Второе пришествие «гибридов»
Появление ядерных подводных лодок быстро поменяло соотношение сил на море не только между государствами, но и между классами судов. Вправду, ранее охотники за субмаринами имели возможность без особенного труда развивать скорость, достаточную для преследования собственного соперника в подводном положении. Но ядерные реакторы в сочетании с новыми формами корпуса разрешали достигать 30 узлов и более — движение, дешёвый до того лишь эсминцам.
Само собой разумеется, последовала постройка современных противолодочных судов, но преимущество достаточно прочно перешло к источникам подводной угрозы. Недостаточная дальность гидролокаторов разрешала подводным лодкам своевременно ускользать из страшной обстановки. Но, как неизменно в истории оружий, и для них нашёлся столь же неприятный соперник.
Им стал противолодочный вертолёт, имевший огромное преимущество в обзоре и скорости с высоты, в особенности при применении спускаемого гидролокатора, действию которого в этом случае совсем не мешал шум винтов.
Вертолёты скоро заняли собственное место на палубах громадных судов, тем более что на первый взгляд места для них требовалось очень мало. Но, скоро стало известно, что и на этом пути хватает «подводных камней». Маленькие взлётные площадки разрешали оперировать лишь лёгким автомобилям, каковые не могли улетать на большом растоянии от собственного «аэропорта» и несли через чур малую нужную нагрузку. Громадные взлетали с судов довольно легко, но садились на качающуюся площадку с трудом.
Помимо этого, стоит не забывать ещё об одном факторе: единственный вертолёт не имел возможности всё время пребывать в воздухе. Кроме того на судах, нёсших две автомобили, перерывы в наблюдении превращали противолодочный поиск с воздуха в некое подобие рулетки, быть может, со смертельным финалом.
Решал проблему корабль, талантливый обеспечить постоянное нахождение в воздухе как минимум одной винтокрылой автомобили в любую мало-мальски лётную погоду. Причём автомобили достаточно тяжёлой чтобы нести погружаемый гидролокатор, набор гидролокационных буёв, противолодочные торпеды либо бомбы «в ассортименте» и хватает топлива, дабы держаться в воздухе с этим «джентльменским комплектом» пара часов.
Для этого годился специальный вертолётоносец, не смотря на то, что возможности для того чтобы корабля смотрелись кроме того пара чрезмерными для ответа противолодочных задач. И вот из архивных шкафов на свет показались запылённые страницы проектов 1930-х годов — гибридных крейсеров-авианосцев.
В наше время, в то время, когда самолёты уступили место вертолётам, не требующим для взлёта протяжённой палубы, их шансы на осуществление быстро возросли. Ясно, что с «идеологической» заменой не только авиагруппы, но и артиллерийского оружия, скоро вытесняемого ракетным.
Такое комплексное ответ очень доходило морским государствам «второй руки», в число которых попали все бывшие мировые державы Европы. Но полностью идею «гибрида» осуществили лишь в Италии, да да и то не без неприятностей. Во второй половине 50-ых годов XX века конструкторы подготовили проект крейсера с ангаром и маленькой полётной палубой в кормовой части.
В качестве прототипа для корпуса избрали эскадренный миноносец типа «Импавидо» и, не обращая внимания на намного большую ширину, как говорится, происхождение скрыть не удалось. Первоначально предполагалось, что новые суда, взявшие классические имена единиц первой линии — «Андреа Дориа» и «Кайо Дуилио», смогут нести три тяжёлых американских универсальных вертолёта SH-З «Си Кинг», но первые же испытания «на натуре» продемонстрировали, что эта универсальная машина через чур громадна для повседневного применения: любой полёт преобразовывался в экстремальный трюк.
В итоге пара судов имела на вооружении лёгкие вертолёты «Аугуста-Белл» АВ-212, годившиеся лишь для борьбы с подводными лодками на маленьком расстоянии от своих «маток». Некоторым утешением служило то, что количество их возросло до четырёх.
Как и положено крейсеру, «Дориа» и «Дуилио» имели ещё и ракетное и артиллерийское оружие. Первое было нужно позаимствовать у нового могущественного союзника, Соединённых Штатов: в 1950-х годах прошлого века
Италия ещё и не помышляла о создании собственных ракет для того чтобы класса, как американский «Терьер». Спаренная установка заняла самоё почётное место в носу. Но артиллерия была отечественной. Итальянцы сразу после войны выбрали в качестве главного калибра 76 мм, оптимальный и в качестве зенитного, и пригодного для морского боя. (Тут они попали в точку: заокеанские инженеры, у которых имелось в десять раз больше средств для проверки собственных ответов, в то время пришли к подобному выводу).
А вот с выбором конкретной модели сложилось далеко не всё. От через чур амбиционного нового типа, появлявшегося «сырым», было нужно отказаться в пользу уже прошедшей опробования на фрегатах и эсминцах трёхдюймовки компании «ОТО». Как продемонстрировало время, вынужденное ответ стало успешным: автоматическая 76-миллиметровка владела в полной мере приличными чертями и на долгое время «задержалась» на флоте.
Отечественного производства была и совокупность управления огнём, в то время как гидро- и радиолокаторы, как и ракеты, прибыли из-за океана.
«Родную» электронику крейсера взяли лишь к началу 1980-х годов, да и тогда избавиться от американской удалось далеко не всецело. Но к тому времени в данной паре «Дориа» остался в одиночестве в качестве боевого корабля. «Дуилио», поднявшемуся на модернизацию позднее собственного напарника, уготовили другую судьбу. Количество выполненных на нём работ впечатляет: крейсер лишился собственных вертолётов и ангара, заодно с парой задних 76-миллиметровк.
Их место заняли учебные помещения для будущих офицеров: «Дуилио» стал главным учебным кораблём флота вместо посланного на покой ветхого крейсера «Сан-Марко». И, как продемонстрировало всё то же время, более востребованным. «Дориа» исключили из перечней флота в первой половине 90-ых годов двадцатого века и послали на слом, в то время как «Дуилио» «придержали» в резерве ещё на пара лет.
Собственный первый, вышедший, как и положено, мало комом опыт с крейсером-вертолётоносцем итальянцы успели закрепить. Третью единицу серии, уже взявшую имя «Энрике Дандоло», в 1965 году заложили по существенно улучшенному проекту. Не смотря на то, что формально ракетное и артиллерийское оружие осталось тем же, но, к примеру, «Терьер» имел сейчас наполовину увеличенный боезапас: более объёмный корпус разрешил установить дополнительный барабан с ракетами в носу.
Помимо этого, пусковая установка нового типа разрешала стрелять не только зенитными ракетами, но и противолодочными ракето-торпедами «Асрок». Но самые важные трансформации наблюдались в кормовой части. Полётная палуба стала заметно шире и дольше, а ангар переместился под неё, высвободив середину корпуса. «Витторио Венето» (усовершенствованный крейсер в полной мере логично взял имя следующего типа линейных кораблей времён Второй мировой) имел возможность реально нести тяжёлые «Си Кинги» в солидном количестве — шесть штук, а при замене их привычными «АВ-212» на борт принималось девять вертолётов — в два с лишним раза больше, чем на предшественниках.
Для «Витторио Венето» планировалось выстроить собственного напарника, уже названного «Италия», но работы отложили. Как в большинстве случаев, кроме того в полной мере успешные суда, к каким в полной мере возможно отнести третий итальянский крейсер-вертолётоносец, возможно улучшить. Как раз этого и получали конструкторы, и не их вина, что замыслы так и не удалось осуществить в металле. Увеличенный до 10 тыс. тысячь киллограм, уже названный «Триесте» за именем взял полную отставку до начала постройки.
Такие игры длились хороший дюжина лет, до начала 1980-х годов, в то время, когда флотское руководство вынесло окончательный вердикт: «мухи -раздельно, котлеты — раздельно». В дело отправился уже полноценный вертолётоносец «Джузеппе Гарибальди». По вступлению в строй в 1985 году именно он поменял «Витторио Венето» в роли флагманского корабля флота.
Но история гибрида на том не закончилась: он, со своей стороны, заменил собственного предшественника «Дуилио» в качестве главного учебнобоевого корабля.
Фактически в один момент с Италией к постройке крейсера-вертолётоносца приступила и Франция. Заказанный во второй половине 50-ых годов XX века учебный крейсер «Ла Резолю», призванный заменить «постройки» и старушку «Жанну д’Арк», в течение трёх лет перепроектировали в универсальный корабль, унаследовавший имя собственного предшественника в первой половине 60-ых годов двадцатого века, ещё до ввода в строй. В отличие от итальянских сотрудников, французский крейсер сначала предназначался для применения и в качестве учебного.
По большому счету, задачи перед кораблём ставились самые широкие, от мирных учебных до переброски и высадки десанта. В соответствии с конкретным заданием изменялся и состав вертолётного парка. Предельное количество автомобилей достигало 12, в случае если на борт принимались лишь лёгкие вертолёты, а количество самые тяжёлых «Супер Фрелонов», оборудуемых как в противолодочном варианте, так и в качестве транспортновысадочных, ограничивалось восемью.
Потом в таком же числе на «Жанне» имели возможность базироваться более современные противолодочные автомобили «Линке». Реально же на работе в большинстве случаев пребывало всего шесть — семь вертолётов, причём в основном лёгких и средних — «Алуэт-3», «НSS-1», «Газель», «Пума».
Многоликий корабль претерпел множество программ перевооружения, как претворённых на деле, так и не осуществлённых. Мы уже говорили о роковой «основной» позиции в носу, по проекту предназначенной для четырёхствольного 305-мм бомбомёта, вытесненного установкой ЗУРО «Масурка», которую со своей стороны постарались заменить ПУ подобного назначения «Кроталь Наваль», но все эти варианты остались чисто виртуальными.
В итоге на этом месте утвердились контейнеры противокорабельных ракет «Экзосет» числом шести штук, перевоплотившие крейсер-универсал ещё и в ударный. Больше повезло артиллерии, представленной четырьмя 100-мм автоматическими универсальными орудиями, расположенными в типично противовоздушной схеме — по углам прямоугольника надстройки, по две в корме и носу. Заднюю несколько удалили на протяжении модернизации 1988 — 1889 годов.
Однако, «крейсер-хамелеон» употреблялся весьма деятельно, в основном в качестве учебного, совершая ежегодные походы, включая пара кругосветных. (Исключением стали лишь годы громадных модернизаций и ремонтов, 1988 и 1997-й). Всего к 2005 году «Жанна ‘Арк» совершила 40 учебных плаваний — необычный рекорд. Первоначально рекордсмена желали «вознаградить» выходом в отставку, но срок работы продлили до 2010 года.
Так данный в неспециализированном-то достаточно скромный по чертям корабль (достаточно отыскать в памяти его маленькую скорость — 26,5 узлов) пережил всех собственных «идеологических сотрудников» как в Североатлантическом альянсе, так и из «возможных соперников».
А таковые не замедлили показаться. В развитие нового класса крейсеров-вертолётоносцев скоро включились куда более важные игроки. Обе великие державы, СССР и США, фактически в один момент во второй половине 50-ых годов двадцатого века пришли к одним и тем же выводам, изложенным в начале статьи.
Громадным флотам так же требовались суда, талантливые обеспечить постоянный вертолётный поиск быстроходных ядерных подводных лодок. И, в случае если Соединённые Штаты в итоге пошли по пути создания вертолётоносцев или в чистом варианте, или «скрещенных» с десантными судами, то в Советском Альянсе предпочли гибриды, талантливые решать по большей части противолодочные задачи, да ещё и защищаться сами и защищать вторых от воздушных целей, каковые американцы всегда были готовы дать в качестве и нужном количестве.
256. Крейсер-вертолётоносец «Москва» (Проект 1123) (СССР, 1967 г.)
Строился на Николаевском судостроительном заводе N9 444. Водоизмещение стандартное 11 920 т, полное 15 280 т, протяженность большая 189 м, ширина 34 м, осадка 7,5 м. Мощность двухвальной газотурбинной установки 90 000 л.с., скорость 28,5 уз. Оружие: противолодочный ракетный комплекс РПК-1 «Вихрь» (8 ракето-торпед), две спаренные ПУ ЗРК «Шторм» (96 ракет), две двухорудийных автоматических 57-мм артустановки АК-725, два реактивных бомбомёта РБУ-6000, два пятитрубных 533-мм торпедных аппарата ПЛО, 14 вертолётов Ка-25.
В 1967 — 1968 годах выстроено 2 единицы: «Ленинград» и «Москва». В 1974 — 75 годах торпедные аппараты сняты. «Москва» исключена из перечней в 1995 г. и сдана на слом в 1996 г. «Ленинград» исключён из перечней в 1991 г. и сдан на слом в 1995 г.
257. Крейсер-вертолётоносец «Жанна д’Арк» (Франция, 1964 г.)
Строился на верфи ВМС в Бресте. Водоизмещение стандартное 10 500 т, полное 12 600 т, протяженность большая 182 м, ширина 24 м, осадка 7,33 м. Мощность двухвальной паротурбинной установки 40 000 л.с., скорость 26,5 уз. Оружие: четыре автоматических 100-мм артустановки, четыре 12,7-мм пулемёта, до 12 лёгких вертолётов либо 8 тяжёлых. Модернизирован в 1988 — 1989 годах с установкой 6 ПУ противокорабельных ракет «Экзосет» и снятием двух 100-мм орудий.
В 2010 г. пребывал в строю.
258. Крейсер-вертолётоносец «Витторио Венето» (Италия, 1969 г.)
Строился на верфи ВМС в Кастелла-маре. Водоизмещение стандартное 7500 т, полное 8850 т, протяженность большая 179,6 м, ширина 19,4 м, осадка 6,15 м. Мощность двухвальной паротурбинной установки 73 000 л.с., скорость 30,5 уз. Оружие: спаренная ПУ ЗУРО «Терьер»/«Асрок», восемь автоматических 76-мм артустановок, два трёхтрубных 324-мм автомата, 6 — 9 вертолётов.
Отечественным конструкторам было нужно пройти фактически ту же дорогу, что и итальянским. Изначально предполагалось выстроить совсем маленький корабль, водоизмещением менее 5 тыс. тысячь киллограм, но с высокой скоростью, около 25 узлов, способный нести восемь вертолётов.
На другое веса и вооружение места оставалось мало, однако, его составили по принципу «всякой твари — по паре»; два зенитных ракетных комплекса М-11, два трехтрубных торпедных аппарата, два реактивных бомбомёта РБУ-1000, две спарки 57-мм автоматов. Лишь противолодочный ракетный комплекс «Вихрь» был представлен в единственном числе. Внушительно смотрелась гидроакустика, представленная стационарной подкорпусной станцией и новомодной буксируемой.
Данный эсминец-вертолётоносец имел уникальную трёхвальную энергетическую установку смешанного типа — газовые турбины для полного хода и дизели -для экономического. В целом проект смотрелся сколь привлекательным, столь же и неосуществимым. Тем более что тактические расчёты показывали, что восемь маленьких вертолётов Ка-25 для круглосуточного патрулирования будет мало, а вторых противолодочных винтокрылов в то время в СССР не имелось и в скором времени помой-му не намечалось.
Новый стандарт — 14 автомобилей — по расчётам инженеров вмещался в 8000 т, причём заодно 57-мм автоматы помой-му получалось заменить на 76-мм, многоствольные реактивные бомбомёты — на дальнобойные РБУ-6000, а трёхтрубные торпедные аппараты — пятитрубными. Действительно, скорость наряду с этим понижалась до 30 — 32 узлов, но, «посмотрев назад на Запад», это представлялось достаточным. Техническое задание на проект, взявший обозначение 1123, сопровождалось серьёзным замечанием относительно того, что направляться предпринять все меры, дабы уменьшить водоизмещение.
Требование это выяснилось совсем ненужным; по мере разработки водоизмещение продолжало лишь расти. Обстоятельств тому хватало, начиная от чересчур оптимистических данных эскизного проекта и заканчивая постоянной бедой отечественного флота, рвением установить на строящихся судах самое современное оружие, которое, со своей стороны, довольно часто всё ещё имелось лишь на чертёжных досках.
Понятное рвение улучшить характеристики главного оружия, вертолёта, стало причиной росту его массы практически на четверть. В этом «соревновании» не отставала и гидроакустическая техника, и ракетное оружие. В итоге водоизмещение возросло до 9300 т. Львиная часть прироста пришлась на оборудование для приёма потяжелевших вертолётов, причём не обращая внимания на практически удвоенный количество ангара две автомобили было нужно разместить в дополнительном «курятнике».
На переработку проекта потребовалось более года; за это время на горизонте показались новые образцы оружия, включая 11-тонные вертолёты. Последовало распоряжение «пересчитать» корабль для их приёма. Итогом стало разбухание ещё на 1000 т (а новые вертолёты так и не удалось создать).
Первую единицу, названную «Москва», уже начали строить, в то время, когда последовали распоряжения установить новое радиолокационное оборудование (конечно, более тяжёлое) и расширить противолодочный боезапас… Неудивительно, что от таких «улучшизмов» страдала остойчивость, и в следствии было нужно разрабатывать совокупность приёмки водяного балласта, заполняющего цистерны по мере расходования горючего. В итоге стандартное водоизмещение достигло практически 12 000 т, и новый тип, взявший в дополнение к цифровому коду обозначение «Кондор», совсем стал крейсером-вертолётоносцем.
По второй не через чур приятной, но устойчивой традиции в погоне за ускользающим «плановым» временем приёмку и закладку «Москвы» было нужно осуществлять в последние дни года — с отличием в пять лет, причём в строй корабль вводился только что не со скандалом. А вот вторую единицу, «Ленинград», строили значительно спокойнее и ввели в строй менее чем через полтора года по окончании головной.
Серию предполагалось продолжить: третий «Кондор» под кодом 1123.3 подрос ещё на 2000 т за счёт повышения корпуса, причём в этом случае прирост должен был пойти на усиление ПВО, конечно обитаемости и увеличение дальности. Переработку проекта закончили весьма скоро, но судьбу «Киева» решило появление очередной порции нового оружия.
Показанный управлению во второй половине 60-ых годов XX века коммунистический «Харриер» — самолёт вертикального взлёта Як-36 — произвёл столь яркое впечатление, что его срочно включили в состав оружия. Как и новейшие противокорабельные ракеты «Малахит», новую радиоэлектронику и без того потом. В итоге постройку третьей единицы отложили, и на свет «Киев» показался уже в виде нового проекта авианесущего крейсера 1143, в котором от предшественников осталось уже не так и большое количество.
Пара неуклюжие при виде сверху из-за широкой кормовой части с широкой полётной палубой и огромным подпалубным ангаром «Ленинград» и «Москва» на деле были весьма манёвренными на любых ходах, не считая малого. Действительно, большую скорость, и без того достаточно скромную — 28,5 узлов при форсировке газовых турбин — они развивали очень редко, ограничиваясь на практике 23 — 25 узлами. Обычные «рабочие лошадки» флота, 1123-и несли «в себя» много задумок и технических новинок.
В первую очередь они касались мер по понижению возможности обнаружения: охлаждение выхлопных газов в намерено уширенной трубе уменьшало шанс захвата тепловой головкой самонаведения в 20 раз если сравнивать с «паровыми» крейсерами проекта 68-бис и на порядок — если сравнивать с газотурбинными громадными противолодочными судами проекта 61. Главному виду наведения ракет главного «предполагаемого соперника», радиолокационному, мешали скошенные трубы и формы надстроек, сконструированных в соответствии с будущими правилами «судов-невидимок» — «стелс».
Не забыли и о подводной опасности: в первый раз на столь громадном корабле фактически все мало-мальски шумные механизмы устанавливались на особых «мягких» основаниях, подавляющих вибрацию. Но реализовать удалось не все задумки. Как в большинстве случаев, главные неприятности проявились при попытках внедрить автоматику.
От первоначально предполагавшегося дистанционного управления основной механической установкой было нужно отказаться. В итоге этого и других «шагов назад» проектная штатная численность экипажа в 370 человек на практике увеличилась практически в два раза — до 700 моряков! Причём особенно существенно, в шесть раз, возросло число офицеров, как по объективным обстоятельствам (наличие принципиально новой техники в намного большем количестве если сравнивать с любыми предшествующими типами), так и в следствии постепенного пробуксовывания совокупности необходимой срочной работы в применении к флоту.
Незадача произошла и с мореходностью этих, в неспециализированном-то, далеко не мелких судов. Но, в полной мере ожидаемая: широкие корпуса с довольно малый осадкой содержали некоторый намёк на древние «поповки». К счастью, начальное назначение обоих на Северный флот не прошло в связи с передислокацией ядерных подводных ракетоносцев США, взявших на вооружение более дальнобойные ракеты «Поларис» А-3, а после этого и «Посейдон».
Сейчас их приходилось перехватывать в более удалённых, но и в более тёплых и спокойных водах. Но в довольно скромный 6-балльный атлантический шторм «Москва» взяла важные повреждения с выводом из строя части оружия. Кроме того на мостике, расположенном на уровне восьмого этажа стандартного современного дома, вовсю гуляла вода!
Не всё в порядке было и с качкой, достигавшей 30 градусов. Предполагалось пара разгрузить отечественные крейсера, например, в 1970-е годы с них сняли массивные пятитрубные торпедные аппараты, в принципе, совсем излишние при наличии мощного комплекса и вертолётов ПЛО «Вихрь». Но сэкономленная масса в значительной степени разошлась на оборудование дополнительных кают для разбухшего экипажа.
На ту же цель отправилась экономия, появившаяся по окончании отказа от установки ЗРК ближнего действия «Оса-М». Две установки уступили место каютам для командира и замполита одной из боевых частей — вряд ли равноценная замена.
При всех собственных недостатках и достоинствах советские крейсера-вертолётоносцы стали серьёзной вехой в развитии отечественного флота. (Уместно подметить, что они заслужили пристальное внимание и уважение со стороны «возможного соперника»), В первые годы собственной работы «Ленинград» и «Москва» употреблялись весьма деятельно и решали разные задачи, от боевого патрулирования в атлантических водах до разминирования подступов к Суэцкому каналу по просьбе египетского управления. Финиш их работы связан не с исчерпанием ресурсов, а с «последующим» распадом и перестройкой СССР. «Москва», ставшая на капремонт в первой половине 80-ых годов XX века, завершила его лишь через семь лет, и при таком качестве, что снова ввели в строй крейсер лишь ещё через полтора года.
Да да и то, лишь чтобы в условиях «переходной» разрухи он совершил всего пара дальних выходов в море. Срок начала капремонта «Ленинграда» пришёлся на разгар лихого времени, и в первой половине 90-ых годов двадцатого века его из строя. Простоявший пара лет у стены опустевший корабль послали на слом в Индию, где окончила Москва и свои «дни».
В целом «второе пришествие» гибридных крейсеров (отметим, что первый «заплыв» имел место в 1930-е годы и закончился только отдельными примерами, такими как шведский «Готланд») выяснилось очень успешным. Суда этого класса в различных вариантах проектируются , а время от времени и строиться.
В. КОФМАН