Неудачный «дубль»
Неудачная русско-японская война привела к мощному потоку упрёков и критики в адрес отечественных судов, и прежде всего — крейсеров. Незавидная будущее отечественных неказистых «богинь» и красивых быстроногих «шеститысячников», в большинстве собственном интернировавшихся по окончании получения не через чур широких повреждений, породила нападки на сам тип океанского бронепалубного крейсера.
Как-то «внезапно» оказалось, что такие суда не могут сражаться в линии баталии (для чего, но, они ни при каких обстоятельствах и не предназначались). досужие общественники и «Специалисты» принялись искать собственный идеал. И, в итоге, нашли — в лице единственного бронированного эскадренного разведчика, крейсера «Баян».
В это же время при собственном появлении данный крейсер отнюдь не вызывал для того чтобы энтузиазма.
Во второй половине 90-ых годов XIX века управление ВМФ решило добавить к уже строившимся рейдерам более защищенный корабль, предназначенный для действий вместе с главными силами. И как-то сходу, кроме того до составления технического задания, определился будущий строитель. Большую роль сыграл тут дядя императора Николая II князь Алексей Александрович.
Всесильный «основной глава Морского ведомства и Флота» питал сильную любовь ко всему французскому и ранее уже настоял на заказе компании «Ля бель Светланы» «Адмирала и» Франс «Корнилова» — достаточно плохих во всех отношениях судов, о которых редакция уже говорила. Однако, принципиально новый для русского флота тип также отдавался на откуп «единственному приятелю».
Французские компании сначала не через чур озадачивались особой разработкой и представили в качестве прототипа проекты нескольких собственных крейсеров скоростного варианта «Потюо», известного «Дюпюи де Лома» и увеличенной до 5800 т «Светланы» с замечательным оружием из двух 203-мм и четырнадцати 152-мм орудий. Завершал же перечень уникальный цитадельный крейсер водоизмещением в 5500 т и скоростью от 22 до 24 узла, в зависимости от бронирования.
Морской Технический Комитет (МТК) скоро отверг не хватает защищенную «супер-«Светлану» и «Дюпюи де Лома», что имел через чур небольшой запас угля и неважную мореходность. Что до «Потюо», то ближайший сотрудник князя, капитан 1-го ранга Абаза, помой-му обязанный трепетно обожать то же, что его глава, сказал, что, посещая его, «всегда радовался, чтоэто французский крейсер, а не русский, потому, что он являл собой пример того, как не нужно строить суда».
Оставался цитадельный вариант с внушительной площадью бронирования, но пока только в виде идеи. Действительно, в МТК скоро составили технические требования, каковые французы добросовестно выполнили при постройке. Нужно заявить, что они являлись достаточно скромными водоизмещение не более 7000 т, скорость хода — 21 вооружение и узел складывающееся из пары 203-мм, восьми либо десяти 152-мм и двадцати 75-мм орудий.
Затем отправился в полной мере конкретный разговор, и три самые представительные частные компании гаврское и тулонское отделения общества «Форж э Шантье», и «Ателье э Шантье де ла Луар» представили собственные варианты в соответствии с требованиями клиента. самые предпочтительным смотрелся проект, составленный известным поставщиком судов для России М. Лаганем из Тулона, что и приняли, не смотря на то, что он был «тяжелее» предела на 800 тысячь киллограм.
В этот самый момент начались «французские капризы».
В частности, управление компании практически принудило отказаться от применения на будущем «Баяне» крупповской брони. Мотивировалось это тем, что фабрики по производству новейшего типа плит были полностью загружены заказами, и подняться в хвост очереди означало бы солидную отсрочку срока готовности. Клиенту было нужно дать согласие с применением стали Гарвея, уступавшей по прочности крупповской приблизительно на 15%.
Как выяснилось потом, эта броня была настоящей ахиллесовой пятой «Баяна». Первая партия плит пояса, изготовленных весьма солидным заводом «Сен-Шамон», при опробованиях стрельбой в марте показала полную негодность. Было нужно забраковать и казематную броню, и всю защиту башен.
Изготовители давали слово «всё исправить», но итог «правки» был легко сокрушающим. В случае если отвергнутые 150-мм плиты пробивались полностью боеприпасами калибра 164 мм, то «улучшенные» — уже 138-мм Так «Сен-Шамон» расписался в собственном бессилии. Русские представители сначала приняли в полной мере здравое ответ — обратиться к компании Круппа в Германии, но давление будущих союзников выяснилось через чур сильным.
Броню, с горем пополам выдержавшую опробования, в итоге, поставили другие французские фабрики. В итоге всей данной истории прошли впустую практически полтора года, а «эскадренный разведчик» в следствии оделся в гарвеевскую броню далеко не лучшего качества.
Но, остальные работы выполнялись фактически по замыслу и совсем хорошо. В самом финише 1902 года крейсер, наконец, вышел на официальные опробования.
Он все же чуть-чуть не дотянул до проектного 21 узла, развив на 0,03 узла меньше, причем не с первого раза, но строителей решили не штрафовать. Забавная история случилась с заглавием нового крейсера. Император выбрал из представленного перечня имя «Баян» (именно незадолго до этого из перечней флота исключался бывший корвет с тем же заглавием).
При составлении доклада царю появился вопрос о правописании как все же верно — «Баян» либо «Боян»? К делу привлекли кроме того научный отдел Главного Морского Штаба, составивший целый трактат, совсем запутавший дело. В итоге, постановили «Не вдаваясь в ученые изыскания, сохранить то же наименование и с тем же правописанием, которое носил его предшественник».
Кстати, французы внесли предложение выстроить сходу два крейсера, причем второй должен быть сдан в течение шести месяцев по окончании первого и стоить чуть-чуть дешевле. Но Российская Федерация решила до тех пор пока ограничиться единственным кораблем.
Ненадолго задержавшись на Средиземном море, «Баян» после этого отправился на Дальний Восток и принял активное участие в Русско-японской войне.
Он взял крещение в первом же бою с японской эскадрой на следующий день Цусимского сражения, взяв дюжина попаданий, но оставшись в строю. После этого он неоднократно выходил в море, закрывая действия собственных миноносцев и обстреливая позиции соперника на берегу. Неоднократно «Баян» оставался один против сильных японских отрядов, но постоянно действовал удачно.
Карьеру крейсера прервал взрыв мины 14 июля 1904 года. Он не смог учавствовать в общем выходе 1-й Тихоокеанской эскадры для прорыва и в итоге поделил ее участь, расстрелянный неприятельскими гаубицами по окончании захвата командных высот у Порт-Артура. По окончании капитуляции крепости японцы подняли крейсер.
Под именем «Асо» он в 1908 году вошел в строй уже под флагом Страны восходящего солнца. По окончании окончания Первой Мировой с него сняли 8-дюймовые башни и переоборудовали в минный заградитель, что имел возможность брать до 420 мин. В таком качестве он прослужил до 1930 года, в то время, когда трофей разоружили и спустя два года послали на дно на учебных стрельбах.
качества и Деятельность «Баяна» взяли высокую оценку, не смотря на то, что его удачи во многом обуславливались хорошим руководством и частично — успехом.
Столкновения с самые опасными соперниками — японскими броненосными крейсерами типа «Асама» и «Ниссин» появились непродолжительными. В это же время по весу бортового залпа «Баян» уступал японцам вдвое, и продолжительный бой с ними имел возможность привести к печальному итогу.
Цусимская трагедия означала полный провал возможности стремительного развития русского флота.
На Балтике остались лишь два броненосца — «Царевич» и достроенная за время войны «Слава». Медлено достраивалась еще одна пара, «Андрей Император» и «Первозванный Павел I». А вот из какое количество-нибудь современных крейсеров оставались лишь «шеститысячники» — «Богатырь» и «Олег», не считая тихоходных «богинь» — «Дианы» и «Авроры».
Но все они уже не вписывались в новую морскую политику России. По принятым в Морском министерстве и Морском Генштабе ответам с идеей океанского крейсерства решили покончить. Высокобортные и не отличавшиеся высокой скоростью «Громобой» и «Россия» остались не у дел Но, по новым взорам, для эскадры требовались современные крейсера.
И, по опыту войны, каким он тогда представлялся, эти крейсера должны были быть броненосными. И не просто броненосными, но очень и очень очень сильно защищенными.
(function(w, d, n, s, t) { w[n] = w[n] || []; w[n].push(function() { Ya.Direct.insertInto(144860, "yandex_ad2", { ad_format: "direct", font_size: 0.9, type: "horizontal", border_type: "ad", limit: 2, title_font_size: 2, links_underline: false, site_bg_color: "FFFFFF", header_bg_color: "000000", border_color: "CCCCCC", title_color: "FF0000", url_color: "000000", text_color: "000000", hover_color: "CC0000", no_sitelinks: true }); }); t = d.getElementsByTagName("script")[0]; s = d.createElement("script"); s.src = "//an.yandex.ru/system/context.js"; s.type = "text/javascript"; s.async = true; t.parentNode.insertBefore(s, t); })(window, document, "yandex_context_callbacks");
Оставалось определиться с типом.
Проектов сильных единиц разнообразные у нас хватало. Еще в начале 1901 года инженер Д. В. Скворцов представил чертежи очень замечательного корабля, вооруженного двадцатью (!) восьмидюймовыми в двухорудийных башнях. На борт имело возможность стрелять 12 орудий — столько же, сколько имели возможность выставить три «асамы».
Тогда МТК и адмиралы флота не решились рискнуть утвердить таковой пионерский корабль и отклонили проект как несвоевременный. Само собой разумеется, для 1905 года 18-узловая скорость являлась недостаточной, но новшества в машинах и котлах разрешали довести ее до приемлемого уровня, сохранив базу идеи Скворцова. Проект сильного броненосного крейсера внес предложение и корабельный инженер «Орла» В. П. Костенко, положивший в него опыт только что закончившихся военных действий.
Менее амбициозные, но очень экономные варианты (при хорошей боевой мощи) внесла предложение итальянская компания «Ансальдо» на базе поставленной японцам «Касуги». В общем, министрам и адмиралам было из чего выбирать.
Но последовало более чем необычное ответ.
Под впечатлением успешных действий «Баяна» Морское министерство решило всецело повторить его конструкцию, заказав три броненосных крейсера пускай и по достаточно успешному, но уже очень сильно устаревшему проекту. Дополнительным минусом стала возросшая на 10% цена, потому, что компания «Ла Сен» пожаловалась на то, что первый «Баян» «не дал ей никакой прибыли» Единственным значительно нужным шагом стала постройка двух из трех «новых ветхих» крейсеров в Российской Федерации.
Модификации свелись к минимуму, например, новые «баяны» взяли-таки крупповскую броню. Пара улучшились скоростные характеристики головной «Адмирал Макаров» на заводских опробованиях развил 22,5 узла, действительно, на официальных — на узел меньше. Но основная проблема заключалась в сроках Троица вступила в строй в 1908 —1911 годах (особенно запаздывали «Паллада» и «Баян», строившиеся в Петербурге), совсем устарев к тому времени морально.
Наступала эра дредноутов, скорость которых была сопоставлена со скоростью этих «разведчиков», а уже заложенные русские линейные корабли их свободно обгоняли. Постройка «дубля» «Баяна» совсем не оправдывалась с тактической точки зрения, они не годились ни для эскадренной разведки, ни для набеговых операций, потому, что германские броненосные крейсера превосходили их по вооружению и скорости.
Продолжительные поиски идеала стали причиной тому, что в 1914 году в войну с Германией Балтфлот вступил с очевидно неподходящим корабельным составом.
112. Броненосный крейсер «Баян» (Российская Федерация, 1903 г.)
Строился во Франции компанией «Ла Сен» в Тулоне. Водоизмещение 7800 т, большая протяженность 137,03 м, ширина 17,52 м, осадка 6,65 м. Мощность двухвальной паросиловой машинной установки тройного расширения 16 500 л.с., скорость 21 уз.
Бронирование: пояс 203 — 63 мм, палуба 51 мм, башни 170 — 152 мм, казематы 63 мм, рубка 170 мм. Оружие: два 203/45-мм, восемь 152/45-мм и шестнадцать 75-мм скорострельных орудий, восемь 47-мм малокалиберных, два 381-мм торпедных аппарата. Потоплен огнем осадной артиллерии в Порт-Артуре в декабре 1904 г.; поднят японцами, служил в японском флоте называющиеся «Асо», затоплен при артиллерийских учениях в качестве цели в 1932 г.
113. Броненосный крейсер «Баян» II
(Российская Федерация, 1911 г.; по окончании перевооружения, по состоянию на 1917 г.)
Строился в Петербурге на Адмиралтейском заводе. Эти — как у «Баяна», за исключением водоизмещения (7775 т), и бронирования: пояс: 178 — 63 мм, палуба 51 мм, башни 152 — 132 мм, казематы 63 мм, рубка 140 мм. Оружие по окончании модернизации: три 203/45-мм и двенадцать 152/45-мм орудий, две 75-мм зенитные пушки, два 457-мм торпедных аппарата.
Всего в 1908 — 1911 гг. выстроено три единицы: «Адмирал Макаров», Баян» и «Паллада». Последний потоплен в сентябре 1914 г. торпедой с ПЛ, остальные реализованы на слом в 1922 г. и официально исключены из перечней в 1925 г.
114. Броненосный крейсер «Рюрик» II (Российская Федерация, 1909 г.)
Строился в Англии компанией «Виккерс». Водоизмещение 15 544 т, большая протяженность 161,23 м, ширина 22,86 м, осадка 7,92 м. Мощность двухвальной паросиловой машинной установки тройного расширения 19 700 л.с., скорость 21 уз.
Бронирование: пояс 152 — 102 мм, палуба 37 мм + 25 мм (скосы 37 мм), башни (254 мм) 203 — 190 мм, (203 мм) 178 — 152 мм, казематы 76 мм, рубка 203 мм. Оружие: четыре 254/50-мм и восемь 203/50-мм орудий, двадцать 120/50-мм скорострельных и четыре 47-мм малокалиберных пушки, два 457-мм торпедных аппарата. По окончании революции в строй не вводился и сдан на слом в 1922 г.
Однако, как говорится, «за неимением гербовой», из-за отсутствия современных легких крейсеров было нужно применять второй «Баян» и его товарищей и для разведки, и для дозоров. И весьма не так долго осталось ждать случилась трагедия: по окончании попадания торпеды с подлодки U-26 на «Палладе» последовал крейсер и — взрыв погребов за 60 секунд ушел на дно со всей командой.
Единственным результативным «сражением» стал пара комичный бой с легким крейсером «Аугсбург» и минным заградителем «Альбатрос» Не смотря на то, что немцев удалось отрезать от своих баз, «Аугсбург» легко ушел от тихоходов, а «Баян» и «Макаров» при Богатыря «и» помощи «Олега» в течение часа с лишним преследовали имевший лишь 88-миллиметровки «Альбатрос», которому все же удалось выброситься на берег уже в акватории Швеции. После этого отечественная четверка вела безуспешую перестрелку с германским «Рооном» и в следствии отошла.
Слабость артиллерии русских крейсеров так очень сильно давила на командиров и нервы адмиралов, что было решено их довооружить. К сожалению, работы удалось совершить лишь зимний период 1916/17 года На верхней палубе установили одну 203-миллиметровку в щитовой установке и четыре дополнительных шестидюймовки, сняв большая часть совсем не нужных сейчас 75-мм пушек.
В таком виде «баяны» больше доходили для дуэлей с немногочисленными оставшимися германскими броненосными крейсерами, но немцы, увы, не захотели играть «честно ». В последовавшей Моонзундской операции они не постеснялись выставить против отечественных «пережитков «Артура» и «Цусимы» дредноуты, легко выгнав крейсера в Ревель, а после этого и в Кронштадт. По окончании революции будущее неудачников решилась скоро сразу же выведенные в резерв, они в первой половине 20-ых годов XX века отправились на разделку в Германию.
Возвратимся, но, ко времени Русско-японской войны Более чем спорное ответ о воспроизводстве «дублей» привело к сильным протестам в военно-морских сферах. Русскому флоту требовался корабль, созданный с учетом тенденций и боевого опыта мирового военного кораблестроения. Заявленный еще в июле 1904 года интернациональный конкурс на лучший проект нового броненосного крейсера дал собственные плоды.
Через 14 дней по окончании рокового Цусимского сражения договор на его сооружение взяла английская компания «Виккерс». Желание иметь заказ выяснилось у британцев таким сильным, что они взяли на себя заблаговременно невыполнимые обязательства. Начальник «Виккерса», узнаваемый оружейный фабрикант Бэзил Захаров, дал обещание, что через 20 месяцев «Рюрик» будет сдан русскому флоту.
И это при полном отсутствии проектной документации для совсем нового по типу, вооружению и бронированию корабля.
Сначала он воображал собой большой крейсер водоизмещением 13 500 т, скоростью 21 узел и оружием из четырех 254-мм и двенадцати 203-мм орудий в двухорудийных башнях и двух десятков 76-мм противоминных пушек. Потом их заменили куда более замечательными 120-миллиметровками, но ценой отказа от двух средних бортовых 8-дюймовых башен.
Эта перекройка не стала ни единственной, ни последней. Управление «Виккерса» беспрекословно соглашалось на следовавшие вереницей пожелания клиента. Британцам было нужно обучиться изготавливать орудия по новой для них технологии, и установить электрические приводы управления башнями. Ясно, что инженеры относились к сложным требованиям без всякой эйфории, и, образно выражаясь, над стапелем всегда витала напряженность.
И, вправду, английским экспертам было нужно изрядно потрудиться, но, как говорится, прыгнуть выше головы они не смогли. В следствии орудия запоздали на год, а изготовление башен компания фактически провалила. Действительно, чисто кораблестроительные их «исполнение» и элементы Рюрика были на высоте Удалось фактически совсем избежать перегрузки — большая редкость в кораблестроении того времени, в особенности с учетом постоянных трансформаций проекта.
Все складывалось помой-му хорошо, но до первых приемных опробований артиллерии. При залпе полным бортом обнаружились большие деформации конструкции, разрушения их крепления, впредь до отрыва оснований от броневой палубы. Завод был должен прекратить опробования и поставить крейсер к стенке на пара месяцев для установки подкреплений. Наступило уже лето 1908 года, а «Рюрик» все еще был на верфи.
Тогда Российская Федерация дала согласие его «принять условно» для того, чтобы совершить опробования подкрепленных башен уже в Российской Федерации. Сначала все шло прекрасно, но по окончании восьмого залпа из подбашенных узлов полетели заклепки. В то время, когда представитель компании попытался это отрицать, утверждая, что все в порядке, отечественный математик и знаменитый кораблестроитель А. Н. Крылов внес предложение ему сделать следующий залп самому, оставшись в башне в одиночку.
Британец разумно отказался. Это, быть может, спасло ему жизнь, но стоило «Виккерсу» 3 млн рублей. Еще в течение шести месяцев около пятисот рабочих вырезали и приклепывали металлические накладки на борту несчастного крейсера, и все за счет компании.
Вместо полутора лет постройка «Рюрика» затянулась на целых четыре. Он вступил в состав флота только летом 1909 года.
Что же воображал собой данный британской русских техники и гибрид требований? «Рюрик» вправду имел много совсем новых изюминок.
В первый раз в мире на нем предусматривались отсеки, намерено подобранные по расположению и объёму для удобства ликвидации крена в сражении методом контрзатоплений. Для противодействия подводным взрывам имелась кроме этого бронированная противоминная переборка. По оценкам экспертов, в отношении живучести крейсер практически в два раза превосходил броненосцы типа «Бородино», будучи не намного больше их по водоизмещению.
Он имел красивую артиллерию (кстати, превосходящую таковую у тогдашних крейсеров Британии), полный броневой пояс по всей ватерлинии и ряд других «занимательных полезностей». Вместе с тем ему очевидно не хватало скорости ставшие за время постройки старомодными поршневые автомобили имели возможность обеспечить крейсеру движение только на уровне новых линкоров-дредноутов.
Различными были и оценки от восторженных, в которых говорилось, что «Рюрик» возможно назвать только успешным проектом, что в любом случае претендует на звание лучшего из когда-либо созданных броненосных крейсеров, до куда как менее радужных, в то время, когда его сравнивали с только что показавшимися линейными крейсерами, владевшими и более замечательной артиллерией, и более сильной защитой, и, основное, — без неприятностей догонявших тихохода.
Решающее слово оставалось за практикой.
И она скоро последовала — началась Первая мировая «Рюрик» употреблялся весьма деятельно во всех операциях крейсеров. Он считался «опорой и надеждой» для клонированных «баянов», но в артиллерийских битвах себя не показал. Летом 1915 года, при экзекуции, учиненной «Альбатросу», ему было нужно подуэлировать с германским броненосным крейсером «Роон», куда как более не сильный.
Но без особенного успеха соперники обменялись артиллерийскими залпами без единого попадания в цель. Тогда же совсем не новый легкий «Любек» унизил основной российский крейсер Балтфлота, всадив из собственных 105-мм орудий дюжина снарядов и не взяв ничего в ответ. И во всех битвах моряки напряженно всматривались в горизонт, ожидая вероятного появления ровесника и достойного противника — последнего германского броненосного крейсера «Блюхер».
Но встретиться им так и не удалось.
Но живучесть вправду была на высоте «Рюрик» подорвался на мине и сохранился. Со всего маху прошелся по каменистой банке, вспоров днище в течении более половины корпуса — и сам «доковылял» до порта.
В 1918 году, удирая от немцев из Гельсингфорса в Кронштадт, был затерт льдинами практически метровой толщины, но добрался до собственных.
Но данный переход стал для него последним. некомплект экипажа и Износ механизмов «съели» боеготовность некогда самого замечательного крейсера Балтфлота.
В последних месяцах 1918 «Рюрик» сдали в порт на хранение, и он поднялся у стены Средней гавани Кронштадта В том месте ему повезло еще раз. При известной атаке британских торпедных катеров в 1919 году как раз «назначенный» ему катер потерпел аварию еще до налета, что, но, удалось очень сильно попортить дозорному эсминцу «Гавриил». Но на том запас счастья «русского британца» исчерпался. В строй его так и не ввели, а с 1922 года приступили к разборке.
Корабль продолжительно «не желал умирать» еще зимний период 1924/25 года его корпус без башен и мачт стоял у стены, но, в итоге, и он отправился на переплавку, дабы дать металл для новых судов создававшегося красного флота.
В. КОФМАН