.
Итак, трёхмачтовый корабль типа «пинас» под именем «Орёл» летом 1669 года в Нижнем Новгороде взял штатное оружие из 22 орудий русского изготовления и по окончании молебна отбыл к месту постоянной дислокации вместе с остальными судами флота. К заключительным относились двадцатиметровая одномачтовая яхта, узнаваемая называющиеся «Гроссяхта», бот и две шнявы.
Гроссяхта, кроме этого оснащённая артиллерией числом от четырёх до шести орудий, должна была делать функции посыльного либо представительского судна.
Каких-либо дополнительных сведений о шнявах и боте история не сберегла, но в ней сохранилось повествование о персидском походе Стеньки Разина, что закончился победным возвращением в Астрахань именно летом 1669 года. В том месте его встретил воевода Семён Львов на 36 стругах с 4000 стрельцов.
В следствии переговоров Разин откупился, пожертвовав из добычи 13 стругов, 5 бронзовых пушек и 16 металлических. Так, в Астрахани сформировался самый замечательный во всём Каспийском регионе военно-морской кулак с 22-пушечным «Орлом» в качестве флагмана.
С именем Стеньки Разина связана ещё одна неистребимая легенда об «Орле». Во многих источниках до сих пор утверждается, что корабль был захвачен и сожжён казаками Степана Тимофеевича при штурме Астрахани.
Однако найденная ведомость осмотра обветшавшего корабля вчистую опровергает это утверждение. Появление аналогичной легенды, в неспециализированном-то, оправдано. Так как «Орёл» со своей артиллерией воображал собой грозную силу и мог стать решающим причиной в разыгравшемся сражении, исходя из этого по тактическим сообржениям как раз его необходимо было стереть с лица земли прежде всего.
Трёхмачтовый 22-пушечный армейский корабль «Орёл»
Попытайтесь, но, поставить себя на место «кормщика-генерала». Корабль Бутлера без помощи в стеснённой акватории был не страшнее танка без прикрытия пехоты — это с одной стороны.
С другой — команда корабля, жившая тут же, в Астрахани, и сполна испытавшая на себе последствия «экономического и политического кризиса», не имела возможности принимать во внимание полностью надёжной. Приняв к сведению подобные факты, капитан решил в кровопролитии не принимать участие, тем более, что он давал присягу защищать Русь от внешних неприятелей, а не разбираться во внутренних распрях.
Одновременно с этим и Разину не было необходимости ввязываться в бой без очевидного результата.
Эти мысли и решили дело — «Орёл» в сражении участия не принимал и посему остался целым и невредимым для ответа собственной главной задачи — быть орудием сдерживания.
Прикаспийские правители, и раньше очень уважавшие Русь, осознавали, что в один момент с «Орлом» на Каспии показался настоящий хозяин. И, не смотря на то, что до полного господства было ещё на большом растоянии, начало ему уже было положено.
Работа корабля, не обращая внимания на кипевшие около страсти и бунты, проходила нормально. Иногда он выходил в море, совершал манёвры под парусами, палил из пушек. Другими словами проходила обычная деятельность по поддержанию боеготовности корабля как боевой единицы.
Ему так и не было нужно принимать участие в кровопролитных и драматичных морских сражениях и высаживать на вражеский берег собственных стрельцов-десантников.
На основании этого многие вычисляют работу «Орла» и само его появление событием если не провальным, то неважным в истории России. Кое-какие по большому счету игнорируют его существование, а в качестве первого корабля именуют петровский фрегат «Гото Предестинация», что вкорне неверно.
Но в случае если рассуждать подобным образом, то совершенствование и создание ракет стратегического назначения — также занятие полностью тщетное. Так как единственная от них настоящая польза показалась лишь тогда, в то время, когда с их помощью начали запускать в космос спутники. Как раз таким можно считать и назначение «Орла» — быть суровым предупреждением всем желающим «откусить от чужого пирога».
Попутно были подготовлены первые отечественные кораблестроители, талантливые строить большие морские суда, и первые матросы, талантливые на них помогать. В этом смысле первенца Русского Флота можно считать одним из самых успешных судов — он всецело выполнил собственную задачу, не сделав наряду с этим ни единого выстрела и не утратив ни одного матроса!
Советы по моделированию
Шпация от носа до кормы постоянная — 470 мм, комплект дубовый, наружная обшивка — сосна. Обшивка фальшбортов и основного корпуса — вгладь, обшивка бортов носовой и кормовой надстроек— клинкерная.
Окраска днищевой части корпуса — грязно-белого цвета, бортов — светло-коричневая. Бархоутные доски и забойка недалеко от крепления якорей — тёмно-коричневые.
Внутренние части пушечных портов, включая крышки изнутри, — красные. Бортовые части носовой и кормовой надстроек — зелёные.
Гальюнная фигура, лепные украшения, ригеля — жёлтые, золочёные. На корме наименование корабля нарисовано тёмными буквами. Корабельные орудия (пищали) — медные.
Стоячий такелаж — тёмный, бегучий — белый (яркий).
Внутренняя обшивка надстроек и корпуса — жёлтая.
На картинках кроме этого изображены стрелец и голландский матрос.
Е.
КРАСНОЩЁКОВ, А. ЖИХАРЬ, инженеры-кораблестроители