Последний рывок. июньское наступление юго-западного фронта 1917 г. ч 3. наступление и его результаты — «военные действия»
Подготовка к наступлению была самой тщательной: на 100-км фронте были сосредоточены 52 пехотные и 8 кавалерийских дивизий при 1114 орудиях. Русская артиллерия была грозной силой и в количественном, и в качественном отношениях. Управление артиллерией было централизовано.
Юго-Западный фронт имел более 1000000 человек, около 7000 пулеметов, 2200 бомбометов, 568 минометов, 3500 самолётов и 226 орудий.
Соперник — Несколько армий Э. фон Бем-Эрмолли (2-я австрийская, Южная германская армии), 7-я Группа армий и австрийская армия А. фон Линзингена — насчитывал более чем 300000 человек, имел более 4000 пулеметов, 2700 орудий, 226 самолетов.
5 бронеавтомобилей и русских 26 бронепоездов противостояли 4-м бронепоездам соперника. Хорошее превосходство наступающих русских армий над соперником 3 к 1 имело бы место, если бы все соединения Юго-Западного фронта владели приблизительно равной боеготовностью, но боевые качества дивизий русских и большинства корпусов быстро приближались к нулю.
Руководству фронта разными методами было нужно поднимать дееспособность собственных армий – из лучших солдат и офицеров формировались ударные части, боевые порядки армий насыщались техникой. В первый раз за войну расход снарядов был не ограничен и на действия артиллерии (как и кавалерии, наименее разложившегося, рода армий) ложился большой количество делаемых задач.
18 июня, по окончании 2-дневной артподготовки, сровнявшей с почвой вражеские окопы, 7-я и 11-я армии пошли в наступление. Под огнем соперника оно велось по большей части ударными частями, тогда как другая пехота нехотя двигалась за ними.
Благодаря хорошей результативности огня артиллерии и четким действиям ударных частей в первые дни наступления удалось достигнуть тактического успеха, захватив 2 — 3 линии вражеских окопов и отбив германо-австрийские атаки с тяжелыми потерями для соперника. Генерал пехоты Э. Людендорф отмечал факт громадного расхода снарядов наступающими в Восточной Галиции русскими армиями [Людендорф Э. Мои воспоминания о войне 1914—1918 гг. М. – Мн., 2005. С. 434].
Но после этого перемещение замедлилось: армии начали митинговать, обсуждать боевые распоряжения. В данной ситуации прорвавшиеся ударные части, оставшись без помощи главной массы армий, понесли тяжелые потери либо погибли.
22. Атака в 1917.
Солдат 6-го Финляндского полка, отмечая в воспоминаниях блестящие результаты артподготовки, которая смела проволочные заграждения соперника, отметил что полк с малыми утратами ворвался в первую линию германских окопов, а после этого с боем захватил вторую и третью линии. Немцы при атаке утратили до 200 человек.
Но в то время, когда финляндцы, "настойчиво попросили" смены, части Гвардейского корпуса отказались их поддержать: дивизионный комитет был против [История Гражданской войны в СССР. Т. 1 М., 1935. С. 140семь дней.
В данной ситуации, причем нежданно для руководства, в полосе наступления 8-й армии войска России добились важного успеха. 23 июня наступавший южнее г. Станиславов 16-й армейский корпус, овладев передовыми позициями соперника и отразив его атаки, отвлек на себя внимание. 25 июня севернее г. Станиславов 12-й армейский корпус прорвал оборону соперника, разгромив австрийский 26-й армейский корпус и захватил более чем 7000 орудий и 48 пленных.
27 июня войска 8-й армии заняли г. Галич, а на следующий сутки — г. Калуш. Но, не имея резервов для наращивания успеха, приостановили предстоящее продвижение.
23. Летнее наступление.
Неспециализированные утраты армий фронта 18 июня — 6 июля — до 2000 офицеров и более 56000 солдат [Кавтарадзе А. Г. Указ. соч. С. 115]. Эти утраты легли по большей части на лучшие части, а без них 8-я, 11-я и 7-я и армии в значительной степени потеряли боевую устойчивость.
Но и соперник попал в критическое положение. Так, генерал-квартирмейстер Восточного фронта М. Гофман отмечал, что если бы не удалось вернуть Калуш, то г. нефтяные источники и Стрый Дрогобыча были бы под ударом русских [Гофман М. Война потерянных возможностей. М. — Л., 1925. С. 151]. Э. фон Людендорф кроме этого подтверждал факт прорыва русских между Зборовом и Бржезинами, их продвижение до Ломницы и захват Калуша.
Генерал намерено оговорился о критическом положении руководства Восточным фронтом [Людендорф Э. Указ. соч. С. 434].
Соперник организовал контрудар.
Из Франции 30 июня отправились на Русский фронт 7 отборных дивизий (включены в состав Бескидского, 23-го резервного и 51-го корпусов).
Э. Людендорф подчернул, что руководство Восточного фронта было вынуждено ввести в бой на Тарнопольском направлении большие резервы, в т. ч. дивизии с запада [Там же].
Германский историк Х. Риттер констатировал нежелательность для немцев переброски армий с Французского фронта: «Германское главнокомандование отыскало в себе достаточно нервной силы, дабы с напряженного до крайности французского фронта забрать дивизии, предназначавшиеся чтобы совсем разбить русских» [Риттер Х. Указ. соч. С. 165].
Был создан Злочевский отряд (92,5 тыс. штыков, 2,4 тыс. сабель, 935 орудий, 1173 пулемета) [Wagner A. Der Erste Weltkrieg. Wien, 1993. S. 261].
Отряд должен был ударить по левому флангу 11-й армии — в направлении на Тарнополь.
6 июля соперник перешел в наступление, нанося удар на протяжении линии железной дороги Львов-Тарнополь. Отряд силами девяти дивизий восточнее Злочева на 20-км фронте прорвал русскую оборону, и части 11-й армии начали отступление. В появившийся прорыв устремились войска соперника, развивая начальный успех.
К концу дня 8 июля 11-я армия отошла к р. Серет, что заставило и 7-ю армию начать отступление. 9 июля на фронте 7-й, 8-й и 11-й армий Юго-Западного фронта вся несколько армий Э. Бем-Ермолли перешла в атаку. Начала отходить и 8-я армия, покинув г.г.
Калуш и Галич.
11 июля велись битвы за Тарнополь (покинут 12 июля).
К 14 июля войска России отошли на р. Збручь. Соперника сдерживали только кавалерия и отдельные, еще не утратившие боеготовность пехотные части – тогда как остальные обсуждали в комитетах и на митингах боевые распоряжения, а значительно чаще отказывались их делать, устремляясь в тыл [Кавтарадзе А. Г. Июньское наступление. С. 116].
Предстоящее наступление австро-германцев было приостановлено. Необходимо подчеркнуть кое-какие удачи 7-й армии против частей Бескидского корпуса, и 8-й армии против 25-го и 27-го германских корпусов. Русские наносили контрудары (19 июля у Гусятина 34-м, 41-м и 22-м военными корпусами были опрокинуты и отброшены за р. Збручь германский Бескидский и 25-й австрийский корпуса, а 23 июля 3-й Кавказский армейский корпус опрокинул германский 27-й), но неспециализированной картины это уже не поменяло.
направляться выделить блестящее поведение русской артиллерии, обеспечившей прорыв и поддерживавшей войска в наступлении, и кавалерии (особенно в прикрытии отходящей пехоты на втором этапе операции). П. Н. Врангель, начальник кавалерийской дивизии, вспоминал как в сутки фронт откатывался на 20 — 30 км, и армии оставляли массу отставших. Как раз конница, маневрируя на стыках армий, вела арьергардные битвы [Врангель П. Н. Записки.
Ноябрь 1916 г. – ноябрь 1920 г. Т.1. Мн., 2002. С. 54].
Русская пехота еще демонстрировала храбрость и порывистость в атаках, но прошлой стойкости у нее уже не было.
Среди комсостава русских армий в первую очередь направляться отметить генерала пехоты Л. Г. Корнилова. Огромна его заслуга в успешных наступательных действиях 8-й армии, в парировании германского контрудара и более-менее организованном отходе на речной предел.
24. Л. Г. Корнилов перед армиями.
А. А. Брусилов вспоминал, что положение на фронте в это время было тяжелое — пала дисциплина пала, армия разваливалась. Она практически прекратила существовать [Брусилов А. А. Мои воспоминания. М., 1983.
С. 239].
В. И. Гурко кроме этого отмечал, что проводимое в таких условиях наступление имело возможность завершиться только разгромом немногих еще сохранивших боеготовность частей, тогда как главная масса армии была неспособна отразить кроме того самые робкие вражеские атаки [Гурко В. И. революция и Война в Российской Федерации. Мемуары командующего Западным фронтом 1914 – 1917. М., 2007.
С. 370].
демократизации и Процесс разложения позволил себе слишком много, и виновны в этом в первую очередь были политические партии России, для собственных заинтересованностей и в угоду моменту разрушавшие армию. Немцы отмечали, что не смотря на то, что в наступательном порыве русский воинов 1917 г. и был похож на воина ветхой армии, а вот его дисциплина и стойкость были уже далеко не те. П. Гинденбург отмечал, что «войска Керенского — это не войска Брусилова» [Гинденбург П. Указ. соч.
С. 49]. Э. Людендорф кроме этого записал, что «это уже не были прошлые русские воины». И русская армия была вынуждена отходить, т. к. «ее мозг был одержим недугом революции» [Людендорф Э. Указ. соч.
С. 436].
Летнее наступление благотворно сказалось на обстановке на Французском фронте – русская армия в очередной раз притянула силы соперника и облегчила положение французов, приходящих в себя по окончании весенних революционных выступлений в собственной армии. Русская армия в последний раз выручала собственных союзников. Весенние революционные события как следствие «бойни Нивеля» парализовали большую часть французской армии (беспорядки и бунты случились в 28 дивизиях).
Пользуясь пассивностью западных союзников России, соперник перебросил на восток до 13 германских (из них 11 с Французского фронта) дивизий и 3 австрийских дивизии.
Войска из Франции немцы перебрасывали «скрепя сердце». Э. Людендорф писал, что для июльского контрудара были нужны резервы с Запада, и на Французском фронте начальники весьма нехотя отдавали собственные дивизии на восток [Людендорф Э. Указ. соч. С. 432не сильный.
Тактически успешное наступление стало причиной тяжелым оперативно-стратегическим последствиям. Погибли лучшие кадры офицеров и солдат русской армии, что ускорило потерю ей боеготовности.
Т. о., в смысле пользы для союзников Июньское наступление было удачно. Для Русского фронта – последствия отрицательны. Войска России не решили поставленной задачи, потерпев поражение.
Были потеряны завоевания кампании 1916 г. Неудача операции с военной точки зрения во многом разъясняется разложением русских армий (в первую очередь пехоты), так как и материально-подбор командования и техническое обеспечение операции направляться признать успешными.
Австро-германцы понесли тяжелые потери – до 37000 человек военнопленными [РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 618. Л. 180], 45000 ранеными и убитыми, 121 орудие, 403 пулемета, 99 минометов. Одна только Южная германская армия и только 16 – 23 июня утратила более 12500 человек (5444 немца, 4556 австро-венгров, 2526 турок) [Osterreich-Ungarns Letzter Krieg 1914 -1918.
Bd.VI. Wien, 1936. S. 258].
Юго-Западный фронт 18 июня — 6 июля утратил до 50000 человек ранеными и убитыми, более 8000 человек военнопленными и пропавшими без вести [Россия во всемирной войне 1914-1918 гг. (в цифрах). М., 1925. С. 32], 257 орудий, 546 пулеметов, 191 миномет, 14 бронепоезда и 2 броневиков. Соперник оценил утраты только русской 8-й армии в 40000 человек [Wagner A. Op. cit.
S. 260].
Одним из политических последствий Июньского наступления стал Июльский кризис. Показательно, что массовая демонстрация на Марсовом поле, организованная съездом Советов, состоялась 18 июня – в первоначальный сутки наступления. Главные же события июльского выступления случились 4 — 6 июля, во время подготовки австро-германского контрудара.
Основной заслугой Июньского наступления Юго-Западного фронта было спасение в очередной раз Франции, армия которой была временно небоеспособна из-за революционных беспорядков. Слабая Российская Федерация со своей быстро теряющей боеготовность армией в очередной раз доказала верность союзническому долгу.
австрийцам и Германцам был дан хороший урок, и они были вынуждены держать на Русском фронте большие силы. Результаты первого этапа Июньского наступления косвенно подтвердили – каким суровым опробованием для соперника (в полной мере возможно превзошедшим по итогам Брусиловское наступление) имело возможность стать наступление технически окрепшей русской императорской армии примера 1917 года, если бы не национальная трагедия России.