Стратегическое оружие районного масштаба
Во времена холодной войны сила стран определялась числом ядерных боеголовок в их арсеналах, а всего за полвека до того — числом линкоров-дредноутов. А вот рейтинг латиноамериканских стран финиша XIX — начала XX века измерялся наличием крейсеров. Но, в этом не было ничего необычного.
При примитивных практическом отсутствии и сухопутных коммуникациях железных дорог практически целый грузооборот этих стран осуществлялся по воде — так как какое количество-нибудь селения и существенные города Латинской Америки стоят на побережье или на берегах больших рек.
Очевидно, что при войны обеспечение собственных коммуникаций и воздействие на дорогах сообщения соперника становились чуть ли не основной задачей противоборствующих флотов.
А крейсера именно и являлись специальными судами, приспособленными для ответа аналогичного круга задач.
Непонимание этих истин приводило иногда к трагикомическим а также очевидно фарсовым обстановкам, как это было, к примеру, в первой половине 80-х годов девятнцадцатого века, в то время, когда з далёком и Всевышним забытом Эквадоре случилась попытка вооруженного мятежа. В отличие от прошлых случаев, новые инсургенты выбрали нестандартную тактику.
Осознавая, что бой в чистом поле обречён на провал, они сделали ставку на «точечный» удар с моря. Сняв в аренду в Панаме пароход «Алахуэла», партизаны на его борту благополучно прибыли в порт Манаби.
Обычная хулиганская выходка на долгое время установила патовую обстановку на политической сцене страны: так как вернуть город возможно было лишь ответным десантом!
Только спустя время правительству удалось, вооружив пароход «Нуэбо де Хулио», установить конституционный порядок в далёких джунглях.
Как раз исходя из этого кроме того самые заштатные страны Латинской Америки стремились обзавестись своим крейсером.
Наряду с этим отбросив явную подтасовку, как это было, к примеру, в Эквадоре, где за крейсер выдали бывший буксир «Котопакси», флоты государств этого региона обогатились достаточно увлекательными единицами, составляющими ответственную страницу мирового крейсеростроения.
Очевидно, что, владея ограниченными денежными возможностями, большая часть государств не смогли пойти дальше крейсеров второго ранга по классической в то время всемирный классификации.
Но кроме того эти «пигмеи» покинули очень большой след в истории Латинской Америки.
Как ни необычно, но фаворитом в данной необычной крейсерской гонке оружий выступила очень небогатая Перу. Утратив на протяжении войны с Чили оба собственных броненосца, Перу была совсем без крейсерского флота.
А в это же время, как раз действия перуанских «Уаскара» и «Индепенденсии» в очередной раз доказали тезис, что овладение морем в Латинской Америке свидетельствует победу в войне.
Для восстановления крейсерских сил в воюющей стране была заявлена всеобщая подписка, огромную роль в которой сыграли моряков и вдовы солдат. Так что уже в первой половине 80-ых годов XIX века на Кильской верфи удалось заложить сходу два новых крейсера.
При водоизмещении 1700 т суда имели достаточно неплохой для собственного времени 16-узловой движение и имели возможность нести до шести орудий среднего калибра (на баке, юте и четыре — в барбетах). Для соблюдения секретности договор был заключён так, что «Лима» и «Кальяо» на бумаге значились греческими пароходами «Сократес» и «Диогенес». В первой половине 80-ых годов XIX века через подставных лиц в Англии было куплено оружие и оба корабля отправились в том направлении.
Тут открылась действительно, и английские власти предпочли задержать оба вызывающих большие сомнения судна до окончания войны.
В итоге, 31 августа 1889 года в Кальяо прибыл только один крейсер — «Лима», а второй было нужно реализовать за долги, тем более что по окончании поражения в войне у перуанского управления показалось множество вторых первостепенных задач.
В итоге «Лима» надолго стала единственным крейсером Перу.
Кстати, именно на борту «Лимы» на родину были доставлены останки адмирала Грау, для чего крейсер совершил визит в Чили, став, так, первым перуанским кораблём, зашедшим в эту страну по окончании войны. Предстоящая карьера крейсера неоднократно испытывала падения и взлёты, пока во второй половине 20-ых годов XX века его не придали дивизиону подводных лодок. Но, роль судна снабжения для достаточно прочного корпуса корабля смотрелась легко расточительством.
В итоге, на протяжении очередного ухудшения политической обстановке, на этот раз с Колумбией, корабль перевели на Амазонку, где он употреблялся как плавучая батарея впредь до 1950-х годов!
не меньше занимательная карьера выпала и на долю близнеца «Лимы». Так и не подняв перуанский флаг, корабль на долгое время «завис» в «прайсах» продаваемых судов.
За десять лет печать неоднократно информировала о продаже корабля то Португалии, то Японии, то ещё какому-нибудь не меньше экзотичному клиенту. Но в итоге практически незадолго до испано-американской войны судно купили Соединённые Штаты.
1 мая 1898 года переименованный в «Топеку» корабль кинул якорь в Нью-Йорке, дабы стать на практически двухмесячное переоборудование под американские стандарты.
Но он всё-таки успел «отметиться» в войне, практически под её занавес, приняв участие в потоплении крейсера «Хорхе Хуан». В будущем, как и её перуанский близнец, «Топека» многократно менял собственные «профессии», побывав последовательно учебным, гидрографическим, наконец, легко коммерческим судном, отправившись на слом только в первой половине 30-ых годов двадцатого века.
В первой половине 90-ых годов XIX века обзавелась своим крейсером Мексика — по её заказу верфь «Форш э Шантье» в Гавре заложила крейсер «Порфирио Диас».
Но уже к моменту спуска на воду новый корабль был перекрещён в нейтральную в политическом смысле «Сарагосу». При водоизмещении в 1200 т он нёс достаточно замечательное оружие из четырёх 120-мм скорострельных пушек Канэ. В феврале следующего года крейсер кинул якорь в Веракрусе, практически начав работу под мексиканским флагом.
А первым самоё существенным событием в жизни корабля стало кругосветное плавание, совершённое в 1895 — 1997 годах — в первый раз не только в мексиканском флоте, но и по большому счету среди флотов государств «третьего мира»!
Очевидно, что вся предстоящая карьера флагмана мексиканского флота тесно вплетена в историю всех политических и военных потрясений, будораживших республику в течении начала XX в. Карательные операции против мятежных майя в 1898 — 1905 годах, сражение у Тампико в апреле-мае 1914 года, кампания у Юкатана 1915 года — вот далеко не полный список операций, в которых отметилась «Сарагоса».
По окончании срока работы, в то время, когда во второй половине 20-ых годов XX века крейсер исключили из перечней флота, он отыскал покой рядом от Веракруса, потопленный на протяжении артиллерийских учений.
Следующие два страны — Венесуэла и Колумбия в деле создания собственных крейсеров пошли по пути затрат и наименьшего сопротивления, легко купив «бывших в потреблении» представителей этого класса.
Но в случае если венесуэльский «Марискаль Сукре» к моменту сделки уже фактически не имел никакой боевой ценности, потому, что в «прошлой судьбе» под наименованием «Исла де Куба» он отслужил во флотах Испании и Соединённых Штатов практически два десятка лет, то Колумбия купила ещё в полной мере современный марокканский «Эль Башир», выстроенный в первой половине 90-ых годов XIX века в Италии по проекту британских инженеров. При водоизмещении 1200 т корабль развивал скорость до 18 узлов и имел на борту целый арсенал артиллерийского оружия, включавший 140-мм орудие Дригса на баке, четыре 57-мм пушки и четыре скорострелки Шнейдера-Канэ.
Но, по приходу в Колумбию все пять антикварных орудий заменили парой 120-мм скорострелок (в корме и носу). Примечательно, что в Марокко Эль Башир» был яхтой султана, так что в наследство от арабов колумбийцам достались шикарные и богато декорированные апартаменты.
Ответ султана выставить на аукцион собственный крейсер-яхту именно совпало с окончанием гражданской войны 1899 — 1902 годов в Колумбии.
Правительство последней, хотевшее реанимировать собственную морскую мощь, скоро отыскало неспециализированный язык с марокканцами. Нанятая в Испании перегоночная команда уже 11 июля 1902 года благополучно доставила корабль в колумбийскую Картахену.
Первоначально, в знак признательности собственной бывшей метрополии, крейсер взял имя Блас де Лесо, храбреца обороны Картахены. Но наименование «Апьмиранте Лесо» не прижилось, и всего через два года крейсер опять переименовали в «Картахену».
Вместе с вооружённым транспортом и парой канонерок она составила ядро возрождённого колумбийского флота. А в 1907 году вышел правительственный указ о формировании из указанных судов учебного отряда — мера, возможно неповторимая во всемирной истории!
Но, в этом не было ничего необычного.
В тот период на флоте проходили службу в основном чилийцы и испанцы, так что своим указом правительство оказать помощь национальным кадрам, и, нужно дать должное, это в полной мере удалось. К сожалению, создание наземной инфраструктуры выяснилось более трудоёмко, что и предопределило маленький век крейсера. Не смотря на то, что в 1912 году он прошёл капремонт в Гаване, уже в 1916 году его по обстоятельству крайней ветхости было нужно реализовать на слом с публичного аукциона.
157. Крейсер второго ранга «Лима», Перу, 1880 г.
Строился в Киле компанией «Говальд». Водоизмещение 1700 т, протяженность 76,2 м, ширина 10,6 м, осадка 4,5 м. Мощность двухвальной машинной установки 1800 л.с., скорость 16,2 уз.
Оружие: два 152-мм и три 57-мм орудия. В 1920-г. оружие заменили четырьмя 102-мм орудиями. Экипаж 150 чел.
Всего выстроено два: «Лима» и «Кальяо», последний ни при каких обстоятельствах не пребывал в составе ВМС Перу, а в 1898 г. куплен Соединенными Штатами и переименован в «Топеку».
158. Крейсер второго ранга «Патагония», Аргентина, 1885 г.
Строился в Триесте компанией «Стабилименто текнико Трестино». Водоизмещение обычное 1450 т, протяженность 64,9 м, ширина 9,9 м, осадка 3,9 м. Мощность двухвальной машинной установки 2730 л.с., скорость 14 уз. Бронирование: палуба 32 мм, орудийные щиты 102 мм, рубка 38 мм.
Оружие: одно 254-мм, три 152-мм орудия Армстронга и четыре мелкокалиберных орудия. Экипаж 210 чел.
Выстроена одна единица. В 1909 г. перевооружён на одно 152-мм, одно 120-мм и восемь 75-мм.
В 1918 г. исключён из перечней флота и переоборудован в транспорт.
159. Крейсер второго ранга «Уругвай», Уругвай, 1910 г.
Строился в Штеттине компанией «Вулкан». Водоизмещение 1250 т, протяженность 81,0 м, ширина 9,5 м, осадка 3,1 м. Мощность двухвальной машинной установки 6000 л.с., скорость 23 уз. Оружие: два 120-мм орудия Круппа, четыре 75-мм, шесть мелкокалиберных орудий, два торпедных аппарата. Экипаж 160 чел. Выстроена одна единица.
Сдан на слом в 1951 г.
Очень вызывающему большие сомнения примеру Венесуэлы и Колумбии последовало ещё одно южноамериканское государство — Уругвай. В 1908 году флот данной республики пополнился крейсером «Бьенте и Куатро де Агосто», но, к моменту сделки «невеста была уже немолода» и владела достаточно нетривиальной и любопытной биографией.
История корабля началась ещё 12 февраля 1884 как первенца уругвайского крейсеростроения, в то время, когда господин Армстронг заложил корпус № 482 с целью последующей перепродажи. В декабре следующего года нашёлся первый клиент в лице греков и новостройку празднично нарекли «Саламисом». Тем временем, в то время, когда 28 января 1886 года крейсер спустили на воду, договор с греками был уже расторгнут, а их место в июле того же года заняли турки.
Но скоро и они ушли с арены. Наконец, под наименованием «Анжело Эмо» 28 апреля 1887 года многострадальный крейсер был включён в состав итальянского флота, где его переименовали в «Догали».
Приобретение таковой очень вызывающей большие сомнения обновки привело к жарким дебаты в уругвайском парламенте.
Конгрессмены прямо показывали, что 21-летний корабль ветхий и полностью негодный. Но моряки выступили единым фронтом, обосновывая, что солидный шестидюймовый основной калибр при умеренной цене делает корабль совершенным учебным судном. В итоге, оппозиция депутатов была сломлена, и 29 января 1908 г. корабль поднял уругвайский флаг.
Но чреда смены названий на этом не закончилась! Уже в 1910 году крейсер опять переименовывается, на этот раз, совсем в «Монтевидео».
Но, это мало что поменяло в жизни экипажа, поскольку ещё в 1909 году, по окончании нужного ремонта он принял на борт первых курсантов. В полной мере рутинная работа ветхого крейсера нежданно достигла пика популярности в 1918 году, в то время, когда на его борту в Соединенных Штатах прибыл с визитом уругвайский глава правительства Б. Брум. По окончании церемоний корабль посетил Европу, совершив в итоге первую в уругвайском флоте кругосветку. Только в первой половине 30-ых годов двадцатого века корабль-ветеран отправился на слом.
Кстати, шумиха около приобретения «Монтевидео» нежданно принесла в полной мере очевидные барыши. Парламентарии большинством голосов проголосовали за приобретение самого современного в то время крейсера второго ранга, наречённого не без апломба «Уругваем».
Критически изучив опыт собственных соседей, морской штаб решил заказать корабль одной из германских верфей, выбрав в качестве прототипа бразильские крейсера типа «Тупи».
Верфь «Вулкан» попыталась на славу! В то время, когда в 1910 году «Уругвай» был включён в состав флота, это было, по настоящему, окончательное слово техники. Но в военноморскую историю, как ни необычно, он вошёл как последний корабль с таранным шпироном. Но, так или иначе, кораблю была уготована достаточно продолжительная биография. Благополучно пережив две мировые войны, он отправился на слом только в первой половине 50-ых годов XX века, заменённый двумя купленными в Соединенных Штатах эсминцами.
А любители истории точно легко отыщут в памяти «участие» крейсера в известном бою в устье Ла Платы, на протяжении которого был смертельно ранен германский карманный линейный корабль «Адмирал граф Шпее». Как раз присутствие «Уругвая» разрешило возможность соблюсти правила приличия воюющими сторонами и уважить нейтралитет южноамериканской республики.
Достаточно интенсивное строительство крейсеров второго ранга небольших стран Латинской Америки не имело возможности пройти незамеченным мимо трёх «гигантов» западного полушария — Аргентины, Бразилии и Чили. Наряду с этим они показали совсем различные подходы в собственном видении этого нужного компонента крейсерских сил.
Правительство Чили пошло по линии мельчайшего сопротивления.
По судостроительному закону 22 августа 1887 года предполагалось выстроить во Франции в Ла Сене несколько бронепалубных крейсеров — «Пресиденте Пинто» и «Пресиденте Эррасурис».
Созданный известным инженером Лаганем проект не был ни необыкновенным, ни революционным. Но он сочетал в себе две очень нужные составляющие — высокий уровень качества при умеренной цене.
Но как ни торопил строителей президент Бальмаседе, новые крейсера завершили полный цикл заводских опробований, в то время, когда в Чили началась гражданская война. Выполняя правила нейтралитета, британцы имели возможность послать крейсера на родину только по окончании установления в том месте мира. Но, это не помешало экипажу «Пресиденте Пинто» взбунтоваться, поддерживая мятежников.
Только в первой половине 90-ых годов XIX века оба крейсера смогли кинуть якорь в Вальпараисо. Предстоящая работа судов протекла достаточно рутинно. А 26 мая 1905 года «Пресиденте Пинто» погиб в следствии навигационной неточности. Его близнец, состоявшись в замену время и разное перевооружение котлов, в итоге дотянул до 1930 года, выполняя в последний период собственной работы роль учебного корабля.
А вот единственный крейсер второго ранга — «Патагония» соседней Аргентины стал очень экстравагантным.
Например, строителя — крейсер строился в Австрии на заводе «Стабилименто текнико Трестино». Самой основной его визиткой стало двойное назначение, которое возможно классифицировать современным языком как «судно типа река — море». В следствии оказался собственного рода мореходный проект речного монитора.
«Патагония», как «речник», имела плоскодонный корпус, с маленьким тараном. Но для работы в море, дабы обезопасисть корпус от коррозии, дно обшивалось медью и деревом.
С одной стороны, крейсер имел полное парусное оружие брига с фактически горизонтальным бушпритом, а иначе — шепетильно продуманные меры непотопляемости. Живучесть ему снабжали: во-первых, разделение на бессчётные влагонепроницаемые отсеки, которых на этом полуторатысячетонном кораблике насчитывалось более чем семи десятков, а во-вторых — наличие броневой палубы на всем протяжении корпуса.
Потому, что в речной акватории, в большинстве случаев, громаднейшее значение имеет погонный залп, «Патагония» имела в носу, ни большое количество ни мало, 254-мм орудие.
Оружие дополняли в бортовых и кормовых секторах три 150-мм орудия, защиту личного состава снабжали противоосколочные щиты.
19 ноября 1886 года на корабле подняли аргентинский флаг, и скоро он отправился в собственное первое трансатлантическое путешествие, продлившееся 101 сутки.
А уже в первой половине 90-ых годов XIX века крейсер был практически в центре революции, став собственного рода аргентинской «Авророй». 27 и 28 июля его орудия кроме того обстреливают Дом правительства. Но в первой половине 90-ых годов девятнадцатого века «Патагония» осталась верной правительству, практически предопределив подавление революции.
В последующие годы крейсер много раз проходил разнообразные ремонты и перевооружение, существенно поменявшие его внешний вид.
Он последовательно выполнял обязанности учебного артиллерийского корабля, гидрографического судна, школы юнг, пока в 1918 году флот не решил избавиться от ветхого корабля. Но ещё крепкий корпус ветхого крейсера и в полной мере надёжные механизмы предопределили его использование в транспортном флоте! В течение последующих лет транспорт «Патагония» осуществлял регулярные рейсы между Буэнос-Айресом и Ушуайей.
В марте 1936 года буксиры доставили уже несамоходный корпус в Консепсьон, где его в качестве резиденции облюбовал местный яхт-клуб. Только в марте 1973 года, мало не дожив до собственного столетия, «Патагония» отправилась на слом.
Но, возможно, самый методично к своим крейсерским силам подошло морское управление в то время самой юный республики Латинской Америки — Кубы.
Осмыслив опыт военных действий на протяжении испано-американской войны, её правительство в 1910 году принимает достаточно большую для маленькой страны судостроительную программу. Потому, что наилучшим образом входе боёв у кубинского побережья зарекомендовали себя крейсера типа «Монтгомери» и канонерские лодки типа «Мачиас», как раз их тактико-технические характеристики и легли в базу техзадания, выданного заводу Крампа на постройку крейсера «канонерки» и Куба «Патрия».
Построенный 10 августа 1910 года крейсер «Куба» при водоизмещении чуть более двух скорости узлов и тысяч 18 тонн нёс оружие из двух четырёхдюймовок. в течении собственной карьеры он много раз модернизируется на американских верфях: два раза большие — на протяжении мировых войн, доводя сильнейший корабль союзной Кубы до американских стандартов, а один раз между ними — во второй половине 30-х годов двадцатого века. Тогда на «Кубе» заменили уже порядком изношенные котлы.
Результат достаточно активной работы крейсера был подведён в первой половине 60-ых годов XX века, в то время, когда его переоборудовали в блокшив, послав на слом десятилетие спустя.