«Субмарины» в младенчестве
Мысль скрытой атаки соперника на воде показалась чуть ли не в один момент с возникновением боевых судов. Желание в полной мере объяснимое: неожиданная атака имела возможность уравнять шансы не сильный если сравнивать с заведомо более замечательным неприятелем. Ночные действия, применение чужого и маскировки флага для сближения с последующим решительным залпом либо захватом — чего лишь не предпринимали изобретательные моряки. Но все приёмы для того чтобы рода оставались обычной самодеятельностью.
Исходя из этого соблазн иметь техническое средство для «нанесения удара» и тайного сближения более чем понятен, равно как настойчивые поиски способов, как же это самое желание осуществить.
Не нужно быть экспертом-моряком, дабы сообразить, что самая перспективной есть атака из-под воды. Вправду, в случае если атакующий не виден, не столь уж принципиально важно количество пушек, торпедных аппаратов а также ракет. Подводное судно угрожало стать настоящим «чудо-оружием», но его создание продолжительные столетия оставалось нереализуемой мечтой.
От идеи до её воплощения в судьбу прошло, пожалуй, громаднейшее время поисков среди всех боевых средств флота.
Продолжительные столетия работы над созданием «потаённых судов» шли по фактически одной и той же схеме. Очередной изобретатель, которого постигла «блестящая мысль» на эту тему (обычно, вправду, весьма любопытная), искал могущественного, а, основное, богатого покровителя.
Время от времени, в случае если у «спонсора» имелись разумные советчики, прожект отвергался на самой ранней стадии, и от него в лучшем случае оставались «картины» либо описание. Но в случае если власть имущего охватывал азарт заиметь неповторимое средство ведения войны, то всё шло по проторённой дорожке: строились модели, разрабатывались чертежи (на папирусе, пергаменте, бумаге), после этого начиналась постройка.
Но достаточно не так долго осталось ждать изобретателю становилось ясно, что его детище вряд ли сможет надёжно погружаться и всплывать, не говоря уже о том, дабы передвигаться под водой и использовать оружие.
Обстоятельство неудач пребывала в технологической неосуществимости создать подводное судно на данном этапе развития техники. Дабы такое судно нормально функционировало, нужно большое количество условий.
В первую очередь, оно должно иметь следующие возможности: погружаться — по желанию, и, что куда ответственнее, по желанию и всплывать; перемещаться под водой, пускай с маленькой скоростью посредством двигателя, талантливого трудиться под водой; ещё нужно было обеспечить условия обитаемости экипажа, которому, как минимум, приходилось дышать; и, наконец, требовалось оружие, талантливое надёжно и неожиданно поразить цель, наряду с этим не послав на дно саму субмарину.
Для решения этих задач были необходимы и особые материалы, и особенные способы их обработки и, в итоге, определённый уровень развития таковой науки, как физика.
Не смотря на то, что закон Архимеда известен с древних времён, более узкие вопросы подводного плавания не столь тривиальны и с научной, и с технологической сторон. И их ответ выяснилось мало-мальски вероятным начиная только с середины XIX века.
«Потаённое судно» Е.Никонова (Российская Федерация, 1725 г.) — реконструкция.
Строилось на верфи Галерного островка в Петербурге. Тип конструкции — однокорпусный. Примерные размеры: протяженность — около 6,5 м, ширина — около 2,15 м, высота (без учёта рубки)-2,15 м. Материал корпуса: дерево толщиной 50 мм, обшитое кожей. Глубина погружения -до 4- 5 м. Двигатель: мускульная сила, вёсла. Оружие: водолаз и зажигательные трубы-«диверсант». Экипаж: 4 чел.
Условные обозначения:
1 — проницаемая часть корпуса; 2 — рабочий отсек; 3 — шлюзовый отсек для водолаза; 4 — прочная надстройка; 5 — входной люк; 6 — входной люк шлюзового отсека; 7 — люк для выхода в море водолаза; 8 — балластная цистерна с «оловянной доской с волосяными отверстиями» для равномерного заполнения; 9 — вентиляционные трубки; 10 — помпа осушения балластной цистерны; 11 — жёсткий балласт; 12,13 и 14 — осушения и клапаны затопления шлюзового отсека; 15 — вёсла; 16 — иллюминаторы в рубке; 17 — руль; 18 — ракеты («огненные трубы»)
Предшествующие же попытки являлись заблаговременно обречёнными, и о многих из них остались только туманные косвенные упоминания. Но о некоторых самые известных и броских мы поведаем ниже.
Британцы, конечно же, считают, что первым изобретателем подводного судна был «их человек».
Речь заходит о Уильяме Борне, современнике королевы Елизаветы Испанской и Великой Армады. Как раз для отражения вторжения орудийный мастер Королевского флота внес предложение интересный проект, содержавший самые важные конструктивные элементы субмарины. Прежде всего — подобие балластных цистерн, каковые образовывались «дырявым» внешним бортом и кожаным внутренним.
Количество вольно вливавшейся в это пространство воды регулировался громадными прижимными винтами, талантливыми «выжимать» воду из «цистерны». Мысль сама по себе практически очень способная, но так же невыполнимая «в материале». Герметичность внутреннего борта с пропущенными через него винтами вряд ли удалось бы обеспечить кроме того Сейчас.
Ещё одной выдающейся находкой стала полая мачта, по которой вовнутрь корпуса имел возможность вольно поступать свежий воздушное пространство. Так около 1570 года показался проект предшественника «шноркеля», и британцы имели возможность бы претендовать на первенство, в случае если, само собой разумеется, забыть об древних солдатах, дышавших под водой через стебель камыша.
Борн же грезил представить собственный проект лично Её Величеству.
О предстоящем история умалчивает, но бравые моряки Дрейка и Фробишера обошлись без его «субмарины», — так как выстроить её на практике просто не представлялось вероятным.
Снова мысль балластных цистерн всплыла (по крайней мере, в дошедших до нас источниках) лишь через 100 лет. Итальянец Джованни Борелли внес предложение вариант значительно более сложный и ещё менее осуществимый.
Сущность его пребывала в том, что в трюм загружалась «стоймя» масса мехов, верх которых прочно завязывался верёвкой, а низ вольно раскрывался в воду. По задумке автора, при всплытии количество принятой воды возможно было уменьшить, выдавливая воду из мехов обратно в море либо реку.
Это вправду возможно было пробовать сделать, но вот количество поступающей в такие «балластные цистерны» воды на деле лимитировалось газовыми законами, каковые ещё не были открыты: завязанные сверху меха ни при каких обстоятельствах не заполнились бы водой всецело.
Но, это не помешало постараться осуществить задуманное на практике.
Прошло ещё 70 лет, в то время, когда уже в середине 18 века британец Натаниэл Симмонс, то ли ознакомившись с трактатом Борелли, то ли дойдя своим умом, выстроил на Темзе подлодку, снабжённую весьма похожими мехами в форме бутылки. Он же предусмотрел и движитель — вёсла, пропущенные через борт с уплотнениями из кожи, покрытой особой смазкой. Такой же кожей был покрыт и целый корпус лодки сверху.
В принципе, это сооружение имело возможность бы погрузиться а также пройти пара метров под водой перед тем, как вода забрала бы собственное. Но, самые осторожные историки перед словом «выстроил» прибавляют «возможно»: вряд ли и данный проект удалось довести до стадии опробований.
Да и Борна в качестве первого европейского. «подводника» признают не все.
Более распространено вывод, что таковым стал голландский «мастер, химик и философ» Корнелиус ван Дреббель, не смотря на то, что в полной мере возможно, что он имел возможность ознакомиться с борновским проектом, потому, что появился именно тогда, в то время, когда Борн потребовал представить его «очень способное судно» королеве Елизавете. Документальные подкрепления творения голландца очень скудны — единственное письмо Роберта Бойля (одного из авторов тех самых газовых законов, второй, как мы знаем — Мариотт), написанное аж через 28 лет по окончании смерти Дреббеля, где содержится описание подлодки голландца, конечно же, без каких-либо чертежей.
Интерес воображает разве что метод погружения: плоский шнобель «лодки» должен был увлекать её под воду, в то время, когда она давала движение. Как «философу» мысль ему была посоветована наблюдением за корзинами с рыбой за кормой траулеров, уходившие под воду на ходу. Вот лишь дабы загрузить столь большой объект, скорость требовалась очень солидной, а на деле для перемещения предназначались всё те же вёсла. Ещё одним «гвоздём» проекта являлось средство для обеспечения дыхания.
Тут собственную роль сыграла вторая ипостась Дреббеля — «химик»: он якобы изобрёл какую-то «пятую субстанцию», разрешавшую бы людям дышать под водой. Кое-кто кроме того намекал, что ему удалось выделить кислород — на 150 лет раньше Пристли и Стила. Большое количество позднее историки химии свели «изобретение субстанции» к …простому освежителю воздуха.
Вправду, несложно представить, каким был бы запах в субмарине, где в тесном пространстве деятельно трудился бы вёслами дюжина здоровых парней, не опытных ванны. Так что, достижение Дреббеля-химика заслуживает упоминания — в случае если, само собой разумеется, оно имело место не только на бумаге, которая, как мы знаем, всё стерпит.
Ещё одна реконструкция внешнего вида судна Е. Никонова (начальная «малая модель»)
Но, один из представителей «страны узкого изящества» внес предложение альтернативу «мужикам с вёслами». В годы первой англо-голландской войны в середине 17 века французский изобретатель Де Сон выдал проект судна с механическим двигателем в виде огромной пружины, приводившей в перемещение колёса по бокам корпуса. Иногда эту пружину необходимо было заводить, но, в принципе, таковой труд смотрелся предпочтительнее гребли вёслами.
Француз разумно счёл, что совсем необязательно всецело прятать собственное детище под водой: достаточно, дабы погружались его самые важные части, оставаясь неуязвимыми. По большому счету его лодка смотрелась достаточно продуманной, как по веретенообразной форме корпуса, так и по выбору оружия. Им служило громадное бревно, проходящее по центру корпуса от носа до кормы, выступая наружу в виде окованного железом тарана.
И снова занимательные идеи натолкнулись на недостаточное знание законов физики. По начальным прикидкам выходило, что для завода пружины хватит получасовой работы двух человек через каждые 8 часов. И на стапеле огромный механизм вправду «трудился как часы». Но вот когда лодка попала в воды реки Мёз в октябре 1653 года, тут же стало известно, что перемещаться в ней она не имеет возможности!
И насмарку пошли все оптимистичные заявления Де Сона, сулившего «дойти до Лондона и обратно в одни дни, разрешив войти по ходу на дно сотню английских судов». Но, по крайней мере, в отличие от субмарины ван Дреббеля соновская вправду была точно выстроена и проходила опробования.
Но британцы не признают первенства французского механика в подводном плавании, потому, что не осталось никаких свидетельств о том, что его лодка в действительности погружалась.
Согласно их точке зрения, настоящая история субмарины началась большое количество позднее, в июне 1774 года. И, конечно же, первым настоящим подводником стал британец. Речь заходит о Джоне Дэе, что переделал маленькую лодку, снабдив её влагонепроницаемой камерой, разместился в неё и, по описаниям, погрузился в воды залива в Суффолке на целые дни, благополучно после этого всплыв на поверхность.
Но, самые здравомыслящие исследователи уверены в том, что лодка была легко покинута на волю прилива, что и накрыл её слоем воды толщиной 10 м. В любом случае, если обрисованное есть правдивым хотя бы в таком варианте, успех Дэя несомненен: ему удалось так загерметизировать собственную камеру, что она достаточно продолжительно имела возможность держать давление воды около 1 атм.
Но это умелое погружение стало лишь первым шагом на пути создания настоящего подводного корабля.
На это требовались уже большие средства. «Спонсор», в роли которого выступил опытный игрок Кристофер Блейк, был человеком практичным и вынудил Дэя составить самое настоящее техзадание, где оговаривалась и глубина погружения (20 морских саженей, более 35 м), и время нахождения под водой (12 часов). Изобретатель взял деньги, на каковые приобрел маленькой 10-метровый шлюп «Мария» и приступил к его перестройке на верфи в Плимуте.
Влагонепроницаемый «прочный корпус» воображал собой древесную камеру длиной приблизительно 4 м, шириной немногим менее трех метров и высотой около 2,3 м. Для сдерживания давления стены подкреплялись массивными брусьями, а для захода «экипажа» в крыше был сделан весьма прочный люк, кроме этого древесный. всплытие и Погружение смотрелось донельзя примитивно, но также надёжно.
Под воду субмарина уходила за счёт нагруженного в «лёгкий корпус» балласта из изрядного количества булыжников весом 20 т. Для всплытия хватало столкнуть часть камней при помощи металлического рычага, проходящего вовнутрь «рубки» через влагонепроницаемое уплотнение. Для связи с наблюдателями на поверхности предусматривались три буйка различного цвета — от «успешного» белого до аварийного тёмного.
Предусмотрительный Дэй загрузил вовнутрь камеры гамак, часы, маленькую свечку, мало пищи и воды и залез в «субмарину» сам.
Всецело готовую «Марию» отбуксировали на 300 м от берега в Плимутском заливе, где глубина достигала солидной 40-м отметки.
За погружением замечал не только Блейк, которого очень интересовали вероятные будущие барыши, но и пребывавший в тогда в порту Первый лорд Адмиралтейства Сэндвич (изобретатель бутерброда).
«Мария» благополучно отправилась под воду с маленьким дифферентом на корму. Но скоро более чем рискованный опыт трагически завершился: вода на месте погружения как бы вскипела от пузырей — древесная камера не выдержала давления 40-метровой толщи воды, очень солидной кроме того для металлических подлодок начала XX века.
Дэй погиб — ни его тела, ни самой «Марии» отыскать не удалось, не обращая внимания на трёхдневные поиски. В итоге он вошёл в историю, как первый «субмаринер», гибель и чьё погружение были официально задокументированы. Сама же конструкция Дэя особенного интереса не вызывает в силу собственной примитивности. «Мария» вряд ли имела возможность всплыть, потому, что скинуть пара тысячь киллограм камней железной «клюшкой» — задача неимоверно тяжёлая для одного человека.
Но, на таковой глубине сам изобретатель, он же единственный член экипажа, был обречён. Прочности древесной камеры прямоугольной формы никак не имело возможности хватить для 40-м глубины, не говоря уже о герметизации отверстия для «балластного привода». К тому же, дэевская «субмарина» не несла никакого оружия, да она и не имела возможности бы его применить, потому, что не имела средств перемещения ни в воде, ни по дну.
В любом случае, она по всем параметрам очень сильно уступает второму варианту, показавшемуся, кстати, на полвека раньше.
Подлодка «Тэртл» (США, 1776 г.) — по реконструкции 1875 г.
Строилась на р. Гудзон. Тип конструкции — однокорпусный. Размеры: протяженность — около двух метров, ширина — около 1,2 м, высота — около двух метров. Материал корпуса: дерево.
Глубина погружения — 3 — 4 м. Двигатель: мускульная сила, винт. Оружие: пороховой заряд, устанавливаемый на неприятельском корабле. Экипаж: 1 чел.
Подлодка «Тэртл» — реконструкция в металле по приведённому выше варианту. Хранится в музее подводного плавания в Англии
Да, вправду, не остались в стороне от «подводного прожектирования» и отечественные отечественные умельцы. Речь заходит о первом русском «потаённом судне» подмосковного плотника Ефима Никонова.
Его мысль показалась на свет весьма вовремя, в поздний период’царствования Петра I, любителя всяких новшеств. Но, первая челобитная Никонова, посланная ко двору в 1718 году, осталась без ответа. Но плотник был настойчивым: в будущем году он продиктовал очередное послание на имя царя-батюшки писцу, поскольку сам был неграмотным. Пётр приказал доставить изобретателя в Петербург и лично с ним побеседовал.
Итогом встречи стало распоряжение выстроить для начала действующую модель, «таясь от чужого глазу», а сам Никонов взял должность «мастера потаённых судов», сиречь главного инженера.
«Малую копию» выстроили за год с маленьким. Опробования прошли летом 1720 года; о их итогах правильных отчётов не осталось, но ясно, что прошли они, мягко говоря, не через чур удачно.
Однако мастеру разрешили а также приказали строить «потаённое огненное судно громадного корпусу», которое и заложили на Галерной верфи следующим летом в обстановке строгой секретности.
От никоновской подлодки, как и от многих её зарубежных современниц, не осталось ни чертежей, ни кроме того какое количество-нибудь полного описания.
Картины, приводимые тут, не что иное как реконструкции, по большей части, делающие честь фантазиям энтузиастов, по крохам собиравшим заложенные в проект идеи из немногочисленных сохранившихся документов. В принципе, судно Никонова можно считать достаточно «продвинутым».
В нём предусматривалась достаточно всплытия и любопытная система погружения, базой которой являлась расположенная в нижней части корпуса балластная цистерна, в верхней части соединявшаяся с отсеком экипажа вентиляционными трубами. Секрет контролируемого погружения крылся в «оловянных досках с волосяными отверстиями», — через них вода действовала очень неспешно.
Воздушное пространство неспешно вытеснялся в герметичное главное помещение , пока его давление в том месте не уравновешивало давление воды. Затем лодка приобретала нейтральную плавучесть на маленькой глубине, которую предполагалось осуществлять контроль через окна в рубке. Для всплытия вода из балластной цистерны откачивалась ручной помпой.
Перемещение под водой обеспечивалось вёслами, как и в большинстве подобных проектов того времени.
Неприятности появились с оружием. Первоначально изобретатель предполагал применять простые пороховые пушки, но скоро убедился, что стрелять из них из-под воды совсем нереально. Тогда артиллерию заменил… водолаз.
Скафандр для него создал всё тот же креативный Никонов. Водолаз должен был всплывать прямо под неприятельским судном и предпринимать меры по «провёртке и зажиганию» супостата. Так субмарина превратилась в носителя морских диверсантов, но снова — лишь в теории. В итоге никоновское судно стало «огненным»: предполагалось снабдить его десятью бронзовыми трубами, начинёнными «селитрою и порохом».
Лодка должна была подкрадываться к сопернику и выплёвывать в него огненную струю. Нужно заявить, что широта идей несложного плотника .
Но всё это ещё предстояло осуществить. Выстроенное за три года судно испытывалось в присутствии самого Петра. Первое же погружение выяснилось фатальным: лодка камнем отправилась ко дну, и ударилась с таковой силой, что проломила дне.
Глубина была маленькой, и её достали на берег для исправления повреждений. Царь, узнаваемый крутым нравом, отреагировал на неудачу нормально и более чем справедливо, повелев продолжить работы и указав, дабы изобретателю «никто конфуза в вину не ставил».
Сложно сообщить, сохранилось ли бы столь хорошее отношение у Петра по окончании второй неудачи, в особенности по окончании честного признания Никонова в том, что функционировать так, как он давал слово царю-батюшке, судно не сможет.
Но к весне 1725 года правитель скончался. Как ни необычно, но кроме того в отсутствие большого покровителя изобретателю предоставили возможность продолжить работы. Лишь по окончании очередного фиаско во второй половине 20-ых годов восемнадцатого века несостоявшееся «потаённое судно» запрятали в амбар, где оно негромко сгнило. Сам изобретатель, разжалованный из мастеров, был послан на Астраханскую верфь несложным плотником.
История не сохранила вразумительного описания творения Ефима Никонова.
Реконструкции основываются на упоминании о участии в работах бочаров и затребованных материалов, включавших 15 металлических полос шириной 2,5 дюйма. Из этого и вид в форме огромной бочки, не смотря на то, что, по другой информации, шнобель творения «мастера» напоминал простой шнобель судна. Сложно сообщить и о том, как соответствует действительности воссозданное оборудование, кстати, включавшее большая часть элементов «настоящих» подводных лодок поздних времён.
В любом случае, неудача без сомнений опередившего собственное время и в чём-то очень способного плотника была предопределена несовершенством употреблявшихся технологий и материалов.
Но в целом достоверность деяний отечественного подводного первопроходца мало чем уступает, в случае если уступает по большому счету, действительности «подвигов» всемирно признанного подавляющим большинством «голосов» изобретателя Дэвида Бушнелла. С его именем в большинстве случаев связывается первая подводная атака, причём кроме того успешная!
В действительности, история совсем не так несложна и заслуживает более пристального рассмотрения.
Бушнелл, тёплый патриот только что заявивших о собственной независимости Соединённых Штатов, начинал собственную карьеру как эксперт по подводным взрывам. Результатом его наблюдений стал очевидный сейчас вывод, что воздействие пороха под водой существенно посильнее, чем на её поверхности либо в воздухе.
И в итоге ему пришло в голову, что было бы хорошим шагом создать «ныряющую машину», талантливую доставить и закрепить подрывной заряд под целью. Взрыв таковой «бомбы » должен был точно разрешить войти ко дну кроме того громадный корабль, которых хватало у бывшей «хозяйки» колоний, Британии, чей флот блокировал побережье и наиболее значимые порты только что появившейся страны.
Субмарина, задуманная Бушнеллом, напоминала по форме кокосовый орех либо, по его собственному определению, два панциря черепахи, составленных совместно. Из этого и наименование — «Тэртл», — «черепаха» (turtle). Продолжительное время думали, что «черепаший» корпус изготавливался из меди, но это не подтверждается документально.
На деле лодка Бушнелла представляла собой скорее бочку из простой просмолённой бочарной клёпки, перехваченную металлическими обручами. Размеры также соответствовали «бочечным».
При высоте около двух метров, длине «от носа до хвоста» (другими словами, от переднего винта до конца руля) чуть больше двух метров и ширине (либо, в случае если угодно, диаметре) около метра вовнутрь для того чтобы сооружения еле мог втиснуться человек, потому, что пространство содержало много нужных для подводного плавания устройств: две рукоятки, вращавшие два винта, один из которых должен был перемещать «черепаху» в горизонтальном направлении, а второй — вверх-вниз. Помимо этого, в нижней части имелась балластная цистерна — бак для стремительного погружения, а к нему — пара мелких помп для откачки воды при всплытии, напоминавших скорее громадные велосипедные насосы.
В довершении — руль простой формы, выступавший через шаровое «яблоко» в том месте, где у этого необычного устройства пребывала «корма», и дыхательные трубки, плюс нужная мелочь: барометр, сиденье и компас для «субмаринера». Голова единственного члена экипажа чуть помещалась в необычной «рубке». Так, «Тэртл» кроме того нельзя назвать полностью подлодкой; скорее тут сгодится термин «погружающийся аппарат».
Кроме того на первый взгляд разумеется, что американский вариант во многом уступает «потаённому судну» Никонова. Не смотря на то, что, как и при с детищем русского плотника, чертежей бушнелловского «ореха» в действительности не сохранилось. Самый распространённое изображение, приводимое и тут, — «творческая реконструкция» лейтенанта флота США Барбера, созданная аж сто лет спустя, в 1875 году!
Что не помешало майору Грэю воспроизвести чертёж Барбера в металле в виде модели «Тэртла», хранящейся в Английском музее подводного плавания. Изрядная фантастичность реконструкции до сих пор вызывает споры на тему, что же как раз приводило субмарину в перемещение. Последовательность историков обосновывают, что это были простые вёсла, другие настаивают на простых колёсах с лопастями.
Но любой из этих вариантов в действительности более разумен, чем канонический, с двумя архимедовыми винтами, каковые при вращении их мускульной силой одного человека на деле вряд ли имели возможность переместить данный «кокон» с места.
Но относительно оружия дебатов намного меньше. Базой его являлся отделяющийся пороховой заряд.
Вот о его весе споры достаточно обильны. Так, в ежедневнике брата Бушнелла Эрзы Йеля, участвовавшего в проекте советами и деньгами, говорится аж о 2000 фунтах (908 кг) пороха. Воистину, подобным зарядом возможно поднять на воздушное пространство самый громадный древесный корабль!
Но по всем показателям это чистая фантазия. (Прекрасно, в случае если «урезание» ограничится лишь одним ноликом.) На чём сходятся все, так это на совокупности приведения заряда в воздействие часовым механизмом: в полной мере современное ответ, но для времён войны за независимость США — очень экзотичное. Крепиться заряд должен был к буравчику, что предварительно ввинчивался в древесный корпус неприятельского корабля всё тем же «универсальным подводником».
Любопытно, что ещё тогда, в то время, когда «подводное яйцо» пребывало в стадии испытаний и постройки, сведения о тайном оружии достигло неприятелей — британцев. О разработках Бушнелла определили многие, по причине того, что он счёл нужным проинформировать небезызвестного Бенджамина Франклина, сохраняя надежду заручиться его помощью. В следствии новость перекочевала к британцам, причём из Конгресса Соединённых Штатов.
В итоге к концу 1775 года английский губернатор Нью-Йорка Уильям Трайон взял донесение о том, что в гавани Бостона вот-вот будет использована подлодка. Но самой атаки было нужно ожидать продолжительно и случилась она куда ближе к резиденции Трайона. До тех пор пока «черепашка» строилась, положение американцев скоро ухудшалось.
Братья Бушнеллы перевели лодку вверх по реке Гудзон, и лично Джордж Вашингтон, что сейчас пробовал обезопасисть Нью-Йорк от британцев, дал разрешение на применение этого «туза в рукаве» против огромного английского флота, находившегося в гавани Нью-Йорка. В качестве цели братья, не мелочась, выбрали флагманский линкор адмирала Хоу «Игл».
И вот вечером 6 сентября 1776 года в «Тэртл» загрузился сержант Эзра Ли, заменивший другого Эрзу, брата изобретателя, весьма не своевременно (либо, напротив, своевременно) неожиданно заболевшего «лихорадкой», и лодка отправилась в первую в истории подводную атаку.
Проект подводного судна У. Борна (Англия, 1578 г.). Тип конструкции — полуторакорпусный.
Двигатель: мускульная сила, вёсла. Реализован не был
Подводное судно Де Сона (Франция, 1653 г.). Тип конструкции-однокорпусный. Двигатель: пружинный, гребное колесо. Оружие: таран. Выстроено и проходило опробования
Проект подводного судна Симонса (Англия, 1747 г.).
Тип конструкции — однокорпусный. Двигатель: мускульная сила, вёсла. Оружие: неизвестно. Мысль «балластных цистерн» для того чтобы типа в первый раз предложена во Франции Борелли в 1680 г. Проект не реализован
Подлодка «Наутилус» (Франция — США, 1800 г.).
Стр